Вступление (2/2)

Дальние двери раскрылись и в зал начали входить люди. Точнее, это были Чжу Ли. Но среди них выделялась молодая девушка в нежно-фиалковых одеждах, с закрытой вуалью нижней половиной лица. Она провела Цзян Яньли до её брата, кивнула в ответ на благодарность, не обратив внимания на пристальный, на грани враждебности, взгляд Главы Цзян. Уважительно поклонившись своему господину, девушка удалилась.

Кроме неё пришло ещё несколько людей. Среди них выделялись мужчина и две девушки, облачённые в одежды насыщенно-пурпурного цвета. У них у всех были общие черты лица, что говорило о близкой родственной связи. Заклинатели так и терялись бы в догадках, не повернись одна из девушек спиной. На спине был изображён герб клана, что при желании мог стать Великим Орденом. Однако Мэйшань Юй к этому не стремились.

Из незнакомых было двое мужчин, очевидно бродячих заклинателей, поскольку на них не было никаких опознавательных предметов; колокольчика, как у Юньмэн Цзян, или лобной ленты, как у Гусу Лань. В руках у каждого была метёлка из конского волоса: у мужчины в белом чёрная, у мужчины в чёрном, соответственно, белого. С ними пришли юноша и незрячая девчушка, немногим младше его. Кто они и что здесь делают заклинатели не знали, но поскольку Чжу Ли провели этих четверых до свободных мест неподалёку от пьедестала, спорить никто не стал. Тем более вскоре произошло то, благодаря чему все забыли о присутствии незнакомцев.

Помощники внесли деревянные гробы, на крышках которых были гербы двух Великих Орденов. А точнее, Юньмэн Цзян и Цишань Вэнь. И если к первым отнеслись спокойно, то едва увидев герб свергнутого Ордена, многие насторожились.

— Даже не пытайтесь, — предупредил их господин в красном ханьфу, заметив, что несколько заклинателей, в том числе Глава Не, потянулись за оружием. — Ваши ноги приклеены к полу, вы и с места не сдвинетесь, пока я не позволю.

Вэй Усянь, которого сбили с толка слова незнакомца о его матери и дяде Цзян, с трудом осознавал, что происходит. Только боль в голове, а также неприятные ощущения от воздействия тёмной энергии, не позволяли ему лишиться сознания. Так что он не сводил взгляда с того, рядом с кем клубится энергия обиды, но при этом не причиняет ему вреда. Наоборот ластится, словно котёнок, льнёт к ногам в надежде на ласку. Кошки Вэй Ину всегда нравились намного больше, чем собаки.

Господин в красном ханьфу заметил его внимание и… улыбнулся. Не так, как раньше, нет. С такой теплотой, словно видел перед собой нашкодившего ребёнка, а не основателя тёмного пути. Хотя если учесть, что он не достиг таких успехов, как господин перед ним… можно ли называть его основателем?

— Как бы мне не хотелось, без этих двоих не обойтись, — вздохнул безымянный господин, подходя к гробам Юньмэн Цзян. На его лице отобразилась целая гамма чувств, идентифицировать которую до конца не удалось. — Что весьма печально, но ничего не поделать.

Цзян Чэн с волнением смотрел на деревянные гробы, на крышках которых виднелись полотна с вышитым на них гербом его Ордена. Если тёмный заклинатель не осмелился прикоснуться к останкам предков, тогда…

— Отец… матушка…

Цзян Яньли сидела рядом со своим братом, держа его за руку и не сводя при этом взволнованного взгляда с ещё одного своего шиди, который выглядел бледнее обычного. Она тоже заметила гробы, предположила, что в них могут быть родители, но была обеспокоена другим.

Все присутствующие затаили дыхание, когда помощники подняли крышку первого гроба. Внутри лежал предыдущий Глава Ордена Юньмэн Цзян, Цзян Фэнмянь. Каждый был наслышан о том, что этот заклинатель сражался до последнего. Также, как его жена, Пурпурная Паучиха. Родственники которой затаили дыхание, с напряжённой надеждой глядя на действия не представившегося господина.

Откинув полу ханьфу, мужчина опустился на колено и возвёл руку над лицом Цзян Фэнмяня. После провёл вниз, до груди, напряжённо хмурясь. Вдруг один из серебряных брусочков на его подвеске засветился. Точно такой же свет начал исходить от ладони мужчины, и лицо его расслабилось. Чем дольше это длилось, тем сильнее темнел ранее светлый брусочек. Когда свет иссяк, брусок стал совсем чёрным, что говорило о его опустошённости.

Поднявшись, мужчина кивнул своим помощника и те подняли крышку второго гроба, внутри которого покоилась Юй Цзыюань. Её брат и сёстры, увидев состояние её тела, поднялись было, но не смогли сделать и шага; ноги в самом деле оказались приклеены, они были не способны сдвинуться с места.

Проделывая те же манипуляции с супругой Цзян, мужчина задержался. Один брусочек на украшении уже потемнел, но свет не спешил тускнеть. Господин ненадолго замер над ними, словно над чем-то раздумывая, а после мотнул головой и решительно направился к гробам из Цишань Вэнь. Здесь он действовал быстрее, не чувствуя ничего постороннего.

— Это же Вэнь Жохань!

— А это его старший сын! Глава Не собственноручно обезглавил его, а этот…

Заклинатели зашептались, косясь то на Главу из Цинхэ, то на безымянного господина в красном, что даже ухом не повёл на шевеление со стороны своих «гостей». Он допустил детей четы Цзян до тел их родителей, но не стал отпускать других. Бросил взгляд на представителей Мэйшань Юй, но те остались неподвижны, а значит не горят желанием убедиться в реальности произошедшего. Их сестра снова жива, дышит и вот-вот очнётся. А поговорить они вполне успеют.

Закончив с Вэнь Жоханем, господин в красном ханьфу принялся за Вэнь Сюя. Пока он это делал, рядом с гробом, в котором находился Глава Вэнь, встало двое помощников — те самые, что принесли его сюда. Двое других, нёсших гроб Вэнь Сюя, стояли чуть в стороне, не мешая своему господину.

— Ну вот и всё, — хмыкнул мужчина, выпрямляясь. — Если всё было сделано, как я просил, они должны вот-вот очнуться. Ага.

Всё произошло ровно так, как и сказал безымянный мужчина. Дыхание вернувшихся к жизни участилось, они начали открывать глаза и пытаться приподняться. Цзян Фэнмянь растерянно моргал, совершенно не понимая, почему его дочь так плачет, обнимая его. Рядом в том же состоянии пребывала его жена, только находясь в объятиях Цзян Чэна.

Юй Цзыюань вдруг положила ладонь на свой живот, выглядя сбитой с толку.

— Матушка? Что-то не так?

Заметив жест Пурпурной Паучихи, господин в красном нахмурился и приблизился к чете Цзян. Опустившись на колено, он отвёл руки женщины в сторону, не слушая её возражений и не замечая попыток отстраниться, и коснулся живота. Пару мгновений посидел, а после отстранился и едва не сплюнул, озвучивая:

— Какой ужас. Вы всё продолжаете размножаться, — говоря это, он скривился, как будто сжевал нечто невероятно кислое.

— Что это значит?

— Госпожа Цзян была в положении на момент своей смерти. То-то её душа была объёмнее других, а процесс возвращения затянулся.

Заклинатели зашушукались, косясь в сторону Вэнь Жоханя, чей сын повёл армию на Пристань Лотоса и чуть ли не собственноручно убил беременную женщину. Глава Вэнь же только-только пришёл в сознание, с недоумением оглядываясь. Он ясно помнил свою смерть, и предательство Мэн Яо, которому поверил, а тот ударил его в спину. Оглядевшись и заметив знакомое лицо, а также приметив цвет одежд и киноварную точку на лбу, захрипел. Он хотел что-то сказать — не то выругаться, не то проклясть предателя — но не смог.

Рядом завозился в своём гробу Вэнь Сюй, не сводя глаз с Не Минцзюэ, чья сабля оборвала его жизнь. Сделано это было совершенно бесчестно — кто-то отравил колодцы и испортил продовольствие, из-за чего многие отравились — а самого его обезглавили, когда он пытался помочь лекарям. Даже являясь командующим он не бегал от работы и хотел сделать всё, что было в его силах. Никто не ожидал такого нападения, так что они были не готовы.

Вэнь Сюй тоже хотел что-то сказать, а лучше подняться и сразиться с Главой Не, находясь в равных условиях, но не смог даже сесть.

— Замерли все! — вдруг рявкнул кто-то и наследник Вэнь перестал ёрзать, только глазами вращал, пытаясь понять, кому принадлежит командный голос. — Едва пришли в себя, а уже пытаются что-то сделать.

К гробам Жоханя и Сюя приблизился мужчина в красном ханьфу. Взмахом руки он подозвал помощников, нёсших на подносах по две чарки. Пахло травами и немного дымом. Один приблизился к Вэням, второй направился к чете Цзян.

— Пейте. Это лекарство. Все вы были мертвы довольно долго, и это сказалось на состоянии здоровья.

Вэни не сразу, но всё же послушались. Да и как не послушаться, когда помощники уже вознамерились силой влить лекарство в глотки вернувшихся к жизни заклинателей? Чем-то эти помощники напоминали Вэнь Цин, которая нередко угрожала своим пациентам иглами, которыми владела в совершенстве.

Что до четы Цзян, то они согласились выпить отвар только после того, как увидели, что Жохань и Сюй опустошили свои чарки. Чжу Ли не поторапливали их, но их господин пристально смотрел на заклинателей в пурпурном, прищурившись. Не было сомнений, что если Фэнмянь и Цзыюань начали бы отказываться или что-то выспрашивать, безымянный господин мог их обездвижить и собственноручно влить настой в рты оживлённых супругов.

— Так, раз вы наконец-то выпили отвар, можете попытаться встать. Чжу Ли, помогите Вэням. Цзяны не нуждаются в помощи?

— Нет, благодарю, — Ваньинь был благодарен за родителей и склонил голову в поклоне. — Примите мои извинения за недостойное поведение, которое я продемонстрировал ранее.

— Принимаю. А теперь помоги своему отцу, пока он не запнулся о стенку гроба, — усмехнулся мужчина, шепнув свободным помощникам, чтобы они убрали гробы из зала. — Ну а теперь…

— Подождите, — перебил его глава Лаолин Цинь, Цинь Цанье. — Неужели эти псы будут находиться в одном зале с нами?

— Да. И что с того?

— Как могут праведные заклинатели находиться в одном помещении с ублюдками?

— Ну выйди, если не хочешь находиться в одном помещении с праведными заклинателями, — ухмыльнулся господин в красном, не став разыскивать взглядом того, кто испустил смешок на его высказывании. — Тот, кто решает кому здесь можно находиться, а кому нельзя, это я. Я могу вырвать тебе глаза, если ты не хочешь на них смотреть. Как тебе такой вариант? Согласен?

— П-пожалуй откажусь.

— Кто-нибудь ещё хочет что-нибудь вякнуть? Нет? Вот и отлично, продолжаем. Как вы уже поняли, мы не в Ланьлине. Более того, это место расположено за пределами территорий заклинателей, так что вы здесь всего лишь гости. Качать права, навязывать свои правила и прочую ерунду настоятельно не советую.

При словах о правилах и навязывании их другим многие покосились в сторону Ордена Лань, а в частности на Лань Цижэня. Тот поджал губы, но говорить ничего не стал. И всё потому, что рядом сидел его старший племянник, уговаривая его держать себя в руках.

— Ваши ядра запечатаны, снять печать самостоятельно вы можете даже не пытаться. Насчёт правил поведения. Не оскорблять других, не драться, не пытаться уйти. Если попробуете на кого-то напасть, будет больно. Продемонстрировать, или обойдёмся без неё? — улыбнулся мужчина, приподняв сжатый кулак. Многие сглотнули, увидев размер кулака и то, как вздулись вены от малейшего напряжения. — Нет? Замечательно. Здесь предусмотрены комнаты для отдыха, как группового, так и одиночного. Вы всё также будете нуждаться в еде, пище, сне. То же относится к другим потребностям. Вы всё ещё люди, так что в этом нет ничего такого. Вопросы?

— Что мы будем делать? Ведь не просто так вы приложили такие усилия, — задал вопрос Вэй Усянь, чуть кривовато улыбнувшись в ответ на взгляд Юй Цзыюань.

— Справедливый вопрос. Вы будете читать, а в некоторых моментах смотреть, о своём прошлом и будущем. Потом будем обсуждать, чтобы понять, кто был непроходимым тупицей, и мог поступить иначе в той или иной ситуации. Также вы можете получить ответы на мысленные вопросы.

Если кто и был не согласен с такой характеристикой, возразить никто не отважился. Без сил, с запечатанными Ядрами, они ничего не могут противопоставить тёмному заклинателю, который оправданно уверен в том, что его никто не ослушается. Просто потому, что он сильнее, они все находятся в его владениях и их мнение мало что способно изменить.

— Да, насчёт отдыха. Все вы, за исключением Вэй Усяня, Вэнь Жоханя и Вэнь Сюя, пойдёте отдыхать вон в ту дверь, — мужчина без имени указал в сторону находящейся слева от пьедестала стены, где действительно находилась ещё одна большая двустворчатая дверь. В одну заходили только помощники, другая же казалась такой, какую мог бы с лёгкостью открыть даже ребёнок. — Что до тех, кого я назвал. Вэнь Жохань и Вэнь Сюй пройдут в дверь напротив. Она, соответственно, пропустит только вас. Другие, если попытаются пройти, получат по лбу. Вэй Усянь же пойдёт со мной.

— А почему так?

— А потому, что среди вас затесалось слишком много лишних людей, которые могут даже ни разу не быть упомянуты. Я думал, что на Совете будут только главы, первые ученики и мадам сект, но и подумать не мог, что вас соберётся так много. Хотя да, на халяву-то и волчья ягода танхулу <span class="footnote" id="fn_32377061_4"></span>

— И поэтому А-Сянь пойдёт с вами? — подал голос Цзян Фэнмянь, с ходу напоровшись на пристальный взгляд господина в красном.

— Да, хотя это и не единственная причина. Он всё поймёт, если я скажу Золотое ядро.

Вэй Ин, услышав эти два слова, насторожился и вскинул голову, стискивая рукой Чэньцин. Он не знал, чего ожидать от того, кто возможно знает правду об операции. Но судя по его словам, прищуру и усмешке, раскрывать тайну перед всеми он не намерен. Возможно разговор наедине поможет понять, что он имел в виду?

— Как скажете.

— А-Сянь, ты уверен? — с беспокойством спросила Яньли, заметив, что шиди бледен.

— Всё будет хорошо, шицзе. Не волнуйся.

— А теперь, если с вопросами покончено, предлагаю наконец начать то, ради чего мы все здесь собрались, — ухмыльнулся не назвавший своего имени тёмный заклинатель.

Внезапно в воздухе появилось светящееся окно и из него вышла невысокая девочка в белых одеждах. Её волосы были белее первого снега, а на голове находилась светло-лиловая лента с рубином-капелькой по центру. Ступая с закрытыми глазами, она безошибочно определила, куда идти, даже не глядя на господина в красном ханьфу.

— Благодарю, Синь Ши.<span class="footnote" id="fn_32377061_5"></span>

Девочка улыбнулась, слегка склонила голову, обозначив поклон, а после достала из рукава шкатулку, обитую серебром. От шкатулки исходила какая-то совершенно иная энергия, которая не поддавалась описанию. Смешалось всё — тепло, холод, свежесть и затхлость, запах крови и лекарственных трав.

Господин в красном ханьфу принял шкатулку, с необъяснимой нежностью проведя ладонью по крышке, а после обратился к остальным, устраиваясь на центральном троне:

— Рассаживайтесь. Я начинаю.