13. Дай мне сойти с ума (2/2)
И вот сейчас одно короткое системное sms-сообщение снова вдохнуло в Валерия жизнь. Кнопка, сигнал домофона, в открытую дверь подъезда просачивается яркий солнечный свет и больно бьет в глаза. Не важно! Телефон в руках, ладонь потная, руки трясутся. Невозможно долго тянется дорога до угла дома. Нервы натянуты до предела и готовы разорваться в гулким треском в любой момент… Пальцы не гнутся, кнопки нажимаются с трудом. «Черт!» — Кипелов шепотом чертыхается, нервно исправляя неправильно набранные кнопки. Каждый гудок врезается в ухо острием ножа в самый мозг. Когда ждешь чего-то по-настоящему важного, время тянется раз в десять медленнее обычного. Кипелову кажется, что этот звонок длится слишком долго и сейчас прервется. И вместе с ним оборвется его сердце. Гудок, гудок, еще гудок… Надежда тает с каждой секундой. Он опускает голову, закрывает глаза, чувствуя, как земля уходит из-под ног…
— Алло! — родной девичий голосок словно резкий порыв ветра ворвался в разум мужчины. Не успел он обрадоваться, как тут же заметил в тоне голоса девушки какие-то странные нотки раздражения, моментально вызвавшие в сердце необъяснимую тревогу. Кипелов так растерялся, что не заметил, что молчит уже несколько секунд.
— Ты так и будешь молчать? — голос такой холодный, почти металлический. Что-то не так. Что-то пошло совсем не так, как он ожидал. Все, все не так! Мужчина чувствовал, как медленно разрасталась и начинала душить за горло самая настоящая паника. Таня слишком дорога ему, чтобы допустить хоть малейшую вероятность того, что может ее потерять раз и навсегда. Нет, нет, нет! Она должна быть с ним и только с ним, всегда принадлежать ему, быть рядом и отдаваться безраздельно…
— Таня! Наконец-то! Слава Богу! — Кипелов словно очнулся от глубокого сна. — Куда ты пропала? Я переживал, чуть с ума не сошел!
Молчание. Долгое гнетущее молчание. Тищина, давящая на виски.
— Таня… Родная… Где ты сейчас? — ком подстапил к горлу, мешая говорить. Кипелов чувствовал, как медленно с тихим монотонным шумом съезжает его крыша, и пытаются прорваться сквозь твердую мужскую броню предательские слезы.
«Тань, ты долго будешь копаться? Мы опаз…» — слова утонули в шорохе на том конце провода. Мужские слова… Слова явно молодого мужчины. Такие же раздраженные и быстрые, как и танины. Несколько секунд странного шума в трубке, торопливые шаги и звук захлопывающейся двери. А в это время глаза Кипелова тонули в белом тумане, сердце вдруг резко замерло, а затем забилось с бешеной скоростью. Мужчина ничего не соображал, только чувствовал, как реальность теряет твои очетрания.
— Валер… Мне… Мне некогда и неудобно сейчас говорить. Давай я приеду в Москву и позвоню. Обещаю… Мне нужно идти. Скоро отлет, а я все еще не собрала вещи. — Таня говорила сбивчиво и торопливо, а Кипелову не давал покоя тот мужской голос, прозвучавший в трубке несколько секун назад.
— Таня, стой, прошу! Где ты? Куда ты пропала. Ты выключила телефон, не выходила на связь! Кто этот мужчина? Что происходит? — он почти кричал в трубку, не обращая внимания на прохожих. Ему было плевать на весь мир. Его Таня сейчас непонятно где, а рядом с ней какой-то чужой мужик! Черт! Нет, он не ревнивый. Совсем не ревнивый. Наверное… Просто не хотелось, чтобы ее Танюши касались чьи-то чужие руки. Не хотелось… Мягко сказано! Он готов был разорвать любого, кто посмеет на нее претендовать. Гнев разрывал его на части изнутри от отчаяния и понимания, что не может сейчас сделать это.
— Кипелов! Ты в своем уме? — такой Таню Валерий не узнавал. — Я отдыхала с родителями!!! Десять чертовых дней прошло! Ты месяц не звонил мне, и потом вернулся как ни в чем ни бывало! Любите меня семеро, вот он — я! Ты думаешь, это нормально? Потерпишь еще немного, ничего с тобой не случится! А кто здесь рядом — не имеет значения. Валер, ты забыл? Ты ЖЕНАТ, на минуточку! Ты, черт возьми, женат!!! А кто я тебе? Любовница? Да какая я тебе любовница?! Я наложница твоя, вот кто! Наложница, которую ты хочешь только иметь, когда тебе в голову взбредет! Пойми, мы друг другу никто. Мы просто трахались вместе! За столько времени ты ничего обо мне не узнал и даже не попытался! Ты не знаешь ровным счетом ничего о моей жизни, тебя интересует только секс со мной. Ну что ж — ты классно устроился, поздравляю! У тебя жена, дети, внуки и молоденькая девочка, с который был чумовой секс. Так чего ты еще хочешь?! Ответь мне, Кипелов! Ответь, черт возьми! Что тебе еще от меня надо?!
Таня кричала в трубку. Нет, она не плакала, даже голос не срывался. Он был все такой же стальной и холодный, а слова острые как бритвы. Самым ужасным во всем этом было то, что она говорила правду. Леденящую душу правду. И отрицать ее было бессмысленно. Ведь он и правда до сих пор знал только номер ее телефона, размер груди, как она стонет во время оргазма и потом засыпает, мило подложив ладошку под щечку. И все! Именно сейчас он осознал, что сам напортачил. Сам своим самодурным поведением сломал то, что могло стать его счастьем. Теперь он понимал, что хочет узнать о ней как можно больше. Не трахаться всю ночь, а сидеть на диване, крепко обняв ее, гладя по голове и слушая ее бесконечные рассказы обо всем на свете. Не важно, о чем. Все имело значение, любая мелочь, любая ерунда. Он понял это еще пару дней назад в их последнюю встречу.
— Я… Я хочу быть с тобой, Таня… Не хочу тебя терять. И не наложница ты, слышишь?! — мужчина сорвался на крик, но тут же затих. — Прости… Прости. Я просто хочу большего. Прошу, будь моей! Душу ты мне вытрепала, не могу без тебя…
Опять эта чертова пауза, ненавистная тишина! «Да ответь ты хоть что-нибудь! Прошу, умоляю, не молчи только, не убивай молчанием…» Наверное, так люди и сходят с ума. Медленно теряя рассудок и связь с реальностью.
— Валер… Мне правда пора, — ее голос вдруг стал мягче и чуть нежнее. — Если хочешь большего, сделай для этого хоть что-нибудь. Так дальше продолжаться не может…
Последняя фраза прозвучал странно. Что-что, а природное чутье Кипелова никогда не подводило. Играет ведь! Играет, зараза! Плавно подталкивает его к желанному ей поведению. Когда же она стала такой? Или была всегда? Как же он проглядел ее такую? Все думал — наивная глупышка, влюбленная по уши и послушная на все сто. «Женщины! Господи, да как же вас понять-то???» — Кипелов уже улыбался. Осознавал, что сейчас он словно ручной котенок в ее руках, прекрасно понимал, чего она хочет от него, и был готов на все. По вполне простой причине. Ведь он сам вел себя неправильно с самого начала, сам вляпался по самое «не балуй», привязался так, что не оторвать теперь. Пенять остается только на себя. Она была права во всем. Это он хочет большего. И она тут ни при чем. Хочешь — делай! Не хочешь — не делай! Каждый из нас кузнец своего собственного счастья и несчастья. Сердце и инстинкты мужчины сдались перед Таней без боя и бежали вперед без оглядки, пока душа металась в агонии в попытках остановить эту бешеную колесницу страстей, радостно несущуюся прямиком в бездну…
Ты станешь пылью звезд,
Ступенью в мрачный ад…</p>
«Вызов завершен». Экран погас. Телефон медленно опустился на столешницу, а сверху на него упала маленькая капля. Минутная слабость. Не более того. Девушка торопливо вытерла глаза, расправила плечи, и вот снова все встало на свои места. Снаружи — беззаботная молодая красавица, порхающая по комнате и запаковывающая чемодан, а внутри… Внутри только что пронесся дикий шторм. Там все было переломано. Как девушка все еще держалась — непонятно. Она топила внути обиду, словно ничго не было до этого момента. Никогда. Таня оставила место в своем сознании лишь маленькому отголоску той жестокой душевной боли и разочарования, которые она запрятала где-то глубоко-глубоко внутри. Этот отголосок — невероятное садистское наслаждение от осознания того, как ее любовника корежат и ломают ее слова. Наслаждение от того, что ради нее он уже готов пойти на все, что угодно. Он был так беззащитен перед ней! Это чертовски будоражило и возбуждало.
Если нежную чувственную преданную женщину унизить, она становится демоном из преисподней, пришедшим по твою душу, чтобы уничтожить ее и забрать с собой в ад. Когда ангелу ломают крылья, у него вырастают рожки и копытца.
— Таня, я устал тебя ждать!
— Да иду я…