30 (1/2)

Перемещаться через портал Драко умел ровно столько, сколько помнил себя самого, — когда буквально с раннего детства упросил отца научить его этому. Камином он предпочитал пользоваться только для передачи сообщений и совершенно не желал уподобляться выводку Уизли, не чуравшимися появляться на Косой аллее запачканными летучим порохом. От трансгрессии его частенько выворачивало наизнанку, летать на метле же было позволительно либо в Хогвартсе, либо в Малфой-Мэноре, а волшебные кареты перемещались слишком, по его мнению, медленно. Драко всегда едва хватало терпения выдерживать путь сначала до Хогсмида на Хогвартс-экспрессе, а вдобавок к нему — дорогу от перрона до самой школы Чародейства и Волшебства. Порой ему даже казалось, что он непременно отыскивал Золотое Трио в поезде только ради желания разнообразить не приносящее совершенно никакого удовольствия путешествие.

Но теперь, переместившись с Гермионой на руках в компании Элизабет к двери какого-то странного дома с грязными стенами и закопчёнными окнами, он был бы весьма рад возможности собраться с мыслями по пути, но такой милости ему водоворот событий оказывать не намеревался, а совесть просто не позволила бы отнимать у повисшей на его плече, словно тряпичная кукла, девушки и без того казавшийся едва уловимым шанс выжить.

С удивлением взял он в руку серебряный молоток с изображением змеи — символа факультета Слизерин, который меньше всего ожидал лицезреть в штабе Ордена Феникса, — и ударил им. О том, кому мог принадлежать этот дом, задуматься Малфой-младший не успел. Тем не менее, когда явно видавшая виды чёрная дверь с громким скрипом открылась, явив взору старого эльфа Кикимера, который мелькал порой на детских колдографиях его матери, Драко понял, что попал в фамильный дом Блэков. Тот самый, заполучить который рассчитывал Регулус Блэк, утративший не только магию, но и шанс на это.

— Сэр, — при виде чистокровного наследника эльф мгновенно склонился почти до самой земли. — Но… — маленькие глаза недоуменно заморгали, едва тот заметил девушку на руках Драко: — Как же так… грязнокровка… и вы… зачем… — начал заикаться тот, однако Малфой не позволил:

— Не только старый, но и слепой?! А ну, живо зови целителя, не то будешь всю ночь себя наказывать! — рявкнул он, надеясь, что привычное обращение заставит домовика подчиняться отнюдь не наследнику дома.

— Как прикажете, сэр. Кикимер здесь, чтобы служить благородному дому Блэк, — всё так же сохраняя шокированное выражение лица, он с громким хлопком исчез, чтобы в следующее мгновение появиться вместе с женщиной, облачённой в медицинский халат, мнение которой о готовности трансгрессировать определённо никто не спрашивал.

Драко отдал целительнице Ордена должное: в ситуации та сориентировалась гораздо быстрее, чем он рассчитывал, когда открыл было рот, чтобы начать объяснять, что произошло и кто он, собственно, такой.

— Какие заклинания к ней применялись? — деловито спросила она, моментально расставляя приоритеты о том, какие в первую очередь объяснения хотела услышать. Малфою на секунду даже подумалось, что та ведёт себя так, словно ждала чего-то подобного. — Акцио носилки! — взмахнула она палочкой.

— Не знаю, — растерянно пробормотал Драко, не желая даже представлять, что мог бы находиться в столовой во время допроса.

— Мне важно это знать, — требовательно повторила тем временем собеседница, накладывая диагностические заклинания на Гермиону, которую Драко аккуратно переложил на подлетевшие к ним через несколько мгновений носилки. — У этой волшебницы не так давно был серьёзный контакт с тёмной магией. Как вы добрались сюда? — хмурясь всё сильнее и сильнее, продолжила расспрашивать она.

— Портключом, — радуясь, что хоть чем-то может быть полезен, ответил он, однако целительницу его слова определённо не порадовали.

— Очень плохо, — заключила она.

— У нас не то чтобы была куча вариантов на выбор, — огрызнулся Драко.

— Травма позвоночника, осложнённая магическим перемещением. Благо хоть не трансгрессировали. Что ещё могло быть?! Зелья, непростительные, укусы магических существ?

— Думаю, Круциатус, — вспоминая допросы Беллатрисы, заговорил он, заставляя себя вспоминать каждую мелочь. — И не один раз, если это вдруг важно. Вряд ли зелья… на орденовцев не действует веритасерум, — он ожесточённо потёр лоб, силясь вспомнить что-то ещё. — Мог быть использован Левикорпус и его последующая отмена.

— То есть несколько раз бросали с высоты? Что ж, это многое объясняет, — кивнула она, взмахнув палочкой, и направилась с летевшими впереди носилками куда-то вглубь тёмного коридора, который с их уходом стал казаться совершенно неприветливым, неуютным.

Совсем не так представлял он себе обиталище той самой светлой стороны, на которую, кажется, окончательно, пусть и не без посторонней помощи, перешёл.

Штаб Ордена Феникса навевал тоску, безнадёжность, казался заброшенным и совсем малочисленным. Принадлежавший той стороне, что практически не имела ни малейших шансов на победу, он словно заставлял вспомнить каждый шаг, каждое решение, каждый мотив, приведший его сюда и своим сумраком будто продолжал испытывать Драко на прочность. Проверял, готов ли на самом деле Малфой-младший сделать шаг в эту темень или же позорно сбежит куда глаза глядят, пока кто-то кроме старого эльфа и целительницы не обнаружил его присутствие.

— Ну же, не тушуйтесь, мой мальчик, — подбодрила его Элизабет, о присутствии которой Драко успел даже забыть. — Свет… он ведь должен идти изнутри. А тёмные коридоры — это всего лишь тёмные коридоры, не более, — будто переняв вместе с частицей души Волдеморта способность того к легилименции, договорила она.

— Кикимер, в чём дело? — долетел до него требовательный голос Ремуса Люпина за пару секунд до того, как сам он появился в коридоре, моментально встретившись взглядом с Драко. Несколько секунд замешательства прошло прежде, чем тот, кто меньше всего ожидал увидеть Пожирателя Смерти в штабе, поднял палочку: — Инкарцеро!

Совершенно не сопротивляясь, Малфой позволил себя связать, прекрасно понимая причины. Из слов Грейнджер он помнил, что об их совместной миссии знали от силы трое.

— Что ты здесь делаешь?! Как попал сюда?! — продолжая держать палочку направленной на Драко, задавал вопросы Ремус.

— Что происходит? — Гарри Поттера обездвиженный пленник узнал скорее по голосу, нежели разглядел в темноте коридора ещё один возникший силуэт.

— Гарри, срочно уходим, нас раскрыли! — в голосе Люпина слышалась паника. — Нужно эвакуировать штаб! Драко Малфой здесь!

— Да никто вас не раскрывал! — поспешил опровергнуть его слова он. — Я на вашей стороне. Поттер может это подтвердить.

— Что ты делаешь здесь?! Как ты тут оказался?! — зло выплюнул ему в лицо вопрос Гарри, склонившись над пленником. — Где остальные?!

— Остальные? — недоуменно переспросил Драко, гоня мелькнувшую мысль, что Избранный за эти годы попросту спятил и что скрывают его именно по этой причине.

— Хозяин Гарри, благородный мистер Малфой принёс сюда раненую грязнокровку, — попытался заступиться за Драко Кикимер.

— Гермиона?! Что с ней?! — теперь паника звучала уже и в голосе Поттера.

— Гарри, он не может отвечать сразу на все вопросы! Неужели ты думал, что Гермиона обойдётся без колдомедицинской помощи после плена? — попытался расставить приоритеты Люпин. — Вполне возможно, что нам придётся покинуть штаб! Напоминаю, что из спасательной операции никто из Ордена пока не вернулся!

— Грязнокровка у целительниц, — тем временем скрипучим голосом отреагировал на вопрос номинального хозяина дома эльф, полностью игнорируя присутствие и слова Люпина.

Звук удаляющихся шагов возвестил о том, что Избранный получил ответ, которого ждал, и оставил Ремуса самого разбираться с Драко.

— Я сотрудничал с Орденом, — заговорил он, поняв, что на помощь рассчитывать не приходится. — Насколько мне известно, об этом помимо Дамблдора, Поттера и Грейнджер должен был знать ещё Грюм, кажется. Мы с Грейнджер стали напарниками, но сегодня она решила отправиться на миссию одна и попала в плен. Её привели в моё родовое имение и там допрашивали, пытались узнать местонахождение Поттера. Я же подгадал момент, когда её оставили одну, и переместился сюда портключом, предоставленным Дамблдором на крайний случай, — мешая правду с ложью, продолжил он. — Собственно, больше рассказывать нечего.

— Хвоста нет? — уточнил Ремус, даже не подумав отменить связывающее заклинание.

— Нет, я успел исчезнуть раньше, чем кто-то смог бы прицепиться. Грейнджер же допрашивали до появления Тёмного Лорда, до её воспоминаний он добраться не успел.

— Почему ты обмолвился о том, что она попала в плен сегодня? Гермиона пропала ночью накануне, когда отправилась на задание. Мы полагали, что она попала в ловушку.

— Нет, из той засады ей удалось выскользнуть, — ответил Драко, изо всех сил тоскуя по окклюменции, без которой было колоссально сложно не впадать в очередной приступ ярости при мысли, что эти деятели от светлой стороны были в курсе её планов по спасению Маклаггена и не только не остановили, но и одобрили это безумство.

«Если точнее, я вытащил её из одной западни, чтобы своим истеричным поведением толкнуть в новую», — тоскливо напомнил он себе.

— Настроенный на местонахождение Гермионы портключ прислал тоже ты? — продолжал расспросы Ремус.

— Н… нет, — недоуменно ответил он, силясь разобраться в происходящем. Для связи двух частиц этой головоломки о его взаимодействии с Орденом определённо не хватало какого-то фрагмента.

И, кажется, в отличие от Люпина, догадывался, кто на самом деле сумел филигранно подстроить их побег.

— Группа волшебников Ордена направилась в штаб Пожирателей Смерти присланным анонимно портключом, чтобы спасти Гермиону. Ты видел там кого-то из них?

— Да нет же! — Драко судорожно сглотнул, не зная, стоило ли говорить о роли информатора в организации побега. Желал ли Снейп быть упомянутым или же его полностью устраивало собственное инкогнито? — Грейнджер пытали в столовой. Я просто дождался, когда её оставили там одну, и переместился сюда вместе с ней! Всё!

— Кикимер, отведи его в подвал до выяснения всех обстоятельств, — приказал тем временем Люпин. Старый эльф скривился так, будто случайно вместо чая с молоком и мёдом отхлебнул уксусной эссенции, из чего Драко заключил, что Поттер обязал домовика беспрекословно выполнять приказы орденовцев. — Малфой, надеюсь, ты с пониманием отнесёшься к этой вынужденной мере. У нас свой протокол, а в твоём впечатляющем рассказе слишком много белых пятен, — всё-таки счёл нужным объясниться бывший преподаватель ЗОТИ.

— Надеюсь, долго это не продлится. Поттера не назовёшь большим умельцем складывать слова в связные предложения, но даже из того набора выкриков можно сделать вывод, что я не лгу, — проворчал Драко, которому не очень улыбалось продолжать сидеть в кромешной тьме, почти без магии и, самое ужасное, без крупицы информации о состоянии Гермионы.

— Сделаю всё от меня зависящее, но ничего не обещаю, — ответил Люпин. — А сейчас прошу меня извинить. Кикимер, передаю заключённого тебе, — вновь напомнил он о приказе, прежде чем покинул коридор.

Бормоча какие-то неизвестные Драко ругательства, эльф взял его за плечо холодными пальцами, за секунду переместив в подвал.

— Где это видано, чтобы наследника благородного дома Блэк сажали в клетку по приказу грязного оборотня, которому поистине в ней самое место! — зло воскликнул он, помогая Драко устроиться поудобнее. — Ничего, мистер Малфой, сейчас, подождите, — щёлкнув пальцами, он призвал подушку, которую ловко подпихнул под поясницу пленнику. — Хоть вы и предатель крови, раз с грязнокровкой связались, но старый Кикимер поможет. Сын очаровательной миссис Нарциссы спас грязнокровку… Какой позор! Об одном прошу — не проходите мимо портрета госпожи Вальбурги на первом этаже, не огорчайте её такими скорбными новостями! Хватит с неё господина Регулуса… Как же старый Кикимер скучает… Не молчите, господин, только скажите, чего хотите? Кикимер может принести перекусить. Или мистер Драко хочет пить? Чай, кофе, вино, тыквенный сок?

— Не нужно ничего, — вздохнул Малфой, пошевелив пальцами связанных за спиной рук. На самом деле от стакана тыквенного сока он точно бы не отказался, но меньше всего хотел, чтобы эльф поил и кормил его с ложечки и больше него самого продолжал сокрушаться, как мог чистокровный наследник свернуть на столь сомнительную дорожку.

— Кикимеру запрещено освобождать пленников, — виновато признался он, будто даже в полутьме заметив движение Драко. — Но Кикимер оставит факел, — с этими словами эльф принялся крепить его к стене, после чего, ещё несколько раз переспросив, не нуждается ли узник в чём-то ещё, наконец, оставил того в только видимой Драко компании.

— Так, красавчик, я вас тоже покидаю, — пропела Элизабет, порывисто подойдя к Драко и развязав руки. — Так-то лучше, — удовлетворённо заметила она, наблюдая, как тот начал потирать затёкшие запястья. — Терпеть не могу этого мерзкого ворчуна, вечно он оскорбляет Гермиону. Влетит ему за нарушение приказа — и поделом! — без тени сожаления в голосе отчеканила она. — Пойду узнаю, как дела у нашей любимой девочки. Не скучайте!

— Фландерс, ну-ка задержись ещё на секунду, — требовательно остановил привидение Драко.

— Ну что ещё?! Мне хочется надеяться, что состояние Гермионы вас волнует тоже!

— Волнует. Но на данный момент меня также волнуют твои планы насчёт монеты. Не слишком ли увлеклась? Как долго ты собираешься держать её у себя? Напомнить, во что она превращает подобных тебе?

— Если вы так витиевато благодарите за развязанные руки…

— Фландерс, не переводи тему! — не позволил манипулировать собой он. — Монета уже сейчас влияет на твои суждения и поступки. И это всё пойдёт по нарастающей.

— Как только удостоверюсь, что и вы, и Гермиона в полном порядке, легко расстанусь с ней. Но до тех пор вы, Драко, не станете отрицать, что с крестражем в руках я куда полезнее.

— Элизабет, — неожиданно для самого себя обратился он к привидению по имени, — эти монеты прокляты. Проклятие — совсем не суперспособность. Не хочу оказаться в ситуации, когда силой упокаивать придётся уже тебя.

— Мой дорогой мальчик, я бесконечно тронута, но можете быть уверены: по вопросу ухода на покой у меня совершенно иные планы. А Элизабет Вирджиния Фландерс привыкла каждое из своих дел доводить до конца! — не стесняясь добавить тону изрядную долю пафоса, женщина лукаво подмигнула Драко и спокойно прошла сквозь дверь, оставив его в полном одиночестве, но, по крайней мере, не в кромешной темноте и не абсолютно беспомощным.

***</p>

— У меня остаётся не так много терпения! — хриплый женский голос в сочетании со зловонным дыханием вновь оказался совсем рядом. — И поверь, когда я возьмусь за тебя всерьёз, наш предыдущий разговор покажется не более чем досадной неприятностью наподобие той, что приключилась с Поттером при переписывании фразы зачарованным пером Долорес Амбридж!

Вместо ответа Гермиона судорожно втянула ноздрями воздух, чтобы хоть в незначительной степени разбавить будто душившее её амбре, что исходило от так гордящейся своей чистой кровью волшебницы, которая на основании этого не считала нужным держать в такой же чистоте собственное тело.

— Отодвиньтесь, пожалуйста, — прохрипела она. — Если хотите, мои родители-магглы могли бы помочь вам привести зубы в порядок, раз вы в стремлении соблюдать средневековые чистокровные традиции пренебрегаете таким банальным благом современности, как зубная паста, нить и щётка! Но сейчас, Годрик свидетель, предпочту Круциатус!

— Ах ты грязнокровая шлюха! Круцио! — заорала Беллатриса с ещё большим остервенением, и в следующую секунду Гермиона в который раз словно потеряла связь с реальностью в неотвратимости этой боли, агонии, безысходности. Она знала, для чего провоцировала свою мучительницу: та должна была либо убить её в припадке ярости, либо свести с ума Круциатусом.

К собственному сожалению, Грейнджер не имела плана лучше и понимала, что до появления Лорда следовало любым из способов перестать оставаться источником информации о местонахождении Гарри и предательстве Драко.