Часть 5 (2/2)

Он потер глаза и лоб и попытался обработать предыдущую ночь – еще раз с самого начала.

Он поднялся с Тоней наверх и занялся самым неловким сексом в своей жизни — может быть, за исключением его первого раза, когда ему было шестнадцать. Его жена совершенно не знала, что делать, но он не мог винить ее за это. Она заснула сразу после этого, и он тоже, надеясь на спокойную ночь. Но был и кошмар… Ужасный кошмар, многозначительный, в этом он был уверен.

Но он не хотел знать смысла этого.

Реакция Тони его удивила. То, как она заботилась о нем и пыталась его успокоить, заставляло его чувствовать себя странно. Почему она была такой? В конце концов, он был незнакомцем и… И он причинил ей боль.

Легкий стук в дверь заставил его сесть и прищурить глаза.

— Войдите. — приказал он хриплым голосом.

Это была его тетя Полли с поджатыми губами и недовольным выражением лица.

— Ее мать и бабушка здесь. — кратко объявила она.

Тоня проснулась в тот же момент и зевнула, прежде чем потянуться.

— Пожалуйста, скажи им, что я буду внизу через несколько минут. — сказала она Полли и скрылась за открытой дверцей шкафа в поисках подходящей одежды.

Томми сразу почувствовал напряжение — его тете не понравился тон голоса Тони. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но дверь открылась шире, и в комнату без слов вошла Кристин Мейер.

— Извините меня?! — рявкнул на нее Томми.

— О, бабушка! — Тоня обернулась и ахнула. — Просто дай мне несколько минут.

— Мне не нужны твои формальности, Антония. Я хочу увидеть простыни. — заявила пожилая женщина.

— Миссис Мейер, я думаю, в этом нет необходимости… — запротестовала Полли.

— Я не против. — Тоня гаркнула на нее, и тетя ее мужа закрыла рот, явно ошеломленная. — Томас, пожалуйста, встань пока с кровати.

Томми закатил глаза и встал, взяв Василия с собой на руки. Кристин Мейер осмотрела простыни и кивнула головой. Она ушла сразу после этого, Полли коршуном последовала за ней вниз.

— Это был последний раз, когда она вмешивалась в то, что между нами. — Тоня сказала Томми и достала из шкафа платье.

Он только кивнул головой и сел, гладя ее кота, наблюдая, как она раздевается, а затем надевает новую одежду. В этом было что-то завораживающее, что-то очень нежное и женственное в всех ее движениях. Она даже вздыхала время от времени, как будто было так утомительно надевать чулки или расчесывать волосы.

— Дай мне твою рубашку, я должна как можно скорее постирать обе, чтобы к вечеру они были сухими. — Наконец она обернулась и небрежно протянула руку.

Повесьте их у камина. — пробормотал Томми и протянул ей обе свои пижамные рубашки.

— Ты, Томас Шелби, учишь меня стирать? — Она хихикнула, взяла рубашки и вышла из спальни.

Томми как можно быстрее оделся и тоже спустился вниз — он хотел послушать разговор Тони с мамой и бабушкой. Но когда он уже собирался подслушать, Полли остановила его. Ее руки были скрещены, а губы сжаты.

— Ты должен усмирить ее, Томас, иначе это сделаю я. — тихо заявила она.

— Послушайте, вы, женщины, может разберетесь, а? Между собой, без моего участия. — Томми сказал ей. — Дай пройти, я хочу услышать, о чем они говорят. — Он положил руки на плечи своей тети, чтобы осторожно отвести ее сторону, и подошел к двери, ведущей на кухню, где была его жена.

— Папа сказал, что он был груб с ним еще на свадьбе. — Он услышал голос Анны Мейер.

— Дедуля изменил правила сделки. — ответила Тоня.

— Перестань защищать его, глупая девчонка! — Кристин отругала ее. — Он для тебя чужой.

— Он мой муж и моя семья. Дедуля выдал меня за него замуж и теперь я его жена, так что я веду себя соответственно. — Тоня огрызнулась на бабушку.

— Преданность жены не должна быть слепой, Антония! — зашипела на нее мать. — Ты его даже не знаешь, только по сплетням. А вы знаете, слухи говорят, что он Дьявол.

— Если он плохой человек, то мы всегда примем тебя обратно. Дедушка хочет, чтобы ты это знала. — сказала Кристина. — Если он поднимет на тебя руку…— Сердце Томми сжалось в груди после ее слов. Расскажет ли Тоня им о том, что он сделал ночью? — Ты можешь вернуться домой, и дедушка позаботится том, чтобы его люди больше не работали на Шелби.

— Бабушка, пожалуйста! Томас никогда бы так не поступил.

Томми вздохнул с облегчением, но его сердце наполнилось каким-то странным чувством вины. Почему он вообще это чувствовал? Разве он не обещал себе стать бесчувственным? И все же его жена – та, которая должна была быть всего лишь раздражающим дополнением, – заставляла его чувствовать. Он ненавидел это.

Теперь он был убежден, что она станет обузой, замедлит его и заставит вести себя менее безжалостно. Это не входило в его планы.

Он услышал, что они скоро уйдут, поэтому быстро вошел в гостиную, где Финн и Кэти шептались между собой.

— О чем шепчитесь, а? — спросил он у малышни.

— Финн сказал, что твоя новая жена — стерва. — Кэти хихикнула, и Томми замер.

Это должен был быть от Джона или Полли — он не подозревал ни Артура, ни Аду. Финн, должно быть, слышал такую фразу и повторил ее, очень гордый собой. И Томми это не понравилось по разным причинам. Во-первых, его брату было всего десять лет. Во-вторых, Тоня была его женой. А даже если и не была бы – она была хорошей девочкой, хорошей женщиной, несмотря на свои причуды и недостатки. Конечно, она не была из тех, кого можно было бы назвать стервой.

— Послушайте, молодой человек… — Томми схватил Финна за ухо, и Кэти захихикала еще сильнее. — Так нельзя говорить об моей жене.

— Ой, Томми! Ты даже не любишь ее, так какое тебе дело?

— Меня это волнует, потому что она женщина с хорошей репутацией. Она заслуживает нашего уважения. — попытался объяснить Томми.

— Никому больше нет дела до таких вещей, Томми. — Кэти пожала плечами и вышла из гостиной.

Томми вздохнул и отпустил Финна. Его брат сердито последовал за племянницей.

— До свидания! Мы зайдем к вам в воскресенье после мессы! — Послышался голос Тони, а затем входная дверь закрылась. Томми усмехнулся про себя – его жена никак не сможет убедить его пойти с ней в церковь, и он никоим образом не собирался навещать ее семью после этого.

Но он вошел на кухню, чтобы поговорить с ней, пока она начала стирать его пижамные рубашки.

— Спасибо. — сказал он, и Тоня кинула вопросительный взгляд.

— За стирку рубашек? — фыркнула девушка.

— За то, что не сказала им, что я скотина. — вздохнул он.

— Ты подслушивал. —Тоня бросила на него суровый взгляд.

— Верность. — Он дерзко напомнил ей, и она закатила глаза.

— Я понятия не имела, что ты хочешь знать все женские сплетни.

— Тем не менее, спасибо.

— Не за что.