Том 1. Глава 33. Северная обитель (1/2)

— Эй, Леми, чем Нуска опять занимается?

— А ты не видишь? Снова в драку полез.

— Арх, бездна, уже месяц прошёл — а он всё ещё ничему не научился. Он так никогда не найдёт учителя, — заворчала Ив и присела рядом с Леми, который со своим обычным безучастным видом вчитывался в учебник.

Они сидели на скамье посреди поляны, покрытой тонким слоем снега. Уже целую неделю весь север обуял холод: листва с деревьев облетела, а каждую веточку облепил искрящийся на свету лёд. Вдаль уходили укрытые снежным ковром поля.

Под холмом, на котором устроились Ив и Леми, прямо в снегу сцепились сразу несколько сурии: Нуска бился с тремя выпускниками. В отдалении от них на земле скрутился заплаканный Урри — видимо, в который раз он был виновником произошедшего. Маленького, но способного Урри постоянно задирали, а Нуска вечно влезал и строил из себя защитника. Хотя, скорее всего, делал он это не ради однокашника, а просто потому, что терпеть не мог зазнавшихся сынков аристократов.

Все драки Нуски заканчивались одинаково. Ив уже давно не пыталась разнимать драчунов — себе дороже. Ещё и баллы снизят, без ужина оставят, домашнего задания надают… Потому молоденькая сифа просто сидела и со скучающим видом наблюдала.

Среди трёх противников хаванца было два арцента и один карборец. Они, как истинные мужчины, пытались взять верх над Нуской с помощью рук: замахивались кулаками, старались поймать изворотливого юношу в захват, но вот незадача — Нуска дрался совсем иначе. В отличие от зажатых в своих движениях аристократов, он бился как животное, всем телом. Гибкий и подвижный, он замахивался ногами, использовал локти, а, когда требовалось, даже лоб. Стоило кому-то схватить его сзади, как лекарь начинал отбиваться ногами, затылком и вгрызался противнику зубами в руку. Задиры каждый раз отступали, встретившись с таким запалом. Не очень-то хотелось им разгуливать покусанными, исцарапанными и побитыми.

Нуска же ничего не стеснялся. Он делал подсечки, бил по голени и в живот, задирал ноги и метил коленом в челюсть даже самым высоким сурии. Ещё и ускользал из рук подобно ужу: если и ловить его, то только сразу втроём.

Вот и сейчас трое избитых и истекающих кровью аристократов отступили с хмурыми лицами. Нуска, извалявшийся в снегу, с растрёпанными волосами и горящим ненавистью взглядом пригнулся, встав в подобие стойки. Только теперь он походил скорее на бродячую собаку, защищающую свой обед, чем на бойца.

Каждая драка заканчивалась одинаково. Сурии, понимая, что не смогут одолеть противника, который не стесняется пользоваться грязными приёмчиками, разом обнажили оружие дэ. Против Нуски одновременно выставили секиру, рапиру и зубчатую саблю. Лекарь только усмехнулся и сплюнул на снег кровь.

— Что, даже оружие решили достать?! Не можете втроём одолеть одного хаванца?! — начал подтрунивать лекарь, закипая от злости.

— Кто бы говорил, мерзкий безранговый. Только животные кусаются и лягаются. Ты что, ездовой скир? — надменно проговорил один из арцентов и усмехнулся.

Волосы всех троих достигали поясницы. Было понятно, что они с самого рождения воспитывались в знатных кругах и никогда не знали ни бедности, ни голода. Им было невдомёк, что кто-то может всерьёз драться, защищая свою жизнь. Для них драка была всего лишь демонстрацией силы.

— До сих пор рука болит! Бездна, Волиу, может, всё-таки воспользуемся оружием? Мне теперь пару недель ходить покусанным! — пожаловался второй арцент, растирая руку.

— Только припугнём. Иначе нас могут исключить, — коротко прокомментировал карборец и нахмурился, наставляя рапиру на Нуску.

Арцент, которого звали Волиу, усмехнулся. Он был самым высоким и статным, являя собой образец главаря. Но сейчас его аккуратные красные одежды были насквозь мокрыми, а кое-где и порванными.

— Безднов хаванец! Нет, чтобы чужие зады лечить! Лезешь, куда не просят. Разве хаванцы способны драться наравне с другими сурии?

Волиу явно подзуживал, а Нуска тут же повёлся и бросился в драку. Только через секунду он уже покатился по земле и упал в глубокую лужу. Арценты одновременно атаковали и не только отбросили лекаря, но и растопили снег. Теперь Нуска бултыхался в грязи.

— Здесь тебе и место. Будешь знать, как влезать в наши разборки, — проговорил карборец и обвёл Нуску высокомерным взглядом.

Лекарь сел, желая продолжить, но трое уже удалялись, поспешив спрятать оружие. Нуска зашипел, ударив кулаком по грязи, однако не пошёл за ними. Что он может противопоставить этим талантливым ученикам?

Нуска провёл в обители уже месяц, но так и не обзавёлся оружием и никак не улучшил свои боевые навыки. Ни один из учителей не брал ученика, потому что просто не знал, как его обучать. Как научить сражаться сурии без оружия? Никто не мог даже предположить, каким оружием дэ Нуска будет обладать, а потому в обучении на земном оружии не было смысла.

Лекарь нахмурился, встал на ноги и пошёл в сторону обители. Он даже взгляда не бросил на побитого и сидящего на земле Урри. Его ли он защищал? Вряд ли.

— Эй, Нуска-а! — закричала Ив и встала, размахивая руками.

Нуска остановился и посмотрел в сторону холма.

— Тебя вечером снова искать в библиотеке? — прокричала во второй раз Ив.

Лекарь коротко кивнул и продолжил свой ход, не оборачиваясь на своих соучеников.

Сифа вздохнула и посмотрела на Леми, который продолжал читать.

— Леми, неужели ты не волнуешься? Его же так подкараулят где-нибудь в подворотне да до смерти изобьют.

— Сама и скажи ему. Разве это не бессмысленно? — пожал плечами фасидец и даже отвлёкся ненадолго от книги. Его синие глаза блеснули. — Пока он не получит силу, которую желает, так и будет рычать и бросаться на знать.

— Ты не знаешь, они ему что-то сделали, верно? — девушка вновь присела рядом с Леми на деревянную скамью. Она выглядела взволнованной, возможно, и вправду переживала о друге, но ничем не могла помочь.

— Кто? Волиу со своими ребятами или знать в целом? Скорее, он хочет быть их частью, — пожал плечами Леми и закрыл книгу, которую с таким упоением читал.

— Ну не знаю. Когда нас принимали, выяснилось, что Нуска хоть и полукровка, но его отец — тоже знатный господин. Так почему его так заботит мнение этих напыщенных выскочек? — задумчиво в пустоту спросила сифа и вздохнула.

— Видимо, дело не только в них. Он просто хочет стать частью мира аристократов, только вот у него этого никогда не выйдет. Всю знать с детства воспитывают в рамках: учат миллионам правил, этике, правильно есть, спать, одеваться и драться. А что делает Нуска? Вступил в драку с другими сурии и только лицо в который раз уронил. Кусается, отбивается ногами, не стесняется никаких методов, — покачал головой Леми и уставился вдаль. — Однако его методы борьбы тоже отчасти хороши. Нет смысла вступать в битву, если не намереваешься победить. Эти сурии даже не пытались выиграть, когда как Нуска сделал для победы всё.

— Не понимаю. Так Нуска тебе нравится или нет? Ты всё время такой хмурый, когда мы начинаем его обсуждать. Да и когда занимаемся вместе — ты постоянно молчишь.

— А что я могу сказать? Он всё равно не послушает. Ему просто нужно время, чтобы понять себя. Да и учитель ему не помешал бы, — произнёс Леми и поднялся с места, намереваясь отправиться в обитель. — Я лучше ещё разок поговорю со старейшинами. Возможно, ещё осталась пара-тройка незанятых учителей.

— И то верно. Меня тоже взяли на обучение всего неделю назад. Хотя я уже начала думать, что безнадёжна, — посмеялась Ив и тоже встала. — Давай перекусим? А то сейчас опять пойдёшь тренироваться до упаду.

— Тебе лишь бы брюхо набить, — хмыкнул фасидец, на ходу поправляя одежду.

— Эй, не надо так говорить! Я тоже много тренируюсь! — обиделась Ив и поспешила догнать друга.

Обитель — самое точное название. У многих оно ассоциировалось с чем-то возвышенным и необыкновенным, когда как у Нуски — только с маленьким тесным местом и скукой.

Верно. Прошёл уже целый месяц, как он тут торчит, но кроме доступа к библиотеке да куче бесполезных уроков Нуска не получил ничего. Ни-че-го. Наверное, глупо было надеяться, что, оказавшись здесь, он сразу расцветёт, заполучит оружие дэ и начнёт кромсать противников на мясные шарики, но… Неужели совсем ничего? Неужели Нуска действительно безнадёжен?

— Ученик Нуска, Вы прекрасно знаете, по какой причине оказались здесь сегодня, — со вздохом произнёс один из старейшин, растирая морщины на лбу.

Нуска был вынужден сидеть на голом полу и раздумывать о бытие: как он здесь оказался? А стоило ли биться со стаей волчаков, чтобы сейчас сидеть на коленях перед дряхлыми стариками да на голодный желудок?

— Мы целый месяц закрывали глаза на Ваши выходки: драки, споры с учителями, непосещения занятий, странные слухи о Ваших предпочтениях…

Лекарь поморщился, словно учуял запах из выгребной ямы, и отвернулся.

Перед ним рассиживались на своих стульях трое старейшин. Двое и вовсе почти спали, а вот тот, что был посередине, вечно отчитывал Нуску и явно получал от этого удовольствие.

— Конечно, мы учитываем Ваши рекомендации, иначе Вы бы вылетели ещё в первую неделю, когда избили Волиу так, что бедный мальчик попал в лазарет…

— Мальчик? Да он на голову меня выше, — презрительно хмыкнул Нуска и нахмурился сильнее, встретившись с посмурневшим взглядом старика.

— Однако, в отличие от Вас, он не использует грязных приёмов во время драки и не наносит никому серьёзных увечий.

— Я же вылечил его! Какой с меня спрос? — не выдержал несправедливости Нуска.

— Молчать! — в гневе вскричал старейшина и вскочил с места. Он резко приблизился и схватил лекаря за волосы — Нуске и оставалось только, что зажмуриться и терпеть. — Вас никто никогда не учил, что старших и выше стоящих нужно слушать?! Кто Вы такой, чтобы я с Вами спорил?!

Нуска смотрел на вычищенные лакированные ботинки старика и мечтал только о том, чтобы на них плюнуть. Но промолчал. Сейчас точно не время для того, чтобы показывать своё недовольство.

Старейшина, продолжая тягать лекаря за волосы, отшвырнул его на несколько шагов назад и поморщился. Нуска догадывался, почему тот относился к лекарю с таким отвращением. Всё-таки они оба были хаванцами.

Старик взял себя в руки, глубоко вздохнул и уселся на место. Ему нечего было добавить, а потому заговорил второй старейшина, помоложе и рангом пониже:

— Старейшина Аверис, я думаю, что следует дать мальчишке ещё неделю на поиски учителя. Если же ни один не согласится его учить, то и дело с концом. А так будет жаль отправить восвояси столь одарённого хаванца — Вы же понимаете, что от Вашего народа осталась горстка стариков, — с улыбкой проговорил фасидец, который чем-то напоминал лекарю Нарида. Только вот улыбочки его были крайне мерзкими — первый помощник хотя бы не пытался демонстрировать это подобие доброжелательности на своём лице.

— На что Вы намекаете, старейшина Кезеон? Хотите сказать, что хаванский народ канул в лету? — Аверис сощурился, а весь его гнев и недовольство теперь были направлены на рассевшегося рядом фасидца. Тот после заданного вопроса не растерялся — только закинул ногу на ногу и сложил руки на коленях, растянув губы в очередной отвратительной улыбке.

— Аверис, Вы должны понимать, что во всех обителях Скидана сейчас обучается не более пяти хаванцев. Не следует обрубать этот юный росточек — тем более, что его лекарские способности были оценены весьма высоко. Даже находиться с ним в одной комнате… — фасидец скосил узкие змеиные глаза в сторону Нуски. — Весьма приятно.

Только вот слова второго старейшины возымели обратный эффект. Аверис вскочил, с грохотом повалив стул на пол.

— Нуска, пошёл отсюда! У тебя неделя — не больше того! Через неделю ты навсегда покинешь северную обитель!

Лекарь только хмыкнул, поднялся на ноги, отряхнул колени и, не попрощавшись, не отвесив поклона, молча покинул приёмную старейшин.

Ещё долго Нуска слышал перепалку двух вонючих стариков. И что за отношения были между ними? Даже думать противно.

Нуска по привычке поплёлся, грязный и побитый, в сторону библиотеки, но вдруг застыл. Там его наверняка поджидают Ив и Леми. Они вновь сядут рядом с ним на соломенной подстилке, и завяжется долгий разговор. Ив будет отчитывать лекаря, Леми — просто хмуро поглядывать исподлобья.

Нуска действительно очень устал. Из-за того, что он постоянно нарушал правила, ужина ему не доставалось. Завтрак был скромным, а на обед лекарь не попадал — занимался. Нуска коснулся своего опустевшего желудка и сглотнул слюну. После дворцовых и карборских деликатесов постная еда не насыщала. Нуске казалось, что даже жизнь в трущобах не была столь сурова. За этот месяц, в течение которого лекарь только и делал, что торчал на уроках и в библиотеке, от него остались только кожа да кости.

Нуска всерьёз начал стесняться своего тела: мышцы, которые он с таким трудом смог нарастить, быстро ушли из-за голодания. В комнате, которую Нуска делил с другими четырьмя учениками, лекарь переодевался поспешно и в одиночестве. Не хотел, чтобы другие насмехались над ним.

Карборские одежды быстро пришли в негодность. Уже в первой драке, затеянной Нуской с Волиу. Теперь лекарь разгуливал в сером тряпье и постоянно мёрз.

Нуска огляделся по сторонам и достал из внутреннего кармана две чёрные, блестящие, вышитые золотой нитью перчатки, а затем втихую натянул на покрытые корками руки.

Нуска не пошёл сегодня в библиотеку. Вместо этого он скользнул в дыру в заборе и направился по протоптанной на снегу тропинке. Она и привела его в заброшенный сарай, в котором горел свет и слышались громкие голоса.

Здесь местные предприниматели сбывали городские товары. Духи только знают, как они доставали алкоголь и табак да проворачивали всё это за спиной главного старейшины.

«Скорее всего, старейшины прекрасно знают о пьянствующих учениках. Просто глаза закрывают на выходки высокородных».

Нуска, подавив очередной приступ отвращения, распахнул дверь и зашёл в тёплое светлое помещение.

Здесь было шумно и людно. Девушки обычно не посещали это место, как и сурии светлой стороны. Зато огненной и металлической энергией так и разило со всех сторон. Нуска всерьёз уже задумывался потратить пару дней на изучение литературы, посвящённой особенностям тех или иных народов. Даже в перепалки лекарь вступал исключительно с арцентами и карборцами. Со всеми остальными можно было договориться словами, но эти ребята… казалось, родились без мозга и умрут без мозга.

Как только запашок от светлой дэ разнёсся по скромной хибаре, все сразу поняли, кто пришёл. Нуска был здесь во второй раз, потому что первый же поход в это подобие трактира оставил неизгладимые впечатления.

Лица рассевшихся прямо на полу учеников было невозможно разглядеть из-за стоящего в комнате дыма. Все курили, а следом за запахом табака Нуска учуял и дразнящий аромат выпивки и мяса.

Лекарь больше не мог терпеть: игнорируя неприятные рожи, он сразу прошёл к нескольким ученикам, занявшим стулья. У Нуски было только одно преимущество: Герент и Олин жили с ним в одной комнате, а заодно являлись главными поставщиками. Рассчитывая на связи, Нуска с хмурым видом вывалил им все оставшиеся у него деньги.

— На пинту и кусок вяленого мяса хватит? — кратко бросил он, отведя взгляд.

Сидящие в кругу аристократы, кроме знакомых лекаря, зашлись в безудержном смехе. Они так долго и громко хохотали, что их лица раскраснелись, а на глазах выступили слёзы.

— Вы посмотрите на этого нищего! Пихает нам свои медяки и даже не стесняется!

— Ха-ха-ха! Невозможно! Я своей прислуге на обед больше даю!

— Бездна, ой, бездна! Нуска снова выкинул трюк!

Олин, довольно симпатичный парень с длинными кудрявыми волосами, распихал хохочущих друзей и поднялся с места. Те притихли, но ещё долго громко обсуждали всех нищих учеников в обители.

— Нуска, отойдём-ка, — сказал Олин, а затем перекинул руку через плечи лекаря и отвёл его в сторону.

Нуска нахмурился. Он не понимал, что сделал не так. Обычно таких денег хватало хотя бы на самую дешёвую выпивку в трактирах… Какими же суммами промышляли здесь эти парни? Им ведь, дай духи, только стукнуло семнадцать-восемнадцать лет.

Олин подвёл лекаря к стене и скрыл его от присутствующих за своей широкой спиной. Порывшись в карманах, арцент закурил, бросая косые взгляды на других сурии.

— Ты забыл, чем закончилось твоё последнее посещение этого места? Хочешь снова отхватить по лицу и с позором вылететь из обители? — начал шёпотом Олин, укутываясь в свой длинный, по щиколотки, плащ. Лекарь мог только позавидовать этому тёплому, с шерстяной подкладкой, облачению.

— Ты мне нотации решил почитать? По моему лицу не видно, что я только-только вышел из приёмной старейшин? — хмуро отозвался лекарь, указывая пальцем на своё побитое лицо.

Олин бросил краткий взгляд на руки Нуски, и вдруг его глаза зажглись. Арцент схватил лекаря за руку и стал ощупывать тонкой выделки работу.

— Где ты это взял? У кого стащил? — ещё тише заговорил Олин, разглядывая изделие из драконьей кожи.

Нуска только зашипел, отстранился и, стащив с рук перчатки, запихал их себе чуть ли не в нижнее бельё.

— I fer klaam, Олин! Я просто хочу выпить и поесть! Посмотри на меня: ещё немного и я свалюсь в обморок от голода! — не выдержал лекарь и повысил голос. Но, поймав несколько заинтересованных взглядов сидящих на полу сурии, притих и откинулся спиной на стену.