6 (1/2)

Она поморщилась после аппарации и приложила ладонь к животу, где зародилась тошнота. Гарри, как глава Аврората, сумел договориться с отделом магического правопорядка о посещении ими магической тюрьмы. Оказавшись внутри крепких стен башни, расположившейся на острове посреди Северного моря, Гермиона осмотрелась со сдержанным любопытством.

Ей показалось, что она в подземельях Хогвартса. Полумрак, разгоняемый горящими на стенах факелами. Потрескавшиеся от времени влажные каменные стены. Воздух промозглый и немного спертый. Только атмосфера была другой — в Азкабане пахло глухим отчаянием, безнадежностью и… смертью.

— Мистер Поттер, — обратился к ним, видимо, один из смотрителей тюрьмы, появившийся буквально из ниоткуда.

— Привет, Долиш, — кивнул ему Гарри. — Вы получили письмо из Министерства с приказом?

— Да, все в порядке, — Долиш внимательно их оглядел. — Вы знаете протокол. Я должен обыскать вас. И сдайте, пожалуйста, ваши волшебные палочки.

— Сдать палочки? — прошептала Гермиона.

В этом зловещем месте почему-то было трудно говорить нормальным голосом.

— Не волнуйся, — Гарри беспрекословно отдал свою палочку Долишу. — Я буду рядом.

Он подумал, что ей страшно встретиться с Малфоем безоружной? Ну, это было не далеко от истины. Он рассказал о нем достаточно, чтобы вызвать у нее тревогу. Но ведь Малфой тоже будет безоружен. Он ничего ей не сделает.

Передав свою палочку стражу Азкабана, Гермиона стерпела, когда он пробормотал какое-то заклинание и провел собственной палочкой от ее макушки до самых стоп. Она сглотнула и оправила на себе мантию, под которой скрывался строгий брючный костюм черного цвета. Гарри был одет точно также, только у него была черная рубашка под пиджаком, а у Гермионы — белая.

Они переглянулись, прежде чем последовать за Долишом, который жестом поманил их за собой. Миновав несколько одинаково мрачных пустых коридоров, они спустились на нижний уровень по узкой каменной лестнице. Гермиона схватилась за локоть Гарри, чтобы не поскользнуться на мокром камне под ногами. Он по-своему истолковал этот жест и с беспокойством обратился к ней:

— Если ты передумала…

— Нет, Гарри, — отрезала она. — Все в порядке.

Они оказались в холле со множеством железных дверей. Одну из них Долиш открыл и отступил от прохода, пропуская их в комнату. Гермиона увидела, что внутри довольно светло — на потолке висел проржавевший канделябр со свечами. Гарри вошел первым, и последовавшая за ним Гермиона услышала слова Долиша:

— Я буду за дверью. У вас один час.

Когда Гермиона оказалась в комнате для посещений, ее волнение достигло апогея, и она нетвердо покачнулась в своих туфлях, уже успев пожалеть о том, что сдалась на милость Джинни и позволила той нарядить ее во все это.

Джинни оправдалась тем, что Гермиона должна выглядеть так, словно эта встреча с Малфоем — исключительно деловой визит. По делу. Чтобы он не питал иллюзий. Вот только какие у него могли быть иллюзии на счет этой встречи? Он почти осужден на казнь. Что с этим можно поделать?

Гермиона увидела его сидящим за серым пластиковым столом на таком же стуле. Малфой выглядел сильно похудевшим и еще более бледным в сравнении с тем образом, который отложился у нее в памяти. В последний раз она видела его… на выпускном в Хогвартсе? В следующие пять лет после окончания учебы, которые она помнила, информацию о Малфое она черпала из статей Ежедневного Пророка.

Не то чтобы она им интересовалась, однако, ей было любопытно, что о нем пишут. Как было бы любопытно прочесть об успехах Невилла, ставшего преподавателем в Хогвартсе, или Луны в ее зоологических исследованиях. Это был просто однокурсник, которого она знала с самого детства. Кто-то знакомый.

Им он для нее оставался и сейчас, если отбросить в сторону тот факт, что она каким-то образом вышла за него замуж, но забыла от этом.

— Малфой, — процедил Гарри у нее за плечом. — Я предупреждаю сразу: хоть одно грубое слово в ее адрес…

Малфой даже не шелохнулся с их приходом. Его ноги были вытянуты под столом и скрещены в лодыжках. И даже в тюремной полосатой робе, с щетиной на подбородке и с грязными спутанными волосами он выглядел так, словно был одет в дорогущий костюм от кутюрье и пребывал на званом ужине.

Если ты родился в богатой семье аристократов и привык считать себя лучшим, это ничем не вытравить.

— Посетители, — Малфой выглядел откровенно скучающим. — Давно их не было.

— Может, потому, что ты все эти месяцы отказывался от любых встреч? — парировал Гарри.

— Почему ты согласился в этот раз? — подала голос Гермиона, наконец, осмелившись на это.

Холодные серые глаза переместились на нее, и Гермиона поджала плечи. Его присутствие ощущалось тяжело.

— Я был заинтригован, — произнес он и скользнул по ней оценивающим взглядом, задержав его на изумрудном перстне на ее безымянном пальце. — Значит, это правда. Мы женаты.

— Расстроен? — с сухой иронией воскликнула Гермиона и сняла с себя мантию, повесив ее на спинку стула для посетителей.

Она ожидала, что он выплюнет что-то оскорбительное, чтобы заставить ее ощутить себя недостойной брака с ним, но Малфой оставался на удивление беспристрастным.

— Скорее, озадачен, — Малфой проследил за тем, как она опустилась на стул, оказавшись по другую сторону стола. — Чем обязан удовольствию лицезреть тебя, Грейнджер? — и добавил с ноткой сарказма: — Или мне лучше обращаться к тебе леди Малфой?

— Пошел к черту! — процедила она, заставив его усмехнуться. — Хотела лично убедиться, что ты в таком же положении, что и я.

— Вряд ли твое положение равняется моему, — он презрительно хмыкнул и показал наручники, которые сковывали его бледные запястья с голубыми венами. — Или хочешь составить мне компанию в моей камере? Как там звучат брачные клятвы? В болезни и здравии, в горе и радости?

— Малфой, я же предупреждал, — Гарри шагнул ближе к Гермионе и положил руку на спинку ее стула. — Без глупостей!

— Ну что ты, Поттер? Это ты у нас главный по части глупостей. Хотя, может только благодаря этому ты все жив.

— Гарри, остынь, — строго сказала Гермиона и вздохнула, когда мужчины умолкли. — Малфой, у нас мало времени. Если ты не знал, я лишь на днях… пришла в себя. Я находилась в искусственной коме все пять месяцев после случившегося в апреле. И, очнувшись, поняла, что не помню последние пять лет своей жизни. Я не знаю, что случилось в ту ночь десятого апреля. Гарри рассказал мне все, что удалось выяснить в ходе следствия, и это… звучит жутко.

— В самом деле? — Малфой рассеянно почесал за ухом.

Как будто хотел что-то взять и вспомнил, что там этого нет. Она уже видела этот жест. Очень часто.

— Ты хочешь курить? — догадалась она.

Впервые за время их разговора глаза Малфоя ожили от промелькнувшего в них изумления.

— Как ты это поняла?

— Мой папа курит. Он часто оставляет сигарету за ухом.

— Я бы не отказался сейчас от сигареты… — сдавленно пробормотал Малфой.

— Когда ты начал курить?

— Он курил еще со времен войны, — вмешался Гарри. — Ты безуспешно пыталась отучить его от этой привычки.

Гермиона обменялась с Малфоем мрачными взглядами. Похоже, им обоим было одинаково не по себе от любого упоминания о том, что они были женаты.

Они и сейчас в браке.

Мерлин, помоги.

— Ты тоже ничего не помнишь? — полушепотом спросила Гермиона.

Малфой не отводил от нее глаз. В ответ он лишь коротко кивнул.

— Гарри рассказал, что, когда авроры появились в Малфой Мэноре, ты… убил почти всех маглов, вторгнувшихся в поместье. Я к тому моменту была уже под действием неизвестного темного проклятия и пребывала в бессознательном состоянии. И, значит, мои воспоминания были стерты до прихода отряда авроров. Вряд ли это сделали маглы, учитывая, что они не владеют магией.

— Думаешь, я стер нам обоим воспоминания? — равнодушно уточнил Малфой, изучая ее лицо с голодом.

Это был голод человека, который почти одичал и снова оказался среди людей.

Он впитывал каждое слово, каждое движение и жест. Хотя и старался не показать, что это так.

Наверное, он и вправду успел соскучиться по человеческому общению за время своего заточения в одиночной камере, по какой-то причине отказываясь от любых посещений.

— А какие еще есть варианты? — продолжила их беседу Гермиона, точно также внимательно разглядывая его в поисках хоть каких-то намеков на то, что он знает больше, чем говорит. — Только у тебя была палочка на тот момент.

— Она была и у тебя, Грейнджер.

— Ты… — она задохнулась от наглости такого предположения. — Ты намекаешь на то, что это я стерла нам воспоминания?

— Я же говорил, что ты не получишь от него ответов, — в раздражении отошел от них Гарри. — Гермиона, прошу тебя, пойдем отсюда!

Малфой продолжал смотреть в глаза Гермионе, и она не могла прервать этот напряженный зрительный контакт. Нечто странное было в его взгляде. Она чувствовала, что за этим кроется… что-то. Что-то важное. Ей нужно только до этого добраться сквозь стены, которые он воздвиг.

— Я еще не закончила, — пробормотала она как завороженная.