Глава 9. Зелье раздора (1/2)
***</p>
— А как ты хочешь достать… эти самые… инструменты? — неуверенно поинтересовался Роди, когда мы наконец подошли к зданию почты и остановились рядом со стойкой с мётлами на заднем дворе. — Ты хочешь кого-то обокрасть?
Я не могла понять, осуждал ли человек рядом подобную идею или нет, настолько смешанными были его эмоции, но в планах у меня точно не было ничего такого, поэтому я беззаботно махнула рукой.
— Нет, что ты, я не собираюсь ничего красть. В больницах обычно списывают инструменты, когда закупают новые, хотя списанные могут быть ещё ничего. И я просто хочу вежливо попросить то, что уже не нужно, обычно в таких просьбах никогда не отказывают.
— А зачем тебе они? — чуть заметнее нахмурился Роди, и я поджала губы, сомневаясь, что имела право говорить правду.
— Это мне надо для… экспериментов. Для Слизнорта. Он попросил меня кое о чём, но без этих инструментов никуда. А я очень хочу помочь ему и немного улучшить свою репутацию… — Казалось, что этого было достаточно, чтобы мой сообщник поверил мне, а я тем временем боязливо посмотрела в сторону потрёпанных мётел и прошептала: — Слушай, а нам всё-таки обязательно лететь? Может, по лесу прогуляемся?.. Каких-то два часа — и мы на месте…
— Ты боишься летать? — проницательно уточнил Роди, и я неуверенно мотнула головой, так как никогда не пробовала и как-то не хотелось. — Ладно, давай прогуляемся, я же сам предлагал тебе такой вариант. Может, заодно с дороги сможем увидеть кентавра?! Я слышал, что они иногда выходят на люди!
Перспектива встречи с кентавром тоже не вызывала во мне особого энтузиазма, скорее, мне очень хотелось, чтобы наша не совсем законная вылазка прошла как можно более тихо и незаметно. Но я была рада, что Роди согласился пойти со мной, в таких делах он был даже надёжнее Антохи, который точно спалился бы ещё на полпути. И мы незаметно выскользнули из Хогсмида, так толком ничего не посмотрев, и направились по дороге через лес в город.
Как я и предполагала, к обеду мы были уже на месте. Здание больницы тоже было нетрудно найти, хотя оно было немного не таким, к чему я уже успела привыкнуть. Двухэтажное, всего из одного корпуса, выполненного из обветшалого розового кирпича, с аккуратной покосившейся табличкой «Госпиталь». Сотрудница больницы, выслушав мою проблему, отвела меня в один-единственный процедурный кабинет, служивший и перевязочной, и малой операционной. И там, в подсобке, действительно оказалось два набора уже устаревших инструментов, которые за ненадобностью согласились мне отдать. Живого человека ими уже точно не полечишь, а вот для тренировок сойдёт. И в итоге я спрятала в сумку скальпель, пару обычных зажимов разных размеров, один сосудистый, многоразовый стеклянный шприц, три многоразовые иглы разного размера, иглодержатель и нитки, которые мне выделили просто так, раз уж я так сильно интересовалась темой. А я уже про себя решила, что размножу их с помощью магии и буду тренироваться на копиях, храня оригинал нетронутым. Мало ли что…
Учебник по анатомии тоже был, его мне отдал единственный хирург-травматолог на ближайшие сорок километров, когда узнал о моей просьбе. Конечно, выглядела я неприлично молодо, но вопросы задавала чётко и по теме, а хирург был уже в таком возрасте, что ещё чуть-чуть, и из Лондона прибудет молодой доктор, чтобы сменить его и отправить на заслуженный покой. А потому устаревшие учебники были ему уже ни к чему. А мне радость.
Забрав «подарки», я вернулась на улицу к Роди, и мы перекусили в булочной и сразу отправились в обратный путь, чтобы к шести часам уже прийти в Большой зал на настоящий ужин. Кентавров мы так и не встретили к огорчению Роди и моей тихой радости, потому что я понятия не имела, как они выглядели в реальности и были ли опасны, а потому немного побаивалась. Всё-таки инстинкт самосохранения у меня ещё был, и порой я к нему даже прислушивалась.
— Ох… прийти бы, поесть и залечь в горячую ванну, — страдальчески протянула я, когда мы уже миновали Хогсмид и вышли на дорогу в сторону Хогвартса, а уставшие ноги так и зудели от пройденных за день двенадцати километров пешком. Роди на мои мечты лишь улыбнулся, а я возмущённо воскликнула: — Господь, и неужели на такой огромный замок нет ни одной приличной ванной?! Одни душевые, серьёзно?
— Вообще-то, есть ванна старост… Но она для старост, и на комнате пароль, — тут же вставил он на мой загоревшийся взгляд. — Считается, что она какого-то рода поощрение за успехи в учёбе, а старостами обычно становятся самые лучшие ученики… но честно, не знаю, мне кажется, мало кто даже из старост любит подолгу лежать в горячей воде… Мне проще быстро сходить в душ, а не тратить на это целый час.
— А мне жизненно важно полежать в горячей воде часа три! — взвыла я и вдруг крепко задумалась. — Говоришь, туда дозволено приходить только старостам?.. А я как раз знаю одну…
Но Роди на мои идеи лишь обречённо вздохнул.
— Валери, на твоём месте, я бы не стал ещё больше портить отношения с Томом… он и так не был в восторге, когда узнал с утра, что ты воспользовалась его подписью, чтобы получить пропуск в Хогсмид…
— Поверь мне, если бы там ещё было что портить… — ядовито протянула я в ответ, так как у нас даже каких-либо отношений толком не было. Так, малознакомые люди, которые иногда пользовались преимуществами друг друга. Недодрузья-недовраги. — Роди, неужели ты боишься этого тирана?
— Я не считаю Тома тираном, — безмятежно ответил Роди, поймав меня, когда я запнулась за мелкий камень и чуть не упала в лужу. Луж вокруг, кстати, было достаточно, всю ночь лил дождь, который прекратился только к завтраку. Но подобная свежесть и отсутствие слепящего солнца мне даже нравились, а грязь вокруг… и из неё можно было извлечь толк. — Наоборот, он очень талантливый человек, которого я уважаю…
— Значит, ты просто не знаешь, что он… — хмыкнула я, но Роди проницательно возразил:
— Я знаю, Валери, что за игры ведёт порой Том, но я его не осуждаю. Да, он жёсткий, не прощает ошибок, но очень целеустремлённый, и… у него талант к организации людей. Раньше, ещё до того, как появился наш кружок, мы были всего лишь осколками богатых фамилий, а кое-кто, например, тот же Трэверс, или Нотт, или Роули вообще были никем. Но как-то так получилось, что он смог подметить сильные стороны каждого, дать каждому возможность проявить себя, и… постепенно мы все стали теми, кем тихо восторгаются и кому завидуют. Мы стали кем-то большими, чем отпрысками известных родителей.
От подобной речи я крепко задумалась, не представляя до этого, как же махинации Тома выглядели «изнутри», а Роди снова помог обойти мне довольно глубокую лужу и тепло улыбнулся.
— И я очень рад, что он взял в нашу команду тебя.
— Я теперь в вашей… команде? — удивлённо переспросила я, так как этого не было изначально в моих планах, но Роди уверенно кивнул.
— Да. Раз уж тебе доверили считать галлеоны на грядущем матче, то можешь в этом даже не сомневаться. И мне кажется, более подходящего человека даже не найти, ты очень быстро всему учишься! — Я смущённо улыбнулась подобному комплименту, а он чуть тише добавил: — Знаешь, вы с Томом даже чем-то похожи…
«У меня на лице так же написано, что я сука?..» — удивлённо изогнула я бровь, хотя при невероятно вежливом Роди выражаться вслух не стала, и он чуть задумался и сказал:
— Да, знаешь, вы оба очень… целеустремлённые. И упрямые… оба пойдёте напролом, любым путём, чтобы добиться желаемого, даже в обход закона… — Я выразительно закатила глаза, так как намёк явно был в сторону моего фальшивого пропуска, и Роди легко рассмеялся. — Но цели у вас явно разные, и никто из вас не хочет уступать другому. За этим довольно забавно наблюдать со стороны, поверь мне… — Я в очередной раз состроила гримасу, а он вдруг чуть посерьёзнел. — Валери, прошу тебя, не надо ничего придумывать с ванной, и давай сегодня после ужина посидим подольше в библиотеке и сделаем отчёт о твоих успехах?.. Том просил отдать его сегодня, и мне будет неприятно нарушить своё обещание…
Всё-таки чересчур законопослушный Роди немного раздражал своей кротостью… если бы я предложила что-то подобное Антохе, то он сразу бы ввязался в дело, даже не спрашивая, зачем это было нужно. И только мне в голову стукнула отличная мысль обратиться с последней просьбой по нужному адресу, заверив Роди, что я постараюсь вести себя прилично, как за нашими спинами раздался полный льда голос:
— Родольфус, мне уже не нужно никакого отчёта.
У меня чувствительно ёкнуло где-то слева в области сердца, и я демонстративно приложила ладонь к груди, а Том тем временем вышел чуть вперёд, поравнявшись с нами. И один только дьявол знал, сколько же он успел услышать, прежде чем дал о себе знать…
Мы с Роди одновременно непонимающе посмотрели влево, и Том довольно усмехнулся произведённому эффекту.
— Мне кажется, что человек, подделавший с помощью магии официальный документ так, что даже Дамблдор не смог к нему придраться, уже неплохо разбирается в этой области.
— Я знала, что ты по достоинству оценишь мой труд, — широко улыбнулась я в ответ, и Том оценивающе скользнул по мне колючим взглядом и по-деловому протянул:
— Эд уже ввёл тебя в курс дела?
— Да… он пытался объяснить мне в четверг после обеда, но потом его куда-то позвали, да и у меня были свои дела… Но мы ещё поговорим по этому поводу, можешь не переживать.
— Понятно, — вздохнул Том, по-прежнему не сводя с меня задумчивого взгляда, что начало действовать мне на нервы. — И кажется, вы сегодня прогулялись дольше дозволенного и добыли всё, что тебе было нужно…
Я на подобное ничего не ответила, рефлекторно прижав к себе поближе сумку, из которой предательски выглядывал потрёпанный медицинский учебник.
— Всё ясно… Но я не собираюсь отменять ваши с Родольфусом занятия, Валери, от них явно есть толк и немалый, — наконец тихо заявил Том, и я непонимающе нахмурилась. — Плюс объяснения от Эдварда, плюс то таинственное поручение от Слизнорта, которое он доверил только тебе… — Я тотчас неосознанно распахнула рот, гадая, знал ли этот гад о деталях или же просто набивал себе цену, а он чуть шире растянул губы и прошипел: — И ещё домашние задания, от которых немало зависит твоя успеваемость… Ты уверена, что сумеешь найти на всё это время?
Какое-то время мы молча стояли посреди дороги, и какая-то шайка студентов даже умудрилась нас обогнать, тоже торопясь успеть на ужин. Но я наконец набрала в лёгкие воздух и уверенно выдохнула:
— Уверена, можешь не переживать.
— Приятно это слышать, — чересчур вежливо улыбнулся Том, первым сделав шаг в сторону школы. — Какая же всё-таки грязь кругом, чёрт подери… надо бы сегодня принять ванну.
Трагически вздохнув, он увеличил шаг, а меня удержал от швыряния жирного комка грязи лишь тот факт, что Роди крепко вцепился в меня обеими руками, не давая мне и шанса достать из кармана палочку.
— Валери, оно того не стоит… прошу, не надо.
Шумно вдохнув и выдохнув приятный свежий воздух, я мысленно отложила на потом галочку «отомстить», не сомневаясь, что ещё вернусь к этому вопросу, а Роди с прежней тревогой прошептал:
— А ты всё-таки уверена, что сможешь успеть столько дел? Может, тебе нужна помощь?..
На самом деле, тревоги моего юного наивного помощника были напрасными. Буквально за неделю до своего перемещения в этот странный мир я в один «прекрасный» день читала студентам лекцию по раку поджелудочной, параллельно одним ухом слушая в наушниках собственную лекцию по медицине катастроф, по которой у нас должен был дистанционно пройти зачёт, а ещё меня в этот же день на пятиминутке с утра поставили на переливание. И если бы мне в этот момент позвонил анестезиолог из четырнадцатой операционной и сообщил, что хирурги сильно накровили, то я бы бросила всё и побежала в отделение переливания за эр.массой и плазмой. И всё это одновременно, Карл! А здесь у меня ещё оставалось куча свободного времени, чтобы и поспать подольше с утра, и вечером книгу почитать перед сном…
— Нет, спасибо, я справлюсь сама. И можешь, пожалуйста, всё-таки сказать мне, где находится эта ванная старост?.. — Во взгляде Роди мгновенно загорелось то самое осуждение, но я в ответ состроила жалобное личико и протянула: — Ты же сам сказал, что мы оба упрямые, а полежать в ванной теперь моя единственная несбыточная мечта… Том пойдёт сегодня туда, а я всего лишь спрячусь где-нибудь рядом и подслушаю пароль… Не хочу тебе врать, ты и так столько сделал для меня, но сдаваться я тоже не собираюсь…
Он вздохнул, а затем словно через себя проговорил:
— На пятом этаже, четвёртая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового… Но я тебе ничего не говорил.
— Конечно, — благодарно прошептала я и, взяв его под руку, потащила в сторону Хогвартса, пока из туч над головой снова не хлынул ледяной дождь…
* * *</p>
Я не сомневалась, что Том специально упомянул про ванну, но это также означало, что он обязательно придёт туда проверить, не слежу ли за ним я. И скорее всего, стоять посреди коридора пятого этажа он не станет и рано или поздно войдёт внутрь, а я наконец узнаю пароль, находясь в надёжном укрытии. План, конечно, попахивал немалым самомнением и пестрил изъянами, но я просто тупо надеялась на русский авось, что сегодня всё-таки смогу полежать в горячей воде, а ещё лучше с пеной…
Поэтому, сразу после ужина я вместо библиотеки, на которой настаивал Роди, побежала на пятый этаж и спряталась за гобеленом неподалёку от статуи Бориса Бестолкового, скрывавшем потайной ход на третий этаж. С этим Борисом, надо сказать, у нас было что-то общее… эти мысли пришли мне после часа безрезультатной слежки за дверью ванны старост, которую так никто и не потревожил в субботу вечером. Неужели всем действительно было так всё равно? Как вдруг…
— Решила пошпионить за мной, мелкая маленькая дрянь… — раздалось за спиной тихое шипение, и только я повернулась, как из темноты вынырнул Том и приставил к моему горлу кончик палочки. — По-моему, Родольфус чётко дал понять, что это ванная старост…
— Это единственная ванна в этой грёбанной школе, так что у меня, мягко говоря, нет выбора… — процедила я в ответ, аккуратно достав из кармана свою палочку, и незаметно приставила кончик к груди Тома, примерно в третьем межреберье слева. — И на твоём месте, я бы перестала тыкать палочкой в любого встречного, это может однажды плохо для тебя закончиться.
— Вот как? — хмыкнул Том, чуть шагнув вперёд, и бледный луч света скользнул по его мертвенно-белому лицу. — Я правильно понял, ты угрожаешь мне, Валери?
Он испытывающе, жёстко смотрел мне в глаза, но я даже бровью на это не повела и безразлично прошептала:
— Скорее, я предостерегаю тебя от необдуманных поступков.
— А сколько проклятий ты успела выучить, чтобы иметь право это делать? — язвительно отозвался он, сделав ещё один шаг, и кончик палочки уже очень чувствительно впился мне в шею, впрочем, как и моя палочка ему в рёбра. Но я вместо гримасы боли ядовито усмехнулась.
— Нисколько. Только вот ты упустил из виду, что кончик моей палочки направлен сейчас прямо в проекцию синусного узла в твоём сердце, от которого напрямую зависит, будет оно сокращаться или нет. А без работы сердца жить пока ещё ни у кого не получалось…
Чёрные густые брови мигом нахмурились, и Том внимательно изучал моё лицо на предмет блефа, на что моя улыбка стала только шире. И злораднее.
— Мне даже проклятия учить необязательно. Достаточно небольшого разряда, и твоё сердце просто остановится… Несчастный случай. Трагическая случайность… никто ничего не докажет, даже у внешне здоровых детей бывают случаи внезапной сердечной смерти. И может быть, в будущем мне даже кто-нибудь скажет за это спасибо…
— И ты действительно на это пойдёшь? — наконец выдохнул он, неотрывно глядя мне в глаза, будто испытывая мою силу воли. Будто действительно желая взять и шагнуть за край, рискнув жизнью, лишь бы проверить, на что готова была пойти я…
— Не надо проверять, на что я способна, а на что нет. Этого не знает никто, даже я… Но прав был сегодня Роди, когда сказал, что мы похожи… в какой-то мере это действительно так, и к сожалению, многие отрицательные качества у нас тоже пересекаются. Я нисколько не сомневаюсь, что ты знаешь не одну сотню проклятий и умело ими владеешь, но не забывай, пожалуйста, что я тоже ценный специалист в своей области. И несмотря на то что меня учили спасать жизни, я знаю тысячу и один способ, как отобрать у человека эту самую жизнь. И потенциально могу использовать эти знания, если того потребуют обстоятельства и опасность для моей собственной жизни.
Последние мои слова так и повисли в пыльном воздухе, и какое-то время мы молча просверливали друг друга взглядами, пытаясь взять верх над противником. Но наконец, когда у меня уже немного затекла рука от неудобной позы, Том усмехнулся и убрал палочку от моего горла, и я так же демонстративно убрала свою от его груди.
— Ты действительно кладезь определённой информации, и именно поэтому я и принял тебя в нашу дружную команду… — проговорил Том, откинув старинный гобелен, и шагнул в коридор пятого этажа, и мне не оставалось ничего иного, как шагнуть следом. — Но это всё равно не даёт тебе права на посещение ванны старост.
Он развернулся перед закрытой дверью и насмешливо посмотрел на меня, и накопившиеся эмоции так и нахлынули на меня с головой.
— Блядь, да что ты за человек такой, нормально же общались?!
— Не смей при мне выражаться! — прошипел Том, вернувшись на позицию угроз, но я бесстрашно прошипела:
— А то что? Накажешь меня? По-моему, мы уже прошли этот пункт! Я же стараюсь, чёрт возьми, даже Слизнорт в среду поставил нам «Превосходно»! Неужели так трудно уступить хоть раз?! А я, может, была бы впредь осторожнее в выборе слов…
Мы опять одновременно замолчали, и в воздухе повисла та самая недосказанность… Но на бледном лице вместо хмурой мины медленно проглянула задумчивость, а за ней и озарение…
— Ладно, так уж и быть. Я открою тебе ванну сегодня, а ты весь год следишь за своим поганым языком…
— Не материться целый год ради одного раза?! — язвительно воскликнула я, так как цена у подобных уступок была слишком завышена. — Ага, счас! Нет, это уже чересчур… неделю. — Том демонстративно изогнул бровь, а я выгнулась словно кошка и осторожно подошла к нему чуть ближе. — Ты пропускаешь меня сегодня в ванну старост, а я обещаю, что целую неделю не произнесу ни одного нецензурного слова… и в следующую субботу, в награду за мою выдержку, ты снова открываешь мне ванну. И так весь год… По рукам?
Ради еженедельной ванны я действительно была готова на цензуру, пусть мне и было неприятно в чём-то себя ограничивать. Но видимо, старосту моего факультета настолько коробили мои едкие выражения, что спустя несколько минут он протянул мне свою ладонь, и я уверенно её пожала, отметив, что наши руки были одинаково ледяными.
— По рукам. А теперь… Муффлиато!
Том резко направил на меня палочку, причём так неожиданно, что я даже не успела среагировать, как у меня ужасно заложило уши. И я не смогла расслышать пароль, от которого дверь открылась, даже шум этой каменной двери!
Том, заметив гримасу боли, быстро снял чары, а я облегчённо выдохнула и наконец бросилась внутрь, к выстраданному комфорту. И ванная старост в этом плане нисколько меня не разочаровала! Широкий, достаточно глубокий мраморный бассейн, тысяча кранов для воды, просторный, наполненный светом зал с искусными витражами древних мастеров, на которых русалки, будто живые, сидели на камнях, расчёсывали волосы или же били хвостом о воду. Идеальное спа…
На подоконнике даже была стопка с белоснежными махровыми полотенцами, и я, забрав себе две штуки, открыла разом несколько кранов, из которых полилась разноцветная душистая вода и пена.
— Господь, я в раю… — со слезами выдохнула я, не веря, что наконец вместо неприятного жёсткого мыла и короткого душа смогу нормально вымыться и насладиться жизнью.
Обернувшись и убедившись, что я была одна, я быстро скинула с себя надоедную форму и плюхнулась в тёплую воду. И слёзы всё-таки брызнули из глаз, когда спина так комфортно легла на специально сделанную под это выемку в бассейне, и меня чуть не накрыл самый настоящий оргазм…
Не знаю, сколько времени я так пролежала, даже не открывая глаз, но когда ванна наполнилась до краёв, и вода перестала шуметь, до меня донёсся подозрительный шум. И источником этого шума был не кто иной, как наш маэстро интриги, засевший на подоконнике с учебником в руках и как раз перелистнувший слипнувшиеся страницы.
Сказать, что я охуела — это ничего не сказать, благо что все интересные места закрывала пена, и видно было только голову до ключиц и ступни, которые я высунула из воды, чтобы охладиться. А Том, будто бы не замечая моего взгляда, продолжал сосредоточенно читать книгу, даже не посмотрев в мою сторону, и в конце концов мне пришлось громко кашлянуть пару раз, чтобы на меня обратили внимание.
— Дверь заперта, и чтобы открыть её, тоже нужен пароль, — флегматично проговорил он, опустив глаза в учебник, будто бы оправдывая своё нахождение здесь. И я закатила глаза и расслабленно откинулась на бортик ванны:
— Да и чёрт с тобой, ты всё равно не сможешь испортить мне этот день! Господь, да я не была так счастлива даже тогда, когда мне подарили ролики в третьем классе!
Мне не составило труда абстрагироваться от постороннего рядом. Пусть я и была совершенно без одежды, но учебник по Заклинаниям за шестой курс был явно интереснее для кое-кого, чем голая девушка поблизости, и в этом плане бояться было нечего. Я даже как бы случайно потянулась пару раз, показывая из пены больше, чем того было нужно, но Том даже не шелохнулся, сосредоточенно читая пожелтевшие страницы и выводя палочкой в воздухе таинственные узоры. И я быстро бросила это занятие и наконец погрузилась в собственные, ни с чем не сравнимые ощущения блаженства…
— И всё-таки, какое поручение дал тебе Слизнорт? — спустя полчаса или около того идеальной тишины задумчиво проговорил Том, опять не взглянув в мою сторону, что я даже начала сомневаться в реальности. Но он, не дождавшись ответа, всё же повернулся, как бы демонстрируя тем самым, что вопрос всё же был, и я недоуменно изогнула бровь.
— Так ты же всё на свете знаешь, разве нет?
Ответа не последовало, и на моих губах сама по себе расцвела ядовитая улыбка.
— Видимо, всё же нет… Но это совершенно безобидная небольшая просьба, и тебе лучше не забивать подобными глупостями свою светлую голову.
— Я всё равно узнаю, — флегматично ответил Том, вернувшись к учебнику, и я запрокинула голову и уставилась в потолок.
— Может быть. Но это на самом деле ерунда, ради которой даже время тратить не стоит…
— А это уже не тебе решать. Ты уже належалась?
— Я только начала! — Я резко выпрямилась и села, и он тотчас повернулся ко мне, но, заметив выглядывавшую из пены грудь, мгновенно опустил глаза на книгу в руках, а его щёки чуть покраснели. — Ты даже представить себе не можешь, как долго я могу так лежать… и вряд ли ты рискнёшь вытащить меня из воды в таком виде…
Бледные щёки покраснели ещё больше, как бы мерзавец ни пытался этого скрыть, и я звонко рассмеялась и поудобнее улеглась, наслаждаясь жизнью. И ещё больше наслаждения мне доставила тихая фраза со стороны подоконника:
— Надо было брать с собой больше книг…
* * *</p>
Что ж, добыв инструменты, я решилась вплотную взяться за Спраут, пока Слизнорт не перепоручил это скользкое дело другому студенту, а я не упустила желанную выгоду. Я даже решила не тянуть кота за хвост и в понедельник сразу после занятий направилась в теплицы, якобы уточнить кое-что по домашнему заданию, надеясь, что трёх часов мне хватит, чтобы вернуться до ужина и успеть на наши с Роди занятия.
Спраут как всегда была в теплицах и как всегда копалась в земле. Её было довольно непросто найти в стеклянном лабиринте теплиц, но почти все двери были закрыты, кроме одной-единственной, и как раз за ней я и нашла нашего преподавателя по Травологии, а та недоуменно уставилась на меня.
— Профессор Спраут?.. Добрый день! Я… я хотела уточнить кое-что… про бубонтюберов, вы нам задали эссе на выходные…
— Вы могли бы задать вопросы и на занятии, мисс Кларк, — не слишком-то доброжелательно отозвалась та, вынув руки из ямы для компоста, и я, переборов ожидаемую брезгливость, всё же перешагнула одну из тысячи секций.
— Да, могла бы, но… но… мне так хотелось… чуть глубже изучить материал! И я подумала, что если приду сюда, то вы… вы не откажете мне и покажете ещё раз эти… эти премилейшие растения! А заодно ответите на мои вопросы…
Моя лесть была шита белыми нитками, но Спраут, на секунду хмуро задумавшись, в одно мгновение расцвела, будто кактус в пустыне, видимо, нелюдимый профессор не была избалована вниманием студентов во внеучебное время.