День. Вырезанное необходимое (2/2)
Незнакомец подошел к громиле, весьма назойливо пощупал его руку и добавил:
— И еще, ребята из Да-Ан никогда не нападут, в какой бы ситуации они ни были.
— Да-Ан?
— Название одного коллективного хозяйства. Все они издалека, а все равно где ни плюнь сыщешь. Откуда ты, раз не знаешь о них?
В голове Баама тут же возник голос Юри, спасшей его от прямого столкновения с угрем путем прямого попадания с ноги в лицо. Быть живой платформой для прыжка было таким себе занятием, но зато взамен, несмотря на многочисленные протесты ее напарника Эвана, он смог получить маленький подарок в виде иголки, которая оказала огромную помощь в борьбе с достаточно легко протыкаемым угрем. Правда, в воде пришлось повозиться с поиском бусины вплоть до того, что он начал слышать от нехватки воздуха голос в голове, подсказавший, как найти и подцепить бусину. А после он уже не помнил, каким образом попал во второй район: все было как в тумане. Помнил лишь, что из бусины какая-то жидкость вылилась и что его будто бы несли куда-то, а теперь он стоит здесь, посреди всего этого ада.
Адом казалось даже не то, что Баам уже успел побывать на волосок от смерти, а, скорее, изучающий взгляд парня перед ним. Что будет, если он вдруг узнает о том, как Баам здесь очутился? Юри же говорила, что незнакомцев, незаконно пробравшихся в город, не жалуют.
Баам нервно переступил с ноги на ногу и, попеременно запинаясь, пробормотал пару бессвязных слов в оправдание. Как стало ясно по улыбке незнакомца, тот все мигом понял, но вот только в каком именно плане — непонятно.
— Хех, не хочешь говорить — не надо.
Баам незаметно облегченно выдохнул и уже не слишком облегченно заметил, что его спаситель медленно оборачивается назад в сторону поля. На секунду захотелось еще чего-нибудь сказать, однако ни слов, ни необходимости не было. Странно, что его знакомство оказалось настолько мимолетным. С другой стороны, так и должно было быть: здесь же намного больше людей, и все совсем не так, как где был он.
А где он был?
— Эй, брюнетик, ты тут, случаем, пришел не с другом?
А может, знакомства заводить не так уж сложно. Прямо без его усилий как-то получаются.
— Или, может, своей шестерки. Типа нереально мелкого зубастого школьника.
— Я не шестерка!
Где-то внизу раздался грубый басовитый голос. Баам огляделся по сторонам, проверил все вокруг себя и, только когда парень впереди него сделал пару шагов вправо, увидел наконец крошечного человека в сшитых наспех доспехах с красным плащом, которые явно были украдены с какого-то фестиваля косплееров. Однако карлика этот факт совсем не смущал: наоборот, он, казалось, только больше гордился этим и своей красной зубочисткой в руках, дополняющей его образ… крайне подозрительной личности.
— Я Рак Крушитель, нахальная черепашка! — крякнул он и весь надулся от переполняющей его злобы. Теперь реально казался больше (если смотреть издалека).
— Ого, сколько ты ему деньжат отстегнул? — присвистнул незнакомец, наклоняясь к человеку с мизинец, из-за чего чуть не получил по носу.
— Отвали, дурная черепашка, ты мне неинтересен, — махнул он рукой так, что колосья в радиусе от него чуть не сдуло. — Мне нужна эта черная черепашка!
— Черная? Но почему, у меня же вроде не черные волосы…
— Аргх, да какая разница, ты теперь моя добыча, а добыча не должна задавать вопросы.
Баам посмотрел на него совершенно невозможным взглядом. Он спит или этот человек действительно не шутит?
— А можно спросить, что для тебя значит охота? Ковыряние в зубах зубочисткой? — снова возник незнакомец с портфелем. Затем посмотрел на иголку в руках Баама и снова ухмыльнулся. — А-а-а-а, я понял, ты хочешь устроить соревнование рукодельниц.
— Да отстань ты, чего пристал, — отпихнул его Рак, в котором, на удивление, было больше силы, чем могло показаться по первому впечатлению. — Не принижай суть охоты! Это не просто соревнование по тому, чья палка дерется лучше, а целое искусство.
— Да-да, проходили уже: искусство — это взрыв, искусство — это не зеркало, искусство — это особая форма духовной деятельности человека, а теперь еще и охота. Что еще можно запихнуть в одно несчастное понятие, страшно представить. Ну, тогда это меня не касается. Удачи в сражении иголками и зубочистками. Надеюсь, ты когда-нибудь найдешь оружие получше.
— Да я виноват, что ли, что оружие запрещено?! — рявкнул Рак, неловко сжимая в руках свое мини-копье. — Ты попробуй хоть бы своей сумкой подраться, вот и посмотрим, как ты справиш…
Незнакомец справился на отлично, даже проверять лишний раз не стоило. Правда, от этого факта Рак не смог остудить свой пыл, вместо того распалившись до предела, когда в его пасть со всей дури влетел портфель.
Баам даже моргнуть не успел, как его схватили за руку и потащили куда-то вперед с выкриком: «Бежим, мало ли что еще на уме у шизиков!». И пока он думал, с чего это тот парень решил, что им надо бежать, и как он понял, что карлик с зубочисткой вдруг оказался психически больным, они уже оказались под тенью огромного валуна. Баам отметил про себя, как странно содержать посреди урожайного поля огромные камни.
Спаситель особо этим вопросом не интересовался, пытаясь отдышаться после продолжительного бега.
— Ты в порядке? — наконец спросил он.
— Да, спасибо… но можно узнать, от чего вы меня спасли?
— Ты видел это чудило? У него явно не все в порядке дома.
— Так и… вы были у него дома?
Парень вполоборота посмотрел на него так, словно намеревался заглянуть в самый корень этого интересного вывода. Как будто от досады, что он ничего там не обнаружил, Баам смог чуть ли не прочитать написанный на лбу проявившийся вопрос: «Он просто плохой шутник или тоже из сумасшедших?».
Едва парень заговорил, Бааму перестали мерещиться слова на лбу.
— А ты забавный. Тот зубастик тебя именно по этой характеристике нашел?
— Нет же, он вроде бы хотел сразиться с этой иглой.
И Баам, простой как валенок, стесненно протянул крошечную иголку перед собой. Спаситель, совершенно не валенок, уже совсем не стесненно придвинулся, схватил его за правое запястье, а левое держал на прицеле, который определенно был бы, будь у него вместо глаз снайперская винтовка.
— А теперь объясни, откуда у простого участника второго района легендарная иголка Черный Март?
Баам, не зная, чему именно стоит удивляться, лишь захлопал глазами.
— Ничего себе, вы смогли прочитать, что нацарапано на ней с такого расстояния! Я даже когда подносил к самому носу, не мог ничего разглядеть.
— Так не подноси слишком близко, конечно же ничего не увидишь, — сказал он все с тем же серьезным выражением лица, однако быстро встряхнулся и продолжил: — Значит, это означает, что ты и этого не хочешь говорить.
— Нет, простите, — Баам опустил глаза, — я не знал, что эта иголка настолько известна у вас.
Черты лица парня несколько смягчились, однако все равно некоторая напряженность осталась. Он сел обратно на место, вздохнул и снова взглянул на Баама.
— Странный ты. Наверное, с окраин города, да? Только во внешней зоне Башни могут не знать такой банальщины. В срединной зоне дачных участков большинство из города, так что ты точно не оттуда.
— А? М, да, конечно, похоже на то… — быстро-быстро закивал головой Баам, радуясь, что незнакомец сам нашел хоть какое-то объяснение.
— Ладно, тогда начнем по порядку. Как думаешь, почему я так удивился Черному Марту?
— Потому что он красиво звучит?
Парень встал и задумчиво прошелся вдоль волнующейся кромки пшеницы. Вдалеке кричал Рак, а вместе с ним создавали хор и остальные несчастные, сражавшиеся друг с другом за право пройти в богатые и перспективные для будущего районы, где обещали куда более обустроенные жилые кварталы и вакансии, как говорила Юри. Правда, каким образом они сейчас перегрызали друг дружке глотки без оружия, Баам особо не понимал.
— Знаешь, наш мэр Захард весьма высокопочитаемая персона, — заговорил он. — Его уважают, его боятся. Но кто он есть на самом деле? Хикикомори-отшельник, поднявший однажды вместе со своими собутыльниками город с колен, создавший свою гигантскую и надежную полицию, вот только теперь мы сидим за железным занавесом в отрезе от всей остальной страны.
— Это, конечно, хорошо, но как он связан с этой иголкой?
За несколько метров от них возник Рак, временами то подпрыгивавший, пытаясь увидеть хоть что-то вследствие своего роста, то вновь исчезавший в густых колосьях. Парень фыркнул при виде этой картины и отошел чуть назад, чтобы его не было видно.
— Как думаешь, все ли довольны таким ходом событий? — задал он, скорее, риторический вопрос и даже не дал времени для размышлений. — Конечно же нет, многих возмущало, что он уже какой десяток лет не желает уходить с поста, поэтому у него возникла идея внести изменения в условия сроков мэра. А теперь серьезно попробуй угадать, что он придумал.
— Я даже не буду пытаться, — признался Баам.
— Действительно, лучше не надо. Потому что набор «Очумелые ручки» серии тринадцати месяцев мало кто мог предположить за вариант. Он придумал такой способ предвыборной кампании, где особо выдающиеся девушки, которые далеко продвинулись по карьерной лестнице и которые заслужили признание главных магнатов города, должны доказать свое упорство. Для этого им нужно собрать весь швейный набор и сколотить из иголок с крючками лом, чтобы уничтожить заколоченную дверь в горные шахты. Причем набор был сделан на заказ лучшим швеем и модным дизайнером Башни, Ашулом Эдвару, создающим плащи и халаты наивысшего качества. Сами главы семей не прочь прикупить у него что-нибудь. Мне не понаслышке знать.
Перспектива и дальше продолжать игру «вопрос-ответ» Баама особо не радовала, но делать нечего: пришлось из всего числа водоворота информации, в коем ему не повезло оказаться, отобрать наиболее навязчивый и озадачивающий его вопрос.
— А почему не парни?
— Да кто уж знает, наверное, он был когда-то донжуаном, поэтому решил отыграться. Но в любом случае это не так важно сейчас.
Парень пристально посмотрел на Черный Март в руках напротив, словно бы не в силах оторвать взгляда. Впервые за это небольшое время, в течение которого Баам знакомился с Башней, он мог что-то точно понять: человек перед ним явно осознает, от кого он мог получить оружие. Масла в огонь подливал и тот факт, что иглу он всего лишь одолжил, а шестое чувство подсказывало, что быть обкраденным в первый же час второго испытания совсем не понравится мисс Юри.
— А ты интересный паренек.
Однако голубоволосый парень будто не хотел и не планировал ничего подобного. Он улыбнулся, отметая все страхи Баама, и приветливо протянул руку.
— Меня зовут Кун Агеро Агнис. Я решил, что отныне буду покорять Башню с тобой.
Обрадованный Баам широко улыбнулся и пожал руку новому другу. Друг. Он даже и подумать не мог, что все действительно так просто. Он уже успел забыть, как выглядит лицо человека, который не пытается тебя убить или обмануть. А тут рука: чужая, настоящая, прохладная, чуть теплая, с тонкими бледными пальцами.
Кун выразительно глянул на него.
— Не скажешь мне свое имя?
— Я Двадцать Пятый Баам из…
И тут он запнулся. Что за «из»?
Это ведь абсурдно. Не может же он не знать, откуда он. Притом он точно помнил, что что-то дальше сказал. Однако воспоминания шли дальше: приглушили слова, и пленка спокойно покрутилась. Рак прыгнул на них, Кун достал нож, а вот они уже вместе слаженно работают, чтобы коснуться Рака и пройти испытание. Дальше ему уже не было смысла смотреть: нужный момент был пропущен, как будто намеренно вырезан чем-то или кем-то.
Пугало ли его это? Нет, больше настораживало. Он словно бы знал себя и при этом нет. Как будто бы знал и еще о чем-то, что надо бы вспомнить, надо бы узнать, от чего надо бы убежать. Но ведь бежать было не от кого и не от чего.
И все же что-то не давало ему так просто сдаться. Странное желание найти это самое упущенное овладело им. Не в силах сопротивляться, он принялся вновь просматривать воспоминания одно за другим: мелькали испытания, проносились новые лица, росли цифры районов, трудностей, препятствий… и все. В один момент все просто остановилось, оборвалось. Все воспоминания до и после смешались и отказывались продолжаться.
Как же найти это самое вырезанное? И самое главное — кто его вырезал?