15. Снег (1/2)
- ань Чжань… Лань Чжань!
Его глаза в тот же миг распахнулись. Перед ним, сияя широкой улыбкой, сидел Вэй Ин.
- Лань Чжаааань! – радостно защебетал юноша. – Наконец-то ты смотришь на меня!
- Вэй Ин…? – спрашивает он.
- Да? Что такое, Лань Чжань? Почему ты так смотришь на меня?
«Вэй Ин жив? Но это… невозможно! Он был…» - лишь после этого Лань Ванцзи осознал, где он находится. Библиотека Облачных Глубин. И Вэй Ин куда моложе, чем был. Гораздо моложе. И сам он тоже. Получается… это сон? Или же всё то, что случилось ранее, было… сном…?
- Лань Чжань! Прекрати меня игнорировать!
Взгляд Лань Ванцзи вновь остановился на Вэй Ине.
- Мгм, - «Не важно, что это. Главное, что я вновь вижу улыбку Вэй Ина, его смех.».
На его ответ Вэй Ин заметно оживился.
- Правда? Ты больше не будешь меня игнорировать?
- Мгм, - «Я никогда более не стану игнорировать Вэй Ина.»
- Ты сказал это! Ты больше не сможешь забрать свои слова назад!
- Угу. Не могу.
- Ура~!
Лань Ванцзи опустил взгляд на стол, за которым сидел.
«Должно быть, сейчас период его наказания»
- Вэй Ин, закончи переписывать.
- Ох, да ладно тебе, Лань Чжань! – показательно надув губы, воспротивился Вэй Усянь. – Дай мне передохнуть! Разве мы не близки? Как ты можешь так поступать со мнооой!?
- Хм. Закончи быстрее. Ты… возможно, сможешь повеселиться, если закончишь сегодняшнюю часть.
- Сегодняшнюю часть? – эхом повторил за ним Вэй Ин. – Значит ли это… значит ли это…? Что ты жалеешь меня, Лань-Эр-Гэгэ?
- Угу, - игнорируя то, как вспыхнули его уши от этих слов, подтвердил Лань Чжань.
- Я так и знал, что нравлюсь тебе, Лань Чжань! – тут же воскликнул Вэй Ин.
- Хм, - сердце Лань Ванцзи затопило счастьем от вида столь знакомой улыбки на молодом лице.
.
.
Вскоре Вэй Ин дописал нужное число страниц, и потому, убирая материалы, Лань Ванцзи слегка удивился, поняв, что Вэй Усянь продолжал околачиваться поблизости.
- Лань Чжань, ты закончил?
- Мгм.
- Ты не хочешь, - он слегка замешкался, но продолжил: - сходить в город с Цзян Чэном, Не-сюнем и мной?
- …Почему я?
- Ой, да ладно, Лань-Эр-Гэгэ! – фыркнул заклинатель. – Ты просидел взаперти целый день! Давай погуляем и повеселимся!
- Мгм.
- Я знаю, что ты… а?
- Пойду с тобой в город.
- Правда?
- Мгм, - «В этот раз я ни в чём тебе не откажу»
Больше не колеблясь, Вэй Ин схватил его за руку и потащил подальше от библиотеки.
- Вэй Ин, бегать запрещено.
- Тц! Какое это имеет значение?
Лань Ванцзи слегка приподнял бровь.
- Если дядя увидит тебя, тебе придётся переписывать ещё больше.
- …Хороший пример.
Тем не менее, очень скоро они встретились с оставшимися членами компании и отправились развлекаться в город. И пусть Лань Ванцзи был не очень рад тому, что приходилось делить своё драгоценное время рядом с Вэй Ином с другими, он был счастлив от того лишь, что им удалось провести время вместе.
Время тянулось тягуче медленно, в то время как Вэй Ин продолжал звать его на прогулки. Они становились всё ближе и ближе, пока всем вокруг не стало ясно, что если ты видишь Вэй Ина, то Лань Ванцзи непременно где-то рядом.
И Лань Ванцзи был счастлив. Он мог бы остаться здесь навсегда.
Но совсем скоро год подошёл к концу, и Вэй Ину пришлось вернуться в Юньмэн.
- Не скучай по мне слишком сильно, Лань Чжань!
- Мгм. Буду скучать по Вэй Ину всё равно.
- Лань Чжааань! – Вэй Ин после этих слов казался ещё более радостным. – Мне пора возвращаться в Юньмэн, но ты же будешь навещать меня, правда?
- Угу. Попрошу брата уговорить дядю.
- Хорошо! Тогда до скорой встречи!
- Мгм.
- Вэй Усянь! – закричал Цзян Чэн. – Иди сюда, иначе я брошу тебя!
- Я иду! – перекричал его Усянь. – Мне пора. Пока, Лань Чжань!
- Мгм.
.
.
Однако, всё сгорело. Дотла.
Облачные Глубины горели.
Появился лагерь для перевоспитания.
Инцидент в пещере Сюаньу ослабил его.
Он предпринимал попытки остаться с Вэй Ином, но его вернули в Облачные Глубины, пока он был без сознания.
Пристань Лотоса сгорела.
Три месяца длились поиски.
И после… Вэй Ин вернулся.
Но его улыбка погасла. Аура потемнела. Он был худым, измождённым, усталым, истощённым. Тёмная энергия причиняла ему боль, ломала его и медленно разрушала. Постепенно.
Он был героем войны, но все обернулись против него. Обвиняли в высокомерии, гордыне, власти.
Они хотели брать, брать и брать, забрать всё, что было у Вэй Ина.
Они отобрали его репутацию. Они отняли у него свободу. Они забрали его свет.
Но он нашёл свою семью.
И Лань Ванцзи был счастлив видеть искреннюю любовь остатков Вэнь к Вэй Ину. Он пытался спасти его, убедить старейшин в том, что Вэни безвредны. Что они ничего не сделают. Что Цзини вершат беспредел. Никто ему не поверил. Ни старейшины, ни дядя, ни брат.
Даже когда его отношения с Вэй Ином были лучше, он не смог спасти его.
Цзинь Цзысюань мёртв.
Заклинатели отправились отомстить.
Но никто так и не задался вопросом, почему же Вэй Ин так поступил. Никто не задался вопросом, почему – при том, как сильно он любил Цзян Яньли – он убил Цзинь Цзысюаня. Никто. Никто.
Лань Ванцзи пробовал. Он произнёс куда больше слов, чем считал возможным, чтобы убедить этих… этих лицемеров, что Вэй Ин не злодей.
Никто не стал и слушать.
Заглушали его своими предубеждениями и клеветой.
И они убили часть новой семьи Вэй Ина.
Тогда к ним пришёл сам Вэй Ин, и тёмная энергия окутывала его фигуру. Он пытался вразумить людей. Но они напали на него. Они атаковали его. Они сделали первый шаг. Они всегда делали первый шаг.
А потом им хватило наглости обвинить его из-за мести.
Цзян Яньли бросилась вперёд, укрывая его от клинка, лишь бы спасти его.
Снова. Снова Лань Ванцзи не смог спасти его. Снова оказался недостаточно быстр. Снова опоздал. Снова, снова, снова.
Почему, почему, почему?
Вэй Ин в отместку активировал Тигриную печать.
Лань Ванцзи вынес его с поля сражения.
Он умолял Вэй Ина вернуться с ним.
Вэй Ин ничего не сказал. Его взгляд расфокусирован, тело окровавлено.
Он заговорил лишь после того, как Лань Ванцзи признался… <s>слишком поздно, он всегда говорил об этом слишком поздно.</s>
- Дай мне умереть. Дай мне умереть. Я больше не хочу этого. Я устал. Я устал.
Лань Ванцзи отказал.
Вэй Ин был слишком хорошим для этого мира. Вэй Ин заслуживал большего.
Этот мир был неправильным. Этот мир всегда был неправильным.
Почему они всегда были такими…
………
Он снова проснулся, пейзаж всё тот же.
Он вновь в Облачных Глубинах, назначенный наблюдать за наказанием Вэй Ина.
И на этот раз всё будет иначе.
Он потратил всё своё время, стараясь сблизиться с Вэй Ином, и признался ему в конце года.
Вэй Ин был смущён и попросил немного времени, чтобы подумать.
Но… ему так и не удалось услышать ответ.
Война началась раньше, чем обычно.
Вэй Ин сошёл на тёмный путь и отказался приближаться к нему.
Они выиграли войну.
Вэй Ин спас Вэней и отправился на гору Луаньцзан. Лань Ванцзи поклялся, что в этот раз всё сделает правильно, и ему всё же удалось убедить дядю и брата приютить Вэней.
Вэй Ин был счастлив, услышав эти новости, согласился вернуться в Облачные Глубины.
.
.
Жизнь продолжалась, и Лань Ванцзи смог успокоиться. На этот раз ему удалось спасти Вэй Ина.
Но…
Он должен был догадаться, что всё не может быть так просто.
.
Он нашёл Вэй Ина мёртвым, заколотым людьми, предубежденных против Вэй Усяня из-за выбора его пути.
И Лань Ванцзи ничего не мог поделать, проливая горькие слёзы над остывающим телом его возлюбленного на своих руках. Он держал его в объятиях, и чужая кровь расцветала на его одеяниях, как самая алая из роз.
………
Он проснулся вновь.
Он попытался сделать что-то другое.
Вэй Ин умер, несмотря ни на что.
………
Он проснулся вновь.
Он попытался…
………
Он проснулся…
………
Казалось, что, что бы ни делал Лань Ванцзи, ничто не могло изменить судьбу Вэй Ина. Он всегда умирал. Он всегда умирал.
Почему.
Почему, почему, почему.
ПОЧЕМУ?
***</p>
Его пробуждение сопровождалось неописуемым чувством ярости, что комом застряла в груди, мешая дышать.
Если судить по свету и тишине, время было незадолго до часа кошки.
Он прикрыл глаза тыльной стороной ладони. В по-зимнему холодном воздухе раздался тихий хрип.
- Вэй Ин… - «Прости, что не смог спасти тебя…»
Независимо от того, как он себя сейчас чувствовал, Лань Ванцзи обязан был встать и встретить новый день.
<s>Очередной день без Вэй </s><s>Ина</s><s>.</s>
Так или иначе, ему стоило позаботиться об А-Юане. Мальчик совсем недавно восстановил особенно травмирующую часть своих воспоминаний, и один лишь этот факт чрезвычайно беспокоил Лань Ванцзи. Лань Юань был ребёнком и ещё плохо скрывал свои эмоции, отчего Лань Ванцзи видел и ярость, и жгучую ненависть, бурлящие в его глазах.
Воспоминания об осаде, особенно об осаде, могли повредить психику его сына в значительной степени именно из-за возраста.
Он не может – нет – он не позволит эмоциям поглотить А-Юаня.
………………………………</p>
Вэнь Юань брёл в сторону кроличьей поляны, места, которое считал своим убежищем, где чувствовал себя в полной безопасности. Он всегда посещал её, когда был подавлен или встревожен.
Но сейчас… сейчас он чувствовал лишь обиду и боль.
Он должен был отомстить за свою семью. Ради его А-Нян.
Их смерть была несправедлива, жестока. Они были осуждены миром. Но почему? Потому что они были другими.
Однако он до сих пор слишком слаб. Он лишь муравей в сравнении с целым миром. Лишь ребёнок, не имеющий никакого веса, кроме того, что является приёмным сыном Хань-гуан-Цзюня. Но этот титул мало что давал в его пользу.
Поэтому пока что он готов подыгрывать им.
Он будет хорошим, послушным ребёнком, что заставит всех ослабить бдительность. И когда они будут ожидать этого меньше всего… он отомстит.
Но сейчас он будет Лань Сычжуем и использует Гусу Лань, дабы стать более могущественным.
В этот момент кролики оживились, разбегаясь в стороны.
Лань Сычжуй поднял глаза, натыкаясь взглядом на отца.
- Сычжуй.
- Отец, - поприветствовал он.
- Как… - словно колеблясь, начал отец. – Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, - «Настолько же хорошо, насколько я помню осаду и то, что «праведный» клан Лань, с которым я ныне связан, принимал в ней участие».
- Сычжу… А-Юань, я… - вздох сорвался с губ отца, когда он опустился на колени перед сыном. – А-Юань, знай: что бы не случилось, я буду рядом, - он притянул его к себе в объятия, и от столь редкого выражения физической привязанности глаза Лань Сычжуя распахнулись. – А-Юань, ты не должен решать всё в одиночку. Ты не должен… запирать всё в себе.
Губы ребёнка задрожали, и он прикусил их, стараясь остановить это, сдержать собственные эмоции.
- Я… Но я… Я не могу… Я…
- А-Юань, я здесь. Я всегда буду здесь. Я не оставлю тебя одного.
Его руки охватила предательская дрожь, и он не выдержал, вцепившись в отцовскую мантию и всхлипывая.
- Отец… Я… Не оставляй меня, как это сделали остальные. Не оставляй меня одного…
- А-Юань, - успокаивающе шепнул он. – Не беспокойся. Я обещаю. Я буду рядом с тобой. Всегда.
- О…Отец… - всхлипнул Лань Сычжуй, уткнувшись лицом в его широкое плечо.
………
Лань Ванцзи обнял сына, гладя его по спине и постепенно успокаивая. Он видел искажённое отчаянной ненавистью лицо мальчика и знал, что обязан что-то сделать. В противном случае А-Юань может быть ослеплён жаждой мести.
На протяжении своей жизни Лань Ванцзи уже видел, во что превращалась судьба людей, ступивших на тропу мести. Потратив на это почти всю свою жизнь, свершив своё правосудие, эти люди… теряли смысл жизни, у них не оставалось целей. И он не хотел, чтобы то же ожидало и А-Юаня.
Лань Ванцзи полностью вошёл в роль отца А-Юаня, и уже давно не из-за того, что он был последним, что осталось от Вэй Ина. Он действительно желал заботиться о ребёнке, очаровавшем его с первой их встречи.
Это был его сын. И он не простит себе, если с ним что-то случится.
.
.
А-Юань вскоре успокоился, и его рыдания перетекли в икоту.
- Но что мне делать, отец? Я не могу… Я…… Я так, так сильно их ненавижу! Все они должны просто…
- Сычжуй, - прервал его Ванцзи, и мальчик в его объятиях вздрогнул. – А-Юань, - чуть мягче исправился он. –Я понимаю, что не вправе отговаривать тебя, но послушай меня.
Ребёнок тут же сел, выпрямляя спину.
- Я не хочу, чтобы ты потратил свою жизнь на планирование мести. Ты ещё слишком молод. И я… я не хочу, чтобы тебя затянуло слишком глубоко.
- Тогда что мне остаётся? – с горечью пробормотал Сычжуй. – Они убили мою семью, и это сошло им с рук. Что мне остаётся?
- А-Юань, - Лань Ванцзи совсем не нравилось слышать такой тон от своего сына. – ты винишь в осаде всех?
- Да, - без колебаний ответил ему Сычжуй, заставив отца встревожиться столь быстрым ответом.
- А-Юань, ты не можешь винить всех.
- Почему?
- Потому, А-Юань, - как можно мягче стал разъяснять ему он. – Что клан Лань также участвовал в осаде. Ты винишь в этом меня?
- Что? Нет! – вид Лань Сычжуя стал испуганным. – Ни за что! Отец, ты бы никогда этого не сделал! А даже если бы сделал, на то была бы очень важная причина!
«Это лишь начало»
- Значит, ты винишь А-И?
- Нет!
- Ты винишь других детей? – тот вновь отрицательно замотал головой.
Лань Ванцзи продолжал перечислять всё большее количество людей, принадлежащих клану Лань, с которыми Лань Сычжуй был знаком и которым доверял, а после перешёл на другие, крупные и мелкие кланы. Были ли они взрослыми, детьми, подростками, стариками… Лань Ванцзи называл всех.
- …Отец, ты хочешь сказать, что нельзя винить всех? – когда Лань Ванцзи перестал перечислять людей, спросил Сычжуй.
- Мгм. Верно. Я не хочу, чтобы ты был слеп, жаждая мести. Кроме того, Вэй Ин… - мужчина ощутил, как при упоминании этого человека защемило сердце. – Вэй Ин тоже считал вначале, что все Вэни были злодеями. Всё же Вэнь Чжао со своими подданными сожгли его дом и убили его товарищей-заклинателей.
- Но А-Н.. Сянь-Гэгэ спас нас! – незамедлительно заявил Лань Сычжуй.
- Именно. Он спас тебя и твою семью. Потому что он лично увидел, что ты невинен. Он чувствовал, что должен спасти вас от той жестокой судьбы, что была вам уготована. Вэй Ин… понял, что не все были виноваты. Он научился – когда никто другой не желал этого делать – смотреть дальше фамилии.
- Но я… - он ненадолго замолчал, после чего вздохнул. – Хорошо. Я понял, - едва выдавил он из себя. – Я постараюсь. Это тяжело, но… я постараюсь.
- Это всё, о чём я могу тебя просить, - погладив мальчика по голове, ответил Ванцзи. – Я всегда рядом, если понадоблюсь. Говори, когда тебе кажется, что всего стало слишком много.
- Мгм. Я скажу.
………………………………</p>
В течение последних пары-тройки дней Лань Сичэнь заметил кое-что странное.
Племянник избегал его.
Но понять причин он не мог. Может он сделал что-то не так?
А также Сычжуй… вёл себя холодно, отстранённо. Он больше не улыбался, не говорил без умолку. Был похож на более молодого Ванцзи. Но почему? Что-то случилось?