Цена политики (1/2)
Плотный дым окутал поляну. По горам павшим, словно погоки, бродили силуэты, обрывая крики выживших. Они были беспощадны, орудовали большими дубинками. Им нравилось слышать хруст черепов, сворачивать головы особо строптивым. Пожалуй тем, кто погиб при первом залпе повезло, ибо они не встретились с этими чудовищами.
Чудовища были высокие, крепкие, со сверкающей чешуёй и вытянутыми головами. Рептилии. Дети Драконоса. Они били и ломали, вырывали и крушили. Огонь со сцены перебрался на ларьки, обнял смежные деревья. Ветки ярко вспыхнули, поделились теплом с соседями.
Уши закладывало от визгов, криков, воплей. Земля стала скользкой от внутренних масс, где мешались кишки и мозги. Существа падали на горы трупов, вставали и снова падали. Одни с разбитой головой, другие поваленные мощными лапами.
Это был кошмар, спасение от которого лишь одно — смерть.
***
Паула находилась в самом эпицентре разворачивающейся бойни. Она чудом выжила после первого залпа. Одна единственная пуля скользнула по её плечу, другая пробила шапку. Женщина, каким-то шестым чувством, стала пятиться к сцене, вместо того, чтобы бежать в сторону. Это и спасло ей жизнь.
Когда из-за сцены выбежали рептилии, принимаясь за свою грязную работу, она была окружена толпой выживших. Они, сами того не осознавая, стали для неё живым щитом. Но на этом, её удача подошла к концу.
Её пихали и толкали. В толчее женщине сломали нос, ударили по виску. И это не считая оттоптанных ног! Но всё это было малой кровью. Чуть позже, когда существа стали редеть, один из убийц нанёс удар дубиной по рядом стоящему мужчине. Он отлетел прямо на Паулу. Кто-то зарычал, где-то послышался смачный хлопок, а на ногу Рейне приземлилась кувалда. Она закричала и крик её слился с общей какофонией.
Ноги, руки, головы, тела. Десятки тел и все падают, немногие встают, чтобы снова упасть. Она лежала под ними не в силах подняться, тщетно пытаясь сбросить мёртвый груз.
Секундой позже, она нащупала край сцены и чья-то ладонь крепко схватила её за волосы.
— Рейне! Рейне! — кричал голос; Паула узнала Скарлет; подруга затащила её на сцену. — Это ты?! Рейне!
— Я! Это я! Нужно…
Треснули балки, половина потолка обрушилась на край сцены, едва не задев женщин.
— Луи! — кричала Скарлет. — Куда?.. Куда Луи?!
Луи показалась сквозь облака дыма. Вместе с ней Скарлет сумела поднять Паулу. Вместо того чтобы убегать с разрушающейся сцены, они напротив, отправились вглубь имея все шансы сгореть заживо.
Огонь лизал полы совиного плаща Луи, угарный газ попадал в лёгкие. Ей приходилось двигаться едва ли не на ощупь, чтобы обнаружить тайную нору Крота, что была выкопана на случай X. Этот случай настал, но старик не мог представить, что всё может принять такой оборот.
Люк был приподнят, Паула скинута в непроглядную темень. Как только она приземлилась, послышался крик, чертыханье, после просьба поспешить. Скарлет опустилась следом, а после прыгнула Луи.
Сцена обвалилась скрывая беглецов.
***
Ботан была спокойна. Она выросла в Песках и подобные налёты, были для неё чем-то обыденным. Рядом стоящая Ноэль, прижала госпожу к себе, отвернула от толпы. Таким образом верная защитница оберегала дюку от ударов толпы, а после, когда появились рептилии, обнажила клинок.
Ноэль сражалась хорошо. Ни одни латы, ни одна сталь не была способна отразить её удары. Это был смерч, вихрь, цунами. Она атаковала быстро, уклонялась ещё быстрее. Она жила этим моментом. Адреналин бурлил в крови. Чем больше была опасность, тем больший возникал азарт.
Ни одна из миньонов царицы не беспокоился за свою госпожу. Во-первых, Коко была способна себя защитить, во-вторых, её кожа практически непробиваема. Защищать её, то же самое, что защищать булыжник, — это глупо. Более того, нападавшие принадлежали церкви Драконаса, и были верными слугами Её величества.
— Прекратить! — послышался крик Коко; его тут же подхватили десятки глоток.
Коко спрыгнула на гору трупов, оставляя за спиной пылающую в огне, разрушенную сцену. Она сидела на телах существ. На мягких, покрытых кровью, свежих телах существ. Слюнки так и текли вкусить ещё тёплую плоть, но женщина сдержалась, усыпляя душу дракона внутри себя.
— Госпожа.
— Шиширо, признавайся, это подстроила ты?
— Я в таком же непонимании, как и ваше величество.
— И кто мне объяснит, что происходит?
— На вашем месте я потребовала бы разговора с главнокомандующим.
Коко так и сделала. Их пригласили внутрь машины, освободив больше двадцати мест для трёх особ. Царица хмурилась, — она ощущала себя виноватой.
***
Кротовые ямы это очень сложный и запутанный механизм. По этим маленьким, узким и тёмным коридорам очень сложно ориентироваться. Троице героинь было ещё сложнее, ибо Паула каждые несколько метров останавливалась, чтобы перевести дух, а так как, она двигалась впереди, то тормозила движение товарищей.
Плотно сжав зубы, Паула осыпала проклятиями весь белый свет. Боль в ноге была невыносима.
— Всё могло быть хуже, — заявила Скарлет, положив подбородок на ладони, словно лежала не на земле, а на кровати. — Твоя нога поправится, это я тебе говорю, как существо в прошлом сломавшее ногу.
— Угм, и что, твоё лечение прошло хорошо?
— Конечно. Правда теперь моя ступня немного косится влево, но в целом…
— Онэвэ, — торопила Луи.
— Что? Прости малышка, я тебя не понимаю. Эй Паула, что она сказала?
— Просит поторопится.
— Поторопится! Ну знаешь Луи, мы сейчас не…
— Тише! Слышали?
Троица обратилась вслух. И правда, откуда-то то ли со стороны, то ли сверху доносился подозрительный шум, будто кто-то вскапывает землю.
— Паула, я пожалуй соглашусь с Луи. Онэвэ быстрее!
— Онэвэ! Онэвэ! — беспокоилась Луи, толкая пятки Скарлет.
Рейне со слезами на глазах, стоически терпя боль поползла вперёд. Она слышала этот странный звук, но не видела того, что видела Луи. Она не видела красных глаз, острых зубов преследующих их.
Двумя минутами позднее, они выбрались на незнакомую поляну. Стоило Луи оказаться на ногах, она первым делом взялась за найденную палку, готовая лупить преследователя.
Из норы, последним, вылез Крот. Он, весь в изорванной рясе, пыхтел и чертыхался. Луи обняла товарища, пока Скарлет успокаивала Паулу. Нет, Рейне не была плаксой, но слёзы сами текли по её щекам.
Было решено укрыться на острове, где располагался священный алтарь. Туда герои и направились.
***
Главнокомандующий рептилиями был низкий, с длинной, но не такой длинной как язык, головой и короткими ручонками. Он носил латный доспех, смотрящийся на нём крайне потешно, словно надет он был на ребёнка.
— Зи’льяс-с, — шипя представился главнокомандующий. — К вашим ус-слугам, моя гос-спожа.
Коко была недовольна, но в её глазах читалось если не уважение, то как минимум благодарность. С одной стороны она была рада, что за Драконоса пролили кровь, но с другой, это противоречило политике Гиката, где даже курочка-дурнушка могла чувствовать себя в безопасности.
— Зиль’яс, что значил этот налёт?
— Конечно, моя гос-спожа, — он сел напротив, обвил хвостом свою шею. — Мы, ничтожные рабы Драконос-са и ваши с-слуги, получили с-сведенья о заговоре, против вашего величес-ства.
— Заговоре? Мне казалось праздник был вполне безобидным.
— Да, это правда. Но он был лишь прикрытием. Вся игра велас-сь за кулис-сами.
— Говори. Говорит так, чтобы было понятно.
— Да, моя гос-спожа. Мы получили с-сведенья, что общины из Пес-сков получили крупный заказ.
— В Песках живут отпетые негодяи, — упомянула Шиширо. — Это место наёмников, работорговцев, торговцев оружия… Да, такое и правда может быть.
— Ваши слова мудры, гос-спожа Шиширо, ибо вс-сё было именно так. А перевозили этот груз, через ущелье.
— Его перехватили?
— Клянус-сь языком, отряд посланный туда, с-сделает это.
— Ну хорошо, это я поняла, но, как вы связали праздник и заговор? Отсюда до Песков далеко, даже слишком…
Зиль’яс стушевался, словно сбежавший с занятий школяр. После нескольких секунд, шипя языком, ответил:
— Эта наша интуиция. Мы провели рас-счёты, с-соединили воедино картину…
— Иначе говоря, вы просто учинили самосуд.
— Прошу быть мелос-сердной, моя гос-спожа, ибо мы дейс-ствовали в угоду вашему величес-ству.
Коко сжала кулаки, — она злилась. Шиширо заметила это, как замечает тысячу и одну мелочь в поведении своей госпожи, и попросила Зиль’яса подождать на улице. Ящер вышел.
— Ну-с, всё совсем не дурно закончилось.
— Опять убийства. Снова пролилась кровь невинных. Шиширо, разве ты не видишь, разве не понимаешь?
— Я вижу, что у вас есть сторонники и понимаю, что они, — что тут поделать, не все мы святые, — действует и в своё благо тоже.
— Этот пентюх меня дурачил!
— Отчасти.
— Отчасти? То есть оружия и правда перевозят в Пески, то есть оно… Мятеж! Мятежники… Ну конечно!
— Если предположить, что ящер говорит правду…мозаика удивительно легко складывается.
— Нет, не поверю. Мятежники, эти — каких бишь их? — тацуяне кажется, уже давно стоят мне поперёк горла, но это просто отбросы! Неудачники, которые ушли, потому что не смогли смириться с прогрессом.
— Боюсь дело куда глубже, чем вам кажется на первый взгляд.
Воцарилась тишина. Царица обдумывала слова Шиширо. Она злилась на рептилий, за пролитую кровь невинных, но ежели это и правда была лишь уловка, чтобы отвести взгляд от сделки с мятежниками, то они сыграли ей добрую службу. Как бы то ни было, сегодня погибло много графов и баронов, тех, кто полнил казну. Это нанесло, не удар, скорее пощёчину Гикату.
— Мне срочно нужно всё обдумать, — заявила Коко. — Шиширо, конфискуй машину. Мы едем домой. Во дворец.
***