Глава 21 (1/2)

Такара проснулась от громких звуков с улицы. Должно быть ребята вернулись с очередной миссии. Она так давно не участвовала в них, что даже не знала составы последних групп. Вряд ли в этот раз будет что-то особенное, хотя судя по радостным крикам, все прошло хорошо, без жертв. Такара не пошла с остальными к воротам, встречать успешно выполнивших миссию юных воинов, вместо этого отправилась на занятия. Вряд ли господину понравились ее прогулы, учитывая, что он только-только начал обращаться к ней как к подчиненному, а не бездумной игрушке или того хуже, половой тряпке. Сейчас она готова охранять свою новую, выстроенную с таким трудом жизнь не только от всех врагов, но даже и от близких друзей. Сусуми последние дни была сама не своя. Каждый раз она будто бы хотела что-то сказать, но не получалось. То их кто-то отвлекал, то она так долго запиналась и подбирала слова, что у Такары не хватало терпения и она уходила. Если бы это было что-то действительно важное, она бы ей сразу сказала.

На лекции мастера Йирони отсутствовало больше половины учеников. Ближе к концу занятия, она не выдержала и озвучила мучивший ее вопрос:

— Сенсей, сегодня какой-то праздник? Почему нет стольких учеников?

— Ты разве ничего не слышала? — спросил юноша, сидящий позади нее.

Несколько секунд кабинет погрузился в молчание, и все уставились на Такару.

— Наставник Наоки вернулся! — воскликнула девочка спереди. — Сегодня будет пир в честь его возвращения.

— Наконец-то учитель вернулся! — прозвучали еще радостные возгласы.

— Другие наставники совсем не так ведут тренировки.

— Да, даже за столько времени я не смогла привыкнуть. Он настоящий мастер, — ученики стали обмениваться радостными воскликами, пока мастеру Йирони это не наскучило.

Сенсей с громким хлопком ударил по исписанной доске, привлекая к себе внимание.

— Вам стоило уйти пока я давал такую возможность. Если же вы остались, сохраняйте терпение до конца занятия.

Радостные лица все повернулись вперед к наставнику и продолжили его слушать. Такара сидела в оцепенении и не верила своим ушам. Кровь отлила от лица, а по спине пробежал холодок. Как вернулся? Прошло уже полтора года… Все считали, что он уже останется там… в чужой стране… Ходили даже слухи, что он погиб… Писем тоже очень давно не было… Она только начала думать, что у нее появился шанс на спокойное существование… Как он мог вернуться… Зачем…

Такара больше не услышала ни одного слова по теме, пребывая в густом тумане. Голова и тело стали тяжелыми, будто болтались в мутной воде на глубине реки. Когда их отпустили, вместе с остальными учениками она отправилась на обед, чтобы поприветствовать и поздравить наставника с возвращением. Высокий светловолосый мужчина стоял на возвышении рядом с вакагасира и что-то оживленно рассказывал. За это время он практически не изменился: такие же ясные, полные жизни глаза и яркая улыбка. Он тоже был рад снова оказаться дома. Наоки-сан объявил начало трапезы и сел на свое место среди учеников, оглядывая всех присутствующих. Дети оживленно у него что-то спрашивали, а мужчина отвечал на их вопросы. Юноши и девушки взяли в руки свои порции и стоя обедали рядом со столом наставника. Толпа плотно окружила учителя, стараясь не пропустить ни одного слова из его рассказа о длинном путешествии.

Воскруг все спешили и толкались, стараясь придвинуться поближе. Такара стояла словно камень против течения. Катастрофически не хватало воздуха. Грудь будто стянули ремнями, сдавливая внутренние органы, отчего каждый новый вдох отдавался болью. Если кто увидит ее в таком состоянии — мокрую от холодного пота, с бледным лицом и дышащую через раз, сказали бы, что она увидела призрака. Для нее так и было. Она уже оставила эту часть своей жизни. Больше нет никаких чувств и привязанности — говорила она сама себе. С трудом убеждала себя, что происходящее не больще чем детские игры. Легкая влюбленность, от того что на нее обратили внимание. Не более. Однако стоило лишь на секунду взглянуть на объект своей боли, как пульс ускорился вдвое… Почему? Почему снова все так происходит? Именно в тот момент, когда, казалось, что все будет хорошо, когда ты видел свое будущее словно прямую дорогу, она вновь изогнулась, ускользая за крутым поворотом. Судьба вновь и вновь преподносит новые сюрпризы, от которых постепенно сходишь с ума. Такара ненавилила сюрпризы. И даже сейчас, когда казалось, что хуже уже не будет, вновь тебе доказывают, что нет предела бездонной пропасти. Бездне, из которой нет выхода.

После праздничного обеда, не давая прибывшему гостю времени на отдых, вакагасира пригласил его в свой кабинет. Наоки-сан сразу же делает полный и подробный доклад о своем времени отсутствия, подкрепляя слова толстой папкой с документами и фотографиями. С каждой минутой взгляд господина становился все мрачнее и мрачнее.

— Почему последние несколько месяцев от тебя не поступало информации? — выслушав отчет, просил Киоши-сама.

— Возникли некоторые проблемы, мне пришлось залечь на дно. Если бы не это, не получилось бы вернулся столь скоро.

Мужчина встал и разложил карту на столе господина. Придавив уголки подручными предметами, он указал пальцем на порт Нагоя.

— Вспомним тот инцидент. Для нас все выглядело так, будто неопознанный корабль с сомнительным содержимым захошел в наш порт для дозаправки и пополнения провизии. Ямиро узнали об этом из третьих уст и отправли группу на разведку. На месте выяснилась засада, юные разведчики уходят, считая, что выполнили свою миссию. Ведь, непонятное вещество в пакетах и капсулах мы нашли, улики к новому Дому, казалось бы неоспоримые, и можно было смело открывать вопрос о нарушении договоренности о внутренних границах. Но! — поднял палец вверх Наоки, наводя господина на мысль.

— Но мы не стали этого делать, — пристально посмотрел Киоши на него.

— Именно. В Китае периодически тоже появлялся такой груз: странные металлические ящики с круглой эмблемой лотоса. Позже и в Америке.

— Хашинохама не стал бы так поступать. Это все равно, что нарисовать у себя на лбу мишень и ходить по улицам города в поисках снайпера.

— Я тоже об этом подумал. Известно, что Дом Хаши сотрудничает с Домом Токугава. Те же, в свою очеред, предоставляют им морские пути в обмен на проценты от транспортировки нового наркотика. Чистая и простая схема. Один Дом курирует разработку вещества в Китае и отправляет в японский порт другого Дома, чтобы третий оттуда довез их в ценности и сохранности через океан.

— А что если это не так? На что ты намекаешь? — переспросил Киоши.

— С первого взгляда можно предположить, что Токугава, имея власть над морем, компрометируют Хашинохама, выставляя товар с их символикой на всеобщее обозрение. Лишний шаг, и правительство Японии закроет недофармацевтов в тюрьму без лишних телодвижений самих Токугава. Однако, что если все обстоит в точности да наоборот?

Киоши был далеко не глупым человеком, и сам тоже много думал о том, что сейчас собирается рассказать его ближайший подчиненный. Мужчина оперся локтями на стол, складывая пальцы замком и пряча в нем подбородок. Его глаза сияли предвкушением: что если его пустые догадки подтвердит человек, который непосредственно был на месте событий.

— Что если наоборот, Дом Хашинохама искусно обводят Токугава вокруг пальца, чтобы убрать с дороги? — продолжил свою мысль Наоки, жестикулируя и рисуя траектории по карте.

— Области их деятельности довольно тесно переплетаются. Хаши занимаются экспортом препаратов, медицинского оборудования… Не трудно догадаться, что в лабораториях, где создаются антибиотики, можно прекрасно «варить» и дурманящие вещества. Помимо казино и всего прочего, для Токугава это наиболее выгодный бизнес. И если одного Дома резко не станет, то для Хашинохама откроется готовая клиентская база с водными путями в придачу.

— А нашими руками они хотят перебить друг друга. Вдруг повезет, и вместо одного погибнут сразу два великих Дома, — закончил вместо него Киоши, улыбнувшись сам себе. — Мы будем считать, что Токугава решили захватить наши территории, ввяжемся в междоусобицу, а Хашинохама будет наблюдать за кровавым зрелищем из первого ряда, ожидая пока не освободится место на сцене.

— Да, — подтвердил Наоки-сан.

— Хм, отличный план. Я довольно долго смотрел на того юношу, что был их представителем на прошлой общей встрече. Не думаю, что это все он мог придумать, однозначно кто-то стоит за всем этим. Прячется в тени, но это не мешает его марионеткам наводить хаос во внешнем мире. Но это же не все, Наоки-сан? Будь все так, как ты говоришь, все бы осталось таким, как и было. Ты бы прислал мне очередной отчет и не стал бы возвращаться лично.

— Да, господин. На этот раз нам не удастся быть в стороне.

— Дом Ямагути в курсе?

— Думаю да. Я видел некоторых из его людей на светских встречах. Не думаю, что они могли оказаться там случайно.

Спустя еще десять минут вновь в кабинете стояла тишина. Обоим нужно было время переварить все.

— Присядь Наоки-сан, — попросил Киоши спустя какое-то время.

Мужчина посмотрел на него немым вопросом и присел на рядом стоящей кресло. Карты и другие документы уже тоже не нужны. Здесь что-то другое — подумал он.

— Ты так хорошо осведомлен, что происходит снаружи, но совершенно забыл о жизни внутри Дома. Теперь моя очередь озвучить печальные новости. Наш оябун последнее время неважно себя чувствует, — осторожно начал Киоши.

— Значит ли это, что господин скоро вернется к нам?

— Кто знает, кто знает. Но нам нужно быть готовыми ко всему. Я тебе доверяю Наоки-сан, и поэтому скажу это сейчас. Ты получишь место вакагасира, когда оябуна не станет. Хочу, чтобы ты был моей правой рукой. Верной опорой.

— Киоши-сама, спасибо тебе за доверие. Приятно осознавать, несмотря на долгое отсутствие, меня учитывали меня в своих планах. Но я отвечу «нет».

— Нет? Столько лет работать, чтобы остаться лишь наставником по фехтованию для бестолковых учеников.

— Верно, — грустно улыбнулся Наоки. — За то время, пока меня не было, я даже соскучился по ним.

— Уверен? Если меня все-таки убьют, у тебя не будет уже выбора.

— Буду надеяться, что мои ученики станут достойной защитой для господина, чтобы этого не произошло.

— Глава Дома оставил мне свою личную охрану, но мне было бы куда спокойнее, если мой титул в последствии возьмет на себя достойный человек.

— Знаю, но у тебя подрастает достойная замена. Я понял, что по ту сторону принимаются решения, которые никогда не были мне по душе. Я никогда не умел и не хотел этого делать. Лучше тебя никто не сможет.

— Что делать? Внушать ужас?

— Вызывать уважение. И доверие, — ответил он, глядя в черные зрачки напротив.

— Я тебя услышал, — словно разочаровавшись, подытожил Киоши. — Попрошу тебя еще остаться. Проведем общее собрание, чтобы огласить твои предположения.

— Конечно.

Этим же вечером, вакагасира собрал всех учителей и наставников, старших учеников и наемников. Такара стояла чуть поодаль, стараясь не дышать и вообще слиться с толпой. Она практически прослушала все о чем говорил Киоши-сама и Йирони сенсей. Однако ее внимание снова привлек вернувшийся наставник.

— Настают трудные времена, и каждый из нас должен быть готов ко всему, — продолжал он свою речь. Пройдет еще время и мы получим больше информации. Будьте уверены: впереди нас ждет масштабная битва.

Мужчина был намного моложе господина, но в такие моменты его авторитет не подлежал вопросу. Когда все закончилось, Такара хотела улизнуть как можно незаметнее, чтобы не встречаться с Наоки-саном. Ни взглядами, ни жестами, никак. Абсолютно. Но стоило девушке сделать только шаг в направлении двери, как за спиной прозвучал низкий властный голос. Что может быть хуже, чем остаться между двумя огнями? Стараться избежать от воспоминаний, которые никак не хотели исчезать из головы или пытаться убежать от вечно продолжающегося кошмара? Сегодня кошмар решил вновь напомнить о себе.

— Такара, останься.

Они дождались пока все выйдут из помещения. Наоки-сан ждал так долго как мог, но ему в итоге тоже пришлось уйти. Как только они остались одни, Киоши-сама сел в кресло и попросил девушку подойти по-ближе. Казалось, температура в комнате опустилась на несколько градусов, а напряжение можно было ощутить руками. Такара сделала шаг вперёд и осталась стоять с опущенной головой, ожидая, что он скажет. Но господин молчал. И спустя пять минут он продолжал молчать. Не выдержав, она подняла голову и посмотрела на господина. Он рассматривал ее все это время, подпирая рукою лицо. Их взгляды встретились.

— Господин, вы хотели мне что-то сказать? — робко спросила она.

— Раздевайся.

Девушка возмущенно посмотрела на человека на против прежде, чем поняла, что делала. Она быстро опустила взгляд в пол, сжимая кулаки от злости на себя.

— Сколько смотрю, никак не могу понять, откуда в такой маленькой девочке столько бесстрашия. Только храбрость от глупости зачастую отделяет слишком тонкая черта. Не боишься ее переступить? — глубоким низким голосом сказал Киоши.

Все еще свежи воспоминания о том, каков господин в гневе. Стало страшно. Что она сделала не так в этот раз? Такару злила неизвестность, но она продолжала просто стоять и молчать.

— Раздевайся, — он повторил свой приказ.

Такара подняла голову и послушно начала развязывать оби. Ее руки мелко дрожали. Господин может сделать с ней все, что ему будет угодно. И если он возьмёт ее силой — это самое малое, на что он способен. В груди только неприятно кольнуло. Так много событий произошло, слишком много вопросов накопилось. Снова она подумала о наставнике. Хотелось, наконец, перестать терзать сердце, которое замирало при виде одной единственной улыбки, несмотря на все убеждения.

Через несколько секунд вся одежда лежала на полу. Хотелось прикрываться руками, но Такара себе этого не позволила. Чем быстрее они начнут, тем скорее это все закончится. Только Киоши-сама никуда не спешил, он еще минуту просто разглядывал ее, пока та вновь не покорно не подняла голову.

— Ты точно что-то задумала, — он смотрел ей прямо в глаза. — Сначал метаешь молнии во все стороны, а потом играешь саму покорность. Но вот, сейчас опять… Словно что-то прячешь.

В чужих зрачках горел огонь. Давно она не была так зла и нетерпелива. Если бы можно было испепелять одним взглядом, Киоши давно бы тлел в том кресле, в котором сейчас сидит. Но она только будоражит своей непокорностью.

— Все еще считаешь себя особенной? Такая замечательная, такая умная и храбрая девочка-сокровище. Люди считают, что ты ничего уже не боишься. — Киоши резко вытащил катану и приставил острый кончик к подбородку девушки, не вставая с места. — Что ты не боишься даже меня.

От неожиданного звука металла Такара едва успела вскрикнуть, как почувствовала прикосновение холодного лезвия на своей коже. Девушка задрожала, стала дышать быстро и прерывисто.

— Вот только ты боишься, — тихо сказал он, наклонив голову в бок.

Киоши продолжал держать катану и наблюдал за реакцией. Девушка смотрела своими большими карими глазами то на него, то на лезвие, не понимая, что происходит. В них читалась растерянность и паника. Его это забавляло. Мужчина встал и подошел к ней. Кончик меча осторожно, едва ли не царапая кожу прошелся вниз по шее, очерчивая линию меж небольших аккуратных грудок, дошел до пупка и опустился на землю. Такара глазами проследила этот путь, но не успела она выдохнуть, как тяжелая рука легла на ее плечо.