Часть 42 (2/2)
Я замерла абсолютно неподвижно, боясь даже сделать вдох, ведь, стоило мне сдвинуться хотя бы на миллиметр — и мягкие, чуть изогнутые в улыбке губы Чонгука коснулись бы моих. И я очень сомневалась, что он бы ограничился одним мимолетным касанием.
Время словно застыло, а мы все продолжали смотреть друг на друга, потерявшись в нашем собственном мире, но я сдалась первой, когда он поднял руку и осторожно погладил меня по щеке подушечками пальцев. Мои ресницы дрогнули и опустились, а в следующий миг я ощутила, как его горячие бархатные губы коснулись моих… Так невыносимо нежно…
Это был полный провал. Ведь я... снова сдалась.
Снова позволила ему околдовать меня.
Снова поддалась его чарам и обаянию и сбивающей с ног мужской харизме, которой просто невозможно было противостоять.
Мозг буквально надрывался, крича о том, что все, что сейчас между нами происходит, неправильно, и требовал, чтоб я оттолкнула от себя этого великолепного наглеца, разорвав поцелуй, который с каждой секундой становился все жарче, все настойчивее…
Но у меня просто не было на это сил. Не было сил сопротивляться такому Чонгуку, его ласковым рукам, нежным поцелуям и неровному тихому дыханию. Его сила и нежность делала меня такой невозможно слабой, что все, на что я была способна, это изо все сил цепляться за его широкие плечи, чтоб устоять на ослабевших от его нежных медленных поцелуев ногах.
Он никуда не спешил, лаская мои губы так медленно и чувственно, что по моим венам начал растекаться томительно — сладкий жар, а голова опустела, став вдруг абсолютно пустой и лёгкой.
И такая же лёгкость и незнакомая прежде эйфория заполнила каждую клеточку моего тела, так бесстыдно льнувшего к Волку и так отзывчиво реагировавшего на каждую его ласку, каждое прикосновение, каждый поцелуй…
Он глухо зарычал мне в губы и зарылся пальцами в мои волосы, распуская их по плечам властным уверенным жестом, а его ладонь на моей талии сжалась ещё крепче, притягивая меня вплотную к его горячему телу, и я почти повисла на нем, обнимая его за плечи и окончательно сдаваясь под его ласковым напором. Не зря мудрецы говорили, что нежность — это самая великая сила.
Чонгук без труда мог взять меня силой в любой момент, когда сам бы этого захотел, но, когда он становился таким нежным, мне самой хотелось отдаться ему, забыв обо всем: о нашей вражде, о его предательстве,о моих собственных страхах...
Боже, это было так сладко… Ощущать его бархатные ласковые губы на своих губах, его чуткие пальцы в моих распущенных волосах, его стройное великолепное тело, прижатое к моему так тесно, что я ощущала биение его сердца…
Его поцелуи кружили голову, целенаправленно и играючи сводя меня с ума и лишая воли и способности думать и сопротивляться, и я уже сама отвечала ему, целуя в ответ с не меньшим пылом.
Его широкие ладони не спеша водили по моей спине, обволакивая теплом и укрывая от ночной прохлады, и мне хотелось, чтоб он больше никогда не разжимал рук и не выпускал меня из объятий.
Но, какая- то, ещё не до конца обалдевшая от такой мощной дозы эндорфинов часть сознания, весьма кстати подкинула мне мысль, что для подобного проявления чувств было не время и не место, ведь мы все ещё находились на вражеской территории и все ещё не сделали того, за чем сюда явились, поэтому, собрав всю оставшуюся волю в кулак, мне, хоть и с огромным трудом, но все же удалось заставить себя отстраниться от Чонгука, и я прижала палец к его настойчивым губам, когда он снова попытался поцеловать меня, шепнув в них:
— Нет, нет, Чонгук, стой… Остановись…прошу тебя, остановись…
Он едва слышно застонал и прикрыл глаза, в которых уже тлело едва скрываемое желание, но все же прекратил свои попытки вовлечь меня в новый поцелуй, прижавшись своим горячим лбом к моему, и тихо выдохнул:
— Боже, малышка… Ты меня с ума сводишь…
Внутри полыхнуло жаром от его тихих слов, произнесенных бархатным хриплым полушепотом, и я рвано вздохнула, до отказа заполняя лёгкие его умопомрачительным ароматом, кружившим мне голову и совсем не помогавшим связно мыслить и говорить. Но я должна была стать той, кто нажмёт на тормоз, и мне нужно было срочно воззвать к его благоразумию. Ну, или хотя бы попытаться.
— Чонгук, мы… — он немного отстранился, обняв тёплыми ладонями моё лицо, и склонил голову к плечу, внимательно глядя на меня. Под этим жгучим взглядом, в котором полыхал самый настоящий пожар, едва сдерживаемый пушистыми чёрными ресницами, я вмиг растеряла всю свою уверенность вместе со способностью говорить.
Он ласково улыбнулся, поглаживая меня по щекам большими пальцами, и даже от этой невинной ласки меня охватила сладостная дрожь, а когда мой взгляд упал на его губы, я и вовсе забыла, что хотела сказать, снова вспомнив, как идеально они ощущались на моих.
— Мы?.. — голос Чонгука вернул меня в реальность, в которой он все так же смотрел на меня, вопросительно выгнув тёмную бровь, и, сделав глубокий вдох, я попыталась ещё раз.
— Мы ещё не сделали то, зачем сюда пришли, помнишь? - едва слышно шепнула я, поразившись тому, как хрипло звучал мой голос.
Он на мгновение прикрыл глаза и, я была готова проклясться, с трудом подавил желание грязно выругаться, ведь, судя по всему, все, чего ему сейчас хотелось, это схватить меня в охапку, закинуть себе на плечо и отнести к себе в спальню, заперев там для вполне определённых целей на ближайший месяц, и я боялась себе признаться, что мне хотелось того же. В тот момент даже ругательства, слетевшие с его чувственных губ, показались бы мне горячими. Но он все же взял себя в руки и тихо выдохнул:
— Ты права, малышка. У нас здесь ещё есть незаконченные дела. Поэтому, прошу тебя, побудь здесь, пока я не вернусь. Я постараюсь сделать все как можно быстрее и мы сразу же уедем, нам больше нельзя здесь оставаться.
Я кивнула, но, пребывая в сладкой эйфории от его поцелуев, вкус которых все ещё отчётливо ощущался на моих губах, не сообразила попросить его взять меня с собой, раз уж он так волновался о моей безопасности, а он мягко поцеловал меня в лоб и исчез так бесшумно и стремительно, что я не успела даже глазом моргнуть, а его уже и след простыл. Я ощутила, как его тёплые губы мимолетно коснулись моего лба, а в следующую секунду его уже не было рядом и я осталась одна на пустой полутемной террасе.
Я поежилась от холодного ночного ветра, пронизывающего меня насквозь теперь, когда я осталась без успокаивающего тепла Чонгука, и обняла себя руками, вглядываясь в тёмное ночное небо и вновь переживая все то, что только что произошло между нами.
Он снова поцеловал меня…
И теперь, когда его не было рядом и его крышесносный терпкий аромат не туманил мои мысли, я не могла понять, как я это допустила?
Ведь ещё утром я клялась себе, что больше не подпущу его к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки, а уже вечером растаяла в его объятиях, как шоколад под летним солнцем.
Но, в своё оправдание я могла сказать, что устоять перед таким шикарным мужчиной ни у одной девушки не было шансов и я, к сожалению, не стала исключением.
Он был невероятно красив, прекрасно воспитан и обладал безупречными манерами, но мне не стоило ни на миг забывать, что передо мной все это время был Черный Волк. Опасный хищник, лидер могущественной криминальной группировки, о котором я не знала ровным счётом ничего, кроме того, что он потрясающе целуется и любит запирать понравившихся ему девушек в своей спальне, и он вовсе не зря получил это имя, а его прошлое наверняка скрывало больше тайн, чем я могла себе представить.
Каким бы ласковым и обходительным он ни был со мной , мне ни на миг нельзя было расслабляться и терять бдительность с ним рядом.
Я была уверена, что на террасе, кроме меня, никого не было, но из моих мыслей о Волке и его поцелуях меня вырвал незнакомый женский голос, внезапно раздавшийся совсем рядом.
— Ну и как тебе мой бывший в постели? Хорош, правда?
Я резко обернулась и увидела закутанную в длинный чёрный плащ женскую фигуру, отделившуюся от стены и неторопливо выступившую на освещенное пространство.
— Что? — произнесла я непослушными губами, неосознанно отступая на шаг от незнакомки, интуитивно почувствовав исходившую от неё угрозу, — О чем вы говорите?
Девушка, верхнюю часть лица которой скрывала полумаска, такая же, как и у меня, издевательски хмыкнула и протянула, скрестив руки на груди:
— Да брось, Розэ. Можешь не притворяться невинной овечкой, ведь каждая девушка , что попадает в постель к Чонгуку, очень быстро эту невинность теряет. Ему невозможно противостоять. Тем более, я видела, как он целовал тебя, словно хищник, смакующий свою добычу. Без слов понятно, что между вами все уже было.
Мои глаза потрясённо расширялись по мере того, как незнакомка говорила, ведь, судя по всему, я для неё незнакомкой вовсе не была, так же, как и Чонгук, с которым, судя по её предыдущим словам, она была знакома очень близко.
— Простите, но я вас совершенно не понимаю. Откуда вы знаете моё имя? Мы знакомы? — потребовала я ответа, уже просчитывая свои дальнейшие действия и возможные пути к отступлению.
Девушка едко улыбнулась и эта улыбка больше напоминала хищный оскал, от которого мне стало не по себе.
— Немного терпения, Розэ, и ты все узнаешь.
Я не успела ничего ей ответить, а в следующий миг почувствовала, что земля ушла у меня из-под ног, а затылок взорвался болью,когда я спиной впечаталась в стену, краем глаза успев заметить, как незнакомка едва заметно взмахнула рукой в мою сторону, и все вокруг окутала тьма.