18 (1/2)

Гермиона отчаянно пыталась понять причину собственных странных ощущений при воспоминании о — упаси Мерлин — порыве утешить Малфоя в своих объятиях. И, к удивлению, просто не могла. В том, чтобы обнять человека, который нуждался в этом, лично для неё не было ничего необычного. Она могла с лёгкостью вспомнить, как подобным образом утешала Гарри, Чо, Полумну, Невилла, даже Кормака, пока его руки не сделали попытку опуститься куда ниже талии. Это было естественным, органичным, правильным. И точно не тем, о чём в принципе хотелось задумываться.

События прошедшего дня прокручивались в памяти калейдоскопом, ни капли не желая помогать в избавлении от навязчивых мыслей. Пожалуй, самым очевидным объяснением происходящему стал резкий контраст между всегда отстранённым и холодным Малфоем, к которому она давно привыкла, и духоловом, вышедшим навстречу ей с зажатым в руке крестражем.

Тот, кто в начале поисков монеты не выказывал совершенно никакого дискомфорта от необходимости упокаивать души, кто не озаботился даже изучением Кодекса, совершенно искренне горевал о душе ребёнка, о его понапрасну загубленной жизни.

Гермиона никак не могла понять, что заставило Малфоя взять скорбную миссию на себя целиком и полностью. Его ядовитые слова о том, что неравнодушие самой Грейнджер могло помешать делу, совершенно не соответствовало тому деморализованному состоянию, в котором он оказался по завершении миссии.

Как назло, Элизабет предпочла сразу же покинуть их и расспросить о подробностях было, в общем-то, некого. Разыскивать миссис Фландерс на Бейкер-стрит не хотелось, поскольку по непонятным причинам души не чаявшее в Малфое привидение обязательно интерпретировало бы интерес Гермионы в совершенно нежелательном ключе. Хватало того, что своей попыткой заставить их общаться Элизабет с грацией слона в посудной лавке полностью разрушила все планы Грейнджер.

А планы были самыми что ни на есть неожиданными даже для неё самой: Гермиона хотела попросить Драко о помощи.

Да, первые несколько дней она позволила эмоциям взять верх над здравым смыслом и не разговаривала с тем, от кого узнала о последствиях попыток снять Обливиэйт с магглов. Отложить поиски крестража она себе позволить не могла. И Грейнджер пришлось одновременно продолжать обход таборов на окраинах Лондона и пытаться смириться с тем, что собственной рукой фактически лишила себя родителей навсегда. Что если они помирятся с Гарри, то придётся признаться, что просить её руки, собственно, не у кого.

Гермиона остро нуждалась в тайм-ауте, чтобы привести мысли в порядок, принять случившееся и решить, что ей теперь со всем этим делать. Смиряться и безвольно опускать лапки было совсем не в её характере, однако война сильно ограничивала в крайне нужных ресурсах. Магическая кома Дамблдора длилась явно дольше, чем предполагали целительницы, и рациональная часть разума готовила Грейнджер к варианту, что он из неё не выйдет вовсе.

Проворочившись ночь без сна, она признала очевидное: кроме нового напарника, помочь ей не смог бы никто. Наверняка в его семейной библиотеке можно найти массу книг о заклинаниях корректировки памяти и о том, как исправить их последствия, не применяя контрзаклинание.

Вот только новым препятствием стала необходимость просить Малфоя о помощи после их недавней ссоры. Едва ли он спокойно проглотил то унижение, которое она, не удержавшись, заставила его пережить.

И вот теперь, когда круг замкнулся, Гермиона готова была кусать локти от собственной недальновидности. Чем больше времени проходило, тем глубже укоренялось в ней убеждение, что едва ли Малфой станет помогать. Он или сразу откажет, или попытается разузнать, для чего Гермионе нужны эти книги, а узнав — поднимет на смех. Такой как он никогда не поймёт, почему ей важны те, кого, по его фашистскому чистокровному мнению, она должна была стыдиться.

К тому же это было попросту опасно: несмотря на согласие искать галлеоны вместе, Малфой оставался Пожирателем Смерти, отчитывался перед Волдемортом — сильнейшим легилиментом. И мог не счесть нужным прятать в мыслях эту информацию.

А ещё Гермиона понимала, что после его отказа та часть задания Дамблдора, что касалась требования подружиться с Малфоем, абсолютно точно окончательно и бесповоротно будет провалена. Она никогда бы не смогла изображать приветливость с человеком, который имел все возможности помочь, но просто не захотел этого делать. Выбирать между личными интересами и заданием главы Ордена девушка категорически не хотела, а оттого сочла за благо продолжать общаться с Малфоем исключительно по делу в надежде подгадать момент и всё же решиться озвучить просьбу.

Впрочем, когда прошло несколько недель, Гермионе пришлось с горечью констатировать, что Драко, по всей видимости, негласно навязанный ею формат общения, который куда уместнее было называть молчанием, вполне подходил. По крайней мере, когда его не устраивал способ перемещения от табора к табору, своё недовольство он весьма конкретно выразил. А потом и вовсе подтвердил Элизабет, что на самом деле не желал налаживать контакт.

Вяло попытавшись размешать сахар в окончательно остывшем чае, девушка прикоснулась к кружке палочкой, прошептав согревающее заклинание, что позволило на несколько мгновений отвлечься от раздумий. Так или иначе их совместные усилия приносили свои плоды, очередная монета была уничтожена. И именно благодаря Малфою.

И на этом пора было, пожалуй, закончить ломать голову, довольствуясь тем, что Дамблдор в очередной раз оказался прав, настояв на том, что с напарником искать крестражи выходило намного эффективнее.

Пора было, но Гермиона не могла.

Не могла забыть жар в груди, который, несмотря на прохладу после едва закончившегося дождя, разгорелся, стоило ей заключить Малфоя в свои объятия.

Не могла отмахнуться от весьма знакомого предвкушения удовольствия, спустившегося в тот момент к животу и ниже, отозвавшегося тянущим чувством неудовлетворённости, что совершенно точно выходило за рамки желания поддержать.

Избегать этих мыслей и дальше ей показалось трусостью, а потому она решила здесь и сейчас понять причины странной реакции тела на близость человека, к которому она априори не могла испытывать ничего, кроме отвращения.

Порыв утешить его был совершенно искренним — в этом Гермиона готова была поклясться. И даже слова Дамблдора о том, что он способен отличить по-настоящему злого волшебника от того, кто просто запутался, показались тогда не лишёнными смысла. Драко ответил не сразу, вероятно помнил о требовании самой Грейнджер перестать распускать руки, однако когда те опустились ей на плечи, неожиданно для самой себя девушка осознала, что его близость вызывала в её истосковавшемся по ласкам за время размолвки с Гарри теле весьма недвусмысленную реакцию. Тёплое дыхание, участившееся сердцебиение, его рука на её волосах — Гермиона понимала, что ведёт себя непоследовательно, сначала категорично потребовав держать дистанцию, а потом сократив до её минимума, однако была не в состоянии удержаться, позволив себе эту небольшую слабость.

Потребовалось время, чтобы убедить себя, что второй части задания это не противоречило, как и не ставило под удар их отношения с Гарри. В конце концов, лишивший её секса Поттер был не меньше виноват в том, что на близость случайно признавшегося ей в физическом влечении мужчины тело предательски выдало столь странную реакцию.

Оставалось утешать себя тем, что так нужная Малфою поддержка была оказана. Гермиона всё-таки надеялась, что в налаживании отношений, в которых теперь она была заинтересована в том числе и лично, лёд может тронуться. По большому счёту, позволить себе неуместные фантазии не означало готовность воплощать их в жизнь. Глубоко вдохнув в попытке сосредоточиться, она поднесла чай к губам и сделала глоток, поморщившись: напиток вновь остыл.

Решив, что от самоедства толку будет мало, Гермиона бросила взгляд на часы. До назначенного Малфоем времени встречи оставалось полтора часа, уже пора было начинать собираться. К сожалению, на сей раз возможность органично выглядеть в толпе магглов была труднодостижимой даже для самой Гермионы. И это при том, что идея, откуда начать поиски, принадлежала именно ей.

Когда Драко спустя время отстранился, то попытался как ни в чём не бывало поведать, где могла быть следующая монета. Донельзя смущённая, Гермиона тогда приняла его правила игры и быстро переключила внимание с собственных мыслей на его слова о том, что следующим в их списке идёт какой-то «хайпи» по имени Дэвид. Напряжение мгновенно спало, ей даже потребовалось некоторое время, чтобы понять, что Малфой имел в виду. В итоге только когда он, раздражённо закатив глаза, вытащил из кармана пиджака блокнот, в котором зачарованный пером вывел «hippie», она, прикусив губу чтобы не рассмеяться, не отказала себе в удовольствии просветить несведущего в маггловедении бывшего однокурсника о возникшей после войны субкультуре, пропагандирующей любовь и пацифизм — то, что было абсолютно чуждо окружению самого Малфоя.

— Грейнджер, иногда мне кажется, что дементорами становятся именно подобные тебе заучки, — очевидно, он нашёл способ развлекать себя придумыванием очередных шуток о Гермионе и её многочисленных знаниях, даже не подозревая о том, насколько часто и как много подобных реплик ей уже доводилось слышать. — Начнём охоту на Гонт-стрит, Тёмный Лорд познакомился с магглом там.

— Гонт-стрит? — подняла брови она.

— Знаю, что имени и названия улицы мало, но с помощью старухи справимся как-нибудь, хоть и не быстро, — пожал плечами он.

— Вообще-то, этого не так уж и мало, — хитро прищурившись, не согласилась Гермиона. Отчего-то она ощутила душевный подъём при мысли о том, что искать им предстояло призрак человека, при жизни придерживающегося девиза «Занимайтесь любовью, а не войной». На фоне того, во что превратилась её жизнь в последние годы, это казалось… жизнеутверждающе. — Именно на той улице расположен ночной клуб «Ministry of sound», вероятно, логично будет начать с него.

— Звучит ещё отвратительнее, чем метро, — констатировал Драко. По его лицу Гермиона безошибочно распознала, насколько не готов он был проникаться маггловской молодёжной культурой. — «Министерство звука», — задумчиво протянул он. — Спасибо хотя бы на том, что крестраж не в Министерстве магии, — договорил и трансгрессировал, не удосужившись попрощаться.

Откровенно говоря, саму Грейнджер едва ли можно было причислить к завсегдатаям подобных заведений, тем не менее однажды, когда на летних каникулах её навещала Джинни, они наведывались именно в «Министерство звука». Воодушевлённая симпатией отца к магглам, мисс Уизли упросила её составить компанию, якобы провести экскурсию. Правила гостеприимства были неумолимы, отчего Гермионе пришлось смиренно подчиниться.

Сама вылазка тогда совсем не впечатлила, однако сейчас она радовалась тому, что, по крайней мере, думать, что надеть, нужды не было. Обтягивающие чёрные кожаные штаны и белый топ по-прежнему пылились в шкафу. Примерив их, Гермиона приняла за собственную маленькую победу, что одежда была ей по-прежнему впору. Слегка накрасившись и оставив волосы распущенными как дань клубной моде, девушка вышла из комнаты и буквально в дверях столкнулась нос к носу с Гарри. Увы, понять, просто ли он проходил мимо или целенаправленно шёл к ней, возможности не представилось. А спрашивать она не хотела принципиально.

— Гермиона… — непривычным севшим голосом произнёс он и замолчал, словно забыл, зачем шёл, при виде её образа. — Ты… — путаясь и заикаясь, он опустил глаза в пол, вероятно помогая себе сосредоточиться. — Грозный Глаз сказал, что ты добыла крестраж.

— Так и есть, — пожала она плечами в ответ и замолчала, не зная, что ещё можно добавить. Было странно и непривычно не знать, о чём поговорить с Гарри и как заполнить эту неловкую паузу.

— Идёшь куда-то? — вылетел у него весьма нелепый вопрос, очевидным ответом на который служил не только внешний вид Гермионы, но и тот факт, что он застал её выходящей из комнаты.

— Как видишь, — выдавила она из себя очередной односложный ответ.

— Я соскучился, — так же коротко признался он, сразу перейдя к цели визита, из чего девушка заключила, что шёл Гарри всё-таки именно к ней.

Гермиона просто пожала плечами, не зная, что на это ответить. Любая реплика стала бы детонатором нового взрыва, особенно учитывая, что уйти от неё он решил сам, не забыв напоследок провести сравнение Гермионы с другой девушкой не в её пользу. Да и странная мысль, что все эти недели скучать ей было некогда, словно комета, пронеслась яркой вспышкой в потоке измученного подсознания и быстро исчезла, так и не сорвавшись с языка очередным упрёком.

— Не будешь против, если я вернусь? — аккуратно уточнил Гарри, видимо поняв, что помогать в налаживании диалога девушка совершенно не настроена.

— Это твой дом, — предсказуемо отреагировала Грейнджер на его предложение. И вновь списала отсутствие даже намёка на положительные эмоции от перспективы его возвращения напряжением от предстоящей охоты.

— Гермиона, прошу тебя… — тяжело вздохнув, он рваным жестом снял очки и устало потёр веки. — Просто ответь. Честно.

— Гарри, я люблю тебя, — разумом казавшиеся такими правильными слова на этот раз дались с огромным трудом, словно кто-то наложил заклятие немоты, а болтливое зелье хоть и было принято своевременно, не успело до конца подействовать. — Но в последнее время каждое твоё возвращение заканчивается новой ссорой. Я уже боюсь их, — с обезоруживающей откровенностью, которую он потребовал, ответила она. — Боюсь того, что каждое твоё возвращение просто приближает точку невозврата.

— Я не стану больше давить на тебя.

Пронзительный взгляд зелёных глаз словно проникал под кожу, умоляя превратить формальное согласие на его возвращение в долгожданное. Гермиона же продолжала молча стоять. Сковавшее тело странное оцепенение не желало так легко сдавать отвоёванные позиции. Что-то царапающее изнутри будто противилось такому, казалось бы, лелеемому в мечтах перемирию. И предательская мысль о том, что сама ни разу не подумала о желании сделать первый шаг, полностью завершала картину абсолютного раздрая в её эмоциях.

Тем временем Гарри, неверно истолковав её молчание, позволил себе приблизиться вплотную, Гермиона же отступила, оказавшись прижатой к стене. Возмущённый возглас одного из давно мёртвых Блэков с портрета не заставил никого из них даже повернуть голову в его сторону.

— Я тоже люблю тебя, — прошептал он в надежде положить конец её колебаниям и, склонившись, оставил невесомый поцелуй на шее, там, где в ритме пульса билась сонная артерия. Обхватив руками тонкую талию, Гарри снова попытался привлечь её к себе. — Я скучал, Гермиона, — шептал он, а реакция его тела на её близость — ощущаемый сквозь ткань брюк твёрдый член — красноречиво доказывал насколько. — Черт, я и так не блещу красноречием, а ты сегодня так потрясающе выглядишь, что и вовсе двух слов связать не могу, — продолжал он, словно змей-искуситель, попеременно пуская в ход каждый из ранее безотказно действующих приёмов, что должны были наверняка сломить последний бастион её сопротивления.

Гермиона же продолжала молчать и словно наблюдала за происходящим со стороны, боясь только одного: что Гарри заметит её безразличие. Полнейшее замешательство оттого, что казавшееся таким истосковавшимся по нему тело совершенно не откликалось, напугало её почти до ужаса, который не смог внушить бы даже сам Волдеморт.

— Комната меньше чем в метре от вас, — раздался привычно слегка насмешливый голос Джорджа Уизли, вероятно ненароком завернувшего в коридор.

Гермиона густо покраснела, однако отстраняться было просто некуда, а отталкивать Гарри ей показалось неправильным. Сам же Поттер и не подумал сделать шаг назад, продолжая удерживать её в своих объятиях.

— Буквально пара шагов до комнаты, — Джордж определённо смаковал возможность подшутить над застигнутой врасплох парочкой, однако когда и вторая его реплика осталась без ответа, пожал плечами и покинул их.

— Гарри, мне пора, — не придумала слов лучше Гермиона. — Малфой уже ждёт, наверное. — Упоминание Драко вырвалось как-то непроизвольно, она будто хотела обозначить, что одна из основных причин конфликта есть данность, которую он должен принять. Своеобразная проверка, вопрос со звёздочкой, ответ на который призван был помочь ей привести хоть в малейшую видимость порядка собственные мысли.

— Да, конечно, — покладисто кивнул Гарри в ответ, выпустив её из плена объятий. — Удачной охоты! — Грейнджер видела, насколько тяжело ему давался изображаемый энтузиазм, однако теперь устыдилась собственных мыслей, показавшихся придирками.

— Спасибо, — неуверенно улыбнулась она.

— Гермиона, я не вернусь, пока не получу от тебя настоящее согласие, — предупредил Гарри, всё-таки не пожелав замять тему.

— Спасибо. — Гермиона кивнула, прекрасно понимая, что этот ответ едва ли оправдывал его ожидания.

— Но предупреждаю, что собираюсь вновь за тобой ухаживать. Так что тебе придётся выделить время для наших свиданий.

— Да, хорошо, — осознавая, каким серьёзным шагом навстречу были эти слова Гарри, она ещё раз кивнула, ощущая нечто похожее на благодарность. Он действительно не предпринял попытку форсировать события.

Неловко попрощавшись, девушка поспешила к антитрансгрессионному барьеру, уже действительно опасаясь задержаться. Бросив беглый взгляд на часы на руке, она спонтанно решила переиграть планы и сначала переместиться к назначенному Малфоем месту встречи на Гонт-стрит, а уже потом, выслушав от него очередное «фи», но зато, не опоздав, отправиться за Элизабет.

В какой-то степени Гермиона радовалась возможности немного отвлечься на подобные чисто организационные моменты, ставшие спасением для истерзанного рассудка, который просто отказывался понимать те реакции, которые её будто сошедшее с ума тело выдавало на совершенно неправильных людей.

— Ты ведь не серьёзно? — продолжая испытывать смятение от собственных странных и даже пугающих мыслей, Гермиона с многократно преувеличенным раздражением окинула уже ожидавшего её Малфоя взглядом. — Хэллоуин уже прошёл. Для справки.

— Жаль, а то можно было бы угостить тебя конфетами. Говорят, они стимулируют мозговую деятельность, — неприветливо огрызнулся Драко в ответ, после чего добавил: — Видимо, следовало и легилименцию изучать, но делавшая массу прорицаний Трелони ни разу не обмолвилась, что мне почти ежедневно придётся выяснять причины попадания в немилость к самой Гермионе Грейнджер! Утомила, ей-Мерлин. Никогда бы не подумал, что буду сочувствовать Поттеру, но уже близок к этому. Каждый день выяснять, что опять сделал не так… — протянул он, максимально сочувственно цокнув языком. — Не повезло очкарику…

— Снова плащ Пожирателя Смерти?! — в ответ на его пространную речь мгновенно перешла из нападения в яростную атаку Гермиона. — Просила же одеться не как придурок! Мы в клуб идём!

— А что же помешает использовать магглооталкивающие чары теперь? В клубы тоже сплошь одни сквибы ходят? — фыркнул он. — Грейнджер, если тебе так хочется играть в маггловских шпионов — действуй. А я, знаешь ли, волшебник. И элементарными навыками соблюдения условий Статута о Секретности владею с раннего детства.

— Меня достало объяснять очевидное, — схватив его за руку и не дожидаясь согласия, она направилась в сторону ближайшего бутика с мужской одеждой. — Клуб, темнота, музыка оглушает, злой дух затерялся среди совершенно дезориентированных магглов — а магия мистера Малфоя уходит на то, чтобы не вызвать фурор своим экстраординарным образом! Заходи, или я оглушу тебя к чёртовой матери и сама переодену! — от злобы остатки смущения сами собой растаяли, словно капельки росы на травинке под утренним солнцем. Рывком потянув на себя дверь, девушка в обход непреложных правил этикета, сделала рукой жест, приглашающий войти, возможность споров её взгляд при этом не предполагал вовсе. Вздохнув, Драко вынужденно покорился.

Едва переступив порог, Гермиона быстрым шагом догнала Малфоя, успевшего продвинуться вглубь магазина и просто с непередаваемым выражением лица разглядывал манекен, облачённый во вполне себе приемлемый образ повседневной одежды от Levi Strauss.

— Вижу, ты уже присмотрел вариант, — прокомментировала она. — Похвально.

— Я это не надену, — отрезал Малфой, отшатнувшись от манекена.

— Уверена, консультант, который как раз идёт в нашу сторону, поможет тебе с подбором, если данный комплект тебя не устраивает.

— Только не говори, что он будет ко мне прикасаться… — глаза Драко остановились на светящемся профессиональной улыбкой сотруднике бутика — обладателе огненно-рыжей шевелюры и бейджем «Рори» на груди.

От внимания Гермионы не укрылся тот сочувственно-понимающий взгляд, который замерший в паре метров консультант украдкой послал ей, всем видом демонстрируя, что если бы получал по фунту за каждую подобную сцену, то уже стал бы миллиардером.

— Грейнджер, я оглушу этого внебрачного сына Уизли, если он сделает ещё хотя бы шаг в моём напр… — не предвещавшим ничего хорошего тоном прошипел Драко, после чего осёкся по полуслове, посмотрев на неё почти испуганно.

Ответный «теперь ты весь мой» взгляд Гермионы красноречивее слов демонстрировал, что после этой неосторожной фразы Малфой без вариантов обязан будет стать паинькой.

— Даже не мечтай отвертеться, — не преминула подтвердить она уже вслух его самые худшие опасения тоном, обещавшим как минимум Летучемышиный сглаз в отложенной перспективе.

— Рад приветствовать вас в нашем бутике, — лучась профессиональным энтузиазмом, Рори всё-таки настиг своих потенциальных покупателей. — Уверен, что смогу вам помочь, мисс… — обратился он именно к Грейнджер, профессиональным взглядом безошибочно определив, кому принадлежит инициатива прийти за покупками.

— Зовите меня Гермиона, — кивнула в ответ она.

— А вашего спутника? — расплывшись в ещё более приветливой улыбке, консультант повернулся в сторону Драко.

— Мистер Малфой, — губы потенциального покупателя непроизвольно скривились, из чего Гермиона сделала вывод, что ждать аристократичных манер по отношению к магглу было с её стороны весьма наивно.

— Рори, мы идём в «Министерство звука»… — начала говорить она.

— Ни слова больше, мисс Гермиона! — понимающе подмигнул он ей и исчез за многочисленными вешалками с одеждой.

— Отдай свою палочку, — убедившись, что её никто не слышит, не терпящим возражений тоном обратилась Грейнджер к Драко.

— Расслабься, как бы ни хотелось, я не стану наколдовывать ему свинячий пятачок!

— В примерочной всё на камерах, не хватало только, чтобы охрана лицезрела чудо самостоятельного застёгивания пуговиц. Отдай, или я её призову сама.

— Грейнджер, не поверишь, но до одиннадцати лет я без неё прекрасно обходился! — Малфой определённо не желал уступать даже в мелочах.

— Эльфы одевали? — немного снисходительно уточнила Гермиона.

Ответить Драко не успел, поскольку к ним вернулся светящийся всё той же неизменной фирменной улыбкой Рори, успевший профессиональным жестом повесить на руку все подходящие, с его точки зрения, модели.

Когда Драко, приняв одежду из рук консультанта, со скорбным видом скрылся за занавеской из плотного денима, Гермиона, отчего-то начав нервничать, прикусила губу. Не понимая природу этого волнения, она списала его на то, что Малфой таки выкинет что-то, из-за чего придётся стирать воспоминания сотрудникам магазина.

— Мисс Гермиона, уверяю вас, что бы мы ни подобрали, мистер Малфой произведёт фурор не только в клубе, — вероятно заметив её состояние, решил разрядить обстановку Рори. — Быть может, пока он мучается в примерочной, вы скажете мне на ушко по секрету, что вам хотелось бы увидеть в итоге? — заговорчески подмигнул он. — И не могу не спросить, какую сумму столь очаровательная особа готова вытряхнуть из парня для удовольствия своих глаз?