9. Воспоминания - Улыбка (1/2)
Тишина.
Зал погрузился в тишину, стоило свету Цзаи Цю померкнуть.
Те, кто всё ещё точил зуб на Вэй Усяня за его использование Тигриной печати в Безночном городе, больше не могли обвинить его в этом. В конце концов...
В конце концов, не Вэй Усянь был тем, кто использовал её.
Доказательства этого были перед ними.
Вэй Усянь не делал ничего плохого в Безночном городе.
Он лишь убивал тех, кто пытался убить его, и нападал на тех, кто нападал на него.
Они собрались здесь, дабы осудить преступника.
Но вместо этого они столкнулись с собственными преступлениями.
Несмотря на возможность дышать вновь, все ощущали себя задыхающимися от всепоглощающей вины, от боли, которую приносило понимание того, что они осуждали, оговаривали, поливали грязью и уничтожали невинного человека.
Но что они могли сделать, кроме как устыдиться?
Они уже убили этого человека.
Покарать себя?
Но как?
Как они могут это сделать, если этот человек уже мёртв и им не перед кем ответить за свои поступки?
Как?
Поглощённые своими мыслями, они не заметили потрясённых лиц выскользнувших из зала обитателей Пристани Лотоса, раздумывавших о полученной информации.
Они слышали много слухов от слуг, непосредственно работающих в этом месте, но... но увиденное собственными глазами было совершенно иной историей.
Они разошлись по домам в глубоких раздумьях.
Те из них, кто первоначально принадлежал клану из Пристани Лотоса, знали Вэй Усяня и его озорную, истинную личность, но их попытки убедить остальных в отсутствии у него злых намерений всегда были отвергнуты.
Слухов становилось слишком много, и они молчаливо страдали, выслушивая клевету в сторону Молодого Господина, горячо любимого простолюдинами.
Услышав, как несправедливы были к нему остальные кланы, и узрев, как те постепенно убеждаются в их правоте — а заклинательские кланы уже довольно долго находились в Пристани Лотоса — они ощущали... самодовольство, в каком-то роде.
Потому что теперь каждый мог увидеть, как сильно он ошибался насчёт яркого, жизнерадостного юноши, знакомого им всем.
И в то же время, они почувствовали... почувствовали облегчение, потому что теперь... теперь они могли оплакать потерю юноши, знакомого им всем.
Окончательно...
Окончательно......
…......</p>
Кланы не знали, что прошедшие просмотры были засвидетельствованы простолюдинами, как не знали и того, что история о том, что произошло на самом деле, медленно, но верно стала распространяться по всему городу.
.
.
В тот день они разошлись по своим комнатам.
Лань Ванцзи сидел на краю кровати, уставившись в стену перед собой, когда осознание всего того, что произошло за эти сутки, обрушилось на него.
Вэй Ин...... - Хрустальные жемчужины стекали из жидкого золота, оседая в белоснежную пропасть.
- Вэй Ин... - прошептал он в тишину пространства.
Он высвободил свой гуцинь, начиная первую строфу расспроса.
[Вэй Ин… ты здесь?]
Но единственная душа, к которой он обращался, не отвечала.
[Вэй Ин……..]
[Вэй Ин……..]
[Вэй Ин……..Возвращайся... На этот раз я смогу тебя защитить.........]
Он играл, и его не останавливал даже вид крови на собственных пальцах, и слёзы стекали по его лицу, пока сон не объял его, но ответа так и не последовало.
…......</p>
Лань Сичэнь, Лань Цижэнь и старейшины Гусу Лань — все слышали эхо печального распроса, и у каждого из них было такое ощущение, словно ему дали под дых.
Почему я не выслушал Ванцзи? - спрашивали себя Лань Сичэнь и Лань Цижэнь. - Почему... Просто почему......?
Старейшины, что раньше пренебрегали мальчишкой, не находили более слов. Они считали, что парень бросает тень на их Второго Нефрита, но...
Но кто знал, что этого никогда не было.
Вэй Усянь никогда не был запятнан.
Они сами вообразили эту картину в своих сердцах.
Он лишь был... был ребёнком, который желал быть счастливым.
…......</p>
Цзян Чэн вернулся в свою комнату, крепко держа в руках Чэнь Цин и Суйбянь. (Цзаи Цю был надёжно спрятан в тайнике.)
Он крепко прижимал к себе меч и флейту — единственные напоминания о его брате, что у него остались.
О том, кого он... о том, кого о-он...
О том, кого он помог убить.
- Вэй Усянь... шисюн... брат... мне жаль... - кричал он в унылую пустоту. - Мне жаль... прости меня... возвращайся...
…......</p>
Цзинь Гуанъяо решил, что будет лучше пойти и рассказать обо всём своему дагэ — Не Минцзюэ. Обо всём, что произошло на самом деле.
В чём он участвовал и помогал.
Но, только выйдя, он услышал, как отец о чём-то разглагольствует в своей комнате.
- …...всё идёт не так, как планировалось!...был......потому что......Главный заклинат......должен...все......ушедшие...спланировано!
Цзинь Гуанъяо криво усмехнулся. - К сожалению, я не думаю, что план осуществится. Возможно даже, что клан падёт...
- …...Нет выбора... использовать это! - остальные слова были слишком сильно приглушены, чтобы их можно было разобрать.
'Это'? Что он может... - соединив все известные ему факты, Цзинь Гуаньяо замер. - Нет, нет, нет. Отец не станет...
Он возвратился в свою комнату с гулко бьющимся сердцем. Он должен предупредить всех, должен сделать это прежде, чем...
Прежде, чем отец использует это......
Выскользнув так незаметно, как только мог, Цзинь Гуанъяо бросился за угол.
Он прикусил губу, спеша туда, где предположительно мог быть Не Минцзюэ. Цзинь Гуанъяо точно знал, что его адепты всегда начеку, и он намеренно выдал себя, позволяя поймать себя нескольким заклинателям клана Не.
Его швырнули в кабинет Не Минцзюэ, и он позволил себе приглушённое «ох».
- Мэн Яо? - с сомнением грубо спросил Не Минцзюэ.
- …...Дагэ, - Гуанъяо смог выдавить из себя натянутую улыбку.
- Почему ты здесь?
- Дагэ, - понизив голос, вмиг стал серьёзным мужчина. - Пожалуйста, предупреди всех, чтобы они убирались отсюда. И как можно скорее.
Не Минцзюэ нахмурился. Обычно он отмахивался от подобного, считая, что юноша просто лжёт ему, но...
Но в этот раз всё было иначе.
- Объясняй, - коротко приказал он.
- Оте--- Цзинь Гуаншань......
…......</p>
Не Хуайсан послал людей понаблюдать за Су Миньшанем. Глава Клана тотчас вздрагивал и туже затягивал одежду на груди всякий раз, когда упоминалось проклятие сотни дыр.
И если его догадка была верна...
Стук в дверь оповестил о возвращении его верных слуг.
- Что вы нашли? - раскрывая свой веер, поинтересовался Не Хуайсан.
- Глава клана Су носит следы проклятия сотни дыр на своём теле.
Веер с тихим хлопком закрылся, и Не Хуайсан улыбнулся.
- Как я и думал.
- Молодой Господин, - слегка колеблясь, вновь подал голос слуга. - Вы разоблачите его?
- Именно, - со вздохом подтвердил он.
- Можно ли мне задать вам...
- Можно.
- Зачем? Зачем вам это делать?
- Я не знаю, - помедлив, ответил он. На этот раз он действительно не знал причин.
Поклонившись, слуга удалился.
Зачем? …...И правда, зачем?
Возможно, для того, чтобы избавиться от чувства вины за то, что не помог своему другу, когда тот был в опасности.
Возможно... я просто хочу быть хорошим человеком.
Возможно, просто прихоть.
- Возможно, я хочу сделать что-то другое, - прошептал он в ночную тишину.
Раздался ещё один стук в дверь, на который он обернулся.
- Что такое?
- Молодой Господин, это срочно! Глава клана сказал... - остальное слуга зашептал ему на ухо.
Глаза Не Хуайсана расширились. Неудивительно! Неудивительно, что мы не смогли этого найти! Подумать только, Цзинь Гуаншань в самом деле...
…......</p>
Все сели, подготавливаясь к последнему сеансу просмотра воспоминаний.
Они не знали, почему кланы Юньмэн Цзян, Гусу Лань и Цинхэ Не смотрели в сторону. Лишь отмахнулись от этого, считая фантазией, и начали вливать свою энергию в сферу памяти.
.
.
Единственное, что они увидели, когда началось воспроизведение воспоминаний — темнота. Пребывали в замешательстве они, однако, недолго, ведь скоро заговорили голоса.
***</p>
— Почему он не сломался? —
— Странно. Он уже должен был пасть и сдаться нам. —
— Странно, странно, странно. —
— Почему он не сдаётся? —
— Нужно было взять в плен Ханьгуан-Цзюня и угрожать ему. —
— Да, да. Тогда наш носитель был бы более послушным. —
***</p>
Сидевший Ханьгуан-Цзюнь сжал кулаки, и ярость забушевала в его золотистых глазах. - Тёмные духи мучили Вэй Ина. Они угрожали ему. Они пытались сломить его. Как смели... Как они смели!
Но куда сильней он злился на самого себя. Его не было рядом, чтобы помочь Вэй Ину. Он должен был быть рядом! Его не должны были пугать отказы Вэй Ина! Он должен был продолжать настаивать! Возможно, тогда бы... Возможно, тогда бы всё было по-другому.
***</p>
— Ох, ладно! Уже слишком поздно об этом думать. Лучше продолжим ломать его. —
— Да. Хорошо, что люди помогли нам, ослабив защиту вокруг его сердца, теперь-то всё намного проще. —
***</p>
- …......
Что они могли сказать?
Все они оказывали давление на Вэй Усяня, словно желали того, <s>чего он не желал,</s> чтобы он сломался.
***</p>
«Я так устал...»
«Какой смысл продолжать сопротивляться?»
«Никого не осталось»
«Не осталось никого, кто позаботился бы обо мне...»
«Никого...»
«Никого!!!»
.
.
.
……………
…………………….
…………………………….Сянь-гэгэ?
Глаза Вэй Усяня распахнулись, и он с содроганием осознал, что находится на горе Луаньцзан.
«Как я сюда попал?»
«Я...» - он покачал ноющей головой, постепенно понимая, что в его руке находится крошечная ладошка.
Ладонь в его руке подрагивала.
- Сянь-гэгэ?
- …...А-Юань? - мысли Вэй Усяня в мгновение прояснились, стоило только увидеть, кто держит его за руку. Ребёнок бросился в объятия Вэй Усяня.
- Сянь-гэгэ, ты проснулся! - мальчик шумно всхлипнул.
- А-Юань, не стоит плакать. Я в порядке, - «Нет. И никогда не буду»
- Не ври! - закричал А-Юань, ошеломив Вэй Усяня.
«Откуда он узнал?»
- Сянь-гэгэ плакал во сне! Ты говорил, что никогда не будешь в порядке!
- Это был... Это был простой кошмар, - лгал Вэй Ин. - Но теперь я в порядке.
- Неправда... - хныкнул А-Юань. - Неправда...
Вэй Усянь был беспомощен перед слезами своего малыша, потому обнимал его, пока тот не успокоился.
- Молодой Господин Вэй?
Подняв взгляд, Вэй Усянь увидел полное облегчения лицо четвертого дядюшки.
- Что случилось?
- Вы наконец-то проснулись! - радостно воскликнул он.
- Что вы имеете в виду?
- Вы были без сознания целый месяц!
- Месяц...? - разинув рот, переспросил он. - «Погодите. Прошёл целый месяц... после....» - Что-то случилось?
- Хвала бессмертным, ничего.
Он выдохнул с облегчением.
- Возможно, вы знаете, как я сюда попал?
- К сожалению, нет, - покачал головой четвертый дядюшка. - К тому времени мы все, вероятно, уже спали.
- Ох.
***</p>
Незаметно делегация Гусу Лань испустила вздох облегчения. Им было известно, что Второй Нефрит оставил печально известного Старейшину Илин на горе Луаньцзан, но никто не знал, заметили его или нет.
***</p>
Вэй Усянь продолжил разговор, дабы понять, что произошло за время его отсутствия.
На месяц он был выведен из строя.
Некоторые из Вэней умерли.
Вэнь Цин и Вэнь Нин были единственными, кто мог позаботиться о больных и собрать достаточное количество лекарственных трав. Остальные владели минимальными знаниями в данной сфере, достаточными лишь для простых отваров от болезней, что охватили их деревню.
***</p>
Звук скрипнувших друг о друга зубов и сжатых до хруста кулаков разнёсся по залу, где сидели наблюдающие. То, как накатывает на каждого из присутствующих чувство вины, практически можно было услышать.
***</p>
На следующий день были проведены похороны.
По обычаю клан Цишань Вэнь сжигал умерших, после закапывая прах в землю, что они и сделали. Вэй Усянь присоединился к церемонии, совершая все погребальные обряды, чтобы они безмятежно расстались с миром и обрели счастье в последующей жизни.
***</p>
Самые вежливые из присутствующих, <s>даже понимая, что это будет воспринято не очень хорошо</s>, тоже сложили руки в молитве, принося свои искренние извинения.
Они понимали, что это не возместит того, что они сделали.
***</p>
Он лёг на кровать, когда---
***</p>
Вокруг стало пустынно, не осталось ничего, кроме темноты, и единственной вещью, даже эмоцией, которую они ощущали, был маниакальный страх.
***</p>
Тьма в сознании и сердце Вэй Усяня заполонила всё вокруг.
…………
………………….
……………………………..
Голос, сопровождаемый слабым светом, вернул его в мир живых.
- Сянь-гэгэ, проснись! Проснись, пожалуйста!!! Не оставляй меня! Не оставляй меня!!!
«А...Юа...нь......?»
Вэй Усянь заставил тяжёлые веки подняться.
- А-Юань? - голос его был скрипучим и тихим от долгого молчания.
- Сянь-гэгэ? - А-Юань сморгнул слёзы и схватился за Вэй Усяня, вырывая у того приглушённый вздох.
- Сянь-гэгэ, пообе — всхлип. - щай.
- Пообещать?
- Пообещай, что не оставишь меня, как сделали это мама и папа.
***</p>
Люди, имевшие детей, почувствовали острую боль, пронзившую их при этих словах. Были ли это собственные эмоции, или чувства Вэй Усяня... не имело никакого значения.
Эти слова поражали их с той же силой.
***</p>
Вэй Усянь раскрыл рот, чтобы ответить, но понял, что сил лгать у него нет.
- Я не могу обещать тебе это.
- Почему?
- А-Юань, я сделал много плохих вещей, - взяв крошечные ручки А-Юаня, ответил он. - Я должен заплатить за это.
- Но... Но Сянь-гэгэ бедный!
***</p>
Слова эти вызывали смех, но тот не прорвался наружу, встав комом в горле после следующих слов и мыслей Вэй Усяня.
***</p>
Вэй Усянь издал сухой смешок.
- Да, я беден. Я не смогу заплатить за всё, что сделал.
«У меня не хватит денег даже на то, чтобы расплатиться за свои грехи.»
«У меня есть лишь собственная жизнь»
- Но... Но Сянь-гэгэ не сделал ничего плохого!
- Как ты можешь знать это?
- Я просто... Я просто знаю! Сянь-гэгэ не плохой человек!
***</p>
Теперь они поняли.
Поняли, каким хорошим чело-- нет, не правильно.
Они поняли, каким человеком был Вэй Усянь.
Они поняли, что он ошибался, будучи человеком. Будучи человеком, он испытывал те же эмоции, что и они. Он был человеком, а не монстром, которым его изображали.
***</p>
«А-Юань... может быть, я и правда не сделал ничего плохого. Я никогда не шёл против своих принципов. Защищать слабых и беспомощных до тех пор, пока жив.»
«Но... даже если это тёмная энергия заставляла меня делать это, я был ответственен за то, чтобы держать её в узде.»
«Мне это не удалось. Это моя вина.»
«Значит, я должен заплатить.»
- А-Юань... я не могу пообещать никогда не покидать тебя, но я могу дать слово всегда защищать тебя.
А-Юань, казалось, хотел возразить, но сдержался.
- Мгм. Но если Сянь-гэгэ защитит меня, то кто защитит Сянь-гэгэ?
Глаза Вэй Усяня распахнулись. Мелькнуло воспоминание, как брызнула в его лицо кровь Шицзе.
***</p>
Нет того, кто защитил бы, - единодушно решили они.
Цзян Чэн отвёл взгляд. - Я должен был защитить его.
Я должен был сделать больше, - фантомная боль от ран напомнила Лань Ванцзи о его усилиях. - Этого было недостаточно. Я должен был быть сильнее...
***</p>
Он поднёс руки Вэнь Юаня ко лбу, скрывая своё искажённое горем лицо.
- А-Юань, - голос его дрожал. - Больше некому защитить твоего Сянь-гэгэ...
А-Юань осторожно вынул руки из его ладоней, потянувшись к чужому затылку и укладывая голову Вэй Ина на своё плечо.
- А-Юань...?
- Плакать — это нормально, Сянь-гэгэ.
Глаза Вэй Усяня застелила мутная пелена.
- Где этот ребёнок научился этому? - попытался отшутиться он.
- Сянь-гэгэ! Сянь-гэгэ всегда так делал, когда мне было грустно, и говорил, что плакать можно, если тебе грустно! Ты говорил, что нехорошо сдерживать свои чувства!
Вэй Усянь тяжело вздохнул, крепче прижимая мальчика к себе.
- Какого хорошего ребёнка я вырастил...
- Мгм!
Стержень Вэй Усяня всё же треснул, и слёзы пропитали маленькое плечико А-Юаня.
«Почему всё так обернулось?»
«Я никогда не хотел этого!»
«Почему...»
«Почему?!»
«Я просто... Я просто хотел снова увидеть свою семью! Почему это происходит?»
«Почему она становится всё меньше и меньше?»
«Я... Я так устал......»
«Я так устал бороться.........»
Вэй Усянь принял решение, держа на руках спящего А-Юаня.
Уложив мальчика на постель и убедившись, что тому удобно, он покинул пещеру.
.
.
.
- Все вы, - заговорил Вэй Усянь, как только Вэни затихли. - Все вы должны уйти.
По небольшой толпе прошёлся рокот.
- Уйти?
- Молодой Господин Вэй, о чём вы говорите?
- В Безночном городе я потерял контроль над Тигриной печатью, - Вэй Усянь постарался взять себя в руки. - На собрании кланов, направленном против нас... Меня, если точнее.
После этого воцарилась тишина.
- После того, как кланы восстановятся, они нападут на гору Луаньцзан, так как знают, что я здесь живу. Вы не сможете защитить себя. Воспользуйтесь этим шансом и уходите, пока они набирают силы.
- Но что насчёт вас, Молодой Господин Вэй?
Вэй Усянь немного подождал, грустно улыбнувшись, прежде чем ответить.
- Я останусь здесь.
- Почему?!
- Куда бы я ни пошёл, моё существование приносит лишь хаос и неприятности. Это лучший выход. Мир совершенствующихся, в основном, нацелен на меня. Как только я умру, я надеюсь, их жажда крови утихнет, и о вас забудут.
***</p>
Даже сейчас, Вэй Усянь думает о благе других, а не о себе. Кажется, он собирается броситься в костёр!
***</p>
Вэни тихо переговаривались между собой, единодушно приходя к одному мнению.
- Мы остаёмся.
Что?
- Что? - ошеломлённо переспросил Вэй Усянь.
- Молодой Господин Вэй, возможно, нам удастся убедить их в том, что вы не сделали ничего плохого. Может быть, нам даже удастся задержать их, пока вы будете убегать с А-Юанем.
- Вы все... Что значит «убегать»?
- Молодой Господин Вэй... большинство из нас, если не все, уже одной ногой в могиле. На что ещё мы годны, кроме как помочь вам сбежать с А-Юанем?
«Нет, нет, нет... Я не позволю больше никому, кто дорог мне, пожертвовать собой ради меня!»
- Что вы такое говорите?! Я... я не могу просто бросить вас всех!
Четвертый и Шестой дядюшки положили руки ему на плечи.
- Молодой Господин Вэй, если бы не вы, мы бы уже умерли. Так мы сможем отплатить вам за вашу доброту.
- Я не допущу этого! Вы должны бежать! Вы — единственная семья А-Юаня! Я не могу позволить ему лишиться всего!
Вэни вновь улыбнулись, заключая его в объятия.