Часть 28. Тягостное ожидание (2/2)

— Это линзы, — коротко бросает она, раздумывая, позволить ему досыпать в комнате или выгнать его взашей.

Но клиент вроде хорошо постарался, удовлетворил ее целиком и полностью — довольно долго смог держать изматывающий темп. К ней мужики уже как на фитнес приходят, говорят, для здоровья полезно. У одного, правда, сердце остановилось, откачивать его пришлось, и с тех пор Джесс завела правило интересоваться у своих клиентов их состоянием. Еще чуть-чуть, и попросит предъявлять медсправки, а то мужики любят выпендриваться и привирать, им верить — себе дороже.

— Они тебя портят, лучше сними, — ворчит клиент, который явно хочет сказать, что ее глаза его пугают, но не желает признаваться в своем страхе.

— Прилипли! — Джессику его мнение волнует в последнюю очередь. Если бы она имела хоть малейшее понятие, как это контролировать, он бы даже не заметил, что что-то изменилось. — Будешь уходить — дверь захлопни, здесь тебе не проходной двор.

Небольшой диалог с клиентом ее раззадоривает, так что ей хочется с кем-нибудь пособачиться. Ника уехала, охрана, оставшаяся в здании, уже натренировалась игнорировать приставания Джесс, остается только Кирк, который наверняка нашел себе тысячу занятий, лишь бы никак с ней не пересекаться. Поболтать с коллегами, что ли? Девчонки любят спускаться на общую кухню, чтобы немного взбодриться, хотя в основном они засыпают, где были, если заняты клиентами до утра.

Пара девчонок и правда кивают Джессике, когда она заходит в любовно обставленную кухню. Первыми в глаза бросаются круглые столики разных размеров, покрытые скатертями со всех уголков мира: здесь и обычные дешевые клеёнки, и тонкий шёлк, расписанный сказочными животными, и целые шерстяные коврики тонкой вязки, привезенные откуда-то с севера. За каждый столик втиснуто максимальное количество стульев, так что местные посетители нередко сидят чуть ли не на головах друг у друга, толкаясь локтями и задевая друг друга ногами. На столах — пепельницы, от которых исходит тонкий дымок сигарет, над столиком в углу возвышается ваза с искусственными цветами, напоминающими черепа.

Одним из достояний кухни являются мерзкие желтые занавески в красный цветочек, которые прожигали, резали и облевывали тысячу раз, а затем с завидным упорством выстирывали, зашивали и вешали на место, не признавая никаких других. Со временем цвет поблек, а подозрительные бурые пятна на концах перестали отстирываться, но никто даже не поднимает вопрос об их замене.

Но больше всего Джесс радуют битком забитые ящики со сладостями и чаями. В холодильнике, от пола до потолка залепленного магнитиками, всегда ожидают упаковки с готовой едой, которую остается только разогреть. Три посудомоечные машины работают одновременно, лениво жуя грязные тарелки и успокаивая своим мерным гудением. На кухне играет радио — какую-то русскую попсу, которую Джесс не может разобрать (да даже и не собирается), только слегка под нее подтанцовывает, двигаясь к ящикам с посудой. Ее любимую кружку никто не трогает, все знают, что случится, если Джесс обнаружит на ней хотя бы скол.

Любимая козочка Джали смотрит на Джесс с кружки и словно улыбается ей. Родригез всегда улыбается в ответ, ничего не может с этим поделать. Позвольте горячей чике побыть немного сентиментальной! Радостные мысли, правда, тут же сменяются печальными: обратившись в волка, Джесс чуть не убила Джали, хотя даже не была голодна… С тех пор коза ее побаивалась.

МакАлистер предлагал пустить козу на мясо, но Джесс не позволила. Не так-то весело жить в сибирском лесу в полном одиночестве, пытаясь научиться управлять своими силами. Но потом ей намекнули, что есть работенка, которую оплатят более, чем хорошо (а деньги Джесс любила), да еще и с обращением помогут… Как тут отказать. Тем более, МакАлистер был ей должен, если бы не он, Джесс вообще во все это не вляпалась бы и не стала волком…

Волк.

Когда Джесс услышала имя Олега Волкова в качестве информатора, она просто не поверила своим ушам. Она была пару раз в его группе, но ее интересовали совсем другие заказы, так что они быстро разошлись. Потом он, кажется, умер, причем тогда же, когда вся заваруха с людьми Хольта была в самом разгаре. Впрочем, среди наемников притворяться мертвыми — не редкость, так что удивлена она далеко не этим. Значит, Волков теперь — оборотень? Или всегда им был? И, разумеется, он ей ничего не сказал. Кто вообще говорит об этом. МакАлистер тоже скрывал до последнего, хоть Джесс и заметила резкие изменения в его поведении. Его рычания в ее сторону стали слишком уж звериными, даже ее пробрало…

Мердок не может ею управлять, потому что она не лев. Все эти его вожачьи штучки на нее не действуют. В этом есть плюсы — можно ему возражать, сколько угодно, и делать, что захочется, — но не стоит забывать и о минусах. На других МакАлистер может прирыкнуть, и они успокоятся, а спокойствие очень помогает при обращении. Если он рыкнет на нее, то вызовет только обратную реакцию. Что и говорить, волчица должна быть с волками. Как же этот волк справляется сам по себе?

Недолго думая, Джесс звонит Волкову, чей номер позаимствовала у МакАлистера. Когда тебе говорят: «Прикинь, тут волк по фамилии Волков», не можешь не заинтересоваться. Для успокоения, конечно, лучше позвонить Артуру, но она и так звонила ему вечером, он начнет волноваться, что что-то случилось, а заставлять его волноваться не хотелось. Волков же… давненько ее не слышал. Каковы шансы встретиться вновь в одном городе после многих лет совместных миссий? Да почти никакие. Они и не встретились.

***</p>

Не будь у Олега хорошо развитого шестого чувства, он вел бы машину гораздо спокойнее. А так — постоянно поглядывает в зеркало заднего вида, проверяя, нет ли хвоста, и по возможности выбирает обходные пути, желая запутать предполагаемого преследователя. Глаз постоянно ловит странное шевеление на периферии зрения, как будто кто-то бежит по обочине дороги, у самого леса, но стоит только вглядеться, как непонятные тени превращаются в обычные покачивающиеся на ветру деревья. Время от времени позади мелькает подозрительная машина, которая движется за ним с самого конца охоты… Все автомобили и мотоциклы со львами и волками, которые мчались с такой скоростью, будто участвовали в гонках, Олег пропустил вперед, не желая вставать у них на пути. А тут было не оторваться.

Сергей ковырялся в Яндекс.картах и время от времени задавал направление. Чтобы избавиться от преследования, он предложил высунуться из окна и шмальнуть в шины, но Олег наотрез отказался от этого плана. Может, у них обоих просто паранойя разыгралась, а потом платить за чужой сервис, или, что хуже, лечение, если водитель не справится с управлением и врежется в какое-нибудь дерево.

Олег ни на секунду не переставал анализировать охоту. Слишком много охраны, попрятанной по всем кустам, слишком много оборотней. Волк не последовал рекомендациям таинственных советчиков и так и не отдал сигнал начать бойню. Почему МакАлистер все спустил ему с рук? Не хотел нападать первым? Верил, что Волк останется на своей собственной стороне? Или МакАлистер по какой-то причине не готов начинать всю эту канитель прямо сейчас, и ему нужно чуть больше времени на подготовку? Обе стороны продемонстрировали свою силу и готовность дать отпор. Но при вампирах Волк не решился что-либо делать. Может, потому, что это были не те вампиры?

— Нож в дупле забыл… Пол шерсти на кустарниках осталось… Хреновая ночь, — бормочет Сергей про себя, переключившись на бездумное пролистывание новостной ленты.

Никаких зарвавшихся вампиров, на которых можно было бы безопасно отыграться, он не нашел, иначе всю дорогу вещал бы только о них. Лис вообще не выглядит обеспокоенным самим фактом срыва охоты. Олегу же, как и Сергею, достаточно было просто примерно прикинуть количество возможных союзников и противников. Порядки у оборотней, в целом, были неплохие, в компанию влиться можно. Вот только не поздновато ли?

Услышав звонок, Волков отвлекается от своих размышлений и заглядывает на экран. Номер не определялся, но вряд ли в такое время будет звонить реклама, так что он отвечает, переключая на громкую связь.

— Слушаю.

— Хей, Волк, это Джесс, — звенит на той стороне веселый голос. — Джесс Родригез, помнишь меня? Я на тебя обижена: ты, оказывается, заглядывал к нам и даже не поздоровался.

Волков не сдерживает удивленного смешка. Так значит, Львов действительно упоминал эту Джесс. Да, похоже на нее: добывать его новый номер, а затем звонить как ни в чем ни бывало и обвинять в игноре. В последний раз он виделся с ней… Когда? В Сирии? Очень может быть. Больше совместных миссий у них не было, он даже не думал вызванивать ее, чтобы взять с собой на операцию по спасению Разумовского из очередной жопы.

В отряде Олега были и волки, и люди, причем люди подчинялись даже лучше, чувствуя в нем звериную натуру. Оборотней-волков он подбирал сам, по запаху, среди бывших одиночек, которые предпочитали скрывать свое происхождение. Когда сыпались необычные заказы, связанные с подлунным миром, людей в это старались не втягивать. Родригез в шутку жаловалась, что пропускает самое интересное. А теперь она тоже волк. Если его догадки верны… Черт, впору чувствовать себя мужиком, который поматросил и бросил: обратить — обратил, а в стаю не взял. Да и некуда было брать, после всего случившегося-то.

Пауза повисает настолько длинная, что превращается в неловкую. Ее прерывает только шумом двигателя и звуки дыхания. Сергей затаивается рядом, бросая на Олега ревнивые взгляды: Джесс ему категорически не нравится. Как-то она не вовремя звонит, отвлекает от дороги.

— Мы разминулись, — отвечает в итоге Волков нейтрально, чтобы и Серегу не нервировать, и лишнего не сказать.

Где Джесс сейчас находится, интересно? На охоте ее не было. Да и неудивительно: если она обращенная волчица, целиком она превратится только в полнолуние. Как она вообще приняла этот факт? Олег в свое первое превращение испугался до усрачки. Ему тогда было лет десять, он полез в драку с четырьмя большими мальчишками, дразнящими новенького на тот момент Серегу, и… укусил обидчиков за бочок. Пострадали вроде они, а кричал громче всех от страха — он. Как лапы свои увидел, как морду свою пощупал… А Сережа хихикнул только. Как будто так и надо.

— Может, встретимся, раз мы оба в России? — голос Джесс становится соблазняющим. — Я знаю один хороший паб…

Сергей проводит пальцем по шее, намекая, что получат оба.

— Прости, но я не могу, Родригез.

В целом, он был бы рад повидать старую знакомую, но только тогда, когда все уляжется. А произойдет это, кажется, очень и очень не скоро. К тому же, она не может обойтись без своих подкатов. За время совместной работы он ее хорошо успел изучить: пока не добьется своего — не отвяжется. Сильно недовольных от этого, конечно, не было, но… Сергей выглядит так, будто сейчас вычислит нахождение Родригез по ее номеру телефона, заявится к ней и пристрелит.

— Оу… — тянет девушка подчеркнуто расстроено, давая время передумать. — Как жизнь?

Волков хмурится: она никогда не звонит просто так. Почему она затягивает? Или ее просьба настолько деликатна, что даже Родригез, знаменитая своей непробиваемостью, не может произнести это вслух?

— Ты чего-то хотела?

— Я просто немного нервничаю.

Родригез. Нервничает. И хочет поговорить об этом именно с ним, именно сейчас. А не пытается ли она его отвлечь своими разговорами? Олег взглядом намекает Сергею, чтобы продолжал время от времени смотреть назад. Но подозрительной машины вроде бы нет.

— Полнолуние и все такое, ты ведь это знаешь не хуже меня, засранец. Подумала, вдруг у бывалого Волка есть для меня какой-нибудь дельный совет. Другие, ну, такие, как мы, говорят петь песенки, но я в этом не очень преуспела.

— Джесс, — Олег морщится. — Не называй меня Волком, ладно?

— А чё так? Раньше тебе нравилось. — Раньше его так называли люди, просто сокращая фамилию. Так всем банально было проще. Олег особо и не парился над этим. А потом изучил мир своих сородичей получше. И почему главаря львов не называли Рыжий Лев или Львиное Сердце?.. — Знаю, так у нас называют вожаков, странные они люди, тьфу, нелюди. Но лично я считаю, что ты всегда был крутым лидером. Родригез херни не скажет! Выживаемость твоего отряда была 75%, это дофига. У Кукушки редко кто выживал, так что весьма смело с твоей стороны было взять его к себе…

— Когда она уже заткнется… — мрачнеет Сергей.

— Родригез! — настроение Олега тоже стремительно идет на спад. — Выживаемость моего отряда — ноль. Его перебили на последней миссии.

От волнения Волков заходится в тяжелом кашле. Чертово простреленное легкое. Какой из Олега вообще теперь лидер? Львиный вожак сказал, правда, что состояние у него улучшится, если он будет обращаться чаще, но лелеяние старых ран приносит ему прямо-таки мазохистское удовольствие. И удерживает Сергея от особенно сомнительных авантюр.

— Мм… Что, помер даже тот красавчик, который все время с лысым ходил? — Родригез в своем репертуаре. — Жаль. Тогда хорошо, что я свалила пораньше, не хочется лишать мир своей горячей персоны. Совета, как я понимаю, от тебя не будет?

— Не будет, — бросает Сергей, наклонившись над телефоном, дабы прилипчивая девушка расслышала каждое его слово. — Олег ничем тебе не может помочь. До свидания.

— Кто это там у тебя? — оживляется Родригез. — Олег, у тебя что, появился маль…

Но Сергей с чувством выполненного долга нажимает на красную трубку. На его губах вдруг расцветает довольная улыбка, и он выпрямляется, хочет что-то сказать… и застывает, заметив впереди внезапно выскочившего перед машиной человека. Времени на то, чтобы принять решение, нет, даже с учетом реакции оборотня. Остается только одно — сбить.

Все занимает доли секунды.

Визжат тормоза. Ремни безопасности врезаются в грудь, выбивая весь воздух. Звучит глухой удар: Олег ударяется об руль (где эта чертова подушка безопасности?), а человек в этот момент перекатывается по капоту и застывает на земле.

Сергей теряет сознание, Олег — нет. Кровь из разбитого лба застилает глаза. Дрожащими руками Олег стягивает ремень. Быстро поворачивается к Сергею, проверяя его состояние: хлопает по щекам, нащупывает пульс. Дышит. Олег едва успевает вздохнуть от облегчения, как рядом останавливается машина. Та самая, что преследовала их.

Олег поворачивается. И встречается взглядом с незнакомцем, направляющим на него пистолет.

***</p>

¡Mierda!<span class="footnote" id="fn_30247414_0"></span> Волков довольно невежливо бросает трубку. Обидно, вообще-то, столько вместе пережили! Но если у Олега и правда появился мальчик, лучше действительно Волкова не дергать. Джесс узнала самое главное: он жив, он в Питере, и кто-то знатно подпортил ему самооценку, вырезав весь его отряд. Но почему он об этом вообще переживает?

Родригез не раз оставалась единственной выжившей, но это ее нисколько не расстраивало. Своя шкура ближе к телу! Она привыкла быть одиночкой. Правда, потом Хольт начислил ей целый миллион и держал ее возле себя почти год, доверяя ей во всем… А потом она попала ко львам и, кажется, вообще разучилась жить одна… Все-таки волки — стайные животные, им нужен рядом хоть кто-то. Так что и Волков один не остался. Почему он только вдруг объявился и начал копать под Волка? Свергнуть его хочет?

Родригез и рада бы была развить эту мысль, но на кухню вдруг заглядывает сонный и нервный О’Райли, начиная громко стукать дверцами шкафчиков. В пабе-борделе не было аптечек в каком-то одном месте, все нужное было раскинуто по всей территории, и раненые львы приходили, куда захотят или куда смогут, зачастую игнорируя медкабинет, если не считали раны серьезными. То, что Кирк заявился сюда, означает либо то, что в другом месте лекарства закончились, либо то, что ему нужна поддержка, о которой он никогда не попросит напрямую. Тем более, у нее.

— Хей, chico, не надо так нервничать! Мебель тебе ничего не сделала, — замечает Джесс, с отчетливым хлюпаньем отпивая травяной чай из кружки. Обилие трав на кухне просто завораживает: можно такой чай забабахать, что потом весь день будешь розовых слоников видеть. Возможно, среди вполне обычных травинок где-то прячется марихуана… — Ты что-то чувствуешь?

Сама Джесс не чувствует нихрена, и ее это радует. Не хочется ходить мимо МакАлистера, поджав хвост. Он, конечно, мужик интересный и уважаемый, но, во-первых, Родригез ни перед кем не стелется, во-вторых, он ей так и не дал. Немыслимо! Но зато все, кто повязан на Мердоке, хорошо чувствуют, если случилась беда. Судя по поведению Кирка, на охоте случилась настоящая бойня, и сейчас в паб при свете загорающегося утра ввалится куча окровавленных бойцов, из-за которых заведение придется закрыть на день.

Кирк озлобленно чешет затылок, кося на нее ярко-зеленым глазом. Иногда Родригез кажется, что он носит линзу сейчас, а не при первой их встрече у Хольта, потому что своей гетерохромией О’Райли как будто бы пытается примазаться к семье зеленоглазых МакАлистеров.

— Мердок не ранен, — Кирк не говорит слова, а выплевывает. Все никак не привыкнет, что Джесс ему не противник и не шпионка, и, пока ей хорошо платят, она не собирается устраивать подлянки львам. — Но его что-то сильно тревожит. Будь готова.

Набрав бинтов и разложив их по карманам, О’Райли отворачивается от нее и уходит. Возможно, он хотел перед возвращением прайда немного попить кофе, но Родригез ему своим присутствием испортила все настроение. Ну и пожалуйста! Грызня с Кирком давно превратилась для Джесс в чисто спортивный интерес. Когда все уходят, паб остается на них двоих — человеке и волчице, которым вряд ли когда-нибудь будет позволено в открытую решать проблемы львов. В серьезных битвах они по понятным причинам участвовать не могут, зато достаточно сильны, чтобы защитить свой дом. Даже успели сделаться неплохими напарниками: она приманивает, он добивает. Когда-нибудь Кирк даже скажет Джесс нормальное «спасибо»!

А пока… Джессика слышит звук подъезжающих машин — у паба имелись свои парковочные места, рассчитанные исключительно на сотрудников и важных персон. Девушка выглядывает в окно и считает машины. Одна, вторая, третья… Все семь. Никаких следов от когтей и пуль, никаких проколотых шин. Все авто в отличном состоянии, как и львы вперемешку с людьми, выходящие из них. Острое зрение позволяет увидеть недовольство на их лицах: охота не задалась? Да нет, вот они выносят пойманную дичь, которую отдадут поварам и опробуют на ужин. Если дичь поймана, и никто не ранен, значит, нападения со стороны волков не было. Почему же? И как с этим связан Волков?

Посчитав, что достаточно подождала и выказала свою незаинтересованность в происходящем, Джесс спускается вниз. Кирк уже там — с ручкой за ухом, как будто простой клерк, отчитывающийся о принятых за время отсутствия начальства поставках. Внимательно присматривается ко всем, пытаясь по лицам прочитать, что случилось, и почему все львы такие дерганные. Это может значить лишь одно: им передаются чувства их вожака, который, напротив, выглядит максимально холодным и собранным. Он всегда такой, какая бы буря не бушевала внутри него. Но сейчас он даже морознее обычного. Что-то случилось.

Мердок дает короткие, отрывистые распоряжения — дичь туда, оружие туда; одним работать, вторым расслабиться в пабе и привести мысли в порядок. А сам он, даже не думая отдыхать, поднимается наверх, тяня за собой едва переставляющего ноги Кристофера. Для юного, нетренированного организма каждые такие охоты проходили тяжело, обычно мальчик под конец валился с ног, и сейчас в его поведении на первый взгляд не было ничего необычного. Но… Джесс прищуривается и вдыхает исходящий от звереныша запах — сейчас, когда полнолуние близко, она превращается в лучшего нюхача в пабе. Кровь… С мальчика ее уже стерли, но она была, и не только кровь животного, но и его собственная. Подралась с каким-то зверем на охоте за добычу? Рваных ран нет, но Крис как-то подозрительно пытается прикрыть шею… Оступается, спотыкаясь, и Мердок не выдерживает, вскидывая его на руки. Подросток возмущается, что может и сам дойти, но старший МакАлистер так злобно на него рыкает, что затихает не только Крис, но и все остальные.

Беспокойство вожака, запах крови, обессиленность Кристофера, прячущего шею. Где вампир? Джесс усиленно втягивает носом воздух. Вампиром тут даже и не пахнет, а вот Кризалиса ведут под конвоем, и сам он низко опустил голову и еле плетется, будто чувствует себя виноватым. Это что такое?!

— Хей, красавчик! — Джесс свистит, привлекая к себе внимание Кризалиса. — Твой кровосос случайно никого не сожрал?

Кризалис поднимает на нее глаза — такие бездонные, угольно-черные, всегда привлекающие к себе внимание из-за контраста с ярко-рыжей шевелюрой. Сейчас в них читается пустота тех дней, когда лев разочаровывался в своей второй ипостаси и злился на вожака за то, что тот его таким сделал. В общем, ничего хорошего в этом взгляде не читалось.

— Заткнулась бы ты, Родригез, — устало замечает Кризалис и плетется дальше.

Это чтобы ей, такой горячей штучке, лев когда-нибудь говорил заткнуться?! Джесс аж подскакивает от возмущения.

— Ты!.. — начинает она, но осекается. — Он что, реально кого-то слопал?..

Ответом ей служит лишь гнетущее молчание.