19 (2/2)

— Узнайте личность зельевара, — повернувшись в сторону Джагсона и Долохова, отрывисто приказал Волдеморт. — И образец антидота должен быть передан Северусу, разумеется. Неделя на исполнение, — закончил он.

Пожиратели Смерти, поклонившись, возражать не стали, однако Драко им почти искренне посочувствовал.

— Что ж, если вы не сумели узнать правду от пленника, это сделаю я. Ведите его сюда, — не скрывая раздражения, отдал он очередной приказ.

Двери в столовую вновь открылись, заставив Драко в который раз за этот день до боли сжать сцепленные в замок ладони на столе и надеяться, что в царящем полумраке никто не заметит выступившую на лбу испарину. В приведённом узнике с огромным трудом он узнал Кормака Маклаггена. Кудрявый весельчак, благодаря которому Гриффиндор однажды остался без Кубка по квиддичу и который ухлёстывал за Грейнджер, казалось, стал меньше ростом и отчаянно тёр слезящиеся глаза, будто его ввели не в едва освещаемую свечами столовую, а под палящее солнце после полной темноты. Малфой с трудом заставил себя сделать вдох, ощутив почти болезненный спазм лёгких. Слабая надежда на то, что Маклагген не знал местонахождение Грейнджер и Поттера, казалась настолько ничтожной, что он почти не мог рассчитывать на подобную удачу.

— Северус, насколько я помню, ты владеешь легилименцией, — Волдеморт вновь повернулся к Снейпу, персоне которого, казалось, было посвящено всё собрание. — Отчего не произвёл допрос раньше?

— Увы, я не столь искусен, мой Лорд, — сохраняя завидное хладнокровие, вновь принялся за пояснения он. — И впервые увидел пленника лишь сегодня утром, его сознание после Круциатуса было значительно повреждено, я не смог отличить болезненные фантазии от реальности.

— Беллатриса, я начинаю уставать от того, что твой энтузиазм стал часто вредить делу, — прокомментировал услышанное Волдеморт.

— Простите, мой Лорд, — вновь виновато склонила она голову. — Хотелось как можно скорее принести вам хорошие новости.

— В следующий раз для начала рассматривай все варианты того, как принести их мне, а не упорствуй только в одном, — раздражённо договорил он, жестом приказав молчать открывшей было рот для очередных оправданий Пожирательнице. — Что ж, я попробую сам, — поднявшись на ноги, он беззвучно подошёл к продолжавшему безучастно сидеть на полу Маклаггену.

Драко, изо всех сил сдерживаясь, чтобы в очередной раз не переусердствовать с окклюменцией, пытался отвлечь себя стараниями размеренно дышать, как ему советовала целительница после участившихся приступов паники. Каждая из попыток сформировать мало-мальски действенный план, если в ближайшие минуты Тёмный Лорд узнает местонахождение штаба Ордена, казались одна нелепей другой, мысли путались, сбивались, переплетались между собой, а последующая превращала предыдущую в бессмысленный бред. Одно только он знал наверняка: он любой ценой вытащит раненую Грейнджер оттуда. Сотрёт память и под Империусом заставит покинуть Лондон. Или Англию. Или даже континент. Раз Волдеморту нужен Поттер — пусть забирает. Пусть убивает кого угодно. Но не её. И дело было не в какой-то там влюблённости, на которую так любила намекать увязавшаяся за ними экзальтированная старушка-призрак. Просто на последней охоте он облажался. И потому хотел лишь искупить вину.

Тишина, во время которой Тёмный Лорд копался в мыслях Маклаггена, могла посоперничать даже с наложенным на комнату Силенцио. Казалось, что даже незначительный треск пламени свечей стих, подчиняясь его воле, помогая сделать громкими самые тихие, самые незаметные, самые сокровенные мысли пленника. К удивлению Малфоя, прекрасно знавшего, какую боль причиняла незащищённому разуму легилименция, Кормак молчал. И только когда тот, всхлипнув, потерял сознание, понял, что заклятие немоты на самом деле, было не на комнате, а на незадачливом узнике.

— Хвост, прибери, — отрывисто приказал Волдеморт, возвращаясь на своё место и даже не оборачиваясь на суетливо семенившего к пленнику Петтигрю. По выражению его лица было трудно что-то понять, отчего Драко почти без стеснения, буквально на грани фола, буравил Тёмного Лорда взглядом, молясь Мерлину, Моргане и всем знакомым святым, чтобы это молчание не стало преамбулой к триумфу узнавшего местонахождение Поттера.

— Что скажете, мой Лорд? — не выдержав, решилась обратиться к нему Беллатриса. — Увидели, где прячут мальчишку?

— Увы, наш старый приятель Дамблдор до моей с ним встречи перестраховался, — досадливо поморщился он в ответ, цокнув раздвоенным языком. — Пленник помнит только посиделки в компании с Поттером, но всё вокруг него словно размыто. Прискорбно, — констатировал Волдеморт. — Зато я видел, как этот лжеизбранный вызывал его на магическую дуэль. Угадайте, по какой причине? — вкрадчиво спросил он, словно действительно ожидая ответа. — Ну же, смелее, хочу слышать ваши предположения! — его шипящий голос в тишине гулкого эха столовой казалось, многократно дублировал каждое произнесённое слово.

Высказаться не решался никто, хотя — Драко был уверен — об ответе догадывался каждый. Как и о том, что озвучивание его вслух привлечёт внимание к решившемуся его дать.

— Он оскорбил грязнокровку, — стараясь придать голосу почти скучающие ноты, выдавил из себя Малфой-младший. На него Волдеморт Круциатус накладывать не стал бы, а вот повтори тот вопрос более адресно — профессору Снейпу или его матери, — едва ли стал бы себя сдерживать. — Мы учились вместе, Маклагген пытался приударить за Грейнджер. Ничего сложного, — фыркнул он, словно беря реванш и окинув остальных сидевших за столом Пожирателей.

— Прекрасно, хоть кто-то перестал игнорировать мои вопросы, — почти с угрозой растянул змеиные губы в улыбке Тёмный Лорд. — Должен ли я продолжать убеждать вас в том, насколько важно найти эту девку?! — хотя именно с этого началось собрание и вроде бы казалось логичным закончить его же очередным требованием выполнить приказ, отчего-то Драко показалось, что в мыслях Маклаггена Волдеморта напрягло что-то ещё. Что-то, отчего даже в улыбке почудились не злость, презрение или раздражение — именно нервозность. Поэтому позволить себе облегчённо выдохнуть он просто не мог.

— Будем продолжать поиски, мой Лорд, клянусь вам, мы делаем всё, что в наших силах, чтобы как можно скорее обнаружить её! — Беллатриса, казалось, была готова в ту же секунду броситься на поиски Грейнджер, только бы суметь угодить.

— Вы делаете недостаточно! — рявкнул он в ответ, выходя из себя и ещё больше утверждая Драко в его подозрениях. — И пленник… К сожалению, продолжение допроса невозможно, легилименция просто убьёт его, а пока этого нельзя допустить, он определённо что-то знает. Я попытался прочесть эти мысли, но он весьма не вовремя потерял сознание. Продолжайте попытки развязать ему язык Круциатусом, Беллатриса, — отрезал он.

— Как прикажете, мой Лорд, — затрясла она головой, отчего Малфой даже подумал, что если Беллатриса не остановится, то та просто отвалится, как у пришедшей в негодность куклы-болванчика.

— Ну что, долго вы собрались рассиживаться?! Кажется, приказ прозвучал! Все свободны! — неожиданно воскликнул он, отчего Пожиратели Смерти, очевидно радуясь, что избежали куда более серьёзных наказаний, устремились из столовой, спеша скорее покинуть её. Драко же некоторое время продолжал сидеть на стуле, уловив едва слышный шёпот Волдеморта: «И даже в душ не ходит без души». И только когда мать подошла к нему, легко побарабанив пальцами по плечу, чтобы вывести из задумчивости, быстро поднялся и покинул столовую вместе с родителями.

Как ни странно, именно последняя прозвучавшая из уст Волдеморта фраза напомнила ему о казавшейся теперь очевидной возможности узнать о Грейнджер хоть что-то — призрак миссис Фландерс. Не существовало ни единой вероятности, что прилипала не последовала за своей любимицей в штаб и не поинтересовалась её состоянием.

Перебросившись парой незначительных фраз с матерью и кивнув демонстративно игнорирующему его Люциусу, Драко поспешил трансгрессировать на Бейкер-стрит, прямо в павильон метро, чтобы привидение не успело попытаться спрятаться. Уж в чём он успел лично убедиться, так это в том, что Элизабет Вирджиния Фландерс была весьма себе на уме.

Оглядевшись, в первую же секунду он увидел даму, сердито шагавшую в его сторону. Что та раздражена, было очевидно даже по походке. Казалось, она вколачивала каждый шаг, чтобы сразу дать понять, насколько сильно Драко её разочаровал.

— Просто поверить не могу, что вы появились только сейчас! — вместо приветствия возмущённо воскликнула миссис Фландерс, презрительно поджав губы. — В моей голове просто не укладывается, как можно быть настолько чёрствым и равнодушным?! КАК — скажите на милость?! Тем более принимая во внимание тот факт, что вы в неё влюблены! Бедная моя девочка, как бы мне хотелось, чтобы она нашла себе кого-то, помимо и этого скользкого мальчишки Гарри, и вас — холодного истукана, который сам себе боится признаться в очевидном!

— И вам доброго дня, Элизабет, — выдавил из себя Драко, злить привидение было не в его интересах. С учётом того, что вредная старушонка не позволяла использовать окклюменцию, не послать её к чёртовой матери сразу после первой фразы стоило ему поистине титанических усилий. — Жаль, что смерть лишила вас возможности читать любовные романы. Вероятно, потому вам они мерещатся повсюду, — продолжил он, надеясь каким-то образом сбить ту с мысли. Малфой не обольщался: с информацией о Грейнджер привидение даром не расстанется. Но всё же надеялся, что сумеет обойтись малой кровью.

— Не извольте беспокоиться, пассажиры в метро читают довольно много, так что у меня с этим проблем нет! — отрезала она, моментально разгадав его отвлекающий манёвр. — Потрудитесь не считать меня глупее себя, я гораздо старше, и опытнее, если уж на то пошло! И если хотите что-то узнать — придётся задавать прямые вопросы, а не пытаться забалтывать! — отчеканила она, тоном напомнив Драко рассерженную леди Малфой, с которой в подобные моменты шутки действительно были плохи.

— Ладно, — процедил он сквозь зубы, прекрасно понимая, что ответ буквально на каждый вопрос будет ему чего-то стоить. — Грейнджер в состоянии охотиться? — сразу приступил он к вопросам, рассудив, что наверняка Гермиона жива, раз Фландерс бросила фразу о том, что желала бы той найти себе более достойного кавалера.

— Оригинальный способ поинтересоваться самочувствием пострадавшей в том числе и по вашей вине девушки! — ухмыльнулась она. — Я видела сов, которых вы присылали — о, небо, более формальное проявление заботы придумать просто невозможно! Думаете, она бы игнорировала их, если бы могла ответить? — прищурилось привидение, сложив руки на груди. — Если хотите подробностей — спрашивайте о том, что хотели бы узнать! Превращайтесь из труса в мужчину!

— Насколько всё плохо? — выдавил из себя Драко, который, как ни старался, не смог убедить себя в том, что последние слова какой-то мёртвой магглянки его не задели.

— Настолько, чтобы не иметь возможности отвечать на письма, — пожала она плечами, отчего Малфой скрипнул зубами. — Слушайте, Драко, мне-то спешить вообще некуда, в моём распоряжении буквально вечность, — определённо издеваясь, усмехнулась Элизабет. — Так, вижу, что вы просто не способны спрашивать о том, что вас на самом деле интересует, поэтому поступим проще: вы прямо сейчас признаетесь, что любите её, и я расскажу всё, что знаю, — подмигнула она, с вызовом глядя ему в глаза.

Постаравшись не выдать облегчённого выдоха, Драко произнёс:

— Я люблю Гермиону Грейнджер. Готов сию секунду похитить её у Поттера, посадить на белоснежного единорога и сбежать как можно дальше от ужасов этой войны туда, где будем только она и я, чтобы посвятить ей каждый оставшийся день жизни, доказывая всю глубину своих чувств, — с абсолютно невинным выражением лица договорил он, вспомнив самую нелепую фразу из любовного романа матери, которую однажды увидел и долго рассматривал Обливиэйт в качестве прекрасной возможности забыть.

— Вот паразит, — раздражённо топнула ногой Элизабет, явно жалея, что не владела крестражем и не могла треснуть Драко по голове чем-то увесистым.

— Эй, условия сделки я выполнил, — поспешил заметить он, ухмыльнувшись. Как бы Фландерс ни хорохорилась, до Волдеморта в переговорах ей было далеко.

— Не так быстро, молодой человек, — процедила она. — Информацией здесь владею я, так что не советую продолжать пытаться меня надуть. Буду ставить столько условий, сколько захочу!

— А волшебной палочкой и умением создать Ловушку владею я, — напомнил Драко, начав на самом деле злиться. Мало ему было недели неизвестности и переживаний на собрании Пожирателей, так ещё и склочная старушонка решила окончательно достать. — Мне даже пыточных заклятий применять не придётся. Постоишь привязанная пару дней — и сама всё расскажешь.

— За пару дней кто знает, что произойдёт с бедняжкой Гермионой, — покачала она головой в ответ. — Станет ли она в состоянии выйти на связь, а может, и вовсе не станет её самой? — прищурилась Элизабет, с вызовом глядя на Драко.

— Чего ты хочешь? — требовательно спросил он, на самом деле устав от перебранки.

— Правду ли говорят, что в домах чистокровных волшебников просто шикарные библиотеки? — вопросительно подняв бровь, задала она совершенно неожиданный вопрос.

— Правду, вот только тебе что с того? — усмехнулся Малфой. — Бульварных любовных романчиков там не водится.

— Как я уже сказала, не испытываю проблем с чтением на досуге, — отбрила Элизабет, после чего продолжила: — Если я расскажу о Гермионе, то вы пообещаете, что найдёте в своей библиотеке способ вернуть магглам стёртые воспоминания так, чтобы с ума при этом они не сошли.

— И зачем тебе это? — нахмурившись, уточнил Драко, ожидая от сумасбродного приведения очередной подвох. Бесконечный круговорот событий давно выветрил из памяти случайно услышанную несколько месяцев назад фразу, которой особого значения он не придал. Тем не менее куда больше он предпочёл бы изучать дневник Риддла и искать следующего владельца крестража, а не тратить время на удовлетворение праздного любопытства давно мёртвой магглянки.

— Это не для меня, это для вас, — загадочно улыбнувшись, ответила она. — Так вы согласны или продолжим торговаться? — уточнила Элизабет.

— Чёрт с тобой, потрачу время на эту ерунду, мы же тут не на войне, где каждый день на счету, могу себе позволить, — махнул рукой Драко, признавая, по крайней мере, что дальнейшие требования могли стать куда более обременительными.

— Гермионе уже лучше, — деловито кивнула она, услышав его ответ и очевидно не сомневаясь в честности собеседника. — Несколько дней она была без сознания, но это нужно было из-за того, что ваши волшебные врачи восстанавливали повреждённые органы. Она пока что слаба, но уже приходила в себя. В общем, физически она цела, — словно пытаясь по лицу Драко прочесть реакцию, закончила Элизабет.

— Только физически? — нахмурившись, уточнил Драко, напрягшись ещё сильнее. Толку в здоровой оболочке, если пострадали блестящий разум или психика Грейнджер? Если она превратилась по его вине в растение?

— Ой, простите, не хотела вас пугать, — замахала руками в ответ Элизабет. — Я не имела в виду другие повреждения. Гермиона скоро выздоровеет окончательно. Вот только… — прикусив губу, она испытывающе посмотрела на Малфоя, будто что-то прикидывая и решая, стоит ли делиться с ним чем-то, вызвавшим сомнения.

— Ну говори уже, — почти взмолился он, не зная, что и думать.

— Меня смущает её окружение, — призналась она, после чего закусила губу, чтобы не продолжать мысль.

— О, об этом можно не беспокоиться, — отмахнулся Драко, стараясь выглядеть как можно безразличнее, дабы не нарваться на очередную порцию нелепых предположений о его якобы высоких чувствах. — Пока с ней Поттер, Грейнджер в полной безопасности, — ухмыльнулся он, надеясь, что это не прозвучало слишком уж жалко. В конце концов, он лишь констатировал факт: последняя охота подтверждала, что он претендовать на лавры надёжного партнёра не сможет теперь при всём желании.

— Я передам Гермионе ваши пожелания скорейшего выздоровления, — Элизабет закрыла тему настолько резко, что Драко даже не сразу понял, о чём она говорит. — И попрошу её выйти на связь, как только будет готова продолжать. — С этими словами привидение, не прощаясь, поспешило смешаться с толпой магглов, сошедших с подъехавшего поезда. Душа пожилой дамы исчезла настолько стремительно, что Драко не успел даже её окликнуть.

***</p>

Элизабет Вирджиния Фландерс, несмотря на то, что с момента её смерти прошло вот уже много лет, совершенно точно знала, что духоловы не были страшилкой для новеньких призраков, и филигранно развила способность становиться незаметной, когда это было особенно необходимо. Оценить свои старания пока реальной возможности у неё не было, ведь нельзя же, в самом деле, считать успехом, что в порыве страсти в объятиях Гарри Гермиона не заметила её присутствия в комнате в первый день их знакомства.

Поэтому, когда она накануне появления Драко на Бейкер-стрит в очередной раз навещала девушку, прикладывала все усилия, чтобы оставаться для той незаметной и не волновать, пока она не оправится окончательно. К счастью, в комнате штаба, предназначенной для содержания больных, висели плотные тёмные шторы, за которыми привидение пряталось, чтобы не потревожить раненую девушку.

Впрочем, принятые меры оказались напрасными: когда она знакомым путём просочилась на Гриммо, Гермиона крепко спала. Несмотря на то, что, судя по немного хмурому виду, едва ли она видела приятные сны, появившийся на щеках румянец свидетельствовал о том, что целительницы сумели справиться с тёмной магией.

Некоторое время понаблюдав над водившей палочкой над девушкой ведьмой, миссис Фландерс собиралась было вернуться к метро, но в тот момент дверь в комнату открылась, впустив в неё Гарри, которого пожилая дама сразу узнала. Вглядевшись в осунувшееся, измождённое лицо молодого человека, она вздохнула, покачав головой и признав, что, видимо, ошиблась со своим мнением об этом юноше. Так случилось, что, сама того не желая, она увидела нечто настораживающее, о чём Гермиона слушать не захотела. С тех пор Элизабет постоянно думала о том, каким образом всё же убедить девушку, что той стоило узнать об этом.

— Как она, мадам Планель? — тихо спросил Гарри, подойдя ближе и не сводя с Гермионы тревожный взгляд.

— Ей действительно лучше, — уверенно улыбнувшись в ответ, поспешила успокоить его целительница. — Не знаю, кому пришла в голову идея вложить ей в руку основной источник тёмной магии, но это было действительно гениально, — в её тоне Элизабет послышались даже благоговейные ноты, тем не менее от внимания также не укрылось, что Гарри только сильнее нахмурился. — Магия потянулась к нему, нам оставалось только устранить физические повреждения. Откровенно говоря, едва ли мы справились бы с проклятием, если бы не это.

— То есть эта травма не оставит последствий? — настойчиво продолжал расспросы молодой человек.

— Нет, Гарри, буквально спустя несколько дней ткани регенерируются окончательно и твоя любимая будет как новенькая, — продолжила убеждать его мадам Планель с энтузиазмом. Миссис Фландерс подумалось, что та искренне радовалась возможности сообщить хорошие новости. Наверняка на войне подобная роскошь была позволительна крайне редко.

— Мадам Планель, — юноша слегка замялся, приблизившись вплотную, — а она сможет… — конец фразы прозвучал настолько тихо, что, как ни старалась Элизабет, прятавшаяся за шторой, расслышать не смогла. Отвесив себе мысленную оплеуху за то, что не поспешила подойти к ним ближе заранее, дама, наплевав на совершенно неуместную предусмотрительность, сделала несколько решительных шагов вперёд. И постаралась отбросить недовольство собой от быстро вошедшего в привычку осознания, что Драко и Гермиона могли её видеть, которое теперь сыграло с ней злую шутку.

— Ну конечно, — подмигнула она, потрепав молодого человека по плечу. — С этим тоже проблем не будет. Гарри, я должна идти к другим раненым, а тебе лучше тоже отдохнуть, — продолжила она. — Если всё пойдёт по плану, уже завтра я верну её тебе в лучшем виде.

— Спасибо, мадам Планель, — немного неуверенно улыбнулся Гарри. — А могу я попросить…

— И просить не надо, это будет врачебная тайна, — перебила она его. — Доброй ночи, Гарри, — поспешила откланяться ведьма, очевидно спеша к другим пациентам.

Элизабет же простояла у кровати Гермионы до тех пор, пока бойфренд девушки, наконец, не покинул комнату. Мысль о том, что теперь у неё определённо возникнет необходимость оставаться незаметной для духолова, при этом ни на секунду не оставляя её наедине с этим парнем, моментально из случайной трансформировалась в конкретный план. Терзаемая от дурных предчувствий, Элизабет Вирджиния Фландерс покинула дом на Гриммо, 12 с тем, чтобы вскоре вернуться вновь.