Глава 1 (2/2)

Как Смерть, его (очевидно) нельзя было убить. Совершенно. О, он мог быть ранен, травмирован, разорван на атомы, расплавлен или иным образом уничтожен, но он всегда быстро восстанавливал себя. Убить Смерть было все равно, что пытаться сделать воду мокрой или поджечь пламя. Это было бы бессмысленно, потому что это уже было правдой.

Гарри всегда «мертв», поэтому убивать его снова бесполезно.

Он снова вздохнул и осознал, что погрузился в себя. В последний раз, когда Смерть занимался самоанализом, он создал дементоров. Он, конечно, уже знал, что они существуют, но он вернулся к тому моменту, когда их не было и сотворил их, потому что решил, что если у него высасывающая душу кожа, то он может с таким же успехом создавать высасывающих душу монстров, чтобы соответствие.

Было немного иронично, что у него была такая реакция на них, когда он был смертным, поскольку он фактически создал их в прошлом после того, как избавился от собственной смертности в будущем. Парадоксы. Они по-прежнему смущали его разум.

Но ничто из этого не решало его проблему. Ему нечего было делать. Он полагал, что сможет снова вернуться на Землю в прошлое и испортить временную шкалу или что-то в этом роде, может быть, взорвать деревню или маленький городок, но он уже делал это столько раз, что это действительно не стоило затраченных усилий. Он как бы задавался вопросом, не поэтому ли Смерть никогда раньше не олицетворялась. Не было такого «Повелителя Жизни», с которым он мог бы поговорить. Он как бы надеялся, что их никогда и не будет. Несмотря на то, сколько он убил бы за какую-нибудь компанию — его шутки стали только хуже из-за изоляции — он никогда никому не пожелал бы такого существа. Тем более не олицетворение самой Жизни.

Гарри был на полпути к очередному вздоху, когда произошло кое-что интересное.

Сперва он почти не заметил это. Его грудь слегка дернуло, как будто кто-то привязал нитку к одному из его ребер и немного потянул за нее. Он почувствовал первоначальную вспышку раздражения. Кто идет и связывает людям ребра? Серьёзно! — прежде чем он понял, что это было что-то другое. Такого никогда раньше не случалось, и это было настолько новым опытом, что он вскочил со своего стула (который покорно растворился за его спиной) и неестественно замер, чтобы сфокусировать свои чувства на этом странном явлении.

Ему потребовалось всего три доли секунды, чтобы проверить свои обширные знания, прежде чем к нему пришел ответ.

Его вызывали!

Он громко расхохотался, звук был сухим, ржавым и хриплым, как последний вздох умирающего, но он едва заметил. Кто –то призывал его! Его! Смерть! Самого Бледный Всадник! Он остановился на этом открытии, нахмурив брови. Нет… не Смерть. Ни один смертный не мог призвать Смерть. Но…

Но!

Улыбка тронула его губы. Это было самое странное и ненормальное выражение, которое можно было увидеть на человеческом лице. Может быть, они и не способны призвать Смерть... но они могут вызвать Гарри Поттера.

Он протянул свою силу вдоль нити, привязанной к его груди, с любопытством следя за ней, но обнаружил, что она никуда не ведет. Он достиг края бесформенной Пустоты, прежде чем внезапно исчезнуть в небытии, как будто нить материализовалась там и больше нигде не существовала. Его разум переполнялся возможностями. Нить не вела его в сторону Земли, а это означало, что его призывателя не было на Земле. Или… по крайней мере, не на этой Земле.

Он, конечно, задумывался над идеей альтернативных реальностей, но никогда не осмеливался попытаться перейти в одну из них, даже в глубокой скуке. У него не было возможности узнать, существует ли там уже Смерть, и не было желания узнать, что произойдет, если он окажется в конфликте с другим воплощением Смерти. Но другая реальность потянулась к нему. Логично, что это означало, что его прибытие туда не приведет к конфликту с другим существом, подобным ему самому. Тамошняя Смерть не допустила бы этого, так же как он не позволил бы какой-нибудь другой Смерти прийти на его Землю.

Ухмылка на его лице больше не могла быть приравненой к человеческой улыбке, полной зубов, которые заострялись, чем дольше он сохранял выражение, пока она не стала больше похожей на акулью . Гарри сделал короткую паузу, размышляя о том, что может случиться с этим миром, если он ответит на зов. Он был уверен, что, будучи Смертью, он мог оставаться подсознательно связанным с этим миром, чтобы выполнять свои обязанности. В конце концов, разве Смерть не существовала во всех мирах и во всех местах? Было понятно, что он может сделать то же самое.

Обернув вокруг себя свою силу, как саван — нет, правда, это был настоящий черный саван. Как вы думаете, откуда возникла идея плаща дементора? Гарри сделал шаг вперед и оказался рядом с началом нити, преодолев расстояние между ним и концом, хотя на самом деле ему не пришлось этого делать. Подняв бледную руку с длинными пальцами, Гарри деликатно ухватился за тонкую белую нить между указательным и большим пальцами, остальные пальцы изящно поднялись в воздух, и легонько дернул ее.

Ощущения шока/страха/удивления/надежды/восторга эхом отразились от того, кто звал его — нет, звал Гарри Поттера, мальчика, которым он когда-то был, — и тяжесть в груди удвоилась. Это все еще было едва заметно для таких, как он сам, но, по крайней мере, его призыватели знали, что сейчас он обращает на них внимание. Его улыбка странно искривилась при этой мысли, интересно, что бы они подумали, если бы узнали, что только что полностью завладели вниманием Смерти.

С широкой дикой ухмылкой Гарри шагнул вперед с Края и решил выяснить это.