Часть 21. Noncon Bitching (1/2)

От автора: Основано на главе 15 книги ”Играй с моим телом, а не с моим сердцем” от Strych9 на AO3. Я рекомендую этот фик, но читать его не обязательно, чтобы понять.

Контекст фика: Чайлд - дерзкий, гордый альфа, который насилует нескольких посетителей бара для омег ”Доля Ангела”, потому что он высокомерный мудак. Его единственные “друзья”, Кайя (альфа) и Дилюк (владелец бара ”омега”), устали от его поведения и просят Чжун Ли, их друга-альфу, забрать Чайльда домой и насильно превратить его в омегу.

***</p>

Чжун Ли вдавливает Чайльда в матрас и садится на него верхом. Как бы Чайльд ни вопил, ни кусался и ни утверждал, что ненавидит, когда его одолевают, он никогда в жизни не был так жесток. В течение трех недель прерывистого секса Чайльд неохотно начинает меняться и борется с внутренним стыдом, ненавистью к себе и гендерной дисфорией, когда его грудь размягчаются, бедра расширяются, и у него начинается жар. Он чувствует себя обиженным, обманутым и совершенно, совершенно одиноким. Его семья и рабочее место избегают омег. У него нет друзей, которым он мог бы довериться. Только Чжун Ли знает, через какой ад он сейчас проходит, хотя мужчину это не особенно волнует. Он страдает из-за предательства Кэйи и Дилюка и своих сложных отношений любви и ненависти с Чжун Ли, который, как Чайльду не хочется признавать, приносит ему столько же боли, сколько и удовольствия.

Чжун Ли жесток и несимпатичен. Он смотрит свысока на Чайльда за то, что тот обращался с омегами как с грязью, прежде чем сам превратился в одного из них. Он считает, что парень действительно заслуживает попробовать его собственное лекарство.<span class="footnote" id="fn_32553566_0"></span>

Через две недели после их первой встречи Чжун Ли злится на Чайльда за неподчинение его приказам и за то, что он был сопляком, и наказывает Чайльда гневным, жестоким сексом. Чайльд неудержимо дрожит, когда с него срывают рубашку. Ему больно, когда Чжун Ли шлепает его по груди и толкает его повсюду. Он понимает, что ему страшно узнать, что еще Чжун Ли сделает с ним, поэтому он бежит в ”Долю Ангела” с оголенной верхней частью тела, являя всем синяк под глазом и окровавленный нос, где плачет и умоляет любого из альф защитить его, забрать домой. Он знает, что, вероятно, выглядит жалкой шлюхой со своими дрожащей, неподдерживаемой грудью, обнаженной на открытом воздухе, но, преодолевая прилив стыда и смущения, он ловит себя на том, что молится, чтобы это сработало в его пользу. Смутно он осознает, что, должно быть, его голос звучит истерично, когда он умоляет:

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, я сделаю все, что угодно, я отсосу у кого угодно, чтобы найти место для ночлега, мне просто нужно подождать, пока мой муж остынет. Он так зол на меня, кто-нибудь, просто помогите мне, пожалуйста...

В этот момент Чжун Ли врывается в дверь, холодная, мертвенно-бледная ярость видна в каждом его скованном движении. Кровь шумит у него в ушах. Как посмел мальчик убежать от него? К счастью, он пока не замечает Чайльда среди толпы пьяных, орущих мужчин.

Чайльд кричит, когда видит фигуру Чжун Ли, ворвавшуюся в дверной проеме, и бежит к единственному знакомому лицу в комнате; Кэйя, который с отвращением толкает его на пол, когда он пытается вскарабкаться к нему на колени. Чайльд тяжело приземляется на задницу, морщась, когда боль от шлепка Чжун Ли ранее пронзает его позвоночник, но все же он продолжает цепляться за ногу Кэйи, как малыш, плача и учащенно дыша у ног своего бывшего друга на грязном полу бара.

— П-пожалуйста, Кайя, — бормочет он между приступами икоты, раскачиваясь взад-вперед. — Я знаю, ты больше не думаешь, что мы друзья, но мне страшно! Пожалуйста. Пожалуйста, помогите мне! — Он утыкается лицом в ногу Кэйи и горько рыдает.

Кэйя усмехается в его руку, не впечатленный пресмыканием у его ног. Конечно, Чайльд не беспокоится ни о ком, кроме себя. Где была его забота обо всех омегах, которых он накачал наркотиками и изнасиловал в этом самом баре?

Чайльд издает еще один жалобный всхлип.

Альфа-мужчины в баре все смотрят друг на друга, а затем отводят взгляд. Каким бы милым ни был мальчик, от него разит опасным, злым альфой. Никто из мужчин не приходит на помощь, потому что все они знают, каким страшным и собственническим может быть его любовник. Чжун Ли уже оскалил зубы на некоторых из них, и никто из них не хочет иметь ничего общего с собственностью этого альфы.

Чайльд чувствует себя ничтожеством, когда все мужчины молча смотрят на него, не желая сдвинуться с места даже после его предложения секса. Его сердце опускается в пятки. Неужели он действительно так не желанен? Это потому, что мужчины все еще помнят его с тех пор, как он часто посещал бар в качестве альфы, и они знают, что его обижали? Являются ли стервозные альфы просто отвратительными для них, или это просто потому, что они не хотят его конкретно?

Чжун Ли наконец протискивается сквозь толпу мужчин, окруживших бильярдный стол, и большими шагами направляется к бару. Он замечает Чайльда, свернувшегося калачиком у ног Кэйи, и рычит, хватая Чайльда за шиворот и отвешивая ему пощечину с такой силой, что его лицо отклоняется в сторону. Чайльд чувствует, как кровь приливает к его голове, когда он чуть не захлебывается слюной от неожиданной пощечины. Он испускает один безнадежный, сухой всхлип и со стыдом опускает глаза, когда его выводят из бара, как побитого щенка с поджатым хвостом.

Все молча наблюдают за уходящей парой, их лица непроницаемы. Некоторые из мужчин в баре замечают, что только Кэйя кажется странно радостным, его единственный видимый глаз резко блестит при свете свечей.

***</p>

Чайльд живет с неразвитой дыркой, зажатый между двумя состояниями.

Чжун Ли стыдит Чайльда за изменения в теле, которые он вызвал у него, насмехаясь над его маленькой, но упругой грудью и тем, что у него все еще есть член, называя его бесполезным в качестве альфы и омеги.

— Настоящий альфа не стал бы сукой так легко. Гендерное представление настоящего альфы не изменилось бы так быстро по велению волшебной палочки.

По правде говоря, семя Чжун Ли настолько мощное, что любой альфа был бы взбешен, если бы он трахнул его в задницу - но Чайльду не обязательно это знать. Кроме того, Чжун Ли по-прежнему утверждает, что из всех никчемных, отвратительных альф, которых он до сих пор ругал, тело Чайльда начало меняться быстрее всего.

Чжун Ли смеется, щелкая по мягкому маленькому альфа—члену Чайльда — если это вообще можно так назвать — и угрожает раздавить его бесполезные яйца. Чжун Ли втайне злится, что он не может трахнуть Чайлда в киску, поэтому он вымещает свою агрессию, безжалостно трахая его в задницу и заставляя его плакать, щипая его за соски и крошечный член, пока он не закричит и не попросит пощады.

— Просто поддайся своей природе омеги и отпусти, — он угрожающе кусает Чайлда за ухо. Он заставляет Чайльда думать, что он бесполезный, плохой омега из-за того, что он слишком упрям, чтобы просто поддаться изменениям своего тела и стать полноценной омегой.

(Чжунли: “Просто отрасти уже киску, это не так сложно...”)

Слова Чжун Ли заставляют Чайльда чувствовать себя еще более никчемным уродом.

Чайльд разрывается между желанием быть хорошим омегой и желанием быть упрямым, упираться изо всех сил и надеяться вопреки всему, что он сможет остаться альфой только благодаря силе воли. Все, что угодно, только не это неопределенное, унизительное, промежуточное состояние, пожалуйста. Он выглядит такой сукой. Вот так, с его пенисом, все еще нетронутым, но наполовину втянутым в тело, и с небольшим розовым швом между его яйцами, влажным и скользким, но слишком узким и неразвитым, чтобы открыться для члена настоящего альфы, любой смог бы сказать, что он был альфой, который был достаточно жалок, чтобы его поругали.

Как бы сильно Чжун Ли ни хотел трахнуть свою киску, маленькой части его тайно нравится это таким образом. Это держит Чайльда в смирении.

Киска Чайльда со временем растет, но она слишком мала и тугая, чтобы Чжун Ли мог войти, и из нее вытекает слишком много жидкости, чтобы делать что-либо, кроме как сводить Чайльда с ума отсутствием трения, когда что-нибудь трется об нее. Он рыдает при малейшем прикосновении. Она спрятана под его маленьким членом, кончик которого теперь такой же чувствительный, как клитор. Теперь он также не может пописать, не испачкавшись, потому что его мочеиспускательный канал ползет вверх по нижней стороне его члена, как наполовину сформированная щель киски. Чайльд не знает, испытывает ли он облегчение или разочарование от того, что у него все еще есть член. Он никогда не сойдет за нормального омегу. И Чжун Ли никогда не сможет трахнуть его как следует. Он не может решить, ненавидит он это или нет. По крайней мере, ему никогда не придется беспокоиться о том, чтобы забеременеть? Он также не может пойти на работу, не намочив штаны скользкими и слабыми струйками мочи в течение всего дня. Ношение одежды теперь заставляет его чувствовать себя грязным, потому что он не может перестать замечать, как ткань его штанов трется о его чувствительные гениталии. Когда он мягкий, его пенис нависает над щелью и трется о ее гладкость, пока он не становится твердым и истекающим. Когда ему тяжело, он едва может стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы смотреть в лицо своим коллегам. Что еще хуже, он мочится всякий раз, когда видит Чжун Ли. Мужчина поощряет этот павловский ответ.

Чжун Ли никогда не заходит в его киску после первой неудачной попытки, когда Чайльд истекал кровью и рвался, и ему потребовались дни, чтобы исцелиться и пописать без кровотечения. Чайльд такой мокрый, но Чжун Ли только после этого трахает его в задницу. Теперь Чжун Ли просто трется массивной головкой своего члена о мягкие половые губы Чайльда, скользя вверх и вниз между влажными бедрами. Чередующееся поддразнивание Чжун Ли, дразнящего его задницу и трахающего его бедра, заставляет Чайльда содрогаться и извиваться от горячего отчаяния, его кровь закипает, когда его ноги и интимные места дразняще натираются повсюду и становятся влажными от смазки.

Чжун Ли угрожает впрыснуть ему в соски физраствор и шлепать по ним до тех пор, пока он не разбрызгаются повсюду. Он щиплет и угрожает вытянуть их длинными и обвисшими. Это пугает Чайльда до чертиков.

***</p>

На следующее утро Чайльд полностью одевается для работы. Как бы он ни боялся идти, сегодня после работы он принимает свои подавляющие препараты, и это вселяет в него надежду. К тому же это даст ему некоторое время побыть вдали от Чжун Ли. Он собирается уходить с высоко поднятой головой.

— Ой? Куда ты идешь? — спрашивает Чжун Ли, выгибая одну идеальную бровь и хватая его за кончик пушистого хвоста.

— Вон. На работу. — говорит Чайльд сквозь стиснутые зубы.

— Я не знал, что омеги пошли работать в технические агентства.

— Отвали, я не омега. У меня все еще есть член, не так ли?

Чжун Ли наклоняет его над ближайшим столом и хватает за челюсть. Он тихо говорит ему на ухо, угрожающе рыча:

— Не надолго, ты этого не сделаешь.

Чайльд вырывается из его хватки и, уходя, захлопывает дверь. Чжун Ли отпускает его, только на этот раз. Мальчик достаточно скоро узнает, что его враждебное рабочее место - не место для омеги.

***</p>

К тому времени, как Чайльд забирает свои подавители после работы, на улице уже темно. Группа альф нападает на него, когда он идет домой один. Они окружают и загоняют его в угол в темном переулке, смеясь и срывая с него одежду по кусочкам каждый раз, когда он пытается пробежать мимо одного из них, чтобы найти выход. В конце концов, они заставляют его лечь на землю и раздвигают ему ноги в болезненном любопытстве. Мужчина удерживает каждую из своих бьющихся конечностей. Они с радостью узнают, что он стервозный альфа, как только взглянут на то, как его маленький член скромно покачивается над наполовину сформировавшейся киской.

Один из мужчин подкладывает по одной руке под колени Чайльда, когда тот встает, поднимая Чайльда вместе с собой, чтобы парень был полностью на виду у остальных мужчин. Мужчина пытается трахнуть в киску Чайльда, но останавливается и проклинает невозможное сопротивление.

— Черт. Блядь. Он чертовски тугой, — И все же он настаивает.

— Нет, остановись, у меня пойдет кровь! Я не могу… — Чайльд плачет.

Мужчина стонет, когда головка его члена не может протиснуться мимо узкой розовой щели Чайльда. Вместо этого он проскальзывает между скользких половых губок и ударяется о чувствительный кончик маленького члена Чайльда, заставляя его вскрикнуть от этого ощущения.

— Фууук, это не работает.

С новым разочарованием и энергией мужчины раздвигают ноги Чайльда, выплескивая порцию за порцией грязной спермы по всей его маленькой киске и вводя ее пальцами в его тугие, теплые внутренности, наслаждаясь тем, как он пульсирует вокруг их толстых пальцев. Чайльд плачет, боясь, что забеременеет и ребенок не сможет появиться на свет через его крошечное влагалище. Он уверен, что умрет. Один мужчина шлепает Чайльда по клитору, заставляя содрогнуться от очередного унизительного сухого оргазма.

— Я слышал, этой маленькой сучке нравится, когда ее трахают в задницу, — небрежно говорит мужчина. — Слышал, как он распутничал в баре в начале прошлой недели, чтобы сбежать от своего большого, страшного альфы.

Чайльд рыдает в ответ, мотая головой взад-вперед и пытаясь сомкнуть бедра. У него кружится голова от паники при одной мысли о Чжун Ли. Его тошнит.

Это только заставляет мужчину, держащего его, стонать.

— Дерзкий.

Мужчины вводят свои грубые пальцы в его задницу, разбрызгивая сперму вокруг, пока Чайльд не превращается в мокрое месиво между ног. Двое мужчин возвращаются к его киске, грубо просовывая свои пальцы глубоко в его интимные места, как можно исследовать игрушку. Это так ошеломляюще - чувствовать, как пальцы скользят по его заднице и киске одновременно. Даже Чжун Ли раньше не проникал в него так.

— Это было весело. Должен ли кто-нибудь из нас отвезти его домой? Мы можем поделиться.

Глаза Чайльда расширяются при этих словах. Нет.

— Нет, это слишком много хлопот. Его альфа будет искать его.

Они оставляют его одного, полуголого в переулке, с угрозами рассказать другим альфам о том, какая классная из него вышла сучка, если он кому-нибудь проболтается. У Чайльда такое чувство, что это произойдет в любом случае.

Чжун Ли нетерпеливо постукивает ногой. Он шагает к двери. Уже половина первого ночи, а Чайльд все еще не вернулся домой. Чжун Ли взорвал его телефон сообщениями и звонил ему несколько раз.

Наконец Чайльд вваливается в дверь, спотыкаясь, как пьяный. Его одежда в лохмотьях. Кровь Чжун Ли становится горячей, когда он чувствует запах нескольких альф на Чайльде. Он предполагает худшее: что его омега наконец-то отдался другим мужчинам. На самом деле, он сказал маленькой шлюшке не ходить сегодня на работу именно по этой причине; его рабочее место - сплошь альфы. Кто знает, что могут сделать с ним его отвратительные коллеги. Или уже сделали с ним. Является ли это актом неповиновения самого Чайльда? Трахался ли он со своими коллегами или случайными незнакомцами на улице? Чжун Ли в ярости.

Увидев выражение чистой ярости на лице альфы, Чайльд так паникует, что даже не думает объяснять ситуацию — вместо этого он убегает.

Чайльд плачет, когда бежит по темным городским улицам.

Он появляется без предупреждения на пороге Кэйи, в его глазах паника, в голосе отчаяние. Он просит и умоляет, как в ту ночь, когда он столкнулся с Кэйей в ”Доле Ангела”, топлесс и скулящий, требующий альфу.

Кэйя, Кэйя, пожалуйста, можно я переночую у тебя сегодня вечером? Я обещаю, что буду держаться от тебя подальше и не побеспокою тебя или твою пару, я могу остаться в твоем подвале, если ты не хочешь меня видеть. Пожалуйста, мне просто нужно где-нибудь ненадолго остановиться.

Кэйя поднимает руку, прежде чем огорченный омега успевает продолжить болтовню.

— Эй, эй, эй, притормози. Что происходит? - требует он.

— Это Чжун Ли, он знает, где я живу, поэтому я не могу оставаться в своей квартире, и я тоже не могу оставаться с ним, потому что он снова злится на меня. Он ищет меня прямо сейчас, и я не могу позволить ему найти меня, пожалуйста, могу я просто спрятаться в твоем доме на некоторое время? Я могу готовить и убирать за тебя, я сделаю все, что ты захочешь! Или я могу просто остаться в твоем подвале, если ты не хочешь меня видеть! Я обещаю, что буду вести себя тихо! — он хнычет в порыве, лисьи уши прижаты к его голове, когда он смотрит на Кэйю мокрыми, умоляющими глазами.

Кэйя прикусывает губу, чувствуя, как она скручивается. Он смотрит сверху вниз на Чайльда, находящегося в расстроенных чувствах и раздетого. Снова. Он мог бы привыкнуть к этому.

В этот момент на улице громко раздаются четкие шаги. Чжун Ли появляется из ниоткуда и обнимает Чайльда за талию. Кэйя морщит нос. Чжун Ли пахнет немного иначе, чем обычно, может быть, немного похоже на перец горошком? Но дождь смывает его прежде, чем Кэйя успевает вдохнуть поглубже. Он наблюдает, как Чжун Ли наклоняется, чтобы поцеловать шею Чайльда и прошептать ему на ухо что-то сладко-угрожающее.

Чайльд внутренне вздрагивает, и вся краска отливает от его лица, что бы ни сказал Чжун Ли. Он начинает издавать неконтролируемые, жалобные всхлипы, высокие и тонкие, как у побитого щенка.

— Шшш, шшш, — успокаивает его Чжун Ли, ласково проводя большой рукой по его боку. Затем Чжун Ли плавно поворачивается к Кэйе и наклоняет голову. — Я приношу извинения за поведение моей пары. Гормоны беременности в последнее время сделали его немного непослушным и сбитым с толку. Вы знаете, как это бывает с лисьими омегами; он попадал во всевозможные неприятности, — смеется Чжун Ли, его глаза искривляются от веселья. — Как альфа альфу ты понимаешь, не так ли?