Том 2. Глава 61. Новый соратник (1/2)
— Как тебя зовут говоришь?
— А, ну… Нуска?
— Анунуска? Что за имя нелепое?
— Да просто…
— Бездна дери, неважно. Так как ты тут единственный сурии с мечом, то будешь офицером. Раз оружия дэ нет, то снабжения. Твой отряд — номер четыре. Всё понятно?
— Не…
— Вот и отлично, — рослый и широкий арцент, чьё лицо было покрыто шрамами, хлопнул Нуску по плечу. — Вали.
И совершенно растерянный лекарь с офицерским жетоном и пайком в руках поплёлся через весь лагерь в поисках отряда номер четыре.
Серебряный жетон с ромбом крепился прямо на груди. Новобранцы уже начали делиться на небольшие группы по десять-пятнадцать человек. Нуска редко обращал внимание на детали, но сейчас пришлось разглядывать каждого смуглого и тёмноволосого арцента с ног до головы. Вскоре он заметил, что медные медали простых солдат всё же были помечены линиями — от одной до десяти горизонтальных и от одной до десяти вертикальных.
«Тысяча… человек?» — изумился Нуска и ещё раз окинул взглядом лагерь.
Он не сильно отличался от места обитания повстанцев: только вот палатки были установлены ровными рядами и укрыты ярко-красной тканью. Сотни людей разбредались между построек в поисках своего отряда.
Палатки были большими, материал и древесина, затраченные на них, явно стоили не малого золота. Кажется, только в одной палатке могли бы разместиться минимум пять человек. Нуска с грустью думал о том, что его старый дом был меньше и скромнее, чем спальные места для новобранцев: возможно, он бы и сам сейчас принял решение отправиться на войну…? Не встреть он эрда, не пересеки половину Скидана, то он бы всё равно оказался там же, где находится сейчас? Но…
«Я… офицер? Что бы это значило? Я буду командовать другими людьми? Разве я не слишком молод для подобного?»
Нуска осмотрел всех присутствующих, оценил их силы: кажется, большая часть были слишком слабы даже для того, чтобы сражаться с лекарем. Неужели дела в стране настолько плохи, что приходится набирать в войска совсем отчаявшихся арцентов?
Из чистого любопытства лекарь побродил по песку, потоптался, наблюдая и вслушиваясь в разговоры.
— Говорят, особо ничего делать не надо будет. Основные войска сражаются на гарнизоне, а мы так, латы им начищаем.
— Эрд в одиночку разбивает не только отряды, но и целые корпуса. Будем сидеть в тылах да получать золото за службу.
— Что может быть выгоднее, чем война? Я и не думал, что когда-нибудь выберусь из выгребной ямы, а тут… Целое состояние, поверьте! Нигде больше вы не заработаете…
Нуска с удивлением вдруг осознал, что каждому, пришедшему сюда по своей воли, действительно заплатят… За что, казалось бы? За защиту собственной страны?
Пока Нуска брёл, глубоко задумавшись, он успел дойти до противоположного конца очерченной забором территории. И именно там он увидел несколько человек, сбившихся в кучу, на чьей груди висели медные жетоны с четырьмя полосами.
Лекарь не считал себя кем-то особенным или сильным, но… Они действительно были самыми обычными работягами, которых волей судьбы забросило в войска. И что же Нуска должен был сделать сейчас? Отговорить их? Или убедить сражаться до последней капли крови за страну и эрда?
«Разве это не огромная ответственность? Почему именно я… должен что-то решать?»
Выбора не было. Двое молодых арцентов, девушка и юноша, уже заметили его: заискивающе улыбаясь, они выстроились по стойке смирно. Другие же просто подняли уставшие глаза и даже не встали с земли, чтобы поприветствовать своего офицера.
Но Нуске это не нужно было: он много наблюдал за тем, как ведёт себя Син, Вильна и другие командующие. Он просто выпрямился, заложив руки за спиной, и наблюдал.
Те двое, молодая девушка и юноша чуть старше, вскинули головы, наблюдая за своим командиром. Кажется, они были знакомы, возможно, даже были близки, но Нуску это не волновало. Вскоре, отряхнув пятые точки, присоединились четверо: трое молодых человек и один старше сорока. Другие же продолжали сидеть, не реагируя на суровый взгляд лекаря.
— Все, кто не хотят тут быть, могут сейчас же отправляться домой, — коротко и довольно тихо проговорил лекарь, а затем и вовсе прикрыл глаза. Он не хотел смотреть на тех, кто уйдет, не хотел запоминать их лица.
Несколько человек действительно прошли мимо. Но, когда Нуска открыл глаза, то увидел, что оставшиеся продолжили сидеть на земле как ни в чем не бывало: лишь их взгляд стал тяжелее, а поза — напряжённее.
И что с ними не так? Как с такими людьми вообще обращаться?
— Вставайте. Давайте познакомимся. Все мы здесь — люди. И все мы отправляемся на войну, с которой можем не вернуться.
Нуска говорил без задней мысли, но лица некоторых потемнели. Двое мужчин встали, чтобы покинуть отряд: видимо, подобный настрой командира их не устраивал.
Когда в отряде лекаря осталось всего шесть человек, выстроившихся в шеренгу, он коротко кивнул и решил представиться:
— Нуска, ваш офицер. Будем знакомы.
Две девушки и четверо мужчин. Некоторые молоды, а некоторые — вдвое старше Нуски. Что с ними делать? Да бездна подери. Звезда палила, было жарко. И лекарю просто хотелось как можно скорее скрыться под пологом палатки.
— Офицер Нуска, а откуда Вы? У Вас… очень необычная энергия, — выдохнула вдруг девушка, которая до сих пор во все глаза смотрела на лекаря. Нуска сразу приметил, что она не так слаба, как другие: возможно, даже имела ранг тарка.
— Из Эрьяры. Но история моя длинная. Меня больше интересует другое: в тренировочном лагере предусмотрена сдача экзаменов? — спокойно спросил Нуска, но всё же возвёл глаза к небу.
Как он и ожидал, девушка замешкалась и отозвалась несколько сконфуженно:
— Офицер Нуска… А Вы ничего не знаете о здешней системе?
— Кхм, мне просто… В общем, буду рад побеседовать в палатке. Остальные должны отправиться в оружейную и подобрать себе мечи и одежду. Неважно, что мы редко будем участвовать в боях на передовой. Думаю, каждый из вас хочет вернуться домой в целости и сохранности, — довольно разумно заключил Нуска и вновь посмотрел на своих солдат.
Они некоторое время потоптались на месте, а затем высокий коренастый арцент вызвался проводить остальных к оружейной. Когда все удалились, лекарь со вздохом обвёл взглядом сотни палаток. Будто бы он знал, куда следует идти дальше…
— Офицер Нуска, я провожу, — дружелюбно отозвалась девушка и улыбнулась.
Весь вечер Нуска беседовал в палатке с молодой арценткой: она, как лучший друг, растолковывала, что да как. Её тёмные волосы касались плеч: Нуска сделал вывод, что она не так долго крутилась в высших кругах и была бы не против получить расположение начальства. Но раз под началом лекаря было всего около десяти человек, то он явно не был кем-то значимым в войсках. А, значит, должен быть аккуратен… Чужое хорошее отношение может выйти боком.
— Офицер Нуска, вы как-то…
— Всё в порядке! Это особый стиль…
— Но…
Скир взбрыкнул в третий раз, и Нуска всё же не удержался: подлетев вверх, он перекувыркнулся в воздухе и приземлился ровно на пятую точку. Сдерживая так и рвущиеся наружу ругательства, лекарь поднялся с песка и осмотрелся. Войска уже были собраны: почти все солдаты должны были преодолевать путь до Эрьяры пешком, но Нуска всё же был офицером, а, значит, ему полагался ездовой зверь, но… Навыки лекаря во всём, кроме ходьбы, оставляли желать лучшего.
«И кто придумал ездить на спине всяких четвероногих существ?! Эрду удаётся управляться с диким волчаком, а я что…? Не могу удержаться на спине какого-то травожрущего?!»
Нуска хмурился. Звезда уже выкатилась из-за горизонта, вовсю раздавался звук горнов, а генералы в длинных красных плащах разъезжали меж войск, призывая офицеров собрать свои отряды. Лекарь со вчерашнего дня не мог найти себе места: он чувствовал себя не в своей тарелке и понимал, что не справляется. В его отряде осталось всего шесть человек, трое из которых вовсе игнорировали существование Нуски, а трое других хоть и пытались делать вид, что Нуска — офицер, но уже понимали, что ничего особенного из себя он не представляет.
Лекарь со вздохом поднял взгляд на морду строптивой клячи. Даже скир вовсю игнорировал его и уже жевал сбрую, медленно раскусывая свесившийся повод.
«Значит, пойду пешком. Понизят до солдата — и ладно. Неважно, в качестве кого, но я дойду до Эрьяры, а затем — до северной границы».
Нуска кивнул своим же мыслям, а затем, оставив скира и дальше жевать поводья, направился вперёд. Даже не обернувшись, он бросил на ходу своим людям:
— Запрягите скира во вторую телегу с припасами. Я вполне способен идти пешком.
Верно. Их долгом было охранять и поставлять припасы, оружие и одежду. Многие новобранцы не были способны управлять своей слабой дэ, о каком оружии дэ могла идти речь? Среди тысячи присутствующих здесь оружием дэ обладали генералы и несколько офицеров, а Нуска на их фоне даже не выглядел таким уж слабым. Проблема была в другом…
— Офицер Нуска, а сколько Вам на самом деле лет? Такое чувство, что вы поседели за одну ночь! — со смехом отозвалась девушка из отряда Нуски. Хоть она и была сейчас занята поручением: нагружала повозку деревянными сундуками с водой и хлебом, — её пытливый взгляд продолжал прожигать лекарю спину.
— Да и энергия ваша… Офицер Нуска, Вы точно арцент?
— Не задавайте лишних вопросов. Работайте. Мы скоро выступаем, а ещё ничего не готово. Какие могут быть разговоры? — нахмурился лекарь, заводя руки за спину. Он пытался быть строгим, но ему явно никто не верил.
— Полно Вам. И так кряхтим боле двух часов…
— По пути будет множество городов и деревень. Зачем вообще так запасаться? Не на передовую ж пока едем…
— Офицер просто не хочет возвращать скира в конюшни со словами, что он не умеет ездить верхом…
Нуска еле сдержался от бесконтрольной вспышки энергии. Если так продолжится, то ни один из них не будет ни слушать его, ни уважать, однако…
«А нужно ли оно? Я ведь не Син и не какой-то важный командующий. Нельзя ли…»
Нуска поднял взгляд и оглядел две деревянные повозки, нагруженные до отказа, и шестерых солдат, которые действительно старались выполнить свою задачу качественно: сундуки и корзины расставлялись вплотную и крепко-накрепко перевязывались бечёвками, а вся поклажа быстро передавалась из рук в руки, чтобы попасть на своё место для дальнейшей транспортировки.
С лёгкой улыбкой Нуска отпустил самого себя: он не должен был притворяться кем-то, кем не является. Возможно, он и вынужден сейчас выдавать себя за арцента, но обман его рано или поздно раскроется. Серебряная медаль на его груди ненадолго, так что… Солдат или офицер — какая разница? Сейчас у них одна цель — добраться до Эрьяры живыми и невредимыми.
Лекарь засучил кроваво-красные рукава своих одеяний и присоединился к остальным. Схватив один из ящиков, Нуска с удивлением обнаружил, что его вес перевалил за килограммов двадцать.
Верно. Все они трудятся над одним делом. Почему кто-то должен оставаться в стороне только потому, что отмечен серебряной медалью?
Под удивлённые взгляды и протестующие возгласы солдат Нуска, сгибаясь пополам и обливаясь потом, стал грузить повозку и приговаривать:
— Ну и медленно же вы работаете… Даже офицеру пришлось руки приложить, э-эх!
Первые два дня пути прошли без происшествий. Но в какой-то момент Нуске пришлось признать, что… если бы он умел ездить верхом, то сейчас бы не хромал на обе ноги и не плелся по раскалённому песку, обливаясь потом, как все остальные. Зато солдаты отнеслись к простодушному офицеру, который разделял с ними все тяготы пути, с теплотой: в их глазах сурии, который не боится замарать руки или вспотеть, был лучше любого знатного hvee. И Нуска понимал это как никто другой.
Потому, когда пришло время привала, они трудились всемером: пускай от Нуски было не так много проку, но натаскать хвороста из ближайшего перелеска он был в состоянии.
Оглядываясь по сторонам, лекарь чувствовал, как его плечи обдувает прохладный вечерний ветерок. Они покидали юг. Жаркое время подходило к концу — и только тогда Нуска, вскинув голову к закатному небу и наблюдая за движением звёзд через полулысые ветви, припомнил, что ему примерно в эти дни должно исполниться девятнадцать лет.
Шум из разбитого посреди степи лагеря доходил до лекаря как через толщу воды: он медленно опустился на один из поваленных наземь стволов и задумался.
В полном одиночестве посреди небольшого редкого леса в красных одеждах и с чёрной копной волос он… не узнавал себя и свою жизнь. Сейчас, обнимаясь с охапкой хвороста, лекарь вспоминал, как год назад пьянствовал в трактире, а затем доползал домой, чтобы устроиться там на жесткой подстилке на полу.
И где-то через месяц после дня рождения Нуске довелось встретить эрда своей страны, Сина, который перевернул его жизнь и глубоко засел в мыслях. От этой привязанности не избавиться так просто, а этот гнетущий образ печального правителя верхом на белоснежном монстре не стереть из мыслей, не прибегая к каким-то магическим приёмчикам.
Что такое жизнь? Что такое любовь? И что такое судьба?
Нуска не был ни любителем тишины и одиночества, ни философом, которому нравилось бы всерьёз задумываться о таких вещах. Но то, что происходило с ним на протяжении года, иногда заставляло никудышного лекаря раздумывать над своей жизнью.
Однако даже сейчас лекарю не дали побыть наедине со своими мыслями. Раздался шорох в кустах — Нуска тут же вскочил на ноги и с тихим лязгом обнажил клинок. Приподнимая остриём листву, лекарь рассчитывал встретить там кого угодно: дикого зверя, наёмника, разбойника или засланного шпиона из Дарвеля, но точно не…
— Это… ты? Да как ты здесь…?! — сначала изумлённо, а затем даже возмущённо отозвался Нуска. Накопленное за несколько дней странствия напряжение вдруг вырвалось наружу — и лекарь рассек мечом воздух, превращая куст в месиво из веток и разорванных в клочья листьев. Движение за движением он крошил несчастный куст, а человек, в чью сторону была обращена эта ярость, упал на спину и начал медленно отползать назад, стараясь не напороться на меч.