Глава 2: Козел отпущений (1/2)

В облачном зареве утреннего леса, плавно рассекая по нити железной дороги, поезд двигался вперед, развозя зверей по всяким важным надобностям. В вагонах, где окна не были зашторены, были видны дремлющий, занятый досугом народ, старательно коротающий время в уюте четырех стен. Звери постарше сидели с кроссвордом и чашкой чая или страстно обсуждали последние новости, с радостью или грустью вспоминая былые дни. Невольно слушая их беседы, другие смотрели фильмы, сериалы или просто встречали новый день за окном. Сладко потянувшись, лабрадор уперся кулаками в стену, выгнув спину небольшим мостиком. Почмакивая языком, Джек медленно потер глазоньки, и напротив себя, сидящего в лучах солнца, он увидел Суджи, работающего как минимум с тремя тетрадями. — Вау... доброе утро, — спросонья голос лабрадора звучал грубее обычного. — Ты не спал? Не отрывая взгляда от таблиц с формулами, сипуха покачал головой. — Рано проснулся, — холодно ответила птица. — Привычка. — Забавно, я всегда думал, что совы спят до полудня. Услышав это, Суджи остановил крыло на строчке и поднял глаза в сторону пса.

— А я думал, что у всех собак воняет изо рта, — кривляя интонацию Джека, сказал он. — Может ты и не лабрадор вовсе, а пришелец в маскировке? Хм? — Конечно! Что бы ты зн... — усмехнувшись, Джек хотел было что-то сказать, но тут опешил от страха. С соседней койки на него взирали две черных, бездонные пропасти. Ледяной взгляд птицы источал нечто чужое, неестественное, пронзал и тотчас расщеплял любые мысли Джека. Пес хотелось отвернуться прочь, но он не знал как — руки отказывались слушаться, а мышцы будто окаменели. Кажется, так длилось вечность, но сипуха вдруг поднял клюв и издал легкий смешок. — Ладно, расслабся, — спокойно произнес Суджи. — Я прикалываюсь. Не встречав раньше ничего подобного, Джек сконфуженно почесал затылок, отведя морду в сторону. — А! Конечно, ха-ха, ха... — с ощутимой дрожью в голосе, пес засмеялся. — К-кстати, хотел сказать кое-что... Прости. Ну, что вечером тебя доставал. Суджи вновь посмотрел на лабрадора, но в этот раз как-то по другому, чуточку удивленно. Затем он пожал плечами. — Проехали. — Это из-за академии, хе-хе... Когда я выговариваюсь, становится легче. — Но у тебя же теста нет, чего переживаешь? Не ожидавший такого интереса со стороны совы, Джек поднял уши, пока Суджи, как ни в чем ни бывало, листал толстенные конспекты. — Ну, есть один друг, — одевая кофту, начал лабрадор. — Эм... У тебя случалось такое, что ты всю жизнь знаешь кого-то, общаешься с ним с детства, а потом он просто без причины, как бы это сказать... — ...отдаляется, — продолжил его мысль пернатый юноша. — Да? Случалось, чаще чем хотелось бы.

— Вот как, —с грустью в голосе, произнес Джек. — И почему так происходит? — Самый простой ответ — звери меняются. По всякому проходит, в каждой избушке свои погремушки. Когда ты в последний раз с ним говорил? — О, недавно, пару дней назад. Летом созванивались раза три в неделю. Ну, еще мы соседи по комнате, в общежитии, — хоть пес не говорил имени "друга", Суджи украдкой взглянул на мобильник в его руке, будто понимал, о ком шла речь. — Поэтому я ума не приложу, что на него нашло.

— А ты спрашивал? — Хм? — пес растерянно наклонил голову. — В смысле, можно долго играть в угадайку, ходить вокруг да около, или просто спросить. Не знаю, в каких вы отношениях, но без взаимного диалога дружбы не бывает. Сам-то как думаешь? Лабрадор задумался. — Пожалуй, ты прав. Да, я так и сделаю. Хе-хе, спасибо, что выслушал. Готов поспорить, у тебя-то наверняка полно друзей. Суджи молча глянул на пса, затем повернул круглое, похожее на сердце лицо к окну. Глаза его улыбались, но все же радости в них было мало. — Ты даже не представляешь. Залитые солнечным светом, где-то за холмами виднелись столичные небоскребы. Вот они, кажется, ехать всего ничего, но окраины предместья только начались, а зеркальные высотки даже не собирались приближаться. С трепетным волнением, Суджи вышел к окну коридора, и с упоением любовался этим величественным местом. Хоть погода была пасмурной, в сравнении с распушившимся облаками, угловатые, строгие очертания города выглядели крайне впечатляюще. Словно новые поводья на лоне усмиренной, укрощенной природы, ветки магистралей тянулись со всех концов страны, где их держала одна огромная, блистательная перчатка из стекла, стали и бетона. Златошерстный пес встал рядом, облокотился на перила. —Впечатляет, правда? — Угу, — в пол голоса ответил Суджи.

— Ну да, по лицу вижу.

— Представляю, как тут красиво по ночам. Первое, что я сделаю после поступления — облечу окрестности академии. Да-а-а, круто... — По-моему, это не лучшая идея. — В городе регулировщики и летать без прав нельзя, знаю. Но серьезно, кому не пофиг? Все равно никто не заметит. — Вообще-то заметят. — Да ладно? Как? — Камеры. На территории академии они повсюду, а после девяти студентам запрещено покидать общежитие. За нарушение дадут выговор или сразу отчисляют. — Уф... Жестко.

— Есть немного. Эй, зато мы учимся чуть ли не в центре мира. А на выходных можно гулять сколько влезет, и классных местечек тут в избытке. Разве это не круто? — Вообще класс, летать нельзя, гулять нельзя, а от кампуса до центра два часа езды. Простой кайф, Удавка такая удавка. — Удавка? — Джек нахмурился.

— Большая Удавка, — добавил Суджи. — Можно, подумать где-то есть маленькая. Лабрадор чуть приоткрыл пасть с видом полной растерянности. Птица поняла, что тот был не в теме. — Ну, знаешь, есть еще такая песня: Большая Удавка,Все хорошо и гладко,Послушный узелок, На шее сядет мягко... Суджи остановился, когда заметил, что хвост лабрадора замер, а взор его стал необычайно задумчивым. Отведя морду на мелькающий за деревьями мегаполис, Джек молчал, пока в воздухе нависла какая-то напряженность.

— Я что-то не то сказал или...? — Нет, нет, все нормально. Я понимаю, он не идеален — но из-за таких песен никому точно лучше не стало. А мне хочется верить, что тут у каждого есть шанс найти лучшую жизнь, что тут работают честные, порядочные звери, которые стараются ради других, ради своих близких. Городов на свете много, но этот такой один. Очень надеюсь, он понравится тебе так же, как и мне.

Сказать, что Суджи был удивлен такой речи, было бы преуменьшением. Сторонний зритель не заметил бы разницы, но в этот момент юноша испытал к своему нечаянному собеседнику искреннее уважение. В то же время лабрадор, как ни в чем ни бывало, вновь расплылся в добродушной улыбке.

А город становился все ближе. К моменту прибытия поезда на станцию, Суджи и Джек сидели на вещах в полной готовности. Ранее державшийся особняком, крылатый юноша заметно ободрился, принялся рассказывать истории из своей деревни, в то время как неуемный лабрадор наоборот поутих, стал спокойнее, но все так же неистово шерудил хвостом.

Итак, пришла пора выходить. Порядком устав говорить, сова снова занял позицию слушателя. К счастью, Джек больше не наседал на него с пустой болтовней, больше делясь своими познаниями о городе, местных порядках и правилах. С рюкзаком на плечах и сумкой в руке, лабрадор вышел первым из купе. Суджи вышел следом.

— ...еще главное, — загибая пальцы на второй руке, продолжал лабрадор, — в общественном месте хищникам нельзя глазеть на травоядных. Это не запрещено, но сейчас многие жители на нервах. Сам понимаешь, лучше не нагнетать. — Запросто, — хмыкнула птица. — Обычно меня в упор не замечают, а когда видят, то шарахаются. Не знаю почему. Приходится свистеть или танцевать в развалочку. — Хм, занятно. У моего друга, Легоси, все с точностью наоборот. Слушай, вам бы позна...

Мгновение назад стоявший позади Джека, сова вдруг очутился у одной из дверей, замерев на самом пороге. — Суджи? Что-то случилось? — Тут... были две девушки. — Какие? Твои подруги? Пропустив вопрос мимо ушей, юноша аккуратно ступил за порог опустевшего купе. В комнате никого не было, только оставленные рюкзаки и верхняя одежда, включая разукрашенные кожанные куртки.

— Вещи разбросаны. Посмотри: сумки нараспашку, телефон на полу, кошелек в том углу. Это не нормально, нужно дежурного позвать. — Может, они в кафе ушли? Или в туалет? — Одновременно?! — неожиданно резко спросила птица. — И все оставили? — В Черритоне девчонки вечно ходят парами, постоянно, — Джек развел руками. — А вещи здесь лежат, потому что торопились.

Сова еще раз осмотрел комнатку, взвешивая в уме его слова. Определенно, легкий недосып играл с воображением птицы злую шутку. — Хм, наверное. — Пойдем, сыщик, нам еще на автобус успеть надо. Прежде чем пойти за Джеком, он окинул быстрым взглядом оставленные вещи. Под столом виднелась пара мелких, бежевых перышек и длинный след на полу — должно быть, от чемодана.

Просто перья и просто потертый след. Действительно, подумал про себя Суджи, ничего необычного. Оказавшись в автобусе, сова и пес были тут же встречены другими студентами — енотом с бурундуком на плече, которые, как выяснилось, были одногруппниками Джека. Пока старые приятели делились историями с прошедших каникул, Суджи держался в сторонке и только крутил головой, рассматривая проносящиеся мимо улицы. За время пути парень заметил несколько парков, с полдюжины бутиков, магазинов с цветастыми вывесками и другими ловушками для туристов. А ведь наверняка за пределами главных улиц их было еще больше. От осознания масштабов этого места Суджи охватил неистовый восторг, сравнимый разве что... Грузовик тряхнуло. Висящие с перил половинки туш болтаются на огромных крюках, бьются о кузов машины, оставляя на полу лужи смердящего гноя. Детский плач. Ребенок зовет маму и папу, но слабый голосок теряется в железном грохоте цепей и гула от тучи мух. Желтый дым. Густая пелена проникает в кузов, горло скрутило от боли, словно воткнули раскаленный прут. В прорезях вспоротого кузова виден густой смог, покрывавший все в округе. Редкие прохожие бегут следом. Звери хватаются за морды, пытаясь остановить хлыщущие из носа и рта алые ручьи, в панике спотыкаясь о бордюры... От омерзения Суджи замотал головой. Наваждение мигом пропало и все стало как прежде. Салон автобуса все так же был заполнен до отвала беспечными с виду животными, а стоявший рядом с сипухой Джек все так же увлеченно беседовал со своими товарищами. Тогда, опустив клюв, юноша прислонил белое крыло к груди. Он вслушался в тихое, ритмичное стучание: настоящее биение настоящего сердца, реального насколько это физически возможно. Постояв так минуты-две, погруженный в реальность своего тела, сипуха улыбался. И тогда ему становилось чуточку легче.

Когда из-за квартала явились здания кампуса, Суджи был готов поспорить, что смотрит на средневековую арену для рыцарских турниров. Похожий на настоящую ратушу, главный корпус академии Черритона украшало пышное, ветвистое дерево, расположившееся на крыше башни. Это, вместе со стеной из зеленых насаждений и размашистыми стадионами, создавало по-настоящему чарующую атмосферу гармонии с природой. Если столицу можно было назвать с лезвием меча, то Черритон являл собой обвитую узорами дубовую рукоять, обрамленную изумрудами. В сотый раз проверив часы, сова довольно отметил, что оставшегося времени как раз хватит, чтобы потеряться, добраться до аудитории, потеряться снова и привести мысли в порядок. Увидев вдалеке столпотворение из старшекурсников на остановке, Суджи смекнул, что ему пора откланиваться, пока Джек не затянул его в знакомства разной степени полезности.

— Это и есть академия, я полагаю? — придерживая лямку рюкзака, спросила птица.

— Она самая, — довольно кивая, ответил лабрадор. — Ну, какие впечатления? — Ну-у-у, райончик так себе, на фотографии было лучше, — наблюдая замешательство на морде пса, Суджи махнул крылом. — Да шучу я. Нет, это лучше всяких фоток, просто таки... вау. Офигенно. Что ж, мне пора идти. — Погоди минутку, я хотел тебя кое с кем познакомить.

— Я бы с радостью задержался, но у меня экзамен через час — надо перекусить, подготовиться, все дела. Мне еще первашом стать надо, помнишь?

— Оу, точно! Совсем забыл. Ну, как обживешься, дай знать. Я живу в 701 комнате, если что. — Договорились. До встречи, Джек. — До встречи. Удачи с экзаменом! Распрощавшись, они обменялись крепким рукопожатием, и Суджи отправился на поиски аудитории.*** Лекционный зал, десять минут до начала теста. Отобедав в местной столовой оладьями с тараканьей пастой, сова пребывал в столь волшебном состоянии души и тела, что был готов свернуть любые горы. К счастью, нужно было свернуть всего-то каких-то тридцать заданий, к которым он был решительно готов. Все было идеально, и только сцена в вагоне нагоняла на Суджи легкую тревогу. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения, ведь настал час всей его жизни.

Когда зал был наполнен полудюжиной молодых зверей, проверяющий — полноватого сложения муравьед в очках, закончил приветственную речь, и вступительный экзамен был объявлен открытым. Перед Суджи лежала форма с вопросами, несколько чистых листов, заранее наточенный карандаш и шариковая ручка. Первый десяток вопросов был столь простыми, что сипуха было подумал, не ошибся ли он аудиторией, оказавшись на предподготовительных курсах. Разумеется, он был в нужном месте и в нужной форме, и все же... И все же было в том купе что-то подозрительное. Оставленная одежда и вещи могли быть объяснены спешкой девушек от зова природы или желания купить круасан в кафешке. Но как сделать это без кошелька? И куда исчез стиляга-гепард? Перерезал их под шумок, не иначе... Щёлк. На пятнадцатом вопросе Суджи ощутил легкий озноб. Воздух в помещении становился спертым и тяжелым, и про себя сова пошутил, что этот тест рассчитыван скорее на стойкость учащихся, чем на их знания. Еще пять вопросов были систематично разрешены простым и холодным расчетом, проще простого. Ночь, купе. Гепард захлопнул дверь. Обе перепелки смеются над чудиком в коридоре, подкинув еще колких обзывательств. В следующий миг одна задыхается на полу от удара ногой в живот. Громкая музыка заглушает крик второй, звери из соседних комнат на помощь не придут.

Щёлк! Хруст шейных позвонков, раз, два. Еще через пять минут обнаженные тела лежат скрученными в позе эмбриона, одна большая сумка вместит их без проблем... Щёлк. Нет, вряд ли. Обычно изверги предпочитают живых и дышащих жертв, когда кровь под действием адреналина летит по венам со скоростью пули. А если едок из ценителей, то придержит перепелок до того момента, когда их помоют и общипают перья. Такие ребята спешку не любят. Щёлк! Справа вдруг кто-то громко шикнул. — Эй! Можно потише?

— Да-да, — виновато кивнул Суджи. — Простите.

На двадцать шестом вопросе и сороковой минуте проверяющие выпроводили из аудитории где-то с десять учеников, поймав тех со шпаргалками. Сам факт использования подсказок для такой элементарщины парень считал смехотворным, хотя сам всеми силами старался сохранять самообладание — от жара в комнате жутко хотелось пить, к тому же кожа чесалась, будто ее грызла мошкара. Привлекать к себе лишнее внимание Суджи не хотел, поэтому ткнулся клювом в крыло, сел смирно и дышал так медленно и глубоко, насколько это возможно.

— Можно не ерзать ногой, пожалуйста? — с раздраженным, тонким голосом спросила сидящая на столе мышь-полевка. — Упс, простите.

Суджи был готов признать, что последние три задания были с подвохом, даже близко не такие легкие, как предыдущие. Тяжелее этого был только... ...чемодан, набитый телами. Под весом перепелок кожаный уголок царапает пол, оставляя за собой черное, растертое пятно. Одному такой багаж не утащить, если только не на машине. Выходит, только Суджи видел их в компании гепарда? Вдруг только он знал про их исчезновение? Небо знает, где они сейчас, и с каждой минутой шанс на их спасение близился к нулю. — Нулю... нулю? Нулю, нулю... — Эй, там! Сова в зеленой футболке.

— Кто? — растерянно спросил сипуха. — Я? — Да, да, ты. У тебя все в порядке?