Chapter 22: Now We're Back To The Beginning (2/2)

Граф подошёл ближе к сыну. Сильная рука коснулась его волос, стянула мягкую ленту. Интервите пришлось приложить много усилий, чтобы сдержать дрожь. Мужчина вдруг сжал длинные пряди где-то в середине и грубо потянул. Художник невольно вздохнул от этого. Сестра уже потянулась к отцовской руке и очень боялась сделать какое-то неловкое движение.

Эдгар услышал вздох сестры и некий звук. Этот звук ассоциировался у него только с одним предметом.

Ножницы.

Крашенные волосы всё это время оставались с ним. Отец ожидал, пока их вытеснят новые светлые. Тёмные обрезки повалились прямо на пол столовой. Оставшуюся часть хвоста отпустили. Процесс стрижки был коротким, но для Эдгара он тянулся целую вечность.

Возлюбленный говорил, что ему идёт этот цвет.

Эдгар прикрыл глаза. Он ожидал этого. Нужно быть благодарным хотя бы за то, что отец пощадил его четыре года назад и не оставил без волос вовсе. Мужчина довольно кивнул сам себе.

— А теперь займись делом, — холодно произнёс он.

Интервита молча кивнул. Легко он коснулся ныне укороченных волос. Эдди успел привыкнуть к их длине. Понимая, что больше ему здесь делать нечего, юноша направился в комнату, стараясь казаться настолько спокойным, насколько это только было возможно.

Что ж, теперь он выглядит «подобающе».

***</p>

Эдгар успел позабыть о шуме светских мероприятий. Вновь ему предстояло вернуться в свои детские кошмары и стать обычным экспонатом среди сотен других себе подобных. Надеяться можно было лишь на возможность отсидеться где-нибудь в стороне, как он делал это когда-то давно с Галатеей.

Галатея… Когда Эдгар спрашивал о ней в последний раз, Мейпл сказала, что дела у девушки идут не очень хорошо. Дальнейших разговоров она старательно избегала, наверное, чтобы не тревожить брата лишний раз. Юноша чувствовал, что встретит её, и эта встреча ему не понравится.

Эдгар поморщился от яркого света. Когда отец устраивал приёмы сам, художник сидел взаперти. Причиной тому, как он понял, были его волосы и кристалл. То, что он с собой сотворил — позор. Валден склонил голову. Позор не для него. Теперь кусочек кристалла оберегал его возлюбленного. Эти мысли болью отдались в груди. Эдди поправил бант на своей груди. Кристалла за рубашкой видно не было.

Первым делом юноша вновь оказался в кругу чопорных аристократов. От запахов кружило голову. От света болели глаза. От музыки и разговоров хотелось закрыть уши. От прикосновений жгло кожу.

Эдгар прижал к себе бумагу и покрепче вцепился в карандаш. Ему нужно сделать несколько зарисовок и запомнить мероприятие во всех красках для будущей заказанной картины. Для него эти краски всегда были довольно серыми, но ради спасения от тумаков нужно было постараться. Самому интервите уже не было дела до собственной жизни. Пусть хоть череп в щепки разбивают! Но вот Мейпл не хотелось печалить. Сестра всегда защищала и искренне любила его, и было бы неправильно не поберечь себя ради неё.

Говоря о Мейпл. Сестра уже во всю выискивала взглядом своего друга Чарльза и, заметив его, быстро исчезла в толпе. Художнику вдруг показалось, что она позабыла о нём. Эдди покачал головой. Ах, разумеется, у сестры есть своя жизнь. Он не должен тянуть её за собой на дно. Эллу же отвели к другим маленьким детям. Эдгар потерял её.

Вместе с заданием юноша получил и разрешение удалиться. Он может пристроиться где-нибудь в углу. Там, где его никто не потревожит. Все эти обсуждения и прикосновения доставили немало дискомфорта, и вита желал бы вновь сидеть взаперти и выполнять простые заказы.

Если бы только Лука был здесь… Невольно Эдди сильнее сжал карандаш в руке. Если бы Лука был здесь… Если бы милый, добрый, тёплый Лука был здесь… Валден прикусил губу. Возлюбленный мог бы взять его за руку сейчас и увести прочь от шума и танцев. Они могли бы гулять и разговаривать. Держаться за руки.

Наверное, если бы они были здесь вместе с тем уровнем отношений, которого успели добиться за время небольшого приключения, Эдгар мог бы рассчитывать на что-то большее. Художник провёл пальцем по своим губам. Ещё свежи были в его памяти моменты, что они провели вдвоём, и все их поцелуи.

Воспоминания вновь принесли ему боль.

Валден смотрел на толпу немигающим взглядом. Разноцветные пышные платья и звуки быстро сменяли друг друга. Юношу тошнило от этого. Лучше бы он был дома.

Лучше бы он был дома…

Эдгар смотрел перед собой. Он даже не заметил, как Элла вдруг вылезла как из ниоткуда и принялась трясти его за плечо. Интервита нехотя медленно обернулся и одарил её скучающим взглядом.

— Пойдём! Пойдём! — затараторила девочка, продолжая тянуть старшего брата за рубашку и трясти его за плечо.

Она так и светилась счастьем, немного пританцовывала на месте. Эдди не был уверен, как именно она улизнула от людей, которые должны были присматривать за ней. Было даже приятно, что она решила найти его в этом месте.

Нехотя Валден последовал за младшей сестричкой. Та упорно тянула его куда-то. Если вдруг что спросят — интервита развлекает человека, то есть делает свою работу. Эта отговорка должна сработать. Элла привела его к компании детей. Маленьких детей сгоняли в одно место, где за ними присматривала одна интервита. Эдгар поморщился, когда девушку схватили за волосы. Дети тянули её за платье и постоянно требовали внимания. Очевидно, одна-единственная няня не способна уследить за целой оравой избалованных детишек. Про себя Валден отметил, что присутствовали здесь только человеческие дети. В своё время, кажется, он прятался под столом с закусками или в тёмных углах.

Элла махнула на всех маленькой ручонкой и, подняв голову, широко улыбнулась брату. Художник всё ещё не казался слишком заинтересованным в общении с ребёнком, но сестричка не обращала на это внимания. Она вдруг встала прямо на его ноги и схватила за пальцы на обеих руках. Юноша непонимающе уставился на неё. Эллочка не была тяжёлой, но он не привык к общению с ней. Девочка захихикала и принялась качаться из стороны в сторону. Валден тяжело вздохнул. Видимо, она хотела так потанцевать. Эдгар решил подыграть ей и принялся немного переставлять ноги. Эллочка начала хихикать ещё громче.

Невольно Эдди тоже улыбнулся. Он не знал свою сестру слишком хорошо. Всё, что было ему известно о ней, он узнал от Мейпл и редких наблюдений. Нянечки на дух не переносили Эдгара. Старушки считали интервиту противным и опасным; вели себя так, словно бы юноша был диким животным — уводили Эллу прочь от него или закрывали дверь перед носом. Постоянно вита ощущал на себе их взгляды. Однажды Эллочка потеряла свою мягкую игрушку, и нянечки верещали так, словно бы лично видели, как Эдгар взял её. И зачем ему какая-то игрушка? Да, он действительно взял вазу Мейпл для картины и оставил её где-то, но девушка даже почти не ворчала! Ваза же вскоре нашлась, но няни младшей сестры уже закрепили за ним ярлык вора. Мягкую игрушку потом нашла горничная под кроватью. Бен же на тот момент уже залечивал раны юного господина. Извинений, разумеется, ни от кого никто не дождался.

Юноша даже увлёкся и закружил Эллочку. Девочка громко хихикала. Приглядывающая за детьми интервита вдруг заметила их, и всякий цвет покинул её лицо. Спотыкаясь, девушка подбежала к Эдгару с Эллой и вцепилась в руку юноши. Очевидно, она вдруг поняла, что маленькая девочка, за которой она должна была присматривать, оказалась в руках незнакомца.

— Что ты делаешь с этим ребёнком?! Отдай её мне! — закричала девушка. Очевидно, она сообразила, что ей достанется, если кто-то заметит отсутствие девочки.

Эдди уже собирался начать ругаться с ней (для их вида это всё ещё обычное дело), но сестра отвлекла его. Девочка принялась снова тянуть его за руку в сторону, словно бы и вовсе не заметила старшую девушку. Толкнув нападавшую, Валден направился следом за сестрицей.

— Пойдём! Пойдём! — Эллочка широко улыбалась ему и настойчиво вела за собой.

Из своих наблюдений Эдди выяснил, что девочка никогда много не разговаривала. К тому же была довольно болезненным ребёнком. Потому, Эдгар думал, её постоянно и опекали. Наверное, возможность вот так просто бегать с ним за руку для неё была целым праздником. Она улизнула от той девушки, а няни остались дома. Интересно, как давно Элла мечтала о возможности поиграть с ним?

Она вовсе не глупая, хоть люди и считали её такой. Возможно, ей просто нужно немного больше времени, чтобы поравняться со сверстниками в некоторых умениях. Эдгар вдруг понял, что тоже хотел бы быть рядом с ней и поддерживать её, как и она хотела быть рядом с ним.

Художник увидел, что на стуле в углу сидел другой молодой интервита. Он со вздохом поправил свой монокль и покрепче сжал в руках книгу. Эдди почувствовал себя несколько неудобно, когда на глаза ему попалась цепь, прикованная к ноге собрата. Некоторые дети крутились возле него и настойчиво требовали поскорее рассказать им сказку. Эллочка подтащила старшего брата ближе. Наверное, она не раз уже слушала сказки этого парня, а посадили его сюда развлекать молодняк. Сестра плюхнулась на небольшую подушечку и ожидающе уставилась на интервиту с книгой. Эдди уже собирался уйти, как Элла вдруг похлопала по полу возле себя.

— Садись! — бросила она, вновь одарив его улыбкой.

Юноша не был уверен, имел ли он на это право, но лишать сестру её маленького праздника он не решился. Элла, наверное, очень хотела показать ему всё, что ей нравится. Вне дома её возможности были ограничены, но она старалась. Может быть, Мейпл действительно вкладывала ей что-то в голову.

Художник присел на пол рядом с сестрой. Элла хихикнула. Эдди легко улыбнулся в ответ. Ему повезло с сёстрами. Обе они были очень милыми. Девочка вновь схватила его за руку и вдруг принялась водить пальцем по ярким золотым полоскам. Это щекотно. Эдгар не возражал.

Когда-то и Лука так касался его кожи. Чаще он начал делать это после того, как Валден сам стал делать подобное с фигурами Лихтенберга на его теле. Это приносило некоторые воспоминания.

Только вот раствориться в прикосновениях сестры мешал постоянный дискомфорт — другие дети сверлили его взглядами и дёргали за рубашку. Наверное, они посчитали его такой же сиделкой, как и ту дёрганную девушку. Один наглый ребёнок вдруг резко дёрнул интервиту за хвост. Не успел художник даже обернуться, как Элла вскочила на ноги и отвесила мальчишке пощёчину. Валден глупо моргнул. Удара девочки не хватило, чтобы заставить мальчишку рыдать, но замахнуться на неё он попытался. Пришла очередь брата защищать сестру. Вита успел перехватить руку ребёнка, и лишь после этого он подумал о том, какие проблемы может себе нажить.

Повезло, что мальчишка решил отступить — нянечка-интервита схватила его за плечи и принялась что-то говорить о поведении, репутации и родителях. Мальчонка вздёрнул нос и отвернулся. Элла вынырнула из-за спины Эдгара и показала ему язык.

— Элла, успокойся. Мы на людях, — тихо произнёс юноша, осторожно погладив сестрицу по голове, — Не ввязывайся в неприятности, хорошо? Тебе не нужны проблемы.

Эдди соврал. Проблем он не хотел себе.

Девочка же виновато потупила взгляд. Художник вновь погладил её по голове. Благо, этого было достаточно, чтобы Эллочка вновь улыбнулась и обняла его.

Валден решился посмотреть на другого интервиту. Всё это время он ощущал на себе взгляд собрата. Тот смотрел так пристально, словно бы хотел прожечь в нём пару дырок. Сестра не заметила этого. Она была слишком занята — обнимала брата. Юноша же пялился на другого виту в ответ. Художнику казалось, что его изучали. Собрат даже не обращал внимания на требовавших сказку детей.

— Ждёте сказки?

Эдгар и Элла обернулись. К ним подошла Мейпл. Сопровождал её верный Чарльз. Вита облегчённо выдохнул. Девушка широко улыбнулась. Эллочка потянулась к старшей сестре. Блондинка позволила ей обнять себя. Некоторые дети с восхищением смотрели на красавицу Мейпл и её спутника. Эдди мог поклясться, что эти маленькие девочки желали быть похожими на неё. Мальчишки же продолжали донимать интервит и друг друга.

— Садись! — улыбнулась Элла.

Сестра одарила её тёплой улыбкой, а потом обернулась на Чарльза. Тот согласно кивнул.

— У нас много времени. Семья — это важно.

Девушка улыбнулась немного шире и пододвинула одну подушку ближе к брату и сестре. Чарльз мысленно взвесил все «за» и «против», но всё же решился присоединиться. Парень присел ближе к Эдгару, стараясь оставаться позади. Элла прильнула к Мейпл, но продолжила держать брата за руку.

Чарльз обернулся к юноше и одарил его лучезарной улыбкой. Ах, Мейпл обожала эту улыбку. Иногда она болтала о своём молодом человеке часами. Эдди прикрыл глаза.

— Выглядишь лучше, чем в прошлый раз! Неплохо для затворника, знаешь? — весело произнёс парень. Очевидно, он просто пытался завязать небольшой разговор.

Эдгар склонил голову и подпёр её рукой. Вита решил проигнорировать его.

— Да ладно тебе, Эдди! Эй, пообщайся с новым родственником! Ну ради семьи, а?

Художник вновь пропустил его слова мимо ушей. Мейпл обернулась и неловко улыбнулась. Она понимала, что брат не слишком хотел общаться с человеком из высшего общества, раз уж тот не был его обожаемым Лукой. Чарльза же это (как он сам говорил) не слишком напрягало. Иногда юношу даже веселили попытки Эдгара полностью игнорировать его.

— Долго ещё? — недовольно выдал художник.

— Он всегда начинает после того, как часы бьют, — пояснил молодой человек, — Это чтобы детей успевали привести.

Валден бросил взгляд на старые часы. Минутная стрелка была почти на двенадцати. Что ж, одна сказка и он уйдёт в угол. Элла наверняка предпочтёт продолжить докучать Мейпл и её молодому человеку. Хотя бы другой интервита перестал смотреть на него.

Юноша был рад тому, что они трое были не единственными взрослыми людьми среди детей. Некоторые интервиты-сиделки, нянечки и старшие братья с сёстрами пришли с некоторыми детьми.

Часы принялись бить. Громкий звук заставил многих детей немного успокоиться. Эдгар облегчённо выдохнул. Мейпл приложила палец к губам и шёпотом попросила младшую сестру не шуметь. Эллочка кивнула ей в ответ. Чарльз молча любовался своей девушкой.

Эдгар невольно завидовал ему. Когда-то и на него смотрели такими же влюблёнными глазами. Он отвечал взаимностью. Теперь же вита был лишён всей этой ласки и теплоты. Где-то в дальней части сознания скреблось желание стереть эту улыбочку с лица юноши.

Прикованный за ногу интервита говорил о каких-то отвлечённых вещах, как бы давая ещё немного времени опоздавшим подойти. Из другого зала раздавалась музыка. Снова начались танцы. Эдгару было даже жаль этого парня-рассказчика. На него спихнули кучу детей. Вряд ли вита был рад этому. Где-то за спиной ещё усаживались новые слушатели. Это не слишком волновало художника.

Вдруг холодок пробежал по спине Валдена. Обернуться он не решил, но от этого ощущения ему было очень некомфортно. Словно бы интервита-рассказчик вновь сверлил его взглядом. Только вот это не было возможно, ведь юноша был занят.

Кто-то другой прожигал дыру в затылке Эдди. Невольно он крепче сжал маленькую ручку Эллы.