Том 2. Глава 65. Спасение (2/2)
И, наверное, был совершенно прав.
Нуска смутно осознавал, что они мчатся по полю смерти. Не пустому, не брошенному, — настоящему. Скир вздымает голову, ржёт и хочет перепрыгнуть через очередное скопление тел, но ему мешает повозка. И Нуска, слыша пугающий хруст, дребезжание колёс и груза, подлетает на облучке вверх, до крови стискивая в руках кожаный повод.
«Мы просто переехали. Мы просто переехали их. Они могли быть живы, но мы…»
У Нуски было ощущение, будто он то и дело теряет сознание. Несколько отрядов сражаются справа, фасидец заносит голубое копьё над головой вражеского сифа, но затем Нуска моргает — и картинка тут же сменяется. И перед ним вновь расстилаются лишь груды тел, толпы беспомощно стонущих дарвельцев и сдерживающие натиск вражеских отрядов малочисленные группы магов боли.
Нуска уже не знал, где свои, а где чужие. Где члены других отрядов, а где Оанн, Мара, Варла, Гард и Ойми. Где сиф, а где карборец, где он, а где…
Повозка подскочила ещё раз, и Нуска был вынужден наклониться вправо, чтобы не дать ей перевернуться. Своим весом пытаясь сохранить баланс, лекарь и сам чуть не вылетел из повозки.
— Офицер Нуска!
Юношеский взволнованный голосок привёл Нуску в чувства. Оанн был где-то поблизости, значит, другие тоже. Их цель — доставить груз в целости и сохранности. И Нуска ни в коем случае не должен был потерять управление или позволить повозке перевернуться.
Запах смерти и дэ смерти окружали со всех сторон. Нуска думал, что на поле боя его поглотит мешанина из разнообразных дэ, но… Тёмная, густая, чёрная и мерзкая, как ядовитая кобра, энергия медленно заполняла все поля целиком, поглощая дыхание живых и отравляя сам воздух.
Верно. Смерть — это и есть тёмная дэ, рирская энергия, магия боли, страха и сожаления. И там, где до горизонта всё было заполнено чужими страданиями, болезненными криками и звоном смертоносного оружия, её концентрация достигала своего пика. Небеса и земля были чёрными не просто так, воздух был тягучим, как вода, неспроста. Их с ног до головы, целиком и безвозвратно поглотила, взяв в тиски, энергия самой смерти.
И пока другие, подобно слепым котятам, тыкали оружием наощупь в друг друга и пытались вздохнуть тяжёлый воздух, риры скользили в потёмках как гадюки — целясь и нападая из-за спины, они забирали одну жизнь за другой.
Нуска слепо следовал за идущей впереди повозкой Гарда. Он мог лишь надеяться, что этот умудренный жизнью арцент сможет привести их к цели. Но, чем дольше они ехали и чем ближе подбирались к эпицентру битвы, тем чаще над головой пролетали огненные вихри, тем сильнее по затылку лупил ледяной дождь и тем чаще земля под колёсами проваливалась под силой навыков сифов.
Всё больше бойцов на скирах, всё чаще металлические стрелы врезаются в древесину в метре от Нуски и заставляют повозку раскачиваться, кое-как с треском выдерживая атаки сурии.
«Так не может продолжаться. Мы не доберёмся до следующей стоянки. Повозка просто развалится раньше, чем мы…»
Оглушительный грохот. Пыль и грязь попали прямо в лицо, и Нуска с тяжелым стоном, который поглотили крики окружающих сурии, осознал, что совершенно потерял навигацию.
— Офицер Нуска!!!
Разлепить глаза было невозможно. Скир нёс повозку дальше, скорее всего, продолжая скакать по следу Гарда, но Нуска не мог ни увернуться от внезапной атаки, ни предугадать действия окружавших дарвельцев.
— Кто-нибудь, помогите Нуске! — услышал лекарь крик Варлы.
— Господин, прошу Вас… Тормозите! — громко прокричал Оанн.
И Нуске ничего не оставалось, как послушаться и, откинувшись назад, со всей силы потянуть на себя поводья.
Скир с оглушительным ржанием резко затормозил, повозка чуть не упал набок, но устояла.
Нуска тяжело дышал, пытаясь справиться с шумом крови в ушах. Оттирая глаза от сажи и грязи, лекарь молился духам, чтобы ничего не произошло в эти несколько секунд, но…
Чья-то холодная рука легла поверх пальцев Нуски. Лекарь вздрогнул, но затем узнал энергию Оанна. Вторая рука легла уже на глаза — мокрая ладонь помогла Нуске убрать комки грязи и наконец разлепить веки.
Сначала лекарь увидел перед собой хмурое лицо юного полукровки. Тот медленно скосил глаза вбок — и Нуска перевёл взгляд следом.
Видимо, их повозка уже давно привлекла внимание многих дарвельцев. И сейчас в округе по такому неудачному стечению обстоятельств не оказалось ни одного скиданца — плотным кольцом их взяли в тиски дарвельские сурии.
Нуска почувствовал, как в сумасшедшем танце занялось сердце. Он вспомнил свой сон, где все члены его отряда оказались растерзаны — неужели это действительно было предсказание? Неужели… они все сейчас погибнут?
Первым, кто пришёл в себя и занял боевую стойку, оказалась Мара. Девушка, чьи длинные волосы выбились из-под шлема, оголила оружие — длинную косу, которой собирают зерно. Нуска с удивлением наблюдал, как Мара орудует этим, казалось бы, мирным крестьянским приспособлением — и орудует так, что двое ближайших противников упали замертво, разрубленные пополам.
Вот чего не было во сне Нуски. Ещё одного человека — Мары.
«Может, это был просто сон?» — с некоторым воодушевлением подумал Нуска и тут же взялся за земной меч на своём поясе. — «Пускай моё оружие и уступает оружию дэ, но этот клинок был выкован Минхэ и закалён ещё раз в Эрьяре под надзором карборцев и Сина. Он обязан выдержать минимум сто ударов».
Так решил Нуска. И начал считать.
Отразив удар одного из фасидцев, нацеленный в голову прямо Оанну, Нуска быстро повалил дарвельца навзничь, яркой вспышкой своей дэ ослепив окружавших противников. Пока они слепо глазели по сторонам, Мара рассекла своим пугающим оружием ещё семерых — их разрубленные тела падали, как отрезанные ломти тыквы, и Нуска с некоторым ужасом думал о том, что произошло бы, не будь эта сифа на их стороне.
Лекарь и сам сражался как дикое животное — его меч под воодушевленные выкрики Варлы и Гарда рубил по конечностям одного за другим, но даже сейчас, оказавшись в смертельной опасности, Нуска старался не убивать.
Остальные члены отряда сбились в кучу, таким же земным оружием, как и у Нуски, отражая языки пламени и летящие в повозку стрелы.
«Мы слишком медленно передвигались по полю боя. Один из вражеских отрядов обратил на нас внимание и решил окружить. Наша маленькая повозка не способна прокормить эту многотысячную армию… Значит, это не стратегическое решение, а просто… Они… Они голодны?»
В этот момент Нуска посмотрел на нападавших другими глазами. Их лица казались изнурёнными, а скулы вырисовывали острые углы и бросали тени на впалые щеки. Хоть эти сурии и призывали оружие дэ, но не могли справиться даже с горсткой безликих и низкоранговых скиданских бойцов.
Один из вражеских фасидцев уже заносил громоздкий молот, чтобы ударить им в очередной раз о землю и вызвать дождь, но Нуска вдруг бросился вперёд, а затем одним лёгким движением руки разрубил чужое оружие дэ, которое моментально рассыпалось на части; сделав подсечку, лекарь повалил противника в грязь. Грудь лекаря тяжело вздымалась, когда он остриём меча разорвал капюшон, прикрывавший лицо фасидца.
Нуску сковал ужас. Этот дарвелец начал что-то жалобно выкрикивать на своём ломанном шипящем языке, но лекарь продолжал разглядывать его впалые глаза, иссушенное и обветренное лицо, потрескавшиеся губы. Встретившись с безжизненным оголодавшим взглядом поверженного, Нуска нахмурился и вскинул вверх руку с мечом.
Дарвелец затрясся как лист на ветру, прикрывая окровавленными и грязными руками лицо — он и ждал, и боялся смерти. Их выходка сегодня на поле боя была последним шансом на выживание — последней ступенью перед пропастью, которая должна была освободить их от страданий одним из двух способов. Убийством противников и кражей еды либо смертью.
Был ли Нуска единственным, кто понял это? Кто знает. Его следующий поступок был безумен, но и иначе поступить он не мог — яркая белоснежная вспышка сорвалась с граней меча, осветив поля смерти, бешенный взрыв чистой светлой дэ рассеял туман тёмной дэ, а над полями прояснилось небо.
Оказалось, что ещё день. Облака выделялись длинной белёсой полосой, а звезда тепло освещала лучами омытые кровью поля. Казалось, что на секунду прекратилась битва, а противники застыли напротив друг друга, запрокинув головы к небесам.
Наверное, сначала они думали, что кто-то воспользовался навыком. Что сейчас сверху прольётся огненный дождь, который расплавит их лица. Но все они немо взирали вверх и осматривались по сторонам как потерянные дети.
Кто-то даже опустил оружие. Кто-то закричал. На протяжении нескольких километров вокруг все прекратили сражение, и разразилась безмолвная тишина.
Но Нуска знал, что ненадолго.
Свет может рассеять сумрак в чужих головах, но не в сердцах.
Дарвельцы, так рьяно желавшие заполучить провизию четвертого отряда, бросились врассыпную. Мара попыталась бросить им вдогонку несколько ударов, но Нуска, сдерживая дрожь во всём теле, выкрикнул:
— Не преследовать противников! Защищать повозки!
Все так и застыли в глупых и нелепых позах вокруг двух мечущихся скиров и пошатывающихся из стороны в сторону повозок. Животным не понравился резкий энергетический перепад — они раздували ноздри и громко фыркали, переступая с ноги на ногу.
Прошло несколько минут. Наверное, четвёртый отряд ждал приказа. Нуска и сам понимал, что нужно как можно скорее убираться отсюда, но…
В глазах троилось. Накатила такая слабость, что Нуске думалось, что если он сдвинется, то просто упадёт лицом в грязь. Вся энергия, что теплилась в теле лекаря, ушла на такую… глупую вещь. На спасение дарвельцев.
Вскоре сражение возобновилось. Удара, который все так ожидали, не последовало, но… Сразу несколько вражеских отрядов двинулись в сторону четвёртого отряда, именно туда, откуда произошла вспышка.
Им действительно следовало действовать скрытно. И Нуска… не справился. Он провалился как лидер и как офицер.
Шипящая, давящая на голову непонятная вражеская речь постепенно окружала со всех сторон. Когда противников в разноцветных отрядах и странных костюмах с рогами и клыками стало так много, что Нуска уже не мог разглядеть ни одного скиданца, кроме членов четвертого отряда, пришлось сдвинуться с места.
Ватные ноги не хотели держать. Тяжелый меч не желал подниматься, а ослабшие руки не шевелились.
Началась битва. Чей-то навык раскроил землю под ногами, разрушая её, превращая в зыбучий песок и остроконечные скалы. Нуска с ужасом наблюдал, как повозка почти складывается пополам, а скир с безумным ржанием срывается с места и в последнюю секунду успевает избежать нескольких летящих в его сторону копий.
Неразбериха и хаос. Всюду мелькают чужие навыки, зыбкий смрад чужой дэ и гул незнакомой речи.
Нуска даже не успевал осознать, что происходит. Оанн оказался рядом, поддерживая под плечо, но лекарь все равно свалился на колени, когда землю под ногами пробила сильная дрожь. Было ощущение, что плачет сама земля, сотрясается в рыданиях, не в силах выдержать разразившейся кровопролитной битвы.
Рядом что-то плюхнулось. Нуска скосил взгляд и заметил, что это была Ойми. Вроде бы, жива, но ранена. Лекарь еле сдержал тяжелый вздох.
Мара и Варла отбивались за всех на передовой. Оанн прикрывал от шальных стрел голову Нуски, Гард — пытался защитить повозки с провизией и спасти скиров.
«Мы так и умрём, верно? Как было в моём сне? Просто потому, что я снова ошибся и принял неверное решение? Так, th`are, просто?»
Разум туманился. Нуска, даже собрав все оставшиеся у него силы, не смог бы сейчас подняться и ринуться в бой. Не теперь.
Противников становилось больше. Шум их оружия, жар их залпов и холод выстрелов ощущались всем телом и кожей.
Наверное, хотелось молиться духам. Но Нуска не молился. И лишь услышав непонятное карканье над головой, вдруг вздёрнул голову вверх.
Это была большая чёрная птица, кажется, ворон. Лекарь с некоторым изумлением наблюдал за тем, как он бесстрашно рассекает усыпанное взрывами энергии небо, а затем ловко уходит из-под огня, скрываясь вдали.
В одну секунду просветлевшее небо вновь стало непроглядно чёрным. Темнота опустилась на поля смерти. Кто-то вскрикнул, видимо, думая, что вот она и пришла.
Смерть. Ведь пахло смертью.
Но Нуска не успел испугаться, нет. Опираясь на плечо Оанна, с безумным блеском в глазах, он почти что вскарабкался по плечу своего подчинённого, чтобы подняться на ноги и увидеть, как чёрная молния расчертила горизонт.
Как под будоражащие кровь крики дарвельцев одетая в чёрную одежду и длинный развевающийся плащ фигура легким движением меча прорубает путь.
Как эта тень со смертоносным оружием приближается всё ближе, заставляя сердце колотиться от смеси радости и страха.
— Не может быть…! — выкрикнул издалека Гард.
— Это же… Да как… — вздохнула Варла.
— Подоспел как всегда вовремя, — спокойно отозвалась Мара, но даже в её голосе послышалось искреннее облегчение.
Казалось, на этот раз Нуска совершенно ослеп. Потому что не мог видеть ничего, кроме сияющей фигуры одетого в парадные военные одежды эрда с высоким остроконечным шлемом, невероятно напоминавшим корону.
Нуска даже не заметил, как огромный огненный шар вдруг возник прямо перед лицом.
И как это божество, этот великий дух сократил дистанцию в полкилометра в секунду, чтобы своей спиной и широко расставленными руками прикрыть маленький немощный четвертый отряд с двумя жалкими побитыми повозками с провизией.
Сверкающие чёрные доспехи ослепила красная вспышка. Чёрный плащ, увенчанный драконьим гербом, взметнулся вверх, а на прекрасном бледном лице, испещрённом чёрными рытвинами, отразилось терпение.
Эрд не успел отразить атаку мечом, но принял удар на себя, чтобы защитить каких-то пятерых жалких солдат.
Нуска вновь покачнулся. Нет, Син не выглядел ни сильно пострадавшим, ни умирающим. Просто…
«Как же сильно ты всё это время старался? Как же много ты в одиночку пытался сотворить? И насколько же много вины ты несешь на своих плечах, что прикрываешь ими даже наш жалкий отряд?»
Последним, что лекарь запомнил, был профиль всматривающегося вдаль эрда. Он стоял среди груды мёртвых дарвельцев, его спину прикрывал обожжённый, но целый плащ. Прекрасные тонкие драконьи доспехи не переставали сверкать даже в полной темноте, а высокая корона с длинными изогнутыми шипами стремилась ввысь, к звездам. Чёрные волосы, собранные в тугой хвост, змеёй стелилась на плечах, пока эрд медленно поднимал свой меч, указывая самому себе направление.
Все безмолвствовали. А Нуска, вдруг смеясь себе под нос и одновременно плача, согнулся пополам, чувствуя, что сейчас потеряет сознание.
Тёмная дэ правителя душила и одновременно пробуждала самые потаённые мечты, желания, мысли. Желание выжить любым способом и мрачное желание умереть, чтобы больше не вступать в схватку. Запретную тягу к прекрасному правителю и слабовольные мысли о том, чтобы всё бросить. Осознание того, что он выбрался из трущоб и за какой-то год дорвался до звания офицера, и понимание, что даже сейчас он и в подметки не годится правителю Скидана, которому прочат будущее великого духа.
За какое-то мгновение всё это переполнило голову Нуски, который, валяясь в грязи, наблюдал, как эрд покидает их, чтобы тут же направиться на помощь другим.
«Ждал ли ты меня? Надеялся ли, что я вернусь? И… что же ты, meste ty, творишь, когда загораживаешь своей спиной обычных скиданских солдат?!»
— Разве… Правители поступают так? — ошеломлённо и тихо пробормотала Ойми. Она растянулась в паре метров от Нуски, но, видимо, тоже всё это время не сводила глаз с появившегося на поле боя эрда.
— Это и не был поступок правителя. Вас спас не эрд Скидана, а Син Рирьяд, — спокойно отозвалась на это Мара, а Нуска вновь почувствовал в её голосе холодок. Спустя несколько секунд она добавила: — Собираемся. Выступаем. Дарвельцы не будут ждать, пока эрд снова придёт на выручку. Они просто нападут, пока вы разлеглись в этой луже.
Но Нуска продолжал лежать и глупо улыбаться, смотря в ту точку на горизонте, где скрылся Син. Он снова спас его, но… Нуска здесь, чтобы точно так же прикрыть спину эрда, когда понадобится.
— Просто… ждите, — тихо пробормотал лекарь и прикрыл глаза под взволванные окрики Оанна и шум начавшегося дождя.