18. Обнажая шрамы (2/2)

21 июля 1997</p>

Сидя на бархатной табуретке, девушка пыталась вычесать колтуны со своих медно-серых локонов. Укладывать такую шевелюру — дело нелегкое, но даже несмотря на это, Ясуко всегда гордилась своими волосами, которые достались ей и её брату от матери. Нужно было ещё как-то уложить их, иначе, не дай бог какой-то волосок попадёт на тарелку гостя и тогда уже попадёт ей.

Рядом, лепеча что-то про забавного клиента, стояла её полуголая подруга детства. Спросите, почему полуголая? Ей, как и Ясуко, никогда ничего не подавали на белом блюдечке с голубой каёмочкой, приходилось всю жизнь как-то вертеться, в прямом смысле. И Одзиме в этом деле не было равных — за смену она могла принести домой не одну тысячу долларов. Богатенькие мужички в клубе не скупились засунуть несколько крупных купюр под тонкую полоску ткани. За короткий срок Мэна смогла выплатить все долги отца и даже накопить на свойственное жильё, оставляя своё прошлое в родительском доме.

Одзима не раз подговаривала и Накано на эту авантюру, но та была категорически против. Нет, она нисколько не осуждала подругу за выбор такой профессии, но самой идти в стриптиз не хотелось. Здесь играли какие-никакие принципы, да и денег с работы официантки хватало.

— И ты представляешь, говорит: «оденьтесь, пожалуйста», я чуть со смеху не упала, — девушка театрально смахнула слезу и поправила кружевные чулки. Но не заметив никакой реакции со стороны подруги, Одзима выпрямилась в полный рост, наблюдая, как Ясуко прожигает пустым взглядом зеркало, монотонно расчесывая одну и ту же прядь. — Что с тобой, детка?

Слова Мэны словно привели её разум обратно в реальный мир. Бывало, Ясуко настолько уходила в свои мысли, что никакие внешние раздражители не могли привести ее в чувство.

Смысла врать лучшей подруге она не видела. Всё равно ведь Мэна достанет из неё причину беспокойства.

— Мне страшно, — честно призналась Накано, прикрывая глаза от усталости, — В последнее время Иоши всё чаще приходит в синяках, а вчера и вовсе с перевязанной рукой заявился.

В последнее время разборки брата всё больше беспокоили девушку. Поначалу, Ясуко закрывала глаза на спрятанные в шкафу травку и оружие и длительное отсутствие Иоши в доме, ведь он приносил в дом деньги, а девушка, как бы не хотела, не могла заработать подобную сумму легальным путём. Только с каждым днём ситуация потихоньку приближалась к абсурду. Вчера его разукрашенная физиономия и сломанный палец стали причиной нового скандала. Ясуко не выдержала этих криков и просто закрылась в ванной, тихо всхлипывая под шум воды, чтобы её не услышали.

Иногда Накано-младшей казалось, что старшая она. Иоширо зачастую вёл себя, как подросток дорвавшийся до взрослой жизни. Ясуко же строила планы на будущее, хорошо училась, готовилась к поступлению в медицинский колледж, параллельно подрабатывая ночными сменами официанткой в местном клубе. Следила за домой и, в частности, за братом, как бы он не бычился.

— Зайка, — Мэна обняла подругу со спины, — Не переживай ты так. Хочешь, я твоему братцу таких пиздюлей вставлю, что он потом неделю говорить нормально не сможет?

Ясуко звонко рассмеялась, отрицательно мотая головой. Какие бы выходки не выделывал Иоши, она всё равно любила его, больше всех на свете.

После смены Ясуко по обычаю возвращалась домой через парк. Идти через громкие центральные улицы не хотелось, к тому же шуршание листьев хорошо успокаивало после тяжелого рабочего дня. Природа всегда расслабляла, да и лучше влажный воздух, чем дышать выхлопными газами. Кто же знал, что её любимое место станет для неё роковым.

Чувство, что сегодня должно что-то произойти обострялось ежесекундно. Девушка, несмотря на усталость, прибавила шаг, желая поскорее попасть домой и смахнуть всё на потрёпанные нервы на работе. Только этому не суждено было сбыться. Сначала она почувствовала топот позади, а следом чью-то руку с влажным платком, закрывающую её рот.

Тряпка пропитана хлороформом. Ясуко поняла это моментально, по эфирному запаху. И поняла, что ноги её уже не держат, а глаза медленно, но уверенно закрываются. Последнее, что она услышала, и то обрывками, был мужской хриплый, говоривший с явной издёвкой.

— Твоя драгоценная сестрёнка у нас. Приезжай один, если не хочешь, чтобы она пострадала.

Условие Иоширо не выполнил и явился с полным составом его группировки — начиная от командира и его замов, заканчивая всеми шестерками. Уже голосу он понял, кто именно схватил его сестру, однако, даже с этой информацией его колотило и тремор в руках не прекращался.

Когда они прибыли в назначенное место, первое, что увидел Накано, девушку, со связанными руками и ногами. Целую, но тяжело дышащую из-за накатившей паники. Желание прострелить поганцам, рядом с ней, конечности, было невыносимым. Он так бы и сделал, если бы не остановивший его жестом глава.

Тот, кстати говоря, был абсолютно спокоен, также как и вся банда, в отличии от противостоящих. Непонятно, на что они рассчитывали, когда связались с крупнейшей группировкой в Минато. У всех, кроме предводителя их шайки — Какузици Таро, тряслись ноги, кто-то кажется начал скулить от страха.

— Похоже, держать слово, не твоя фишка, да, Накано? — этот парень явно смертник. Провернуть такое и продолжать хрюкать смехом — либо шибко смелый, любо полный идиот.

— Напизделся? — грубый бас прозвучал от лидера Минато.

Он украдкой посмотрел на Иоширо, который, сжимая кулаки до побеления костяшек, неотрывно глядел на заплаканную сестру. Вздохнув, мужчина поднял руку, подавая сигнал. В этот же момент послышались звуки выстрелов. Противники не стали ждать и, желая хотя бы спасти свою шкуру и отстоять честь <s>если конечно она у них была</s>, поснимали предохранители с оружия.

Для Накано подобные перестрелки были не впервой, и он мигом ринулся прямо в гущу перестрелки, желая только одного — вытащить сестру из этого ужаса.

По пути парню прилетела пуля в руку, хотя скорее пролетела, оставляя лишь неглубокую царапину. Он на секунду отвлёкся, и в тот же момент прозвучал ещё один выстрел. Следующая пуля попала не в него, однако оставила огромный шрам на сердце.

На асфальте истекала кровью его сестра. Его младшая и единственная сестрёнка. Та, кто делала ему такояки по воскресеньям. Та, кто обрабатывала ему ссадины после очередной драки. Ворчала себе под нос, но каждый раз обрабатывала. Та, кто был в ним рядом всегда. Всегда заботилась. А сейчас, единственный дорогой для Иоширо человек умирал прямо на его глазах.

Над ней, с мерзким оскалом, возвышался Таро, с каким-то неведомым удовольствием крутя в руках небольшой револьвер. Иоширо особо даже не прицелился и попал этому ублюдку точно в горло.

Подбежав к сестре, парень замер. Весь его мир в одно мгновение разбился, словно хрупкая фарфоровая чашка. Кровь не останавливалась, а с каждым её вздохом лилась всё больше. Иоширо судорожно стянул с себя футболку, чтобы придавить ей ранение.

— Ясуко, ты только не переживай, всё будет хорошо, — этими словами он скорее успокаивал себя, а не сестру. Из-за пелены слез в перемешку в плохим зрением, Иоширо пытался различить хоть что-нибудь перед своими глазами.

Вдруг его коснулось что-то холодное. Ясуко из последних сил перехватила его ладонь, слегка сжимая, и улыбнулась. Сквозь слёзы, с болью, но такой светлой и чистой улыбкой.

— Только не вини себя, — говорить ей было ужасно трудно. Кровь стремительно образовывала ком в горле. — Я редко это говорила, но я люблю тебя.

Иоширо захлебывался в собственной истерике. Понимал — её уже не спасти, поэтому сильнее сжал руку.

А ведь она так молода. Её амбиции всегда били через край. Она хотела стать медсестрой, помогать людям, может быть даже открыть свою клинику. Она хотела выйти замуж по любви, как бывает с сопливых мелодрамах, которые она просто обожала. Чтобы у неё родились две дочери, которых она любила бы до беспамятства.

Но ничего из этого никогда не произойдёт.

— Знаешь, люди умирают — это неизбежно. Просто кто-то раньше, а кто-то позже. У меня была не лучшая жизнь, но я ни о чем не жалею, — Ясуко уже обессилила и прикрыла веки, — Мы были отвратительной семьей, но ты был лучшим братом, спасибо тебе за всё.

Последнюю фразу она прошептала лишь губами, но брат услышал всё, до последнего слова.

Сегодня Иоширо лишился единственного лучика света в его жизни.

Его младшая сестра — Накано Ясуко — умерла и забрала с собой частичку его души.

Настоящее время</p>

— Теперь ты знаешь правду.