Глава 36 (2/2)

— Спа-спасибо, — ещё всхлипывая, но уже почти справившись с собой, говорит она. — А туфля… пусть себе подавится, у меня ещё три пары обуви есть, — с ненавистью посмотрела на ступеньку.

— Ай! — Гриффиндорка поджала ногу, но от этого лишь потеряла равновесие, вновь опасно закачавшись. Мой взгляд невольно упал на провал под лестницей. Сколько тут падать? Метров пятьдесят? Меньше или больше? Думаю, ей хватит даже тридцати… Пора отсюда уходить.

— Думала, уже никто не поможет, время позднее, место малопосещаемое, — начала девочка, облокачиваясь на меня и пытаясь осторожно поставить травмированную ногу на каменный пол, — уже смирилась, что придётся сидеть до самого утра. Даже не знаю, что в таком случае бы с ногой было…

— Тебя нашёл бы дежурный преподаватель либо староста, — прервал я её, пытаясь поставить в такое положение, чтобы гриффиндорку не раскачивало, как пьяного матроса во время шторма. — Ноге бы пришёл конец, это однозначно, но целитель Фэрриш бы всё исправил, в этом я даже не сомневаюсь.

— Она онемела, а сейчас чувствительность… возвращается, — вновь всхлипнула девочка, когда мне удалось задуманное, — больно.

Мысленно вздохнув, продолжил поддержку телекинезом, даже приподняв её в воздух, чтобы не нагружать травмированную конечность.

Оглянувшись по сторонам, подхватываю её сумку, после чего, продолжая удерживать магией, выхожу на третьем этаже, куда лестница вновь успела вернуться. Здесь достаточно темно, но вызов пары люмосов решает эту проблему. Трансфигурирую два стула, на один из которых опускаю свою ношу, а на второй сажусь сам, осторожно осматривая травму.

Нога юной волшебницы действительно выглядела плохо. На месте зажима уже цвел кроваво-черный синяк, вокруг всё было болезненно-синего цвета, кожа местами была содрана, сочилась густая, тёмно-чёрная кровь. Сама ступня, с которой слетела туфля вместе с носком, была мертвенно бледной. Ожидаемо был перекрыт кровоток, а сейчас кровь начнёт циркулировать, позволяя ощутить все последствия перенесённого испытания… значит, вскоре всё должно стать гораздо хуже, ведь вот-вот начнётся боль.

Наполняю место травмы магией Жизни, напитывая повреждение. Я не лечил, а скорее обезболивал. Конечно, могу попробовать поработать и с травмой, но не хочу чрезмерно раскрываться. Ведь её так или иначе вести в Больничное крыло. Хотя бы чтобы удостовериться, что всё исцелено верно. Но раскрывать и этот свой навык пока желанием не горю. И так прогрессирую семимильными шагами.

— О, ты целитель? — гриффиндорка успокоенно выдохнула, когда я убрал боль. Даже появилась лёгкая улыбка.

— Только учусь, — зеркально улыбаюсь ей в ответ, вновь подхватывая тело телекинезом, — а сейчас пойдем в Больничное крыло.

Она удивлённо посмотрела на меня. Теперь, не отвлекаясь на боль и своё положение, девочка смогла заметить, что колдую я без палочки и не произнося заклинания вслух. А в дополнение ещё и удерживаю её рядом с собой, таская следом, будто она стала привидением.

— Ты… Вольфганг Вейбер! — воскликнула гриффиндорка, — я вспомнила, тот самый гений, которого постоянно ставят в пример, вместе с этим мальчиком, как там… — задумалась. — А! Реддл! Ты знаешь, что о вас говорят? — она хихикнула, отвернувшись в сторону, — правда, не все хорошо… Последнему такому Наилс морду набил. Ему твоя статья понравилась.

— Скоро будет следующая. — Слишком болтлива, раздражает. Но зато отвлеклась от своей травмы. Нужно углубить разговор, чтобы точно больше не вспоминала о ней, дабы спокойно донести до Больничного крыла и сдать тамошним целителям.

— Как ты это делаешь? — В вопросе была смесь удивления и интереса. Я же во время разговора не терял время, быстро чеканя шаг. Лестница и тут успела подгадить, ведь привезла нас не прямо обратно, а в тот ещё «медвежий угол», откуда идти было довольно долго. Придется срезать ещё через один проход…

— Как делаю статью? — насмешливо спрашиваю её, отлично понимая, что имела в виду девочка другое.

— Магию! — воскликнула она, разбудив спящие портреты в этом безлюдном коридоре. Интересно, для кого их тут вообще повесили, если этим тайным проходом пользуются от силы пара учеников в год?

— Звенящая пошлость, — прокомментировал наше положение портрет плешивого мужчины в очках, сидящего в кресле и прикрытого пледом.

— Ах, значит, магию, — хмыкаю я, не обращая на картины внимания, — видимо, у меня талант к беспалочковому колдовству. Многие преподаватели также этому удивлялись. — Про преподавателей сказал специально, чтобы показать ей, что моя способность — не тайна для учителей. — Впрочем, — продолжаю я, — ты наверняка была этому свидетелем, ведь мы не раз пересекались на занятиях, Мелинда, — поднял я её имя из памяти.

— Ой, — она покраснела, что было хорошо заметно на бледном от недавней боли лице, — прости, нужно было представиться официально. Меня зовут Мелинда Хоукинс, первый курс Гриффиндора, очень приятно.

По инерции девочка попыталась сделать книксен, но мой телекинез не позволил так разойтись.

— Цыц, — прикрикнул на неё, — ты бы ещё сплясала мне тут. Не размахивай конечностями. Как начинающий целитель — крайне не рекомендую.

А фамилия знакомая — родовитая чистокровная волшебница. Впрочем, не такая уж и редкость для Гриффиндора. Аристократы далеко не всегда кучкуются на Слизерине, просто тут их большинство. Но и на остальных факультетах хватает чистокровных. Хотя нет, тут требуется небольшое пояснение, так как лучше сразу их разделять. Далеко не все чистокровные являются аристократами. Чистокровным легко может быть маг, например, в пятом поколении. Но это не делает его аристо.

Знатные семьи же — это те, кто получил титул. Сейчас такое уже не столь актуально, и понемногу от подобного отходят. Правда, причина не как у маглов, где всё вытесняет прогресс, а в самом факте откола от маглов и Статуте Секретности. Ведь титулами волшебников-аристократов наделяла Британская корона. А после разделения миров новых титулованных просто не может появиться.

Кстати говоря, особой нужды в этом и нет. Титулы в своё время получили наиболее знатные, влиятельные или удачливые. Таких было немало, но постепенно их количество падает. На сцену выходят другие маги, которые хоть и не имеют статуса аристократа, но власть и влияние имеют ничуть не меньшую, если не большую. Это главы гильдий, «Мастера», начальники отделов Министерства и прочие ребята.

Да что там говорить — семья магов вполне способна взять кусок земли в магическом мире (бывает, за него даже не платят, так как земли здесь — навалом, а магов сравнительно немного), отстроить дом, защитить чарами, начать свой бизнес, понемногу расширяясь и разрастаясь. Оп-па, пара поколений прошло — появился новый чистокровный род. Похожим образом, кстати говоря, зародились Поттеры. Титула у них не было никогда, но сейчас спокойно зовут себя лордами. Потому что чистокровные в дохрена каком поколении и богатые не в меру. Да и до кучи жадные до власти — типичные же аристократы!

Но мы отвлеклись. Сам по себе титул не делает мага богаче или сильнее. Не даёт ему никаких преимуществ, кроме повышения чувства собственной важности.

Так вот, Хоукинс всё-таки является не просто чистокровной, но и аристократкой. Правда, её семья особо не лезет в политику. Как и все представители старых родов, они имеют собственный бизнес. Деталей не знаю, вроде бы им принадлежат несколько магазинчиков в Косом переулке и иных местах скопления волшебников.

— Очень приятно, мисс Хоукинс, — легкий кивок головой. Обошёлся без смешков, хоть матрица поведения и говорила, что «обычный я» мог бы так поступить. Но не всё же играть шута? Рациональность и логика подсказывают, что можно заполучить в свои сети новую «птичку». Этим нужно воспользоваться.

А вот мы заходим в коридор, оканчивающийся тупиком.

— Мы, кажется, заблудились, — Мелинда со вздохом смотрит на стену, — давай вернёмся к лестницам, там можно пройти через Зал Наград, хоть это и будет долго. И вообще, я вполне могу идти сама…

Не слушая гриффиндорку, хватаю висящую подставку с факелом внутри и поворачиваю против часовой стрелки. Раздается щелчок, после чего часть стены медленно отъезжает в сторону.

— Ого, даже и не знала, что тут есть проход, — она с любопытством осмотрела местность, — хотя я здесь раньше вообще не была…

Кошусь взглядом на девочку, осторожно левитируя её в узкий проём. Краем разорванной мантии она цепляется за угол, портя ткань ещё сильнее.

— Прошу прощения, мисс, недосмотрел, — говорю ей, взмахом руки приводя в порядок её наряд. Дыры на нём пропадают, как и грязь от сидения на ступенях, — а вот отпускать вас сейчас нельзя. Неизвестно, что могло случиться с вашей ногой. Точнее, как раз таки известно — как минимум сильный ушиб, как максимум — перелом. А ещё меня смущает факт того, что у вас не было кровообращения в конечности как минимум эти самые два часа, и если бы я не обезболил ногу, то вы могли бы чувствовать сильную боль. Это, конечно, неточно, но лучше не рисковать.

Юная волшебница вздохнула, признавая мою правоту.

— Пожалуйста, называй меня по имени, без всяких мисс, — произносит она через пару секунд.

— Хорошо, Мелинда. Ты тоже можешь звать меня просто Вольф. — Коридор был грязен, так что в ход пошли мои любимые бытовые чары.

— Хорошо, «просто Вольф». — Девочка мило улыбнулась, но мы уже успели выйти из прохода, оказавшись в зоне прямой видимости Больничного крыла. — Почти дошли! Отлично ориентируешься в замке!

— Спасибо, — с лёгкой улыбкой отвечаю ей.

В Больничном крыле пострадавшей сразу занялась миссис Хэмдон, пока доктор Фэрриш отсутствовал. На гриффиндорку наложили ряд диагностических и сканирующих чар, после чего подробно расспросили нас обоих. Когда медсестра узнала детали, то стала вполголоса ругаться на лестницы, доставая нужные зелья.

— С вами всё будет в порядке уже к завтрашнему дню, мисс Хоукинс. Вас очень вовремя успели спасти. Просиди вы там ещё с час, тогда пришлось бы вызывать Джона, а он сейчас с семьёй. Либо везти в Святого Мунго.

Девочка ощутимо передёрнулась.

— Но Вольф успел вовремя, верно? — Мелинда забавно наклонила голову.

— Да, мистер Вейбер очень вас выручил, — с приятной улыбкой согласилась женщина.

— Спасибо! — Гриффиндорка вновь вытерла рукавом глаз. Я так и не успел понять: она настолько расчувствовалась или просто убрала налипшую грязь, которая всё же попала на неё с последнего тайного прохода?

— А ведь ты ещё успел подхватить меня на лестнице, когда я завалилась за перила… — Хвали меня, хвали. Это увеличит шансы получить благодарность. А в перспективе — ещё одного представителя алознамённого факультета, вставшего на «правильную» сторону! Мою… кхм, ну да ладно, сейчас нужно прервать эту зарождающуюся истерику. Это даст мне ещё «пару баллов» хорошего парня.

— Ох, мне даже неловко стало, — улыбнулся, почёсывая затылок. Пришлось придать лицу максимально глупый вид. Тем не менее это сработало, на губах юной гриффиндорки вновь появилась улыбка.

— А сейчас нужно будет осмотреть мисс Хоукинс целиком и полностью. На всякий случай. — Медсестра пронзительно на меня посмотрела. Что же, намёки я понимать умею.

— Конечно-конечно! Не буду вам мешать, — машу рукой, — пока, Мелинда, ещё встретимся.

— Я тебя завтра же найду, слышишь, Вольф?! — успевает выкрикнуть она, когда я уже стоял в дверях.

— М-м, это прозвучало как угроза, — ехидно отвечаю ей, уже закрывая дверь, после чего стремительно покидаю Больничное крыло, не дав подавившейся воздухом девочке придумать ответ.

Вечером, сидя в гостиной за книгой, поведал эту забавную историю Тому. После того, как он посмеялся над «неудачницей» и всем факультетом Гриффиндора в частности, сказал:

— А ведь это неплохая ниточка, Вольф, — Реддл задумчиво крутил в руках палочку, — подумай сам — это чистокровная волшебница, ещё совсем юная, а значит — голову ей не успели забить разной чушью. Отличный агент влияния на факультете-сопернике. К тому же, — он хмыкает, — в будущем она будет иметь какое-никакое влияние среди этой братии — всё же чистокровная аристократка. Такое упускать нельзя, особенно когда само прыгает в руки.

— Верно, — благосклонно киваю на это, — если она действительно подойдёт и попытается проявить интерес — а я сделал максимум, чтобы это произошло — то приму её «дружбу». Думаю, что через пару лет мисс Хоукинс вполне хорошо может вписаться в нашу компанию, — задумываюсь, бросая пристальный взгляд на Тома, — ты ведь не планируешь ограничиться лишь Слизерином?

— Это было бы крайне недальновидно. — Он складывает ладони домиком, сквозь полуприкрытые глаза рассматривая гостиную. Но всё было в порядке и не требовало реакции.

— Жаль… — говорю ему, прикрывая одну из книг, с которыми не расставался, дабы не терять время впустую. В моём кармане последний месяц всегда лежит несколько из них, в уменьшенном виде. — …что не получится просто стать магом-учёным. Сидеть себе, изучать тайны волшебства, ставить эксперименты и погружаться в эту силу всё глубже и дальше…

— Хм, — растягивает друг губы в коронной ухмылке, — вот только ты, как и я, прекрасно понимаешь, что с текущей политической обстановкой пойти в учёные не выйдет. Если, конечно, не хочешь стать ручной собачкой Министерства, оказавшись в Отделе Тайн, с ног до головы повязанный клятвами и обетами. Да к тому же там наверняка тебе назначат какой-то определённый проект, а не открытый выбор. Или, — Том показательно задумывается, — стать учёным-одиночкой, что будет творить свои эксперименты где-нибудь в заброшенном лесу, у чёрта на куличках, — ухмылка превращается в оскал, — всегда, конечно, есть шанс выйти на более серьёзный уровень. Международный, например, либо стать как Фламель, имеющий свою территорию и плюющий на остальных. Вот только…

Прикрываю глаза.

— До такого уровня будет дойти непросто… а с чего-то начинать надо.

— Именно, друг мой, — он кладет руку мне на плечо, — так что на первых порах нужно работать над вопросами вербовки сообща, а вот потом, — Реддл делает рукой изящный жест, — потом можешь пойти своей дорогой. Я буду помогать тебе в этом.

Я доволен. Хоть Том и услышал, что я собираюсь заняться подвернувшимся вариантом, но всё равно попытался придать мне дополнительной мотивации. Мне! Он начинает действовать именно так, как я и добивался. Кажется, что переосмысление своего поведения и успешное отделение эмоций позволило его разуму пройти нужную закалку. А наши игры с имитацией чувств… иногда они заставляют верить даже друг другу.

— Согласен, — киваю ему. Улыбка Реддла становится шире. — Значит, займусь укреплением межфакультетских отношений.

Будь я старше, фраза была бы чересчур пошлой, а так — в самый раз.

Мелинда сдержала обещание и на следующий день нашла меня в библиотеке.

— А ты предсказуем, — тихонько хмыкнула она, подсаживаясь за стол. На самом деле ей повезло, что я не занимался ни делами клуба Журналистики, ни сидением в Выручай-комнате, даже не тренировался с Кауфилд либо самостоятельно.

Вдвойне девчонке повезло, что я был один. Ибо тот же Реддл не терпел, когда кто-то отвлекает его от чтения, даже если это нужно для дела. Нет, разумеется, он бы ни словом, ни делом не выказал неудовольствия. Сейчас.

— Привет, — кивнул ей, — навела справки?

— Да, фамилия Макфи знакома тебе? — Она прищурилась.

— Иви моя подруга. Мы из одного приюта.

— О, — удивилась Мелинда, — а она про это мне не говорила. Просто сказала, что ты наверняка будешь в библиотеке. И да, привет, — немного смутилась в конце.

— Ха-ха, расслабься, я тебя не съем, — подмигиваю, на что гриффиндорка выдохнула.

— Я хотела бы поблагодарить тебя. Оказалась в очень глупой ситуации. Так получилось, что на рождественских каникулах вместе с родителями ездила к родственникам в Италию, там есть детская забава прыжков по ступенькам, наподобие игры, — прерывается она, чтобы вдохнуть воздуха от быстрого тарахтения, — и я, когда шла в гостиную, по инерции пропрыгала по лестнице…

Отводит взгляд.

Эта история должна меня разжалобить? Она вообще в курсе, что и кому сейчас рассказала? Тут «нормальный сирота» сразу бы невзлюбил «выскочку». В паре фраз упомянула: родителей, отдых в Италии, игры и развлечения… а будь я простым мальчишкой, то сейчас захлёбывался метафорической слюной от зависти?

Это едва не заставило меня рассмеяться, но окклюменция и холодный разум подавили порыв, и я лишь благосклонно кивнул, предлагая продолжать.

— А тут ещё, как назло, никого. Пару раз замечала силуэты людей, но кто шёл снизу, кто сверху, докричаться не получалось, а какие-то чары применять, чтобы привлечь их внимание, я уже сама опасалась. Вдруг отрикошетят, и они случайно сами с лестницы упадут? Да и заклинаний я пока знаю немного, — на последнем предложении юная волшебница слегка сбилась с мысли, — красные искры бы пригодились, но я их не учила, подумала, глупая же вещь…

— Пожалуйста, — воспользовался я получившейся паузой, — мне было несложно.

Её щёки вспыхнули под цвет герба факультета.

— Твоя магия произвела впечатление. Как и откровенность про приют. — Она поправила сбившийся локон. — Так где же ты изучил эти заклинания, если всего полгода назад даже не знал про волшебство?

Хех, смотри-ка, как заговорили — кажется, что-то из воспитания пробилось. Это случайность или нормальное поведение? Узнаю лишь со временем. При первом общении мы, люди, всегда стремимся произвести лучшее впечатление.

— Тут ты не права, — едва заметно хмыкаю в ответ, — про волшебство я вместе со своим другом Томом узнал очень давно. Более того, мы тренировались, думая, что это абсолютно нормально. Так и получились чары, которые называют «невербальные» и «беспалочковые». Как я понял позже, мы смогли адаптировать наши «детские выбросы» под конкретную категорию колдовства. После этого организм со временем сам приучился к такому виду волшебства. Именно из-за подобной практики теперь магия даётся мне легче, — поднимаю книгу, которую держу в руках, чуть выше, как бы показывая её девочке, — теперь иду с опережением программы, изучая дополнительную литературу.

И ни слова про талант, про раскачку резерва, долгие и мучительные тренировки, от которых поначалу зависело собственное выживание. Нет. Зачем? Смешай ложь с правдой, и в этом коктейле скрой самое важное. Подай его под видом искренности в самых простых, повседневных разговорах, когда нет повода для вранья или сокрытия тайн. Теперь у гриффиндорки уже никогда не возникнет этот вопрос. Возможно, по этому ложному следу она пустит ещё не один «поезд».

В этот день мы ещё долго болтали, я даже отвлёкся от книги, ибо Мелинда оказалась интересной собеседницей. Её родители хотели, чтобы она выросла образованной и начитанной, поэтому до Хогвартса серьёзно с ней занимались, не чураясь даже магловских знаний — благо что у них не было к ним какого-то отвращения. Я бы сказал, что она старше своего возраста на пару лет, причём ведёт себя, как выяснилось, вполне прилично, а начальное построение фраз вышло так из-за волнения.

Нет, мне определённо понравилось. Здесь не было чрезмерной непосредственности Иви, высокомерия Вальбурги, холодности и контроля Валери. У последней, правда, мне уже получилось немного разбить эту скорлупу, но лишь мне одному. Во всяком случае, её смех я слышу лишь при общении со мной.

На обед тоже пошли вместе, где уже пришлось разделиться по разным столам. А всё из-за конфликта между факультетами. Он по-прежнему тлел, то помаленьку набирая силу, то снижая накал. Радует только то, что эти качели до сих пор не пересекали черты открытой вражды, но, как поговаривают старшекурсники, «год выдался тяжёлый», даже несмотря на то, что он ещё не закончился.

Следующие дни ознаменовались тем, что у меня образовался «новый друг». Реддл лишь посмеивался над этим моим случайным знакомством, но не мешал, как и представители Гриффиндора, что лишь недоуменно косились.

Хоукинс не была навязчивой, но наше общение ей нравилось. Мне даже пришлось переместиться в библиотеку, временно отложив Выручай-комнату.

— А какие предметы тебе больше всего нравятся? — осмотрела она мой список книг, — погоди, не отвечай. Это Чары, Трансфигурация и ЗоТИ, верно? — её лицо озарил хитрый прищур, отчего на щеках появились милые ямочки, — только посмей сказать, что я не права, я же тебя насквозь вижу.

Это было смешно во всех смыслах, так что «надел» улыбку.

— Как бы я посмел, — прищуриваю глаза, — я же «ботаник», а ты набросала список самых горячих предметов. Не буду спорить с Трансфигурацией, ведь мой учитель — твой декан. Но объясни остальное, будь любезна.

Она провела обратной стороной пера по полунаписанному домашнему заданию.

— Это же элементарно. Уверен, что тебе нужно это объяснять? — И глазами хлоп-хлоп.

Ладно, признаю, этот раунд за тобой.

— Вынужден капитулировать. — Переключаюсь на свой учебник, являющийся дополнительным пособием по Травологии за четвёртый курс. В этой книге внезапно для себя я обнаружил много интересного, ведь на том году обучения начинали давать серьёзные растения, а также чары, многие из которых дошли до нас, в том числе и от друидов. На эту информацию я как раз-таки в этой книжке и наткнулся. — Тогда твоя очередь, Мелинда. Раскрой свои тайны, какие предметы предпочитаешь?

— Угадаешь, буду должна желание, — улыбается девочка, — у тебя две попытки. Не угадаешь — то будешь должен мне.

— О, ставки, — безэмоциональным голосом выдаю на это, — ты азартная личность, не так ли?

— Хм, — она сделала серьёзное лицо, но подрагивающий уголок рта выдавал истинное настроение, — итак, я жду.

Я неспешно закрываю книгу и перевожу взгляд на гриффиндорку. Её карие глаза искрились весельем и удовольствием. Как я понял из нашего, хоть и недолгого, общения, она не особо хорошо сошлась с одногруппниками. Нет, такого, как в каноне, с той же Гермионой Грейнджер, у неё не было, да и статус был непростой. Вот только на факультете ей было скучно. Частые шутки быстро стали раздражать, развлечения приелись и редко вызывали что-то кроме раздражения. Не в плюс «львам» шёл и чрезмерный коллективизм. Побыть где-то в одиночку, кроме библиотеки, было крайне сложно. После такого у меня невольно возник вопрос: как она вообще попала на Гриффиндор?

На это юная аристократка призналась, что смогла уговорить Шляпу отправить её именно туда, так как родители тоже учились на Гриффиндоре и помыслить не могли о каком-то ином факультете.

Эх, до сих пор не пойму этого разделения. Что в каноне, когда потомственный слизеринец мог учиться лишь на Слизерине, что сейчас, с тем же Гриффиндором. Какая-то неадекватная преемственность, ведь разницы в обучении нет никакой. Лично мне это напоминает наше, русское, разделение на классы: А, Б, В и так далее. Оно делается скорее для удобства, чем для чего-то иного. Вот потом, уже в университетах, действительно делятся по категориям знаний. Но здесь…

Разумеется, у девочки был защитный артефакт от легилименции. Причём знакомый мне, ведь с Дамблодором мы обсуждали в том числе и такое. Даже проходили на практике, где он передал нам аж три сочетающихся друг с другом (что достаточно редко случается) ментальных амулета, после чего поставил задачу «защищаться», а сам стал ломать.

Голова потом до самого конца занятия болела…

В общем, про защитные — от легилименции — артефакты профессор поведал довольно много. И этот кулон, что я заметил на её шее, был Дамблдором использован как один из множества примеров. Он давал крепкую защиту, которую трудно было пробить с наскока. Но это если «колотить дубиной»…

Тонкая игла, словно шприц, вонзается в самую вершину купола, позволяя мне просочиться тонкой струйкой песка, из которой, уже внутри, собирается моя аватара, спокойно проникая в недра чужого разума. Хм, а тут есть на что посмотреть… как минимум на то, что она была знакома с частью книг родовой библиотеки.

Хоукинсы — известные знатоки огня и пространства. На этом идёт основная специализация рода. Огонь мне не особо подходит, плохо сочетается с Жизнью. Мне бы Воду или Землю, вот это было бы раздолье. Но проходить мимо того, что преподносят на блюдечке? Нет, это не про нас.

Создав копию всего, что было интересно, мысленно посетовав, что информации довольно мало, я одновременно узнал ответ на заданный вопрос.

— Заклинания, — отвечаю я, после чего продолжаю смотреть.

— Мимо, — прикусывает кончик пера, — последняя попытка.

— Заклинания, — улыбаюсь на это, щёлкая пальцами, из-за чего чернила на её пергаменте мгновенно высыхают.

— Надеюсь, ты знаешь нужные чары, а не просто делаешь подобное силой мысли? — Кончиком пальца она проводит по последней букве, удовлетворительно замечая, что ничего не размазывается. — Ты должен мне желание.

— Озвучивай, — продолжаю я эту игру.

— Приедешь ко мне на каникулах, — поправляет выбившийся локон, — минимум на две недели. Это моё желание, а ты как проигравшая сторона будешь его выполнять.

Скрещивает руки на груди, наклоняя голову.

— Пойдёт, — прикрываю глаза в согласии, — своё желание пока приберегу. Уверен, оно ещё пригодится.

Она хмыкает, но вид имеет немного смущённый. Хах, думает переиграть меня? Легилимента и окклюмента в одном флаконе? А посещение поместья настоящей аристократки было бы даже интересно. Скажу Тому, что тоже может развлечься пару недель. А потом нужно продолжать работу. А дел на летних каникулах, предчувствую, будет никак не меньше, чем на рождественских…

Пока я проводил время с новой знакомой, которая как чистокровный маг с приличной родословной имела багаж недоступных для мня знаний и вольно или невольно ими щедро делилась, Том тоже время не терял. На дуэлях со мной и Кауфилд он смог привлечь в помощь аж целого семикурсника! Против которого мы выступали в самых разных вариантах спаррингов и командных боёв. Вздули, конечно, но не подчистую. Пару раз успешно загоняли его в угол, а моя «ползучая лоза» была настоящим монстром, от которой он спасался лишь профильными и мощными чарами огня.

Наверное, я бы мог бы попробовать их пересилить, но… за этим ли я согласился на тренировки? Силой давить и без этого смогу, а сейчас пытаюсь поставить хоть какие-то навыки. Глядишь, помогут мне, например, в сорок третьем году. Чем Мерлин не шутит, возьмут да и забросят нас «в тыл врага».

От парня смогли нахвататься многим интересным мелочам. Жаль, что он был загружен ЖАБА и не мог заниматься слишком уж часто.

В один из дней, в конце февраля, сидели в библиотеке и разбирали полученный опыт дуэлей, одновременно выискивая чары, что применял семикурсник. План спаррингов уже был зафиксирован на пергаменте, готовый к разбору. В этот момент тишина зала была нарушена несколькими новыми голосами. Это были незнакомые взрослые маги, что сейчас общались с нашей библиотекаршей, мисс Кэрриган.

— Похоже, сегодня не мы одни захотели узнать что-то новое. — Том старался рассмотреть незнакомцев получше, но их мантии были слишком закрытыми и вдобавок имели глубокий капюшон.

— Как думаешь, из какого они отдела Министерства? Может, Тайн? — Мне тоже были интересны новые посетители.

— Почему ты считаешь, что они вообще из Министерства? — Реддл делано безразлично отвернулся от волшебников, которые в этот момент как раз получили по небольшому листу бумаги. Разрешение на посещение?

— У них одинаковый фасон мантий. У всех. Вряд ли это какие-то одиночки, что случайно закупились в одном магазине, — хмыкаю я.

— А что? Может, это сейчас последний писк моды. — Том тоже улыбается, но его глаза пристально рассматривают бумажный пропуск, что изучала фигура центрального волшебника. Но через пару секунд тот убрал его в карман и коротко кивнул женщине. После этого они все вместе отправились в сторону Запретной Секции.

— Хотелось бы посмотреть, что там, — мечтательно пробормотал Реддл. Мысленно улыбаюсь в ответ — возможно, я ещё удивлю тебя, друг.

Разобрав дуэль, мы сделали новое домашнее задание, чтобы не откладывать на потом, а дальше занялись своими делами. Том отправился в архивы, где выискивает сведения по родителям, а я остался в библиотеке… С радостью бы отправился в Выручай-комнату, но… всё дело в нашей ночной практике по астрономии. Единственный день, раз в две недели, когда мы имеем законное право ходить по школе после десяти часов вечера. Но лично я радости от этого всё равно не испытываю, ведь подобное здорово сбивает режим.

***</p>

Перед ночной практикой по астрономии, когда мы стояли и позёвывали у кабинета, ко мне подошёл немного опоздавший (одно это уже вызывало вопросы, благо что преподаватель тоже слегка задерживался) и чрезмерно взбудораженный Реддл. Первая же его фраза едва не поставила меня в тупик.

— Я нашёл! — Вид парня создавал ощущение, что он под наркотой. Я мысленно вздохнул, предчувствуя новый виток неизвестных, но «крайне занимательных» приключений. На всякий случай сразу начал плавно отводить его в сторону, подальше от заинтересованных ушей, но так, чтобы видеть дверь башни, ожидая, когда она откроется, и не упустить профессора из виду.

— Молодец! — хлопаю его по плечу, принимая вид «бравый и придурковатый», — я знал, что у тебя получится! — Не смог удержаться. Интересно, быстро он поймёт, что я вообще не в курсе, о чём речь?

Том судорожно кивнул.

— Было непросто, Стоукс не хотел пускать в архив, но Кэрриган дала разрешение как примерному ученику и отличнику. — Мальчик потряс записями в своей руке. — Вся информация о Гонтах!

Хорошо, что я отвёл его в сторонку. Это не для лишних ушей. Причём похоже, что эта информация смогла пробить его «блок» на эмоции. Неслабо…

— Прямо-таки вся? — Скепсис даже изображать не пришлось.

— Всё с момента последнего члена рода, что обучался в Хогвартсе, — улыбнулся Реддл, начиная успокаиваться, — здесь указан их домашний адрес. Да, знаю, что ты скажешь, — перебил он меня, уже открывшего рот, — это, вероятнее всего, защищённое поместье, полностью закрытое от посещений. Я просто пошлю им Цимбелина с письмом. Укажу, как вижу всю ситуацию, и попрошу встречи. Где-нибудь на нейтральной земле, например — в Косом переулке. — Закончив, Том с надеждой смотрел на меня.

Теперь отчётливо вижу, что «безэмоциональность» отошла. Хм, я подозревал это, но теперь убедился окончательно. Значит, такое всё же не навсегда. Хорошо это или плохо? В принципе, я и с эмоциями жил, причём жил комфортно. Ладно, пока ничего предпринимать не буду, если я тоже «отойду» от столь необычного побочного эффекта, то так тому и быть.

— А как же упоминание их, — ненадолго задумываюсь, — своеобразного и эксцентричного поведения? Что если это правда? — постарался я смягчить реальность.

— Потому и встреча в людном месте, — улыбается Реддл, — будет сложно сделать что-то совсем уж странное, верно?

Я красноречиво промолчал, и он тут же принялся юлить.

— А если вообще не придут, то попробую сходить к ним сам, — махнул парень бумажкой, — это же моя семья, Вольф!

Вздыхаю. С другой стороны, там должны быть чуть ли не полусквибы. Или уже остался лишь один Морфин? Проваливаюсь в память, где я сумел вытащить всё, что помнил про канон. Ага… Морфин и Марволо сидели в Азкабане, а за это время Меропа и провернула свою авантюру с Реддлом-старшим. Обратно из тюрьмы вернулся только Морфин, значит, Марволо должен быть уже мёртв. Меропа также мертва, и это значит, что «чистокровный» род Гонтов прервался. Хех, думаю, что в отличие от канона, Том этого не допустит. В любом случае Морфин не сможет что-то противопоставить моему другу при всём желании. Хм, даже если так…

— Хорошо, но я пойду с тобой. Хоть подстрахую, в случае чего, — в голову приходит интересная идея, — ещё можно купить экстренный портал на случай, если что-то пойдёт сильно не так. Они наверняка не будут ожидать, что ты в таком возрасте сможешь трансгрессировать. Уверен, портал может помочь.

— Если не будет антитрансгрессионной защиты, — хмыкает парень, — но идея хороша, тогда купим такой в Косом, перед тем как пойти на встречу.

— И обязательно носить с собой в дальнейшем, — задумчиво говорю я, — тоже себе прикуплю такой.

А по поводу встречи, — мысленно усмехаюсь, это — ой, вряд ли. Морфин вроде даже читать не умел… «аристократ», мать его…

На урок мы всё же успели и два часа смотрели на звёзды. Жуть как интересно… Если бы не факт того, что подобное реально может пригодиться, то заснул бы, как Мальсибер. Юморист Долохов накинул на него чары усиления звука, и храп пацана стал слышен на весь кабинет.

Это было смешно, а потом с факультета сняли баллы и стало как-то не очень. Ну да ладно, я смог немного выровнять ситуацию, набрав почти десятку на верных ответах. Том бы тоже так мог, но был слишком поглощён новой информацией. Как бы из школы, хе-хе, не сбежал, в стиле Хаффарда.

Зато эмоциональная встряска реально поспособствовала переходу в «нормальное» состояние. Теперь, глядя на Тома, даже немного опасаюсь аналогичной ситуации у себя, а причина в том, что теперь парень стал реагировать на всё чересчур сильно.

Насилу отговорил его от решения немедленно притащить в школу Шайсу. А ведь хотел идти к Слизнорту, договариваться на камин. Потом была идея переноса змеи через почту… И ведь рассчитал, что если одолжит ещё двух сов, то вместе с моей, в четыре пары крыльев, они вполне осилят перевозку его питомца. А кто будет засовывать змею в коробку и уговаривать её смирно полежать с десяток часов? На морозе?

В общем, успокаиваться Том начал лишь через три дня, как раз перед нашей «судьбоносной» прогулкой в Министерство.