4 (2/2)

Перед Гермионой стоял непростой выбор: беззастенчиво вульгарное красное платье с вырезом, глубина которого кричала «смотри только сюда!», или невыносимо вычурный юбочный костюм изумрудного цвета с серебряной вязью на воротнике и манжетах.

— Джинни, я тебя убью! — процедила Гермиона, с неприязнью смотря на вещи в своем шкафу.

Когда она спустилась в гостиную на первом этаже, Джинни сидела на корточках перед Альбусом и надевала на него вельветовую курточку. Ее глаза скользнули по недовольной Гермионе, и она прыснула от смеха.

— Гермиона, ты серьезно пойдешь в этом?

— А что не так?

Джинни выразительно посмотрела на сильно великоватый ей свитер Гарри из синей шерсти и те же классические серые брюки, в которых Гермиона вчера покинула больницу.

— Просто это свитер моего мужа.

— В своем шкафу я не нашла ничего подходящего, — с явным укором отозвалась Гермиона.

— И эти брюки совершенно к нему не подходят. Ты выглядишь, как замученная бытом и неудачами на любовном фронте одинокая дама за сорок.

— Я не виновата, что среди тех вещей, которые ты мне купила, одни лишь платья для вечеринок-оргий и костюмы выпускницы Слизерина.

Джинни рассмеялась, тяжело поднявшись с корточек со своим большим животом.

— Что смешного? — возмутилась Гермиона.

— В том шкафу твоя одежда, Грейнджер, — огорошила ее веселая Джинни. — Мы забрали ее из Малфой Мэнора накануне.

Бестолково уставившись на нее, Гермиона, запнувшись, пробормотала:

— М-моя?

— Я говорила тебе, что после замужества ты стала одеваться под стать Малфою.

— Невозможно, чтобы я по своей воле носила это.

— Ладно, — вздохнула Джинни и взяла с журнального столика свою палочку. — Подправим немного это недоразумение.

После того, как она взмахнула палочкой, свитер Гарри на Гермионе уменьшился, приняв ее размер.

— Не скажу, что стало лучше, но если тебе так нравится…

— Мы же не возьмем с собой Джеймса и Альбуса? — с хмурым лицом поинтересовалась Гермиона, взглянув на одетых детей. — У нас много дел, а они…

— Мы оставим их в Норе и оттуда отправимся в Косой переулок.

С облегчением кивнув, Гермиона направилась к камину и зачерпнула из вазочки, стоящей на нем, немного летучего пороха. Когда она вышла из камина в Норе, ее окутали до боли знакомые ароматы. Сладкая выпечка с корицей, что-то пряное и терпкое как кориандр, а еще дерево и свежескошенная трава. Обстановка была такой же, какой она ее помнила. На душе сразу стало легко. Она словно вернулась домой после мучительно долгого отсутствия.

— Хьюго, Мерлина ради! — гневный голос миссис Уизли огласил весь дом. — Я же просила: не трогай пирог. Ну что за поросенок!

Гермиона улыбнулась и в то же время нахмурила брови, вопросительно обернувшись на появившуюся следом за ней Джинни. У нее на руках был Альбус, цепляясь маленькими ручками за шею матери.

— Это сын Рона, — пояснила Джинни с некоторой скованностью и поставила сына на пол.

— Так он здесь…. — Гермиона ощутила всплеск волнения, страха и нетерпения. — Я видела его в больнице, когда только пришла в себя.

— Да, он приехал с женой и детьми, когда Гарри написал ему, что тебя будут выводить из искусственной комы. Хотел поддержать.

В тот же момент послышались тяжелые приближающиеся шаги, которые Гермиона без труда узнала. Она так часто их слышала. Она любила этого человека с четырнадцати лет, после пять лет жила с ним под одной крышей. В ее памяти он был все еще с ней. Рон проник в нее так глубоко, что стал ближе, чем кто-либо еще. Родной.

— Мам, пирог просто изумительный! — держа в руке кусок яблочного пирога, крикнул Рон с набитым ртом и вошел в гостиную. — Неужели ты думала, что мы устоим?

Он зацепился взглядом за застывшую Гермиону и так резко остановился, будто налетел на невидимую стену. Какое-то время они просто стояли и смотрели друг на друга. Их глаза отражали целый калейдоскоп запутанных эмоций, которые даже им самим было трудно расшифровать. Это был настолько личный момент, что Джинни прочистила горло и, поспешно уходя, пробормотала:

— Я отведу детей к маме.

Рон очнулся первым. Он скованно отложил недоеденный кусок пирога прямо на журнальный столик, вытер руку о брюки — Гермиона почти улыбнулась от этого знакомого жеста — и неуверенно шагнул к ней.

— Гермиона, ты… ты в порядке? Я приехал, как только узнал, что ты… тебя…

— Да, я уже в порядке, — заверила она внезапно охрипшим голосом. — Меня выписали вчера.

— Отлично. Я хотел встретить тебя вчера при выписке, но Гарри сказал, что будет лучше, если у тебя будет время прийти в себя.

— Что ж, я… рада тебя видеть, Рон. Как у тебя вообще дела? Джинни сказала, ты женат.

— Э-э, — Рон озадаченно наморщил лоб. — Значит, это правда, что ты… ну, не помнишь последние пять лет?

— Правда.

— И ты не помнишь Малфоя? — этот вопрос прозвучал робко, почти уязвленно.

— Не помню. Мое последнее воспоминание — это мы. У нас в квартире в Лондоне. Сентябрь две тысячи третьего. Накануне моего дня рождения. Помнишь?

— Тогда мы еще были вместе, — на этих словах в голубых глазах Рона отразилась тоска. — После твоего дня рождения все и начало рушиться…

— Расскажи мне, — Гермиона подалась к нему с жадным блеском в глазах. — Что произошло? Почему мы расстались? Почему я вышла за… него?

— Я…

— Рон, я же просила тебя принести мне… — появившаяся в гостиной женщина запнулась, застав их наедине. — Я помешала?

— Нет-нет, Лора, все… все в порядке, — Рон побагровел от смущения и отошел от Гермионы. — Мы просто разговаривали.

Взгляды Гермионы и, как ее назвал Рон, Лоры столкнулись с ощутимым напряжением. Не нужно было долго думать, чтобы понять — это и есть жена Рона. Было странно видеть их удивительную схожесть.

У Лоры тоже были курчавые каштановые волосы, но кудри выглядели искусственно и уже распрямились на концах. У нее тоже были карие глаза, но более темные — не янтарь, как у Гермионы, а темный шоколад.

Даже телосложение женщин было одинаковым — невысокий рост, хрупкие плечи и выпирающие ключицы, аккуратная маленькая грудь и красивый изгиб широких бедер.

Единственное существенное отличие между ними — черты лица. У Гермионы они были мелкими и изящными: острый подбородок, тонкие изогнутые брови, вздернутый носик с россыпью веснушек и маленький рот с губами в форме сердца.

Лора же обладала чертами более грубыми. Ее нос был с едва заметной горбинкой, губы — тонкие и невыразительные, что она пыталась исправить при помощи макияжа, а подбородок — квадратный, с тяжеловатой челюстью.

— Привет, Гермиона, — Лора заставила себя улыбнуться и протянула ладонь для рукопожатия. — Ты меня, наверное, не помнишь. Я слышала о твоей амнезии. Я — Лора, жена Рона.

— Значит, знакомимся заново, — Гермиона пожала ее руку и переглянулась с Роном. — Очень приятно.

— Мама будет рада тебя видеть, — он переминался с ноги на ногу, явно смущенный. — Мам! — громко позвал он. — Гермиона пришла!

Миссис Уизли через минуту вошла в гостиную в переднике и с полотенцем в руках.

— О, милая, — она подошла к девушке и положила теплую морщинистую ладонь на ее щеку. — Мы так переживали за тебя все это время! Как ты?

— Все хорошо, Молли, — сейчас Гермиона улыбнулась искренне. — Я чувствую себя прекрасно. Разве что растеряна. Я ничего не помню о последних годах своей жизни.

— Я слышала об этом, Джинни нам написала, — на лице миссис Уизли отразилось сочувствие. — Мне так жаль. Что сказали врачи? Возможно ли восстановить потерянные воспоминания?

— Говорят, это почти невозможно. Воспоминания были стерты заклинанием. Они не заперты у меня в памяти, их просто нет.

— Мерлин, — вздохнула Молли и оглядела ее с ног до головы. — Ты такая худенькая, Гермиона! Ты голодная? Мы собираемся обедать. Я испекла твой любимый яблочный пирог с корицей, — и она строго оглянулась на сына. — Если, конечно, от него еще что-то осталось.

— А что я? — Рон вскинул руки, защищаясь. — Это все Хьюго!

— О, не сваливай все на своего двухлетнего сына! — миссис Уизли шлепнула его полотенцем по плечу. — Он не мог умять половину пирога за те пять минут, что меня не было на кухне.

Гермиона не сдержала улыбки и заметила, что Лора напряженно наблюдает за ней. Она что, не сводила с нее глаз все это время?

Брр.

От ее ледяного взгляда по телу побежали мурашки.

— Мам, я оставила Альбуса с Джорджем, но пожалуйста, проследи за ними, — Джинни вернулась в гостиную. — Джеймс тоже играет в саду.

— Вы не останетесь на обед? — расстроилась миссис Уизли. — Куда вы собрались?

— Мы с Гермионой хотим прогуляться по Косому переулку.

— Тебе не рано выходить из дома? — обеспокоился Рон, повернувшись к Гермионе.

— Я не больна, Рон, — она устало ему улыбнулась. — Потеря воспоминаний не делает меня беспомощной. Тем более, я иду не одна. Мне нужно развеяться, кое-что себе прикупить.

— Может, я мог бы…

— Кхм-кхм, Рон, кажется, ты обещал Джорджу помочь с детьми, — вмешалась Лора, схватив его за локоть. — Они ждут тебя в саду.

— А, ну да, — Рон почесал в затылке.

Миссис Уизли удивила Гермиону, когда ядовито взглянула на свою невестку. Джинни тем временем подхватила ее под руку и потянула к камину.

— Ну ладно, нам пора. Пока, мам. Я заберу мальчиков где-то после семи вечера.

— Будьте осторожны, — напоследок напутствовала их миссис Уизли.

Одна за другой Гермиона и Джинни исчезли в зеленом пламени.