10 (2/2)

— Ты не отстанешь, да? — уныло воскликнула Гермиона.

— Неа.

— Тогда у меня нет выбора.

Джинни радостно хлопнула в ладоши и поспешила на кухню, чтобы поделиться планами с такой же деятельной матерью и почерпнуть у нее пару идей об организации будущего праздника. Золотое Трио осталось наедине, и Гермиона с упоением вздохнула.

— Так приятно, что мы снова вместе. Словно и не было всех этих лет. Которых я, к слову, даже не помню.

— Когда тебе нужно наведаться в Мунго для осмотра? — поинтересовался Гарри.

— На следующей неделе, в четверг.

— Как ты себя чувствуешь? — теперь уже спрашивал Рон.

— Отлично, — Гермиона в ответ пожала плечами. — Не беспокойтесь обо мне. Есть более весомые причины для этого. Гарри, как продвигается наше дело?

— Ваше дело? — переспросил Рон, прищурившись.

— Гермиона попросила меня разузнать, где живут Малфои-старшие, — напряженным голосом объяснил Гарри.

— Это еще зачем? — Рон заметно встревожился.

— Поговорить, очевидно, — сухо произнесла Гермиона. — Узнать, что им известно. И выяснить причину, по которой они не желают помогать единственному сыну, находящемуся в шаге от казни.

— А какая тебе разница, почему они ему не помогают? — Рон распалялся все больше. Кончики его ушей стали красными. — Он — убийца, который заслуживает казни.

Гарри вздохнул, догадываясь, какую реакцию это вызовет у Гермионы. По непонятным ему причинам она испытывала иррациональное желание хоть как-то помочь Малфою. Патологическая самоотверженность? Повышенное чувство справедливости? Комплекс героини? Все вместе?

— Какая мне разница? — негодующе переспросила Гермиона и сложила руки на груди. Поза, с которой она всегда пускалась в спор. — Вообще-то, он мой муж.

— Разве сейчас это имеет значение? — не унимался Рон. — Ты его не помнишь. И это, блять, лучшее, что могло произойти. Плевать, что с ним будет. Главное, чтобы ты была в порядке. Гарри позаботится об этом. На суде…

— На суде, Рональд, должны будут рассмотреть все факты произошедшего для того, чтобы вынести справедливое решение. И я позабочусь о том, чтобы эти факты раздобыть и предоставить их Визенгамоту. Если Драко не заслуживает казни, мы должны это доказать.

Рон настолько был разгневан ее словами, что подорвался с дивана красный как спелый помидор. Гарри прикрыл глаза и потер переносицу. Похоже, это надолго.

— Ты что, заботишься о нем?! Гермиона, да он же Пожиратель! И то, что он заморочил тебе голову и заставил выйти за него, ничуть этого не меняет! Он хорошо притворялся все эти годы, но в апреле, наконец-то, показал, кто он, блять, на самом деле! Сбрендивший убийца, которому ничего не стоит раскромсать людей голыми руками. И ты не должна защищать его! Какие еще факты? Какие доказательства?!

Джинни, услышав крики, заглянула в гостиную, осознала масштабы бедствия и снова исчезла. Гарри чуть не простонал, когда она не пришла ему на помощь.

— Откуда тебе знать, что произошло в ту ночь? — Гермиона встала напротив Рона с порозовевшими от ярости щеками. — Там были я и Драко, и он рассказал мне, что его заставили пережить! Напавшие на наш дом маглы наслали на меня неизвестное темное проклятие, и они могли это сделать, потому что у них также получилось взломать защитные чары поместья. Я не знаю, как! Какой-то артефакт или им помог какой-то маг — не знаю! И пока я умирала, они связали его, а затем избивали и унижали. Они грозились изнасиловать меня, убить его и сжечь наши тела в его родовом поместье, если он не сделает того, что им нужно. А нужен им был семейный сейф Малфоев, который он не мог открыть, потому что, как и я, потерял память!

Рон отшатнулся от нее, не ожидав услышать такую неудобную для него версию событий.

— Я не оправдываю того, что сделал Драко, но он, черт возьми, был в отчаянии! И я могу — по крайней мере, пытаюсь — понять его. Он был разозлен и напуган. А что бы чувствовал ты, Рон, если бы какие-то преступники ворвались ночью в твой дом, смертельно ранили твою жену и стали измываться над тобой, угрожая тебе всеми возможными способами? Ты был бы с ними добрым и ласковым?! Нет, скажи мне. Был бы?

— Я НЕ ЗНАЮ! — взорвался Рон и пнул журнальный столик.

— Так, остыньте, — Гарри больше не мог отмалчиваться. — Давайте обсудим это спокойно.

— Я не буду обсуждать его с ней, ясно?! — зарычал Рон и гневно посмотрел на оскорбленную Гермиону. — Она защищает его! Она, блять, зовет его Драко! — он шагнул к Гермионе и процедил сквозь зубы: — Что, пару раз навестила этого ублюдка в тюрьме и уже готова ради него на все? Скажи, он правда настолько хорош?

Гермиона замахнулась и влепила ему пощечину как раз в тот момент, когда семья Уизли потянулась из кухни в гостиную, чтобы понять, что происходит. Лора ахнула, когда голова ее мужа дернулась от удара. Она подбежала к нему и обхватила ладонями его багровое лицо, но он грубо оттолкнул от себя ее руки и почти выбежал из дома.

— Рон! — испуганно позвала его Лора, а затем с нескрываемой злобой обратилась к Гермионе: — Что ты сделала?

— Я ухожу, — с ледяным достоинством произнесла Гермиона и направилась к камину. — Спасибо за ужин, Молли. Все было просто прекрасно.

Ее силуэт растворился во вспышке зеленого пламени.

***</p>

Было уже немного за полночь, а Гермиона расхаживала по своей лиловой комнате в доме на площади Гриммо, пожевывая ноготь большого пальца. Дурацкая привычка, от которой она все никак не могла отделаться. Их с Роном спор вытащил из глубин ее души то, что она так отчаянно прятала даже от самой себя.

Она, сама не зная почему, хочет помочь Малфою. Несмотря на то, что он бывший Пожиратель и убийца, несмотря на его сумасшедшую выходку в их последнюю встречу, несмотря на свой страх перед ним — опасным, непредсказуемым и жестоким человеком с дурной репутацией.

Он мог и солгать ей о том, что произошло в ночь на десятое апреля. Мог играть с ней, как и предостерегал ее Гарри. Он и играл. Он снова не раскрыл ей деталей нападения на Малфой Мэнор, чтобы у нее была причина вернуться. Даже если она этого не будет желать после его наглых ласк, ей придется вернуться к нему ради желаемых ответов. Но почему-то Гермионе хотелось верить в его искренность.

Искренность и Драко Малфой? Самой-то не смешно?

Нет, ей нельзя отвлекаться на него. Отныне она запрещает себе думать о Драко. Нет, о Малфое. Никакого «Драко». Что это с ней? Откуда такая перемена? Слова Рона вызывали в ней жгучую обиду, но Гермиона боялась сквозящей в них уродливой правды. Всего две встречи — и она уже борется с желанием ему помочь. Две встречи — и она не может заснуть, взволнованная эхом его прикосновений.

Она продолжит разбираться в произошедшем, но не ради Малфоя, а ради себя. Ради правды. Звучит как оправдание, но к черту. Основные задачи уже были четко обозначены, и она работала над их решением, но Гермионе казалось, будто она что-то упускает. Ей нужна полная картина. В порыве озарения Гермиона взяла свою палочку с подоконника и взмахнула ею, направив на стену.

На ней материализовалась большая пробковая доска, какая была у нее в доме родителей. В детстве она любила прикреплять к доске стикеры с напоминаниями, списки дел, какие-то свои размышления или цитаты из любимых книг. Так информация из ее головы из хаотичной становилась материальной и четкой.

Гермиона мысленно разделила доску на три части: одну обозначила как «Нападение на Малфой Мэнор», вторую — «Аманда Мид», третью — «Малфои-старшие». В каждый из столбцов она внесла уже имеющуюся у нее информацию, быстро набросав ее в своем блокноте и вырвав из него листки, затем прикрепив их к пробковой доске.

В разделе «Нападение на Малфой Мэнор» Гермиона обозначила дату и указала две известные ей версии событий — версию от Гарри (или, скорее, версию Аврората) и версию от Драко. Они мало, чем отличались, разве что у Драко было больше подробностей, достоверность которых она пока никак не могла проверить.

К версии от Драко Гермиона выписала и прикрепила на стикере несколько вопросов, на которые ей только предстояло найти ответы:

— Как маглы преодолели защитные чары поместья?

— Как им удалось наслать на нее проклятие?

— Кто стер память ей и Драко?

— Как открыть сейф Малфоев?

Перейдя к разделу «Аманда Мид», Гермиона просто выписала все то, что узнала от Гарри. Здесь тоже возникало много вопросов, которые она не поленилась выписать на нескольких стикерах для того, чтобы сформировать круг проблем и приступить к их последовательному решению.

— Почему Пэнси и Блейз были так нетерпимы к Аманде и уехали за границу?

— Что связывало меня и Аманду?

— Что связывало Аманду и Драко?

— Есть ли след Аманды в смерти Кингсли от «неудачной аппарации»?

— Есть ли след Аманды в последующем нападении на Малфой Мэнор?

— Как и почему Аманда исключила меня из штата Министерства после трех месяцев моего нахождения в искусственной коме?

Гермиона не стала задерживаться на этой теме и перешла к следующей, а именно к «Малфоям-старшим». Здесь у нее почти не было информации, помимо того, что они пытались увидеться с Драко сразу после его ареста, но он не пожелал этого и только передал им фамильный перстень, на что Нарцисса странно отреагировала.

Гермиона все же выписала парочку вопросов, чтобы просто держать их на виду:

— Что им известно о нападении на Малфой Мэнор?

— Почему они не помогают Драко?

— Что значила передача Драко фамильного кольца родителям?

Оглядев плоды своих трудов, Гермиона с удивлением улыбнулась. Она и вправду натолкнулась на несколько идей, которые прежде от нее ускользали. Гермиона подбежала к подоконнику, на котором лежал ее блокнот, и вернулась на страницу со списком задач. Она добавила еще несколько пунктов:

«Отыскать Пэнси и Блейза для разговора об Аманде»

«Изучить возможные чары или артефакты, которые способны взломать мощные защитные чары поместья»

«Изучить способы возвращения воспоминаний после Обливиэйта»

Гермиона уже представляла, как именно может приступить к решению новых задач. Пэнси и Блейзу она просто может написать письма. В отличие от Малфоев-старших, они не скрывались в тайном заграничном поместье. Наверное. Гарри упомянул, что она подружилась с Пэнси и Блейзом после свадьбы с Малфоем. Возможно, они пойдут ей на встречу и предоставят полезные сведения об Аманде.

Что касалось изучения чар или артефактов, способных преодолеть защитные чары, а также способов возвращения воспоминаний после Обливиэйта, то у нее было лишь две идеи. Библиотека Хогвартса, в которой она почти всегда находила ответы на свои вопросы. И другая известная ей и вторая по величине библиотека, которая располагалась в Малфой Мэноре. Поместье было под управлением Министерства и оставалось закрытым для посещений, но могла же она, как его полноправная хозяйка, получить разрешение на посещение в качестве исключения? Стоит попробовать оба варианта.

Воодушевленная своими умозаключениями Гермиона разместилась за письменным столом, наколдовала себе чернильницу с пером и принялась за написание писем. Одно для Пэнси, второе для Блейза — оба с кратким изложением событий, ее нынешнего положения и просьбой о встрече.

Также Гермиона написала письмо на имя нынешнего директора Хогвартса — профессора Макгонагалл, обратившись к ней с просьбой посетить школьную библиотеку для своего исследования. В школьные годы она была ее любимой ученицей. Макгонагалл вряд ли способна ей отказать, но ее может смутить ситуация с Малфоем, который, как ее муж, почти осужден на казнь.

Чтобы не тратить время, если Макгонагалл ей все же откажет, Гермиона составила письмо-обращение для отдела магического правопорядка, в котором попросила о личной встрече с его руководителем. Когда-то она сама возглавляла этот отдел в Министерстве. Она знала почти всех, кто в нем работал, и рассчитывала, что это сыграет ей на руку, пусть даже сейчас ее репутация была сильно подпорчена обвинениями в их с Малфоем адрес. По старой памяти ей могут пойти на встречу.

Отправив все четыре письма с помощью новой совы Поттеров, Гермиона закрыла за ней окно и поежилась — с улицы в комнату проникла прохлада осенней ночи. Проводив взглядом исчезающую в небе сову, Гермиона с тоской посмотрела на свою не расправленную кровать. Спать совсем не хотелось, несмотря на то, что веки были свинцовыми от усталости, а голова уже плохо соображала.

Ей нужно зелье Сна без сновидений.

Гермиона спустилась на первый этаж, стараясь никого не разбудить, и прошла в кабинет Гарри, где он хранил свои запасы зелий. Отыскав среди склянок нужное зелье, Гермиона выпила его до последней капли и тут же ощутила сильную сонливость. Шаркая ногами, она с трудом добралась до своей комнаты и прямо в джинсах и свитере упала на покрывало, сразу же провалившись в долгожданный сон.

Не прошло и пары часов, как в окно кто-то постучался. Гермиона сонно приподняла голову и увидела большого черного филина, который выжидательно на нее смотрел. Она подскочила с кровати, распахнула окно и впустила птицу. Филин гордо уселся на подоконнике, позволил отвязать письмо от его лапки и отказался от старого крекера, который протянула ему Гермиона в качестве лакомства. Ухнув с презрением, он вылетел в окно.

На письме не было никаких опознавательных знаков. Развернув его, Гермиона взволнованно пробежалась глазами по двум строчкам, выведенным безупречным каллиграфическим почерком.

Сегодня я буду в Лондоне проездом.

Встретимся по указанному в письме адресу в десять часов утра.

Блейз.

Это была магловская часть Лондона. Очевидно, он не хочет, чтобы у их встречи были свидетели в магическом мире.

С облегчением прижав к груди письмо, Гермиона взглянула на пробковую доску, где были изложены детали ее большого расследования. Поколебавшись, она направила на нее палочку и сделала все материалы невидимыми для посторонних. Лучше держать в тайне то, что она затеяла. Очевидно, что Гарри, Рон и Джинни не желают, чтобы она занималась этим, и помогать ей не станут. Так пусть не мешают.

Ей придется действовать скрытно, если она хочет помочь себе и Малф... только себе избежать несправедливого приговора.