Жестокость. Часть 1. (1/2)
Главы кланов со своими наследниками, жёнами и старейшинами обсуждали услышанное, бросая взгляды в сторону Ордена Цзинь, в частности на племянника Главы. Цзинь Цзысюнь явно не понимал, почему мадам Цзинь смотрит на него с возмущением и осуждением, а Цзысюань не смотрит вовсе, выглядя при этом немного ошарашенным.
Цзян Ваньинь, вновь ощущая неосязаемое давление в присутствии матери, с горечью смотрел в сторону шисюна, который казался каким-то далёким. После ухода тёмного заклинателя он спустился с пьедестала, но пошёл не к ним, а к Вэням. Точнее, к выглядящему обеспокоенным Вэнь Цюнлиню.
Вэнь Жохань не слушал сторонних рассуждений, не сводя глаз с Вэй Усяня, который стоял рядом с Вэнь Нином. От него не укрылось то, как тёмный заклинатель нахмурился, слушая сбивчивую речь собеседника. О чём они говорили не сразу, но удалось расслышать.
— М-мы были вместе с сестрой, но н-нас разделили. Е-её куда-то увели, а я ост-тался. Т-тропа Цюнци стала к-кладбищем для м-многих из н-нас. Н-надзирателей не волновало, что А-Юань ещё м-маленький и не может работать, как в-взрослый. Один из н-них сильно напугал А-Юаня, и он расплакался. Тот господин Ц-цзинь п-прибыл, когда А-Юань уже п-плакал. Увидев, что н-надзиратель ничего не делает, г-господин Цзинь подошёл сам. В его р-руках было т-то тавро.
Вэй Усянь посмотрел на нижнюю платформу пьедестала, сверля взглядом тавро с цветком пиона. Он был так похож на тот, который находился у сучки Ван Линцзяо, что собственный ожог, оставленный любовницей Вэнь Чао, зачесался.
— О-он хотел к-клеймить А-Юаня. Я н-не мог этого д-допустить.
— Ты поступил очень храбро, Вэнь Нин, — в голосе тёмного заклинателя была слышна улыбка, да и сам он в утешающем жесте похлопал Цюнлиня по плечу. — Поверить не могу, что есть твари, способные причинить вред невинному ребёнку.
— Д-для них все Вэни…
— Мальчик не виноват в этом. Его родители были благословлены небом, раз у них родился такой малыш. И он не выбирал, в какое время родиться.
Послушав это, Вэнь Жохань вспомнил услышанное от Господина в красном ханьфу и подумал, что сам Вэй Усянь такой же. Он слышал реакцию мадам Цзян на то, что воспитанник ступил на тропу тёмного совершенствования. В частности, её слова о том, что его надо было обезглавить той же ночью, не давали покоя. О какой ночи речь? О той, когда войска Вэней во главе с младшим сыном Жоханя пришли в Пристань, или же о той, когда Глава Цзян привёл с собой мальчика Вэй?
— Отец? — Вэнь Сюй заметил, что родитель как-то слишком уж пристально смотрит на тёмного заклинателя.
— Он выглядит знакомо. И вместе с тем его облик иной.
— Что?
— Ничего, не забивай этим мысли, — покачал головой Глава Вэнь и посмотрел на сына. — Раз А-Чао здесь нет, он?
— Полагаю, его не вернули к жизни, как нас.
— Верно. Я подумал о том же.
Двери открылись, впуская вернувшегося Господина. Вэнь Юаня с ним не было, что не на шутку обеспокоило Цюнлиня. В ином случае он бы не осмелился обратиться к заклинателю, но дело касалось маленького ребёнка, за которого Вэнь Нин был ответственен.
— А-Юань?
— Он захотел к бабушке. Вместо него пришёл кое-кто другой. Она ещё слаба, но пожелала увидеться с тобой. Так что…
Из-за спины Господина вышел Чжу Цзы, нёсший на руках молодую женщину, которая тут же была узнана.
— С-сестра!
— Вэнь Цин! — ахнул Вэй Усянь, не сводя глаз с бледной девушки.
Чжу Цзы прошёл до трибуны и опустил на сидение свою ношу. Та была действительно ослаблена, но улыбнулась, обнимая своего брата, находящегося на грани истерики. Из-за его плеча она видела и стоящего рядом Вэй Усяня, которого и искала в Юньмэне. Она и подумать не могла, что встретит на своём пути странного мужчину с Вэнь Юанем на руках.
— Тётя Цин, этот гэгэ показал чудеса! Тётя, ты плачешь?!
— Нет, конечно нет. Всё хорошо? Бабушка, А-Нин и остальные…
— Всё хорошо. Красивый гэгэ спас нас. Всех нас.
Вэнь Цин тогда чуть не потеряла сознание, но встрепенулась, когда её вдруг подняли. Мужчина в алом ханьфу, удерживая одной рукой А-Юаня, подхватил и её, при этом было заметно, что для этого он не приложил ни малейших усилий. Увидев, как их окутывает тёмная энергия, она дёрнулась было, а потом была поглощена тьмой. За себя она не волновалась, но А-Юань… и каково же было её удивление, когда мальчик рассмеялся, восторгаясь:
— Посмотри, тётя Цин! Это чудеса!
Её осмотрели девушки-лекари, помогли принять ванну, совершенно не слушая её возражений, заставили выпить чашу с лекарством и напоследок впихнули в рот кисло-сладкую пилюлю. После того, как она её разжевала и проглотила, в лазарет позвали мужчин, одного из которых А-Юань и назвал красивым гэгэ. Стоило признать, мужчина в самом деле был хорош собой. Пока не открывал рот.
Второй мужчина, тот самый господин в алом, в нескольких словах поведал ей о том, где она оказалась, что происходит и кого она может встретить, если пойдёт с ним. Ей было не важно, что пойдя с ним она столкнётся с осуждением и презрением окружающих, а также воскрешёнными дядей и кузеном. Услышав о том, что её А-Нин находится в том зале, она просто не могла не пойти.
— Если вы отдохнули, думаю, можно продолжить чтение, — проговорил Господин, окинув взглядом заклинателей. С ним произошли какие-то изменения и те, кто присматривался к нему, не мог этого не заметить.
Тёмный заклинатель же игнорировал эти взгляды, предпочитая фокусироваться на другом. Посещение Юньмэна сказалось на нём положительно, ведь это место было наполнено воспоминаниями, в которых он ещё мог наблюдать за тем, как она…
Сбившись с мысли, Господин тряхнул головой и направился к своему месту. Сев, он открыл шкатулку и взял книгу, но та вдруг исчезла из его рук и появилась перед Вэй Усянем, который последовал его примеру, оставив брата и сестру Вэнь наедине.
— Ч-что это? — удивился Вэй Ин, косясь на книгу и поглядывая на Господина.
— Таково решение книги, — пожал плечами заклинатель и пригубил чарку вина. — Эту главу читать тебе.
Моргнув, Усянь медленно кивнул и взял зависшую в воздухе перед ним книгу. Та, оказавшись на руках, самостоятельно раскрылась на нужной странице, освобождая от необходимости листать самому.
Жестокость. Часть первая.
Увесистый пинок заставил Вэй Усяня открыть глаза. Над самым его ухом прогрохотало:
— Хватит притворяться мертвым!»
— Кто смеет так со мной обращаться?! — возмущённо вспыхнул Вэй Ин.
В ответ волной прокатились смешки, Господин тоже улыбался, удовлетворённо щурясь. И видя такое спокойствие, заклинатели немного расслабились. Всё же когда читал этот тёмный заклинатель, слушатели чувствовали почти осязаемое давление и не смели обменяться мнением даже шёпотом. Оставалось только переглядываться. Было боязно и опасно перебивать его, так что все старались помалкивать.
Пинок отбросил его назад, и он больно ударился головой об пол.
Борясь с приступом тошноты, Вэй Усянь подумал:
«А ты невероятно смел, раз позволяешь себе бить меня, Старейшину».
— Старейшину? — прервался Вэй Усянь, недоумевающе глядя в текст. — Сколько мне было на момент смерти? За девяносто?
— На самом деле нет, ты был молод. В дальнейшем должно быть указано, какие события повлекли за собой твой уход из жизни, — ответил Господин, а после едва слышно пробормотал: — Умер молодым, как и она.
— Что?
— Говорю, молодым умер, мало что успел сделать, — заклинатель усмехнулся, пряча дрогнувшие при непонимании Усяня губы за чаркой вина.
Вэнь Цин, слушая и обдумывая содержание книги, не могла не отметить симптомы. Удар головой, последовавшее за ним головокружение… если удар был достаточной силы, Вэй Усянь вполне мог получить сотрясение мозга.
Он много лет не слышал даже обычного человеческого голоса, не говоря уже о таком громком и пронзительном визге. Голова его кружилась, а в ушах жужжащим эхом отдавались слова:
— Задумайся вот о чем! На чьей земле ты живешь?! Чей рис ты ешь?! Чьи деньги ты тратишь?! Так что такого, если я возьму себе пару твоих вещичек?! Все равно они принадлежат мне!
— А чтобы вы понимали, кому принадлежит этот голос… — Господин хитро прищурился и направил руку на нижнюю платформу. Точнее, так казалось на первый взгляд.
В полу по центру зала, чуть не доставая до трибун, на которых сидели заклинатели, появились узкие щели, пропускающие свет. Свет начал увеличиваться, создавая этакий куб. По всем сторонам куба, разбавляя пробивающийся свет, побежали волны чёрного цвета. Изгибаясь и преломляясь, волны менялись и перестраивались, формируя из себя изображение мужчины. То есть, поначалу казалось, что это мужчина, на деле это был юноша, не достигший двадцатилетнего возраста. Однако за счёт избыточного веса, одежд и причёски он казался старше.
— Что это?
— Кто это такой? Он знаком кому-нибудь?
— Перед вами Мо Цзыюань, тот самый человек, о котором Вэй Усянь прочёл только что.
К первому ученику Ордена Цзян устремились взгляды присутствующих, безмолвно сообщая о желании узнать, что там будет дальше. Некоторые продолжали смотреть на изображение, пытаясь понять, как такое возможно. Талисманы, артефакт?
Несколько людей, которые в принципе имели весьма скудные познания о мире заклинателей, с интересом рассматривали щели в полу, из которого и исходил свет. Девочка, которая на самом деле могла видеть, выдала себя тем, что не начала возмущаться, мол, я ведь слепа и не вижу, кто перед нами, а во все глаза уставилась на чудеса. Сидящий рядом с ней паренёк, что был не на много старше, сверлил взглядом главу мелкого клана Чан, прибывшего как союзник Цзянов. Два даочжана тихо переговаривались, бросая взгляды то на Господина, то на чтеца, который прочистил горло и возобновил чтение.
Звуки этого крякающего юношеского голоса перемежались с глухим металлическим стуком обшариваемых сундуков и со шмяканьем предметов на пол. Постепенно взгляд Вэй Усяня прояснился.
Перед его взором возник тускло освещенный потолок, на фоне которого возвышалась перекошенная фигура юноши нездорового вида. Он быстро и с жаром говорил, забрызгивая Вэй Усяня слюной:
— Как ты смеешь рассказывать всё матери и отцу? Думаешь, хоть одна живая душа в этом доме послушает тебя? Думаешь, я тебя испугался?!
— Если для борьбы с тобой созывались кланы, ему стоило бы испугаться, — буркнул Цзян Чэн и слабо дрогнул, когда Вэй Усянь улыбнулся ему. Они так и не поговорили; Ваньинь не смог заставить себя встать и подойти к нему во время перерыва. А когда набрался смелости, вернулся Господин и чтение возобновилось.
«Я поговорю с ним во время следующего перерыва», — принял решения Глава Цзян, украдкой поглядывая на тёмного заклинателя небывалой силы. Его не покидало ощущение, что этот Господин хорошо знает их семью и может рассказать то, о чём никогда не поведает отец с матерью.
Несколько мужчин, по виду слуг, подошли к юноше:
— Молодой господин, по вашему приказу все разгромлено.
— Его определённо мало пороли, — пробубнил Вэй Усянь, хмуро глядя на страницы.
Молодой господин удивился:
— Как вы управились так быстро?
— В этой лачуге не так много вещей, — было ему ответом.
Юноша вполне удовлетворился этим и теперь размахивал руками и тыкал Вэй Усяня пальцем:
— Сначала ты осмелился наябедничать на меня родителям, а теперь валяешься на земле, притворяясь мертвым! Ради чего? Как будто бы кто-то захочет твое тряпье! Что ж посмотрим, как ты теперь донесешь на меня за разгром твоей хибары! Ты такой гордый только потому, что несколько лет совершенствовал тело и дух? А как тебе понравилось, когда тебя вышвырнули обратно, словно шелудивого пса?
— Вышвырнули? Почему? Неужели он оказался недостаточно силён? — зашушукались заклинатели, не понимая, за что можно изгнать ребёнка.
— Не нашлось дела по силам? Даже обладатель самого слабого Золотого ядра может управляться с луком, лошадьми, помогать по хозяйству в конце концов, — Мадам Цзинь не понимала, какова может быть причина, по которой паренька вышвырнули.
Вэй Усянь устало думал:
«И вовсе я не притворяюсь мертвым. Я ведь и вправду был мертв несколько лет».
«Кто это? Где я? Неужели я настолько опустился, что захватил чужое тело?»
От этих слов те заклинатели, уже считающие Вэй Усяня угрозой, почти начали возмущаться и пытаться принизить тёмного заклинателя, но не смогли вымолвить ни слова, потому что слово неожиданно взял Лань Цижэнь:
— Если вы думаете, что захват чужого тела низость, не всё ещё потеряно.
Еще раз злобно пнув его напоследок, юноша с видом напыщенного индюка вышел из лачуги, громко хлопнув дверью. — продолжил читать Усянь, предпочтя пропустить мимо ушей слова старика Ланя. Он хмурился и стискивал книгу пальцами, прогоняя из головы все те моменты, когда Цижэнь смотрел на него неодобрительно. Даже в разгар Аннигиляции Солнца нотации читал.
Тьма, копящаяся внутри, заворочалась, напоминая о себе шумом разных голосов, твердящих на все лады о ненависти, убийстве и крови. Усянь зажмурился, потянулся к голове…
— А ну цыц, — пробился сквозь сводящий с ума шум в голове голос Господина в красном ханьфу. Щелчок пальцев и голоса, заключённые в энергии обиды, пропали. — Затихли?
Вэй Ин сморгнул красную пелену, застилавшую глаза, повернул голову к источнику голоса и заторможено кивнул, отвечая:
— …да.
— Хорошо. Позже поговорим. А вы, — тёмный заклинатель посмотрел на учителя Лань, что поглаживал бородку, — не провоцируйте обиженных.
— Чт-
— В энергии обиды заключены ещё и души тех, кто жертвовал другими людьми, но их ждал незавидный конец. Такие ваши высказывания напоминают о самых неприглядных поступках этих несчастных, и они влияют на мир. В частности, на тёмных заклинателей, которые зачастую выступают в роли проводников. Если вы были знакомы хотя бы с одним человеком, который был лишён жизни несправедливо, и вы допускали об этом мысли, душа может вернуться. Даже если были проведены надлежащие обряды и церемонии.
Заклинатели, выслушав такую отповедь, зашушукались — они не знали об этом.
— Скажите, а тёмные заклинатели могут как-то успокоить обиженных? — вдруг задал вопрос мальчик, который явно был выходцем с улиц. Заметив презрительные взгляды и гримасы, парень ухмыльнулся, демонстрируя клычки. Он не сделал ничего такого, просто спросил.
— В некоторых случаях это возможно, — отозвался Господин, посмотрев на задавшего вопрос. Он не делал различий между пареньком, босяком, как его многие мысленно окрестили, и заклинателями из прославленных кланов. — Но если обида будет слишком сильна, такие души крайне сложно усмирить. А сейчас давайте всё же вернёмся к чтению.
Если и были несогласные — всё же новости о роли тёмных заклинателях и душах обиженных взволновали общественность, вызвав желание узнать больше — они промолчали. Пока была возможность наблюдать спокойного Господина, отвечающего на вопросы и не кидающегося оскорблениями, заклинатели решили поддерживать это его состояние.
— Смотрите в оба и в этом месяце больше не выпускайте его на улицу! Не хватало ещё ему опять блажничать! — громко приказал он.
Шаги стихли в отдалении, и воцарилась тишина. Вэй Усянь подумал, что неплохо было бы встать.
Но ноги отказались держать, и ему пришлось опуститься обратно на пол. Тогда он перевернулся на бок, устраиваясь поудобнее, и болезненным взглядом уставился на диковинную обстановку и кучи хлама на полу.
На световом кубе вновь прошла рябь, демонстрируя скудную обстановку, устроенный вздорным молодым господином бардак, внешний облик юноши и его состояние. Слишком худощав, одет в слишком потрёпанную одежду, которая ему явно не по размеру.
Вэнь Цин озадаченно нахмурилась, перебирая в уме причины и последствия такого состояния здоровья. Но что озадачило её ещё больше, так это схожая с Вэй Усянем худоба. И если с безымянным парнем всё более-менее понятно — посмотреть только на место его жительства и учесть то, как его попрекают каждой съеденной рисинкой — то почему Усянь, проживающий в резиденции Великого Ордена, выглядит таким изнурённым? Он вообще питается? Отдыхает?
Чуть в стороне он заметил бронзовое зеркало, вероятно, упавшее во время погрома. Вэй Усянь дотянулся до него рукой и взглянул в своё новое, мертвенно-бледное лицо со щеками, асимметрично вымазанными чем-то красным. Добавить бы сюда ещё высунутый кроваво-алый язык, и вышел бы отличный призрак висельника. Он отшвырнул зеркало в сторону и яростно потер лицо рукой, с облегчением обнаружив осыпающуюся белую пудру.
На световом кубе вновь произошли изменения, демонстрируя облик молодого человека. Смешки и хихиканье стали реакцией на показанное крупным планом лицо юноши,
Что ж, к счастью, его новое тело не было таким с рождения — то были причуды его прежнего владельца. Без сомнения, это был мужчина, но, тем не менее, мужчина с макияжем, причем, очень неумелым. Угх, просто невероятно!
От удивления Вэй Усянь смог, наконец, сесть, и заметить под собой круглое магическое поле.
Оно было алым по цвету и довольно неровным, явно нарисованным от руки и кровью, всё ещё влажной и испускающей характерный запах. Поле было испещрено кривыми каракулями заклинаний, которые кое-где смазались его телом, но от этого не перестали быть менее зловещими.
При описании магического поля заклинатели понадеялись на то, что им покажут и его — особенно на это надеялся заинтересовавшийся тёмным совершенствованием Глава Цзинь — но сколько бы они не смотрели на световой куб, он не менялся. На его сторонах всё также отображалось лицо юноши, с чудаковатым видом и неумело нанесённым макияжем.
— Что-то хотите сказать? — хмыкнул Господин, уловив взгляды в свою сторону.
— Господин, вы нам не продемонстрируете, как выглядит это поле? — практически елейным голосом спросил Глава Цзинь.
— Не продемонстрируете. Я наслышан о юноше, который способен запомнить что угодно, взглянув лишь единожды. Как-то не хочется потом видеть последствия того, как криворукие неумёхи попытаются это поле повторить. Просто эксперимента ради.