Том 2. Глава 61. Новый соратник (2/2)
— Когда я покидал Арценту, твой брат был при смерти! При смерти, Оанн! Я еле успел его спасти! И что же здесь делаешь ты?! Почему ты не рядом с Жамином, Оанн, почему?!
Это действительно был Оанн, этот мелкий мальчишка, чья энергия была такой неразборчивой, что её невозможно было заметить. Все эти дни… он шёл за военным отрядом, а его никто не заметил? Как мальчишка вообще пробирался через голую пустыню так, что его не приметил ни один разведчик?!
— Ну-Нуска! Господин Нуска! П-подождите, пожалуйста! — взмолился Оанн, прикрывая лицо руками.
Его глаза всё еще были голубо-карими, а волосы — золотистыми. Никаким образом Нуске не удастся выдать этого юнца за заплутавшего в песках новобранца. О чём он только думал?!
Нуска, пытаясь справиться со своим гневом, в какой-то момент даже понял Жамина — Оанн был настолько непредсказуемым и порой совершал опасные и необдуманные действия так просто, будто бы был сильнейшим сурии континента. Только вот… мальчишка им не был! Если Нуска, оказавшись в опасности, мог бы спасти себя, засунуть вывалившиеся наружу органы обратно, поплевать на них и пойти дальше по делам, то Оанн был абсолютно безоружен!
— Сейчас же возвращайся обратно в город! Сейчас же! — невольно выкрикнул громче положенного Нуска. Он не хотел брать на себя ответственность ещё и за брата Жамина, на нём и так висели тяжкой ношей те шесть солдат, которым еле удавалось с помощью дэ развести костёр.
Нуска выставил меч перед собой, шагнул вперёд и, встав прямо сверху над распластавшимся на земле юношей, приставил конец острия к его горлу. Оанн сглотнул — кадык его медленно перекатился, задевая кончик лезвия, а по шее скатилась капля крови. Только вот полукровка совершенно не выглядел напуганным — наоборот, в какой-то момент его глаза блеснули от немого восторга. Лекарь с удивлением наблюдал за ним и невольно даже отвёл меч в сторону — не дай духи этот фанатичный мальчишка ещё и сам насадится на оружие.
— Г-господин Нуска! Я не вернусь, мне некуда возвращаться. Мы с братом поругались, он выгнал меня. Так что я в любом случае отправился бы на фронт — так почему бы не вместе с Вами?
Нуска нахмурился. Он не верил ни единому слову. Жамин мог бы прогнать из своего дома никчемного незнакомого лекаря, но не собственного брата.
— Ложь, — коротко ответил Нуска и помотал головой. — Оанн, ты не должен…
Лекарь вдруг замолчал. Его рот так и остался открытым, потому что юноша резко приподнялся и схватился руками за меч — обнимая его, касаясь голыми руками, он резал руки, но продолжал плотнее прижимать оружие к груди. Кровь стекала по его рукам, одежда от прикосновения лезвия сразу же рвалась — этот меч не был обычным земным оружием — его сила хоть и уступала оружию дэ, но заточенное остриё без проблем разрезало плоть и рубило кости. Нуска судорожно вздохнул, пытаясь отступить, но вырвать меч из хватки не мог — потому что, скорее всего, вырвал бы его вместе с руками Оанна.
— Оанн, отпусти неме…!
— Только когда разрешите мне пойти с Вами! — выкрикнул Оанн в ответ.
Нуска со стоном закатил глаза и несколько раз кивнул.
Да какой из него вершитель судеб — лекарь даже не мог прогнать этого шестнадцатилетнего юнца домой…!
— Хорошо, только отпусти!
Оанн смотрел недоверчиво, но всё же расцепил окровавленные пальцы. Серые рукава его одежд были разорваны, а от плеч до кистей вся кожа оказалась располосована. На груди зиял кровавый круг — место, к которому Оанн прижимал самый кончик острия. Если бы Нуска подался вперёд всего на несколько сантиметров, то юноша умер бы мгновенно.
К чему… это всё? Зачем Оанну отправляться на фронт и обязательно вместе с Нуской?
— Оанн, ты… — сдерживая рвущуюся наружу ругань, начал было Нуска, спеша спрятать меч в ножнах, но и тут не успел. Мальчишка вновь подался вперёд и, приподнявшись на коленях, придержал меч руками. Лекарь тоже был вынужден застыть и не шевелиться — не дай духи этот мальчишка опять кинется обниматься с обнажённым мечом!
— Господин Нуска, я буду Вам полезен. Не буду лезть на рожон и буду помогать, хорошо? Только не прогоняйте — мне некуда идти, — тихим и мягким голосом стал уверять Оанн, а затем склонился и поцеловал незаточенную часть лезвия. Согнувшись пополам над окровавленным оружием, он мягко целовал его так, как, наверное, другие целуют возлюбленных.
Нуска, который никогда в жизни не видал подобного, не представлял как должен реагировать на это. Его рука медленно затряслась от напряжения — слава, просто слава духам, что мальчишка догадался не лезть лицом под остриё. Сейчас бы ещё и без половины головы остался…
— Оанн… Прекрати, — процедил Нуска, изо всех сил стараясь случайно не дернуть рукой. — Раз хочешь стать солдатом, то иди подбери лучше хворост.
Оанн всё-таки отлип от меча. Поднял на лекаря свои круглые глаза и кивнул. Кто бы знал, какое облегчение испытал лекарь, когда этот сумасшедший мальчишка начал со всем должным старанием подбирать с земли брошенный хворост.
«Значит, он всё-таки управляем. Может, всё не так плохо? Но если другие солдаты не будут против лишней пары рук, то что же я доложу генералу…?»
Как объяснила та девушка из отряда Нуски, данное войско делилось на сотню отрядов. Следовательно, была сотня офицеров, которые в свою очередь отчитывались перед генералами. Генералов же было десять — у каждого в подчинении десяток офицеров с отрядами. Кажется, на поле боя вся эта структура управления станет ещё сложнее, а потому… необходимо собрать больше информации.
«Может, здесь как раз и окажется полезен Оанн? Он, вроде, неплох в сборе информации…»
Нуска бросил недоверчивый взгляд на мальчишку, который сейчас копошился окровавленными руками в земле. А затем подошёл к нему, чтобы забрать хворост, а заодно коснуться разодранных конечностей: лёгкое свечение быстро излечило руки Оанна. Однако Нуска всё ещё сверлил нового подчиненного взглядом — толкнув его в грудь, в колотую рану, он сначала заставил его задохнуться от боли, а затем с изумлением рассматривать медленно затягивающуюся дыру на теле.
— Не делай так больше. Мы можем спокойно обсуждать такие вопросы, без всяких фокусов, — сухо заметил Нуска. Он всегда выходил из себя, когда кто-то калечил себя намеренно. Даже лечить таких людей не хотелось — кто знает, вдруг им опять взбредёт в голову всадить в себя что-нибудь острое?
Однако Оанн во все глаза смотрел на лекаря, не отрываясь. Сейчас они стояли довольно близко к друг другу, и Нуска мог рассмотреть его пегие ресницы — две светлых, две темных, а некоторые и вовсе чуть ли не полосатые.
— Разве с твоей внешностью не опасно покидать Арценту? — не сдержался Нуска от вопроса.
— Моей… внешностью? Я настолько уродлив? — непонимающе переспросил мальчишка, наклонив голову набок. Даже эти простые и рваные серые одежды не портили его миловидного лица.
— Будь аккуратнее… — покачал головой Нуска, который слишком многое повидал в свои шестнадцать лет. Если ты чем-то отличаешься… то это всегда приносит некоторые трудности. Чем бы эти отличительные черты ни были.
Голоса из лагеря становились громче, и Нуска переключил всё своё внимание туда. Когда они вдвоём вышли из перелеска, наступила темень. Огни в разбитом лагере ярким красным пятном виднелись из-за редкой поросли: словно за ней располагался огромный город или занимался пожар.
Слыша рядом чужую лёгкую поступь, Нуска на секунду даже почувствовал себя легче: Оанн был довольно надёжным соратником да и знал его лекарь всё-таки чуточку лучше, чем всех тех, с кем ему придётся ближайшую неделю путешествовать.
«Но странно… Не слишком ли шумно для вечера? Даже если кто-то умудрился напиться, это не могло так сильно всполошить все десять корпусов».
Нуска невольно прибавил шаг — и через несколько минут они вдвоём с Оанном вышли на открытую местность. Холодный ветер всколыхнул свободную одежду лекаря — она ему явно была велика, однако кожаные пояса надёжно удерживали шаровары и рубаху с широкой горловиной на теле.
Стоило Нуске подойти к своей палатке, как со своего места у костра поднялась та молоденькая девушка. Она сразу же подскочила к своему командиру и уже было открыла рот, готовая что-то рассказать, как заметила Оанна. Арцентка сначала глупо уставилась на незнакомца с яркой внешностью, затем долго его разглядывала, но, поймав долгий взгляд Нуски, тут же взяла себя в руки и выдала:
— Офицер Нуска, получасом ранее пришёл посол из столицы.
— Посол из столицы? — переспросил лекарь, пытаясь понять, насколько это важное или необычное событие. — И… что же он сказал?
— Было передано, что Высший сурии эрд Син издал указ. Согласно ему, любой офицер, генерал или главнокомандующий, потерявший людей в своих отрядах, будет наказан. По этой причине многие сейчас складывают свои полномочия, потому мы волновались, что…
— Какому наказанию?
— Публичной порке, — отведя взгляд, уточнила девушка. — Поэтому…
— И сколько ударов? — приподняв бровь, вновь поинтересовался Нуска.
— Сколько… ударов? — задумалась она, а затем всё же ответила: — Кажется, число ударов будет равно количеству погибших людей.
— Почему Си… Высший эрд… В общем, что стало причиной такого указа?
Девушка только похлопала ресницами. Кажется, она не особо вслушивалась в подробности — её в первую очередь волновало, сменится ли командир.
Однако из-за костра, разведённого четвертым отрядом, послышался грубый женский голос:
— Из-за ошибки одного главнокомандующего на фронте за день погибло около двух сотен солдат. Эрд Син уже разжаловал его в простого солдата, а после издал этот указ, — медленно хриплым голосом проговорила она, а затем поспешила набить трубку и закурить — кажется, эта новость повергла весь отряд в шок.
— Разве не говорили, что мы не несём никаких потерь на северной границе? За день и столько… — с лёгкой хрипотцой отозвался юноша и даже съежился, наклоняясь ближе к костру.
— А это было и не на северной границе. С северо-запада, со стороны Кнона, ударило подкрепление противника. Говорят, что их было более четырех тысяч. Эрд получил эту новость слишком поздно… И почти весь гарнизон оказался разбит, — влез в разговор небритый и нечесаный арцент лет сорока. — Конечно, эрд вмешался и быстро заставил противника отступить, но целый корпус сильнейших фасидцев и сифов…
— Ну да, а вы думали, что записались в провожатых церемонии согласия! Что, страшно теперь стало? — вдруг со смехом язвительно отозвалась девушка за костром, а затем затянулась трубкой — да так, что дым чуть ни повалил у неё из ушей.
— Но ведь говорили… — вновь подал голос юноша.
— Говорили, говорили…! Все мы знаем, почему на северной границе всё было в порядке! Потому что эрд в одиночку удерживал наступление противника и не позволял ему даже носа казать в наших рядах! А стоило дарвельцам напасть с той стороны, где его нет, так наши сразу подохли! Потому что все, как и вы, записываясь в войска, думали, что будут изредка плеваться огнём из-за спины великого правителя Скидана, а затем поедут домой к семье с мешком золота!
Девушка за костром расхохоталась, а остальные лишь ниже свесили головы. Видимо, так они и считали.
Нуска же воспринял новость ещё тяжелее — смотря себе под ноги, он видел, как два кожаных сапога расплываются, теряя чёткие очертания. Как же там теперь Син? Не считает ли это своей ошибкой? И неужели он действительно сражается с тысячами дарвельцев в одиночку и спасает каждого, попавшего под случайный огонь?
— Те из вас… кто желает просто «плеваться огнём из-за спины великого правителя Скидана», могут прямо сейчас уходить, — вдруг громко заговорил Нуска и поднял вверх голову. — Даже если я не лучший командир и не самый сильный сурии среди собравшихся в этом лагере, я шёл на войну не для того, чтобы сбегать и прятаться. Этим я мог заниматься и на улицах Арценты, и в трущобах Эрьяры. Я сделаю всё, чтобы защитить вас, но и безопасность гарантировать вам не могу. Потому просто уходите, если не готовы жертвовать своей шкурой.
Так сказал Нуска и тут же развернулся на каблуках, невольно пошатнувшись. Ему явно нужно было сменить сапоги для верховой езды на обычные, но он так и не удосужился это сделать. Лекарь уже сделал несколько шагов по направлению к палатке, когда услышал за спиной растерянный голос встретившей его в лагере девушки:
— Офицер Нуска, простите… А это… кто?
Однако Нуска был слишком глубоко погружён в свои мысли, чтобы выдать какое-то вразумительное объяснение или даже заволноваться.
— Наш генерал ведь тоже покинул войска, поэтому ты так волновалась? — не поворачиваясь, поинтересовался Нуска.
— Да, теперь у нас другой генерал, поэтому я и…
— Тогда это наш новый боец, Оаннес. Не давайте его никому в обиду — он мой хороший приятель, — бросил уже на ходу Нуска и скрылся в палатке.
Ему было тяжело держать себя в руках при остальных. Лишь оказавшись наедине с самим собой, он просто сел на месте и с тяжелым вздохом взъерошил волосы на голове, стягивая с них рывком тугую ленту. В руках остался комок чёрных длинных волос, которые у корней уже заметно отдавали серебристо-белым. Дотянет ли он до перегруппирования в Эрьяре? Сможет ли сопроводить туда Оанна? И возьмут ли его в столице в войска те, кто прекрасно знают, кто он на самом деле?
«Имело бы это хоть какое-то значение. Неважно как, но я должен как можно скорее попасть на границу. Син ведь даже не пользуется помощью хаванцев. Да и они, th`are, не так уж и хорошо его лечат. Словно действительно все в стране возомнили, что он бессмертный герой, который должен их спасти. Словно ему не может быть ни тяжело, ни больно. Разве… это правильно?»
Нуска даже не зажёг свечи — он и не знал как, ведь в лагере арцентов не было ни кремниев, ни спичек. Да и в бездну этот свет! Всё, чего Нуска хотел, так это поскорее уснуть, чтобы как можно раньше отправиться в путь.
Но через несколько минут покой лекаря вновь потревожили — красный полог приподнялся, а свет длинной полосой упал Нуске на лицо. Он поморщился и бросил лишь один недовольный взгляд на заглянувшего внутрь Оанна.
— Господин Нуска, я передал хворост, но... а мне где лечь? — неуверенно спросил он.
— Ложись тут, — нехотя отмахнулся лекарь и перевернулся на другой бок, чтобы свет от костра не слепил глаза.
— Но вдруг они подумают, что…
— Как будто мне впервой слушать о себе такие сплетни. Ложись рядом, а завтра возьмём тебе вторую подстилку.
Оанн местами был робок, а местами — чересчур смел. И сейчас, получив разрешение, он быстро сбросил с ног свою обувь и устроился спиной к спине вплотную к Нуске. Лекарю оставалось лишь подивиться тому, как быстро Оанн подстраивается и как ловко поворачивает ситуации в свою пользу.
«Я считал его глупым юнцом, но он оказался куда умнее».
Уже через несколько минут услышав рядом чужое глубокое дыхание, Нуска смог лишь удивиться во второй раз. У лекаря уходило не менее часа, чтобы уснуть в этой дикой местности, в пышущем огненной дэ лагере с четким осознанием того, куда и зачем он направляется. Видимо, Оанн был куда гибче Нуски и куда быстрее вникал в происходящее.
«Что толку думать над тем, что будет завтра, если я не в силах осознать то, что только произошло сегодня<span class="footnote" id="fn_29399892_0"></span>».
Думая так, лекарь и уснул, мучимый кошмарами о бесконечных кровопролитных битвах и двух одиноких голубых глазах, освещающих своим холодным светом бесконечную пустошь, укрытую трупами.