the perfect parents pt.1 (2/2)

— Е-еще, — он заскулил, пытаясь сомкнуть ноги вокруг Чимина, чтобы ослабить давление на его член. — Пожалуйста.

Улыбка пробежала по коже Чонгука, когда то же слово слетело с губ Чимина, каждая буква была произнесена на его груди.

— Мой, — он прошептал в последний раз, кусая шею Чонгука достаточно сильно, чтобы альфа застонал, но слишком легко, чтобы по-настоящему удовлетворить его.

Затем Чимин сел, а Чонгук ахнул, когда старший грубо надавил пальцами на его бедра, переворачивая. Прижавшись щекой к мягким одеялам, Чонгук поднял свою задницу вверх, даже не получив приказа. Напряжение возросло до максимума, когда он почувствовал, как глаза Чимина блуждают по его телу.

То же чувство, только сильнее, прошлось по венам Чимина при виде Чонгука в таком виде, стоящего на коленях и подставляющего ему свою задницу. Тот даже подавался назад, как будто и секунды не мог вынести без его прикосновений. Возможно, Чимин тоже не мог больше терпеть.

— Такой красивый, — прикусив губу, тихое бормотание слетело с его губ, Чимин потянул Чонгука за задницу, обнажая его дырку. Скуля, тот выдохнул имя Чимина, но остался без ответа, поскольку мужчина беззастенчиво восхищался им. Он был словно в огне, кожа горела, а мысли метались. Единственное, что он мог делать, это смотреть, трогать, поклоняться.

Чимин собирался насладиться этим. Он собирался тянуть каждую секунду так долго, как только мог. Он хотел смотреть, как альфа дрожит и скулит, проклинает и умоляет. Более того, он не мог отвести взгляд. Чонгук гипнотизировал.

Смазка начала стекать вниз по его бедрам, и его член стал таким же твердым, как у Чонгука, когда он смотрел на последнего. Возбуждение охватило все его чувства, оставив лишь нужду в Чонгуке.

Почувствовав сладкий аромат, Чонгук застонал.

— Смазка, Чимин, используй свою смазку, пожалуйста? — он попросил, надеясь, что старший знает, чего он хочет, не уверенный, сможет ли он сформулировать достаточно связных слов, чтобы спросить снова.

Его щека все еще была прижата к кровати, руки скрещены перед головой, а задница идеально выставлена. Он чувствовал себя так естественно, когда о нем заботились в этой позиции, тепло распространялось по нему от осознания того, что он уязвим, но уязвим для Чимина. Его омеги.

— Кто бы знал, что альфа будет так мило умолять? — Чимин промурлыкал, улыбка появилась на его губах при этих словах. Мысль о том, чтобы использовать собственную смазку, чтобы трахнуть Чонгука, сделала его слабым, его колени угрожали подогнуться от навязчивого образа. Тем не менее, что-то в нем поддерживало его, побуждало его двигаться дальше. Подушечка его большого пальца надавила на дырочку Чонгука, просто чтобы увидеть, как она сжимается вокруг пустоты.

— Пожалуйста? — Чонгук просил так, будто ему отказывали в течение нескольких часов, в его горле уже нарастал стон. Возможно, так оно и было. Время медленно ускользало, пока губы Чимина скользили по его коже и помечали его тело. — Чимин, — попытался он, но остановился, когда омега прижал большой палец к его ободу. — Блять.

— Да, альфа? — Чимин ответил спокойно, просто потому что мог. Просто потому, что ему нравилось то, в каком отчаянии уже был Чонгук, вцепившийся в простыни и отвечающий на его прикосновения.

Чонгук почти захотел рассмеяться от изумления, щеки порозовели от того, как Чимин дразнил его. Так легко и с готовностью, как будто он ждал этой возможности. От этой мысли у него задрожали ноги, он задумался, думал ли Чимин о нем так раньше. Со стоном он сдался, слишком взволнованный, чтобы ждать.

— Пожалуйста, трахни меня, персик?

Может быть, Чимин действительно оставит его на несколько часов в следующий раз. Что-то внутри него вспыхнуло от этой идеи. Он задался вопросом, насколько нуждающимся может стать Чонгук. Мысль за мыслью расцветали в его голове, и он с трудом поспевал за ними. Все, что он мог сделать, это прикоснуться.

— Ну раз ты так вежливо попросил, альфа, — он снова заговорил насмешливо, и Чонгук снова покраснел.

С одной рукой все еще на заднице Чонгука, обнажая его дырочку, Чимин просунул руку между своих бедер и скользнул пальцами по смазке. Действие казалось непристойным, но Чимин не мог остановиться, он видел, как Чонгук раздвигает бедра и слышал его стоны, не было ничего важнее, чем доставить ему удовольствие. Скользкие пальцы он поднес к отверстию альфы и нерешительно прижал к краю. Пока они неуклонно кружили вокруг, Чимин закусил губу, чтобы не испустить стон.

Чонгук мгновенно затрясся, его разум на мгновение прояснился, а затем погрузился в Чимина. Запах персиков был властным, и осознание того, что Чимин втирает в него свою смазку, заставило Чонгука почувствовать себя помеченным, принадлежащим. Его мысли пошатнулись, а член запульсировал между ног. Он прикусил губу, пытаясь не умолять, чтобы его трахнули до беспамятства.

Дыхание перехватило в горле, Чимин толкнул палец в Чонгука. Наблюдая, как младший легко принял его, Чимину пришлось подавить в себе желание трахнуть его уже. Вместо этого он осторожно двигал пальцем внутрь и наружу, утопая в каждом стоне и бормотании своего имени со стороны Чонгука. Это было нереально — наблюдать, как он исчезает внутри младшего, слышать, что он делает с ним, почти без стимуляции. Такой отзывчивый, такой хороший.

— Такой идеальный, — он вздохнул, довольный, почти незаметно под их тяжелым дыханием. Громче, наблюдая, как его палец снова проходит мимо ободка Чонгука, он похвалил. — Такой красивый.

Когда он вставил второй палец, Чонгук поклялся, что готов, но Чимин ждал, пока он не погрузится на три пальца, прежде чем даже подумать дать ему то, чего он хотел. Все это время Чонгук бормотал свое неодобрение, гарантируя, что сможет это принять. Но Чимин ни за что не собирался прерывать ни один этап этого процесса. По крайней мере, сейчас. Может быть, однажды он увидит, как много альфа сможет вынести.

— Никогда не думал, что увижу тебя вот так, — смеясь себе под нос, Чимин поддразнил. Это действительно казалось сюрреалистичным, думать об альфе, который трахал его у окна в дюйме от потери рассудка, а теперь дрожит только от его пальцев, умоляя, чтобы его трахнули c большим количеством смазки. — Не могу поверить, что самодовольный альфа, который флиртовал со мной еще до того, как узнал мое имя, плачет по моему члену.

— Что я могу сказать? — Чонгук изо всех сил старался говорить ровно, тяжело дыша и толкаясь навстречу пальцам Чимина. — Я полон… аах… — он прикусил губу так сильно, что стало больно, пальцы Чимина вдавливаются в его простату и массируют комочек нервов, — с-сюрпризов, — он задыхался, как будто воздух убегал от него, и он отчаянно гнался за ним.

— Не могу дождаться, когда найду их все, — напевая, Чимин вытащил пальцы и потянулся за бóльшим количеством смазки.

Смазка покрывала его руку, он гладил свой член, пока тот не стал мокрым от предэякулята и слизи. Он вздохнул от этого чувства, не осознавая, как сильно он жаждал собственного удовольствия, слишком увлеченный Чонгуком. Затем он скользнул пальцами по дырочке Чонгука, пока та не стала такой же влажной. Его член уже дергался и болел от этого вида.

Одной рукой обхватив Чонгука за талию, он направил свой член ко входу альфы, размышляя, стоит ли дразнить его еще дольше, прежде чем, наконец, сдаться и войти в плотный жар. Кольцо мышц немедленно сжалось вокруг него, поглощая его еще больше и затопляя его удовольствием.

Точно так же Чонгук почувствовал себя переполненным удовольствием, его глаза зажмурились, когда он наконец почувствовал Чимина внутри себя. С тех пор, как он узнал, насколько велик старший, он хотел почувствовать себя растянутым вокруг него. Закатив глаза и выгнув спину, Чонгук не был разочарован.

— Е-еще. Еще, хен.

Чонгук насадился на член Чимина, красиво трахая себя, выгибая спину и стоная. Чимин на мгновение потерял дар речи. Сжимая руками талию Чонгука и восхищаясь отметинами, расцветающими на его коже, Чимин прокручивал эти слова.

— Ты никогда не называл меня так раньше, — приподняв бровь, он задумчиво произнес. Его движения не прекращались, он оттягивал Чонгука назад и продвигался вперед, чтобы встретить каждый толчок. Каждый из них так сильно ударял.

Покраснев, он закрыл лицо руками, радуясь, что сейчас не смотрит на старшего. Это так быстро слетело с его губ, так легко. Не задумываясь об этом или о последствиях, он заскулил.

— П-прости, хен.

— Еще раз, альфа. Скажи мне, чего ты хочешь, милый, — Чимин не ожидал, что ему это так сильно понравится.

— Хен, — он выдохнул, вцепившись пальцами в одеяло. Разум кружился и затуманивался, он полностью отдался чувствам. — Хочу- хочу тебя, хен. Сильнее.

Наклонившись, губы Чимина поцеловали мягкую кожу между лопатками альфы. Поцелуи покрывали позвоночник Чонгука, мягкие и медленные, пока он не оказался у основания спины. Последний поцелуй задержался на его коже, и Чимин, вернувшись на место, усилил хватку, почти постанывая от тонкой талии Чонгука. То, как Чонгук чувствовался таким нежным под его пальцами, но выглядел таким сильным, таким мускулистым, сгибая плечи и напрягая мышцы, вызвало у Чимина головокружение.

— Такой, такой красивый, — он напевал, пожирая глазами мужчину на коленях, выгнувшего спину, чтобы грешно показать свою задницу. — Будешь выглядеть еще красивее, кончая на моем члене.

— П-пожалуйста, — захныкал Чонгук, на самом деле не понимая, о чем он просит. Казалось, что все другие слова исчезли из его словаря, когда Чимин начал набирать темп — долгие, целенаправленные движения заставляли его перегружаться.

Член упирается в его стенки, Чонгук получил удовольствие, которого был лишен уже долгое время. Хотя теперь он чувствовал себя еще лучше, ощущения были сильнее, а его кайф выше, и все из-за того, кто прикасался к нему. Пальцы Чимина были мягкими на его бедрах, его член заполнял его лучше, чем когда-либо, даже его стоны звучали слаще для его ушей. Каждое движение, каждая секунда казались лучше, как будто они принадлежали друг другу.

Он обнаружил, что хнычет еще одно сломанное: — Пожалуйста, — это мягко сорвалось с его губ, приглушенное одеялом. Тем не менее, Чимин услышал это. Хотя он только промычал в ответ, одна рука потянулась, чтобы нежно погладить спину Чонгука, когда он застонал.

— Шшш, я знаю, детка, я знаю.

Чимин наблюдал, как человек под ним разваливается на части от его прикосновений, и он горел желанием подобрать каждую деталь, медленно собрать его обратно, чтобы снова разрушить. Нуждаясь в близости с младшим, он наклонился, касаясь кожей кожи, оставляя следы поцелуев на спине Чонгука. Казалось, что ему никогда не будет достаточно, независимо от того, сколько он касался, целовал, кусал. Он никогда не сможет удовлетворить потребность в большем, когда дело касалось Чонгука.

— Чувствую себя так хорошо, милый, — он похвалил, толчки были медленными, но сильными, каждый раз осторожно выходил из Чонгука только для того, чтобы целенаправленно войти в него обратно. Каждый раз бедра альфы дрожали, а его глаза трепетали в экстазе.

Они оставались так некоторое время, прижимаясь телами друг к другу и разделяя волну за волной удовольствия. В этой позе была столь сильная интимность, что тепло наполнило обоих. Их тяжелое дыхание и протяжные стоны медленно сливались воедино, заполняя тихую комнату.

Все еще нуждаясь в большем, Чимин позволил своей руке опуститься на кожу младшего, нежные пальцы прошлись по его напряженному прессу, прежде чем обхватить его забытый член. Чонгук почти рухнул от прикосновения, вздох сорвался с его губ, когда Чимин только хмыкнул, улыбка прижалась к его спине, как свидетельство веселья старшего.

Медленными движениями Чимин начал скользить вверх и вниз по его члену, предэякулят и смазка облегчали движение. На кончике, красном и умоляющем об освобождении, Чимин с особой осторожностью надавил большим пальцем, обводя головку.

— Б-бля… — Чонгук беспорядочно пытался двигаться в его объятиях, так сильно нуждаясь в большем. Тем не менее, Чимин продолжал толкаться медленно, даже разжимая кулак, чтобы сделать Чонгука еще более нуждающимся. Ему почти хотелось плакать от постоянной стимуляции, которой было слишком мало, чтобы подтолкнуть его к краю. — Хен. Хен, пож-пожалуйста.

Все было так хорошо, Чимин топил его прикосновениями, так сильно, что он больше не мог их различать. Не мог решить, от чего исходило ошеломляющее удовольствие — от губ Чимина на его коже, от члена, входящего в него, или от руки, обхватившей его член. Все, что он знал, это то, что это было из-за Чимина. Чимин был источником его удовольствия.

— Хочу прикоснуться к тебе, — просто заявил Чимин, движения все еще медленные и мучительные. Голос Чонгука звучал так, будто он вот-вот заплачет, слова были прерывистыми и безнадежными, и Чимин был удивлен, когда его член дернулся внутри младшего. — Хочу позаботиться о тебе.

Не прошло и секунды, как Чонгук нетерпеливо рассуждал.

— Я-я теперь твой, — он даже не мог найти в себе силы покраснеть, когда продолжил, потребность кончить была слишком сильной, чтобы стесняться. Пытаясь оглянуться назад, едва встретившись взглядом с Чимином, он умолял. — Ты можешь делать со мной все, что угодно. Всегда. Все, что угодно, только… — его глаза почти закрылись, он кусал губы между словами, чтобы сдержать стоны, пока толчки Чимина продолжались, а рука все еще дразнила член Чонгука. Это было ошеломляюще, но все еще недостаточно. Брови Чонгука сошлись вместе, красивые глаза расширились, он умоляюще заскулил. — Омега. Хен, пожалуйста. Пожалуйста, ты мне нужен.

На мгновение Чимин просто уставился на него, что-то нечитаемое промелькнуло в его глазах при этих словах. Затем рука вокруг члена Чонгука ослабла, вместо этого обхватив челюсть Чонгука, пальцы лишь слегка грубо прижимаются к его щекам и притягивают ближе. Когда губы Чимина коснулись других, он решил.

— Что угодно для моего альфы.

После последнего, голодного поцелуя, Чимин сделал большую часть работы, поскольку Чонгук едва мог держаться, не говоря уже о связном поцелуе, старший отодвинулся, снова опустившись на колени позади него. Предвкушение нарастало в Чонгуке, когда он прижался щекой к одеялу, уже сжимая его руками, ожидая того блаженства, которое, он знал, вот-вот поглотит его.

Хотя он так же хотел трахнуть младшего и посмотреть, как он кончает, Чимин не спешил, проводя руками по телу Чонгука, позволяя им скользить по мышцам и изгибам, пока они не приземлились на талии Чонгука. Затем мягкое прикосновение превратилось в жесткое и собственническое, когда пальцы Чимина вцепились в его кожу, глаза Чонгука в унисон закатились.

Медленно выходя до головки, так что край Чонгука сжимался вокруг него, мокрый от смазки и жаждущий большего, он, наконец, вошел в альфу. Они оба издали стон, первый из многих, когда Чимин повторил действие. От медленного движения он быстро набрал темп, его собственное отчаяние победило, когда он начал умело двигать своими бедрами, плавно трахая младшего без паузы.

Резкий толчок заставил Чонгука запнуться, он почти упал на кровать, но Чимину удалось поднять его, удерживая на месте. Чимин поддерживал быстрый, жесткий темп, Чонгук стонал, скулил и изо всех сил старался продержаться. Но, когда головка члена Чимина вдавилась в его простату, ударяя по ней без перерыва, он потерял всякое чувство реальности. Сознание помутнело, ноги изо всех сил пытались удержать его, дрожа и напрягаясь, оргазм Чонгука длился, казалось, часами. Сперма покрыла одеяло под ним, член подергивался, пока Чимин вытрахивал из него каждую каплю. Он укусил себя за руку, приглушенное имя омеги сладко звучало на его языке.

Тем не менее, Чимин вбивался в него, восхищаясь ощущением, как стенки Чонгука сжимаются вокруг его длины. Это было невообразимо. В сочетании с видом Чонгука под ним, с дергающимися бедрами, когда он кончал, Чимин был безнадежен. От еще нескольких целенаправленных ударов у Чимина закружилась голова. Движения стали неустойчивыми, он замешкался, не уверенный, должен ли он выйти.

Однако, почувствовав нерешительность старшего, Чонгук быстро потянулся за спину, без особой силы схватив Чимина за бедро, убедившись, что он остался внутри.

— П-пожалуйста, кончи в меня, хен.

Скулеж в его голосе заставил Чимина опомниться. Он разваливался на части в руках Чонгука, толкаясь внутрь и кончая сильно и глубоко. Задыхающийся и ошеломленный, Чимин упал на спину альфы, все еще глубоко внутри него, когда почувствовал, как его сперма заполнила младшего. Пока сперма вытекала из его члена, они оба изо всех сил старались успокоиться.

Они оба были горячими и липкими, покрытые потом, смазкой и спермой. Ни один из них не заметил, насколько они стали грязными, пока их дыхание медленно не выровнялось, и они не прижались друг к другу. Теперь смазка покрывала и ноги Чонгука, когда омега упал на него сверху, тела небрежно переплелись. Чонгук не возражал против веса, навалившегося на него сверху, на самом деле почувствовал, что это приземляет, когда туман ускользнул.

В конце концов, разум Чимина прояснился, когда его губы лениво коснулись основания шеи Чонгука. Они скользнули между лопаток, а затем вниз по руке, только для того, чтобы повторить путь снова. Чимин быстро пришел к выводу, что он всегда хотел большего от Чонгука.

— Ты был таким хорошим для меня, альфа.

Под ним Чонгук загордился. Кожа все еще чувствительная, он вздрогнул от прикосновения Чимина. Он не был уверен, что Чимин полностью понимает, как сильно его слова повлияли на него, тем не менее, он растворился в них.

— И таким красивым, — сев, он провел руками по коже альфы. Точно так же, как раньше у Чимина была неоспоримая, непреодолимая потребность прикоснуться к Чонгуку, наблюдать, как он становится нуждающимся и умоляет его, теперь Чимина переполняла потребность дать Чонгуку все, что он хотел, без вопросов. Хвалить, утешать и душить любовью. — Весь для меня. Не знал, что это может быть так приятно.

— Это? — эхом отозвался Чонгук, сосредоточившись на руках на своих бедрах, на пальцах, скользящих по ним.

— Все, — Чимин вздохнул. Это заставило Чонгука вздрогнуть. — С тобой, — пальцы кружили по коже Чонгука, нежно пробегая вверх и вниз по его бокам. — С тобой все хорошо, Чонгук.

Губы Чимина снова приникли к коже Чонгука, покрывая поцелуями каждый дюйм его позвоночника, пока младший не почувствовал теплое дыхание над ухом.

— Так идеально, — Чимин тихо прошептал.

Улыбка украсила его лицо, и он повернулся, чтобы захватить губы Чимина своими, не обращая внимания на то, как ныли его мышцы и как сильно они болели, чтобы просто лежать неподвижно вечность. Чимин стоил дискомфорта, в конце концов, все ускользнуло, когда их губы встретились. Все это время, пока Чимин нежно покусывал его нижнюю губу, а Чонгук лизал рот старшего, их улыбки не исчезали.

— Душ? — Чимин пробормотал так же тихо, прижимаясь лбом к его, теплые губы касались со словами.

Когда Чонгук нетерпеливо кивнул, его улыбка стала шире. Он не мог не чувствовать нетерпения, когда встал, переплетая их пальцы, чтобы он мог поднять младшего на дрожащие ноги. Когда тот почти упал на Чимина, последний решил обнять Чонгука для стабильности. Или, может быть, он сделал это потому, что было так приятно прикасаться к нему.

Они шли вот так, мягко улыбаясь, голова Чонгука откинулась назад, чтобы лечь на плечо Чимина, все его тело было поглощено Чимином. Они, казалось, идеально подходили друг другу, прижимаясь, пока не дошли до душа.