6. Поиски Сяо Синчэня и новые заботы Сун Лиин. (1/2)

Цзянцзай со свистом рассекал воздух. В людях она разбирается, как же. Угу. Копию Печати старейшины Илина создал, а выступать не сможет? Да пошла к гуям эта бабка. Ну, ладно, не бабка, на бабку Сун-аи не тянула. Старшая была стройной женщиной с гибкими, легкими движениями, ведь в молодости тоже работала танцовщицей. Возраст выдавали только ее лицо и руки… Все равно к гуям. Он почти два года рядом с Сяо Синчэнем прожил и ни разу себя не выдал! Это он-то не сможет косой взгляд выдержать? Да у него терпения на три повозки хватит, еще и останется. Виду не подаст и спокойно дотанцует, пусть хоть косо смотрят, хоть искоса. Убить-то и после танца можно…

Сюэ Ян остановился. Нет. Старшая права. Если он увидит не просто косой взгляд незнакомого человека, а ненависть и презрение Сяо Синчэня, то не сможет танцевать. Не выдержит, ощетинится, не сможет показать ему, что он его… Как он к нему относится. Сюэ Ян задумался и нашел выход.

Сун Лиин напряглась, когда увидела быстро идущего к ней Сяо Яна. Она нащупала кинжалы в рукавах и приняла защитную стойку. Но потом пригляделась и расслабилась: на лице молодого заклинателя была озабоченность, а не гнев.

— Сун-аи, дайте мне ленту… плотную и широкую. — Заклинатель развел руки в стороны. — Во-от такой длины.

Сун Лиин повела его к повозке с реквизитом. Он перебрал несколько лент, подержал в руках белую, но, подумав, отложил ее, взял черную и снова скрылся в лесу. Все произошло так быстро, что старшая не успела извиниться за свои утренние слова.

Сюэ Ян повязал ленту поперек лица, закрыв глаз, и постоял, привыкая. Сяо Синчэнь смог, сможет и он. Движение воздуха, звуки, запахи и потоки энергии. Земля, прелая листва — Инь. Деревья, кусты, трава — Ян. Камни — островки равновесия и неподвижности в непрестанном танце энергий... Он достал тэшань. Теперь было не страшно. С повязкой он точно не увидит отвращение на лице того, кто взял его сердце в ладони и не отпускал. Сяо Синчэнь. Яркая луна, Легкий ветерок. В груди заныло, и Сюэ Ян пошел по кругу, заново изучая небольшую поляну. То, что он уже видел ее, никак не помогло, — пару раз он задел деревья, понадеявшись на свою зрительную память. Сюэ Ян пошел медленнее. Он старался сосредоточится на своих ощущениях, изучая сигналы, которые посылал ему окружающий мир, но мысли постоянно возвращались к Сяо Синчэню. Сколько времени ему потребовалось, чтобы научиться ходить, сражаться с тварями, вести себя так, словно и не был слеп? Сюэ Ян старался, но даже через пару часов тренировки с завязанными глазами все, что он мог — медленно идти по лесу, периодически останавливаясь, чтобы вернуть концентрацию. Как даочжан смог? Как он находил путь? Как общался с людьми, не видя их лиц? Над ним смеялись, его обманывали. Как он все это вынес? Добровольно лишив себя зрения, Сюэ Ян не мог не думать об этом.

Он увяз сразу. Как только очнулся и увидел над собой врага, который сказал, что не хочет знать его имени. Это удивило, обрадовало, вызвало любопытство. Смех Сяо Синчэня привел его в восторг. Мэн Яо, вечно погруженный в свои планы и интриги, никогда не смеялся над его шутками, зато даочжан — всегда. С Сяо Синчэнем ему хотелось быть рядом. До того случая осенью на ночной охоте — по-дружески. После того, как даочжан снова нес его на себе раненого и снова лечил, — иначе. Теплая спина даочжана согревала, его запах кружил голову и будил желание коснуться кожи губами. Хотелось, чтобы сильные руки, легко закинувшие его на спину, прикасались везде, а не только к ране. Дорога от горы, где они охотились, до похоронного дома вдруг оказалась слишком короткой, похоронный дом — слишком населенным, а Сяо Синчэнь слишком одетым. Сюэ Ян злился на себя за эти чувства, пытался высмеивать их, но потом пришла зима, даочжан принес конфеты и темный заклинатель сдался. Окончательно он пропал, когда Сяо Синчэнь рассказал, что не знает, когда родился, потому что был сиротой. Сюэ Ян понял, что на самом деле стояло за словами “мне никто никогда не рассказывал сказок”. Одиночество. Это было одиночество. Сюэ Ян мог поспорить на что угодно, что с горы Сяо Синчэнь спустился не столько спасти мир, сколько пожить нормальной человеческой жизнью. Дружить, любить, смеяться. Что он получил вместо этого, Сюэ Ян знал, поэтому, как всегда, решил проблему с размахом, лишившись глаза.

Задумавшись о прошлом, темный заклинатель подпрыгнул от неожиданности, когда со стороны их стоянки донеслись крики Сун Лиин.

— Сяо Ян! Сяо Ян, ты где?

Сюэ Ян чертыхнулся, хотел сдернуть с лица повязку, но передумал. Тренироваться, так тренироваться. Он пошел на голос. Бежать пока не получалось. Деревья он замечал, но иногда задевал низко висящие ветки.

— Сун-аи, какого гуя случилось? — недовольно спросил он старшую, когда они встретились.

— Нам надо поговорить… Но что с тобой, А-Ян? — в голосе старшей слышалась неподдельная тревога. — Что-то с глазом?

— Что? Нет, я просто тренируюсь. Что за разговор? — все еще недовольно произнес он, хотя от проявления заботы на душе потеплело.

— Сяо Ян, я должна извиниться за то, что сказала утром. Сюй Фэйхун рассказал мне, как ты вчера тан... Он рассказал, чем закончилась драка с теми нахалами, и предложил взять тебя в труппу. А-Ян, у тебя талант, но не каждый, кто имеет талант, способен работать… Это не значит, что ты плох или что-то в этом роде. У каждого свои склонности… Ты прекрасный охранник и сильны закли…

— Сун-аи, мне вот что любопытно, — перебил ее Сюэ Ян, внезапно что-то вспомнивший. — Се Фэн говорил, что я умею убивать, вы утром тоже об этом упоминали. С чего вы все взяли, что я убийца?

Прожив полвека, Сун Лиин научилась разбираться в людях, но Сяо Ян ставил ее в тупик. Он был не из тех, кто пасует перед трудностями или боится задеть чьи-то чувства, но избегал своего возлюбленного, вместо того, чтобы добиваться взаимности. Он зачем-то помогал людям, на которых ему на самом деле было плевать. Запретил говорить о его танце, а сам тренировался с тэшанем каждый день, да так, что вчера впечатлил не только фуянцев, но и Сюй Фэйхуна. И вот сейчас, вместо того, чтобы обижаться на нее, задал совершенно неожиданный вопрос. Она задумалась.

— Хм… Се Фэну, кажется, я сказала… Да, точно. Он хотел, чтобы я настояла на твоем участии в труппе, а я объяснила, почему не буду игнорировать твое предупреждение. Откуда я знаю, что ты опасен? Тогда в Гуйлине ты никого не убил, но то, что у тебя было написано на лице, твои движения, то, как ты вырубил тех двух негодяев… Короче, Сяо Ян, эта женщина достаточно пожила, чтобы делать выводы без долгих рассуждений. Ты убивал раньше и убьешь без жалости вновь, если надо будет…

Сюэ Ян снял повязку с лица и выругался. А ему-то казалось, что он ловко маскировался под доброго заклинателя. И что теперь делать? Сун Лиин тем временем продолжала:

— Но, пока тебя не трогают, ты такой милый, А-Ян! — Старшая улыбнулась.

Сюэ Ян дар речи потерял. Это он-то — милый? Хотя… Если вспомнить танцовщиц, Се Фэна. Что-то же они в нем нашли.

— Не переживай. Мне все равно, что было в твоей жизни раньше, я вижу, какой ты сейчас. Прости, что оторвала от тренировки, уж очень хотела извиниться. Я иногда бываю такой резкой. Не обижайся на эту наставницу, хорошо?

Не дожидаясь ответа, Сун Лиин обняла изумленного заклинателя и погладила его по спине. Сюэ Ян оторопел.

— А-Ян, ты пробовал когда-нибудь “Слезы дракона”? “Улыбка императора” по сравнению с ним просто колодезная вода. — Она отстранилась и подмигнула. — Тренируйся, не забудь про обед, а вечером напьемся.

Она ушла, оставив Сюэ Яна в раздрае. От заботы и теплых слов ему стало хорошо. Но хотелось, чтобы все это исходило от Сяо Синчэня, и от этого было плохо. Идея напиться стала казаться ему все более привлекательной. Сегодня “Лунные кролики” планировали остановку на постоялом дворе, так что вечером он обязательно заглянет в комнату Сун Лиин.