5. Новые тренировки Сюэ Яна. (1/2)

— Се Фэн, ты где? Иди, помоги нам, — раздался крик Сун Лиин. — Се Фэн!

При звуках голоса старшей Сюэ Ян подскочил и отвернулся от музыканта.

— Да иду я, иду! — с досадой выкрикнул Се Фэн, погладил Сюэ Яна по плечу и пошел укладывать декорации.

Сюэ Ян выругался, схватившись за сердце, которое радостно прыгало от того, что им помешали. Да какого гуя? “Не надо было сбегать от Сяо Синчэня!” — орал внутренний голос. Сюэ Ян лег на живот и побился головой о футон. Да, не надо было сбегать. Дурак. Обрадовался появлению в И целителя и рассудка лишился. Надо было придумать нормальный план, заранее написать объяснительное письмо… Ну да, ну да! “Даочжан, я тебя хочу, поэтому сошел с ума и отдал тебе свой глаз…” — Сюэ Ян зашелся в истерическом смехе. И кто бы ему поверил? Нет, он все сделал правильно. Пройдет время, он забудет Сяо Синчэня. А Се Фэн… он попытается еще. Вот только с духом соберется… И на этот раз сделает все, как надо.

Весь оставшийся день Сюэ Ян прятался, а на ночную охоту ушел, едва стемнело, наказав артистам не выходить за пределы очерченного талисманами защитного круга. Вернувшись под утро, он не стал забираться в повозку, где обычно спал с музыкантами и старшей, а задремал прямо у костра.

За завтраком он несколько раз поймал на себе взгляд Се Фэна. Надо было подойти к нему, но его что-то останавливало… Сначала он не мог понять, что именно, но потом его осенило. Как хорошо, что он вовремя вспомнил об одной важной вещи, и не наделал глупостей. Сюэ Ян направился к Сун Лиин.

— Сун-аи, мне кажется, я нравлюсь Се Фэну.

— Тебе не кажется. Мальчишка втрескался в тебя, — ответила старшая, продолжая придирчиво осматривать развешенные для проветривания костюмы.

— Вы накажете его, если мы…? — спросил Сюэ Ян, изо всех сил стараясь, чтобы в его голосе звучала озабоченность, а не надежда.

— Сгуяли? — вскинула брови Сун Лиин.

— Ну как же… За это… за попытку завести отношения внутри труппы.

Сун Лиин расхохоталась и похлопала Сюэ Яна по плечу.

— Ян-Ян, я, по-твоему, дура? Ха-ха-ха. Запрещать людям испытывать чувства? Ха-ха-ха, это все равно, что пытаться повернуть реку вспять или заставить гору перейти с места на место. Ну, уж нет. Вместо того, чтобы вести бессмысленную борьбу, я даю им возможность выплескивать чувства в музыке, в танцах… Настоящие переживания трогают зрителей до глубины души. — Она встала перед Сюэ Яном и прищурилась. — Но… Язык тела красноречивее любых слов, Ян-Ян. Мы все видели, что у Се Фэна нет шансов — ты любишь другого человека. Не обманывай себя.

Сюэ Ян скинул ее руку, лежавшую на его плече, злобно сверкнул исподлобья глазом, развернулся и пошел прочь. Он не хочет любить Сяо Синчэня, не хочет! Он забудет его, обязательно забудет. Между ними слишком много крови, один отданный глаз ничего не исправит. Да и похуй. Пошло оно все…

Сюэ Ян ушел подальше от лагеря, достал тэшань и начал тренироваться. В резких боевых движениях он выплескивал злость. Попробовал держать веер левой рукой. Без мизинца было тяжело, тем более, веер был сделан под правую руку, но через полчаса он наловчился удерживать гарду безымянным пальцем. Эта маленькая победа немного успокоила его, и он перешел на плавные движения.

Сколько ни старался, он не мог вспомнить свой пьяный танец, и любопытство не унималось. Что же он вытворял в тот вечер? Сюэ Ян поднес тэшань к лицу и вспомнил рисунок на веере Цинь-Цинь. Заклинатель в белом…

Он прикрыл глаз и представил наблюдающего за ним Сяо Синчэня. Вот они встретились… и даочжан тут же достал свой меч. Ну да, кто бы сомневался. Темный заклинатель мысленно обезоружил даочжана и привязал к дереву. Нет, не стоя. Сидя. Пусть смотрит сидя. И молча. Лань Сичэнь так кстати поделился с Мэн Яо заклинанием молчания! Вот. Теперь можно начинать, не боясь, что тебя проткнут мечом или оскорбят злым словом.

Сюэ Ян открыл глаз, оглянулся, прислушался — никого. Ухмыльнулся, спрятал веер за спину и пошел туда, где “сидел Сяо Синчэнь”. Сделал два шага, в повороте раскрыл веер и припал на одно колено, замер, глядя вниз. Раз — вскинул голову, бросая взгляд на “Сяо Синчэня”, два — отвел руку с веером в сторону, три — выпрямился, четыре — встал спиной, прижав тэшань к груди. Сердце билось, как бешеное. Он знал, что увидит во взгляде своего “зрителя”. Ненависть и боль. Сюэ Ян поднял раскрытый веер над собой, посмотрел на него, будто искал в нем ответы… И решение пришло.

Он положил веер на землю. Достал Цзянцзай и сделал круг, нанося невидимым противникам удары мечом. Таким он был до встречи с Сяо Синчэнем. Сюэ Ян прервал движение. Убрал меч и с опаской поднял закрытый тэшань. Не отводя от него глаз, он перекладывал его из руки в руку, пробовал наносить им удары. Это были их первые месяцы в похоронном доме. Он продолжал исследовать веер, и тот раскрылся, засверкал на солнце стальными пластинами: Сяо Синчэнь купил ему конфеты. Сюэ Ян улыбнулся. Не своему фантомному зрителю, а вееру, который сейчас воплощал для него любимого человека. Сюэ Ян подбрасывал его и ловил, кружился с ним, подносил к смеющемуся лицу и бросал на него задорные взгляды. Они дружили… Им было так хорошо вместе… Сюэ Ян опустился на землю и лег, положив щеку на раскрытый тэшань… “Не обманывай себя,” — звучали в голове слова Сун-аи. Слава целителю Чжоу Цзюню — его слезы не были кровавыми.

Вернувшись в лагерь, Сюэ Ян не стал избегать Се Фэна. Не отталкивал, когда тот приходил посидеть рядом, но и не поощрял его больше. Тот сначала молчал, но вечером, когда они остались у костра одни, не выдержал.

— Не можешь забыть его? — спросил Се Фэн, вглядываясь в языки пламени.

— Не твое дело, — тихо ответил Сюэ Ян.

— Время все лечит. В жизни появляются новые люди… Помню, как я был влюблен в Сюй Фэйхуна. Думал жить без него не смогу. Ты знал, что его интересуют только женщины?

— Мне похуй, кого что интересует.

— А-Ян, не прикидывайся злюкой, я же знаю, что ты не такой.

Сюэ Ян цыкнул языком и повернулся к Се Фэну: