Chapter 11: This is Where I Will Begin My Life (2/2)
Щёки Эдгара вспыхнули. Он позабыл спрятать листок под диван!
— Это… Это… — принялся бормотать художник. У кристалла снова всё горело. Он ощущал себя загнанным в угол зверьком. Виктор точно осудит его, если узнает! Он может донести констеблям об их связи (которую глупый вита сам придумал, конечно), и тогда возлюбленный сильно пострадает, когда его поймают!
— Твой друг? Или молодой человек?
Щёки Валдена вспыхнули лишь сильнее.
— Виктор! Прекращай говорить такие смущающие вещи! — раздался голос Эндрю. Парень влетел в помещение. До этого он прибирался в комнате. Это можно было понять по метле в его руках.
Виктор поймал полетевшую в него тряпку, ухмыльнулся, но промолчал. Что-то в его ухмылке завело соседа лишь сильнее, и тот, очевидно, психанув, вернулся к своим делам. Лишь теперь Эдгар вспомнил то, что смутило его раньше. Это Гранц вновь заметил:
— Что такое?
Юноша поджал губы и отвёл взгляд. Может ли он напрямую спросить о камне?
— Ну… Я видел… Под перчаткой… — кое-как пробормотал Валден. О, как же глупо он звучал! — Откуда оно? Они ведь дорогие, и…
— Ах, ты видел кольцо, да? — Лицо молодого человека изменилось. На несколько секунд он сделался каким-то неуверенным, но он быстро вернул свою обычную улыбку, — Я понимаю, что оно могло тебя напугать, но это кольцо досталось Энди от его матери. Умерла она, к сожалению. Мы не можем от него избавиться. Извини.
Художник смутился и понимающе кивнул. Будет проще согласиться со словами, чем накручивать себя страшными мыслями.
— А твои родители где? Если мы теперь семья… — Эдди сам не мог поверить в то, что говорит, — Мне, наверное, нужно узнать тебя лучше? Чтобы поддерживать историю, конечно!
— Тут ты прав. Что ж, дай подумать… — Парень поднёс палец к губам, — Итак, мои родители… Я сбежал от них много лет назад. У нас были очень плохие отношения. Скажем, твои родители поддерживали меня, поэтому ты здесь. Ещё вопросы?
— Сколько тебе лет?
— Двадцать три года.
Эдди округлил глаза. Да он ведь старше Луки! Если для возлюбленного он был маловат, то Гранц уж точно начнёт звать его ребёнком! А Эндрю… А Эндрю ведь явно ещё старше!
— Ух… Мне только семнадцать… — Он надул щёки и скрестил руки на груди. В глазах Виктора промелькнули весёлые искорки, на которые Эдгар не мог не среагировать, — Но я не маленький! Хватит!
— Маленький для меня.
— Шесть лет разница! Это мало!
— Ладно-ладно, мистер Взрослая Интервита. Что ещё ты хочешь знать?
— Чем ты обычно занимаешься? — выпалил художник после нескольких минут раздумий. Он был и рад сменить тему.
— Разношу почту, иногда пишу рассказы, наблюдаю за животными, занимаюсь домашними делами. Кстати, не забудь отдать мне рубашку вечером. Она в грязи.
Юноша хотел спросить что-то ещё, но Мари вновь привлекла его внимание. Она не выпила и половины блюдца, но уже начала засыпать вновь, потому подползла обратно к Эдди, ткнула его маленьким носиком. Котёнок быстро заснул у него на руках.
Руки сами собой затряслись. Если бы у него было сердце, оно, наверное, уже бы колотилось так часто, что Эдгар не мог бы сосчитать. Странные чувства переполняли его, когда он смотрел на маленькую кошку. Ему хотелось держать её крепко и никогда не отпускать.
Он тут же позабыл о своих расспросах.
***</p>
На ужин был салат. Эдгару он снова не очень понравился, но он не решился кривить лицо. Будут деньги — будет хорошая еда. Мари сидела под столом с очередным блюдцем молока. Юноша не мог перестать удивляться тому, как много она ест. И как в котёнка может помещаться столько молока?
После ужина Эндрю направился на выход, прихватив с собой лопату. Эдди удивлённо похлопал глазами, но не решился спрашивать. Гранц помахал ему рукой на прощание и принялся складывать грязную посуду в тазик. Эдди не стал мешать ему и просто присел на диван. Юноше было нечем занять себя. Дома он садился рисовать после ужина, а потом Бен укладывал его спать.
Бен? Как он там, дома? Как Мейпл? Думают ли они о нём хотя бы иногда? Ах, вот бы перенести их сейчас сюда! Эдди был бы рад вновь оказаться вместе с ними!
Только вот Бену платить пока нечем, а Мейпл ни за что не променяет свои красивые платья на обычную одежду. Брат не мог осуждать её. Если бы ещё пару месяцев назад ему самому сказали, что он будет носить подобные вещи и есть подобную еду, он бы счёл это глупой шуткой!
Но вот Валден сидел на жёстком диване в домике Гранца и Кресса в своих грязных джинсах и испачканной рубашке. Эдди развязал бантик, чтобы лишний раз убедиться в том, что его волосы больше не были блондинистыми. Ему нравился подобранный Илаем цвет. Немного напоминал отцовский, но это всё равно было лучше блонда.
Чтобы выполнить просьбу Виктора, Эдгар сходил переодеться в ночную рубашку. Предоставленная ему комнатка была совсем маленькой и печальной, и юноше предстояло обжить её. Ему даже нравилось думать о этом. С грязными вещами он вернулся к почтальону. Тот попросил оставить одежду на полу у двери. Художник нашёл чёрные плащи Кресса и оставил свою одежду на них. Когда Эдгар возвратился к дивану, Виктор уже сидел там с книжкой в руках. Валден пристроился рядом, взял Мари на руки и принялся заглядывать в книгу. Картинок там не оказалось, а текста было слишком много, да и начало он уже упустил.
Вскоре они с котёнком уже дружно сопели.
***</p>
Проснулся Эдгар ранним утром. Ни Виктора, ни Эндрю в доме не оказалось. На верёвке у дома сушились постиранные вещи. Мари гуляла по дивану, боялась спрыгнуть на пол.
Юноша быстро переоделся, умылся и принялся искать еду. Ему ведь должны были оставить хоть какой-то завтрак! Если они рассчитывали на то, что он умеет готовить, то им стоило бы подумать дважды!
И вдруг как по заказу на пороге появился Эндрю. Вся его одежда вновь была перепачкана грязью. Мужчина казался очень уставшим, но Эдгара это не остановило. Он прицепился к руке молодого человека. Могильщик тут же как проснулся и вздрогнул:
— Что ты творишь?! Отстань от меня!
— Завтрак! Хочу есть! — Валден покрепче сжал руку Эндрю. Гранц же говорил, что он не опасен. Юноша решился довериться почтальону, пусть парень и пугал его.
— Завтрак?! Я не буду ничего готовить! Просто дождись Виктора!
— Когда придёт Виктор?
— Через несколько часов должен.
Эдди нахмурился и снова потянул Кресса за руку.
— Хорошо! Хорошо! Только отстань от меня, зараза! — прошипел парень. Он умудрился сбросить художника.
Валден быстро сел за стол и принялся ждать. Котёнок уже был под столом. Мари нашла пустую миску и принялась мяукать. Закатив глаза, Эндрю налил ей молока. Видеть Эндрю без чёрных одежд и в фартуке было забавно, но художник заставил себя сдержать смех.
— Где был? — спросил Эдди как можно дружелюбнее.
— На работе, — коротко бросил могильщик.
— Всегда работаешь по ночам? Мне нужно привыкнуть к этому, да?
— Привыкай, если хочешь.
Юноша снова не знал, что ему стоит сказать дальше. Он замолчал вновь, продолжил ждать свою яичницу. Вскоре Кресс поставил перед Эдди тарелку и стакан молока. На удивление в этот раз еда была несколько приятнее на вкус. Юноша улыбнулся, поблагодарил и вновь стал есть. Энди лишь повёл плечом, зевнул и направился в комнату отдыхать.
Мысленно Эдгар поставил галочку. Возможно, ему удастся расположить к себе Эндрю намного быстрее и проще, чем он мог бы подумать. Позже он похвастался этим перед Виктором. Гранц пожал плечами и похвалил его за удачное социальное взаимодействие с соседом.
***</p>
На другой день Виктор подобрал Эдгара после утренней работы и объявил, что они отправляются в город. Юноша сопротивляться не стал, но заволновался. Он впервые должен был выйти в люди в своём новом образе и хотел взять свой тёмный плащ, но почтальон остановил его.
— В этом нет нужды, Эдгар! Ты ведь теперь гибрид, помнишь? Не интервита, — улыбнулся Виктор.
Художник как опомнился. Мысль о том, что ему теперь не нужно бегать по подворотням, несколько радовала его, поэтому желания прогуляться стало больше.
Уже в городе оно пропало. Валден всё время держался ближе к Гранцу, даже схватился за его руку. Он боялся отойти от почтальона, пугался людей, особенно констеблей. Вдобавок пугали незнакомцы, которые останавливались, чтобы поздороваться с почтальоном лично. Им Гранц представлял своего двоюродного брата, и многие находили его очень милым и хорошеньким. Виктор не осуждал художника за излишнюю осторожность и не отталкивал. Чем-то Эдгар напоминал ему его самого в юности.
Почтальон привёл Эдди к странной лавке. Юноша глупо похлопал глазами. Виктор жестом пригласил его войти.
Колокольчик зазвенел. Эдгар вошёл в помещение следом за молодым человеком. Он осмотрелся и чуть приоткрыл рот от удивления. Всё было забито разными вещами, которые трогать юноша не решился.
— А, Гранц! Явился! — раздался странный, как Эдгару показалось, детский голос.
Из-за прилавка показался мальчишка лет десяти. Он хитро улыбался, внимательным взглядом изучал появившихся на пороге гостей. Валден непонимающе уставился на Виктора, но тот в ответ лишь жестом дал понять, что всё уладит.
— Робби Вайт, мой дорогой друг! Как сам? Как сестра? — улыбнулся парень, подходя ближе.
— Долорес в порядке. У меня всё, знаешь, неплохо, но будет ещё лучше, если ты меня, почтальон, не обманешь!
— Да как же тебя обмануть, Робби? Ты так помогаешь мне с рукописями! Вот, смотри, я привёл своего братца, как и обещал.
Робби прищурился, принялся всматриваться в Эдгара. Юношу напрягала сложившаяся ситуация. Виктор притащил его в какое-то странное место, какой-то странный ребёнок пялился на него так, словно бы он видел его насквозь.
— И что, правда интервита? — Вайт вскинул брови, надменно уставился на Гранца.
Эдгар похолодел от ужаса.
— Самый настоящий интервита, — кивнул молодой человек.
Художник тут же принялся отступать назад. Виктор схватил его за плечо. Эдди запаниковал. Вот чёрт! Он был прав с самого начала! Илай подставил его! Сейчас этот ребёнок позовёт своих родителей, и из Валдена вытащат его кристалл!
— Да не волнуйся ты так, мелкий! — захихикал Робби. Эдгара оскорбило такое обращение, но страх был сильнее недовольства, — Виктор упросил раздобыть для тебя мольберт, краски, кисти и холсты. Сам знаешь, удовольствие не из дешёвых. Понимаешь, к чему я клоню? — Мальчишка не дождался реакции, поэтому просто продолжил говорить, — Если твои картинки будут хорошо продаваться — сработаемся. Я забираю тридцать процентов и вычту из нескольких работ стоимость всех вещей. Так понятнее?
Эдгар кое-как кивнул спустя несколько минут, когда смог полностью переварить сказанное.
— А… А Вам-то это зачем? — тихо спросил он.
Робби нырнул за прилавок и принялся вытаскивать обещанное Виктору.
— Ну как зачем? А тебе зачем продавать мне свои работы? Как-нибудь и без камня твоего разберусь. Я ребёнок, а не садист! И не дурак, чтобы упускать возможность подзаработать, — сказал он с важностью взрослого, — Встретимся через неделю. Там посмотрим, куда я смогу пристроить твои картинки. Уж не подведи меня, а то бедный Виктор до конца жизни Кресса не рассчитается!
Вайт снова противно рассмеялся. Гранц сдавленно усмехнулся, складывая вещи в сумку. Валден не мог понять этого странного ребёнка, но вновь кивнул. Если Виктор уверен, что только так можно заработать — пусть так оно и будет.
Оба парня поблагодарили Робби, пообещали не подводить его и быстро убрались из лавки.
— Что за славный малый! — улыбнулся Виктор, когда они отошли от лавки на достаточное расстояние.
— Скорее странный! Что это вообще за место? Кто дал ребёнку право распоряжаться лавкой? — выпалил Эдгар. Его всё ещё раздражало обращение Робби.
— Это наш Робби. Он ведёт семейный бизнес. У его старшей сестры какие-то проблемы с руками, и он старается для них обоих. Ну, так говорят. Не волнуйся! Продавать товар он умеет, так что скоро мы за всё заплатим и выйдем в плюс!
Эдгар вздохнул, но соизволил кивнуть. Он напомнил себе, что делает это ради Мари и Луки.
Лука?
Юноша почувствовал, как в груди у кристалла вдруг стало тепло. Это чувство было ему знакомо. Это не жар, возникающий при смущении, а приятное тепло, побуждающее его к действиям. Слова Илая всплыли в голове, и Эдгару уже не было дела до болтовни Виктора. Художник принялся вертеть головой по сторонам, пытаясь выцепить знакомый, такой родной образ. Молодой человек не на шутку заволновался, но Валден не слышал его.
Вдруг он куда-то рванул. Гранц бросился за ним, попутно стараясь не выронить вещи. Эдгар бежал по улицам, внимательно всматриваясь в толпу.
— Стой же! Стой, прошу тебя! — в который раз пытался докричаться Виктор, но Валдена уже было не остановить.
Так же внезапно художник встал как вкопанный. Спутник почти врезался в него.
Их взгляды встретились. Трейси и Виктор тоже непонимающе переглянулись. Прохожие принялись сворачивать головы из любопытства.
Эдгар бросился возлюбленному на шею. Слёзы щипали глаза, но он не стыдился их. Лука обнял его в ответ так крепко, словно бы хотел переломать пару рёбер. Инервита впервые за долгое время не боялся намочить своими слезами чужую рубашку. Возлюбленный же шмыгнул носом.
— Ты жив… Жив… Не могу поверить, Эдди, ты… — едва различимо бормотал Лука. Эмоции переполняли его. Впервые за все прошедшие дни он смог сбросить напряжение и отпустить переполнявшую его сердце боль. Маленький Эдди был жив!
— Я скучал по тебе… Так скучал, Лука… Мне было так страшно! Я боялся, что ты пострадал из-за меня, и… Я хотел увидеть тебя вновь… — шептал юноша в ответ. Всхлипы мешали ему говорить, но изобретатель, кажется, и так всё понял. К чёрту слова! Лука был жив, и лишь это имело значение!
Трейси тихонько подошла ближе к Виктору, но на её молчаливый вопрос он лишь приложил палец к губам, призывая её не портить момент.