16 (2/2)

— Помнится, в молодости мы с первым мужем страсть как любили ходить на скачки, — нарушив гробовое молчание волшебников, заговорила миссис Фландерс.

— Только не это, — сквозь зубы прошипел Драко. — Делись воспоминаниями со своей подружкой, — он указал на Гермиону. — Я на это не подписывался.

— И послушаю! — с вызовом отозвалась Гермиона. — Всё лучше, чем наблюдать за твоей каменной физиономией.

— Ах, нет, я в мыслях не держала утомлять вас своими мемуарами, хотя однажды вы сами попросите поделиться ими, — с уверенностью произнесла Элизабет. — Так вот, любили мы, чего греха таить, делать ставки на чистокровных жеребцов, даже выигрывали частенько. А сегодня, пока вы ругались, я в толк не могла взять, почему вы так характеризуете себя, Драко? Вы ведь человек? — привидение невинно захлопало бесцветными ресницами, когда тот, резко развернувшись, смерил её продолжавшим оставаться не выражающим ни одной эмоции взглядом.

— У нас из-за этого и идёт война, — пояснила за Драко Гермиона. — Подобные ему считают себя лучше других волшебников только потому, что родились в волшебной семье. Я же появилась у обычных людей, таких как вы. И теперь они считают, что я и мне подобные волшебники крадут их магию, что по сути полная антинаучная чушь, но вы уже наверняка поняли, что чистокровные в плане предрассудков остались где-то на уровне средневековья.

Стиснув зубы почти до хруста, Драко развернулся и пошёл дальше, оставив выпад без ответа. Любая реплика породила бы новую ссору, которыми он был сыт по горло. Плевать на Грейнджер, её сарказм и детское глупое желание поднять на смех идеи Салазара Слизерина. Постоянно напоминая себе, что теперь его единственная цель — выжить, что станет возможным только после победы Поттера, он усилил ментальный щит.

— Помнится, в сороковых среди тех, кого вы называете магглами, тоже кто-то подобный объявился, — протянула Элизабет, которая определённо не теряла надежду втянуть-таки в разговор и Драко. — И если вы изучали историю, молодой человек, то легко сделаете выводы о том, что не так уж мы с вами и отличаемся.

— Не пытайтесь, Элизабет, он не утруждал себя изучением маггловедения и не слышал про Гитлера, — прокомментировала её слова Гермиона.

— Жаль. Впрочем, едва ли эта война первая и в волшебном мире, — она испытующе посмотрела на Гермиону.

— Вторая.

— Ну что ж, рано или поздно прогресс дойдёт и до них. Надеюсь только, что в случае победы ваша сторона будет милосердна к искренне заблуждавшимся, моя дорогая, — обратилась Элизабет к Гермионе. — Не так легко ломать устоявшиеся веками традиции.

Грейнджер пожала плечами, вероятно не зная, что сказать в ответ.

***</p>

Гермиона исподтишка наблюдала за изображавшим полнейшее безразличие к их разговору Малфоем, ощущая при этом нечто похожее на раскаяние. Издеваться над ним и реакцией его тела на её близость определённо было сродни удару ниже пояса. Как с ней порой бывало, когда эмоциям удавалось взять верх над комфортным рациональным подходом, Грейнджер терзалась угрызениями совести. И совсем тоскливо стало от осознания, что с момента получения задания она всё чаще ставила его выполнение под угрозу именно из-за неспособности совладать с обуревавшими чувствами.

Злость на не потрудившегося ознакомиться с Кодексом Малфоя прошла, зато результат весьма красноречиво был прямо перед ней: вооружённый до зубов окклюменцией напарник, которого, случись сейчас противостояние с душой, придётся защищать только потому, что ему просто не хватит магических сил держать удар.

— Ты почему магглооталкивающие чары не наложила? — бросил вопрос Драко, по всей вероятности пытавшийся подчеркнуть, что разговаривать с ней будет только по делу.

— Статистически среди цыган повышен процент сквибов, на которых они не подействуют, — ответила она. — А тебе наверняка и без меня известны условия работы магглоотталкивающих чар: если увидел один и укажет…

— …если укажет на скрытый предмет, увидят и все остальные, — договорил он за неё. — И что ты предлагаешь? С чего бы им добровольно пускать нас в посёлок? Полагаю, предложение наложить Империус на вожака ты тоже не одобришь?

Гермиона бросила на него угрюмый взгляд, который, по её задумке, должен был красноречивее слов ответить на последний вопрос.

— Жду встречных предложений, — совершенно холодным тоном, буднично произнёс он, словно они работали в паре на каком-то семинаре в Хогвартсе и не могли договориться насчёт выбранного способа решения задачи по нумерологии.

— Нам не обязательно лезть в посёлок, пусть Элизабет проверит, нет ли там владельца монеты, и если уж душа там, то попросим пустить нас, — как можно менее раздражённо проговорила Гермиона, однако не удержалась, чтобы не выделить слово «попросим». — Не поверишь, но магглы умеют разговаривать!

Равнодушно пожав плечами, Драко с начинавшим выводить её из себя молчанием вытащил спрятанную палочку.

— То есть ты спрашиваешь моё мнение, но всё равно делаешь по-своему?! — не выдержав и встав на месте, уточнила Гермиона.

— Нет. — Он развернулся в её сторону и даже посмотрел в глаза, однако ей пришлось смириться, что с тем же успехом можно было теперь смотреть в мутную воду Чёрного озера. — Поскольку наши мнения расходятся, я жду, когда твой план провалится, и готовлю план Б. Тратить время на споры желания нет совершенно, но тебе придётся смириться, что я не имею ничего общего с Поттером и Уизли и не стану подчиняться каждому капризу мисс Гриффиндор, — на этих словах он всё-таки поморщился, словно съел кислый лимон, однако моментально вернул лицу непроницаемое выражение. — И если ты наговорилась, я предпочёл бы вернуться к поиску монет.

— Ненавижу тебя, — сжав руки в кулаки, процедила ему в спину Гермиона, когда Малфой вновь продолжил движение. Если он и услышал, то виду не подал.

Решившая для себя, что во что бы то ни стало постарается не допустить необходимости применения плана Б Малфоя, Гермиона вынуждена была быстро признать, что на этот раз права всё-таки не она. Едва посёлок вновь показался за деревьями, в их сторону вышли трое мужчин пэйви. Из-за того, что населявших Вэствэй жителей достаточно сильно притесняют, а детей частенько исключают из школ, они часто увлекаются различными боевыми искусствами. Самыми уважаемыми из них считаются те, которым удаётся пробиться в профессиональный спорт. И теперь, когда навстречу шли трое крепких мужчин с мощными кулаками, которыми можно забивать гвозди без использования молотка, бычьими шеями, рыжими кудрявыми волосами, кажущимися свалявшейся паклей, Гермиона отчаянно пожалела, что не выпила хотя бы Оборотное зелье, оставшееся в сумочке после операции «Семь Поттеров», и не приняла облик Гарри. Интуиция подсказывала, что едва ли те снизойдут до разговора с любым существом женского пола, надеяться же на то, что ни разу на её памяти не проявивший уважение ни к однокурсникам, ни к преподавателям Малфой сумеет хотя бы поздороваться без привычного высокомерного тона с теми, кто своим внешним видом слегка смахивал на Хагрида, тоже не приходилось.

— Здравствуйте, — неожиданно ставшим на пару тонов выше голосом пропищала Гермиона, обратившись к подошедшим вплотную мужчинам.

— Если ищете место, где можно уединиться, то проваливайте прямо сейчас! — вместо приветствия грозно сказал тот, что стоял посередине и на полкорпуса впереди остальных, из чего Грейнджер сделала вывод, что он был их лидером. — Здесь приличные люди живут, а пустующие фургоны не для таких, как вы, оставлены!

— Нет-нет, — скороговоркой начала объяснять она, отметив про себя, что Элизабет поблизости не было: очевидно, привидение устало от их споров и решило разведать обстановку в посёлке, чтобы не терять времени понапрасну. — Мы журналисты, хотели пообщаться с местными жителями о традициях вашего народа. Ну, знаете, ваши легенды, суеверия, обычаи…

— Странные они какие-то, — протянул тот, что стоял справа. — Девчонка явно что-то недоговаривает, а этот вообще выглядит как с карнавала, — продолжил он, сделав едва заметный кивок в сторону облачённого в мантию Драко.

— Какие же вы тупые! — вступил в разговор третий, до этого молча изучавший слишком маленькими для крупной головы глазками Гермиону. — Мы НЕ цыгане! Гадать по картам, воровать коней и просить позолотить ручку — это не про нас! — заводясь всё сильнее, продолжил он, отчего веснушки на приобретшей свекольный оттенок некогда бледной коже стали практически незаметны. — Идите отсюда подобру-поздорову, а то, неровен час, нарвётесь на какого-нибудь бандита из Вэствэя, которыми так любите запугивать в своих газетах!

— Простите, мы совершенно не хотели доставлять вам беспокойство, — развела руки в примирительном жесте Гермиона, молясь всем известным богам, чтобы Малфой позволил ей задать хотя бы пару вопросов. — Простите за вторжение и за выдуманный в спешке глупый повод для него. — Она поняла, что говорить обо всяких мистических вещах типа проклятых золотых монет эти люди не станут, и молниеносно сменила тактику. — Мы ищем мужчину по имени Йаг, — продолжила девушка, стараясь как можно более связно объяснить цель визита в надежде, что её хотя бы выслушают. — В последний раз его видели неподалёку от вашего посёлка, поэтому мы и начали отсюда, — пояснила она.

— Вот другое дело. С правды и нужно было начинать. Это не наше имя, — покачал головой тот мужчина, что стоял посередине. — И не слышал я о таком, иначе припомнил бы.

— Вы могли и не помнить, — включился в разговор Малфой, Гермиона заметно напряглась в страхе, что с таким трудом налаженный диалог продолжить из-за его вмешательства не получится. — В последний раз он был здесь в тысяча девятьсот сорок шестом году, — вполне миролюбиво продолжил он, чем изрядно удивил девушку.

— Хотите найти следы цыгана спустя полвека там, где его видели лишь однажды? — хохотнул мужчина. — Что он сделал-то?

— Украл монету, — вновь возвращая себе инициативу в разговоре, ответила Гермиона. — Мы не стали бы заявлять на него в полицию, но она дорога нам, передаётся из поколения в поколение, семейная реликвия, — она вздохнула. — Не стали бы спрашивать, но на пороге смерти обещали дедушке, что разыщем её, — она тяжело вздохнула, надеясь вызвать понимание и сочувствие.

— Вы брат и сестра? — недоверчиво уточнил тот, кто стоял по правую руку.

— Троюродные, в дальнем родстве, — выкрутилась Гермиона, прекрасно понимая, что вряд ли их с Малфоем можно принять за родственников.

— Не верю я вам всё-таки, — покачал головой лидер. — Не знаю, зачем вам тот человек, да и не интересно мне это, но чужаков в наше поселение не пустим. — Он задумчиво провёл рукой по отросшей рыжей щетине, словно помогая себе принять решение. — Но вижу, что не отвяжитесь, будете здесь шататься и беспокоить местных.

— Нам действительно нужна эта монета, — глядя ему прямо в глаза, ответил Драко, заставив Гермиону напрячься ещё сильнее, увидев, что тот в открытую вытащил палочку и готовится применить её.

— Бог в помощь! — бросил тот презрительно. — А мы помочь ничем не можем. Уходите!

В этот момент тот, кто стоял по левую руку и молча прощупывал Гермиону липким взглядом, от которого она с трудом сдерживалась, чтобы не наложить очищающие чары, упал на землю и начал хвататься за горло так, словно не мог сделать ни единого вдоха.

— Прекрати! — мгновенно поняв, что Малфой использовал невербальное удушающее заклятие, закричала Гермиона испуганно. — Ты что, с ума сошёл?! Фините! — вытащив палочку, она отменила действие заклинания, отчего резко хлебнувший воздуха мужчина закашлялся, а двое других начали пятиться назад.

— Нам действительно нужна эта монета, — безразличным тоном повторил ранее сказанное Драко.

— Колдуны, — прошептал губами стоявший справа от лидера пэйви, застыв в неловкой позе и будто соображая, что предпочесть: пуститься наутёк от опасных чужаков или же попытаться договориться по-хорошему. Лежавший на земле же начал судорожно креститься, не найдя сил встать на ноги.

— Послушайте меня, — приняв решение всё же продолжить беседу, заговорил лидер. — Хоть нас и считают кочевниками, неправда это. Пэйви живут спокойно и не трогают чужое, что бы там ни болтали про нас. У нас нет и не было старика с таким именем. Ну сами подумайте, к чему мне врать? Скорее всего, он покойник давно, а монету продал. Мог бы с три короба навыдумывать, что был такой человек, но мы давно о нём не слышали, как бы вы проверили? Но то было бы выдумками. Говорю как на духу: ничего о том, кого вы ищите, не слышали.

— Мы должны быть уверены, что в посёлке той монеты нет ни у кого, — упрямо настаивал на своём Драко. — Если вы это подтвердите, мы продолжим искать дальше и больше вас не побеспокоим. Уверен, что вы тоже не хотели бы увидеть нас вновь.

— Я человек прямой и проблем не ищу, — ответил тот с пониманием намёка. — Если бы тут был обладатель чего-то дорогого и ценного, мы знали бы. У нас секреты долго хранить не получается, все мы здесь как родные. — Гермиона внимательно слушала, отчего-то уверенная в том, что мужчина говорит правду. — Понимаю, о чём ты подумал: около нашего посёлка почти сразу после войны цыган украл золотую монету — ну где искать ещё? — на этих словах он яростно поскрёб пальцами щетину, явно переживая, что ему не поверят. — Но ты посмотри на нас: мы разве похожи на цыган хотя бы внешне?! Вы ошиблись, парень! Места у нас тут не самые хорошие, ваша правда, сброда вокруг посёлка шляется много, но мы не пускаем их к себе!

В этот момент за спинами мужчин показалась вернувшаяся из посёлка Элизабет, которая отрицательно покачала головой и развела руки. По всей видимости, Драко тоже заметил привидение.

— Что ж, надеюсь, вы не врёте, иначе мы вернёмся, — не изменяя своему безразличному тону, произнёс Драко, после чего, не дав ни собеседникам, ни Гермионе опомниться от резкого завершения разговора, направил на них палочку, прошептав: — Обливиэйт!

— Ты совсем сдурел, Малфой?! — накинулась на него Гермиона, едва пэйви отошли на достаточное расстояние. — Зачем всё это?! Пытки, стёртая память?! Они и так бы всё рассказали! Что за варварство?!

— Грейнджер, они понимают и уважают только силу, а мне было важно получить честные ответы, — он говорил с таким спокойствием, с такой убеждённостью в собственной правоте, что девушка ощутила дурноту от переполнявших противоречивых чувств. Она с удовольствием признала бы разумными его доводы, вот только очерченные моральные границы не позволяли смириться с его методами. — Вспомни официанта в ресторане, — тем временем вещал Малфой, видимо считая разумным убедить её и получить карт-бланш на подобные вещи в будущем. — А что до стёртой памяти, то это разумная мера предосторожности. Тёмный Лорд недоволен тем, что я не передал ему монету, хвоста за мной не было — это я проверил, но вот следящих чар слишком много, чтобы обезопасить себя ото всех. Не хочу, чтобы кто-то изъял воспоминания магглов и увидел нас с тобой вдвоём! Сама понимаешь, в случае, если меня заподозрят в измене, одной Авадой я не отделаюсь!

— Они могут отменить Обливиэйт, — попыталась не согласиться Гермиона.

— Ну да, только смысл? — скучающим голосом уточнил Драко. — Магическое вмешательство в мозг не-мага… Пытался Тёмный Лорд допросить магглов, которые могли видеть Поттера, а толку? Как только снимали Обливиэйт — те сразу сходили с ума. С Долохова и Роули после твоих фокусов в маггловском кафе еле сняли… — он продолжал что-то говорить, однако Гермиона не слушала, ощущая дрожь во всём теле и в тот момент от всей души жалея, что не владеет окклюменцией.

Необратимо…

Необратимо…

Необратимо… — стучало в голове набатом. Она обсуждала с Дамблдором возможность контрзаклинания для родителей, он обещал подумать, как помочь ей. Но теперь, если Драко не лгал, если разум магглов действительно не справляется с такой нагрузкой…

Гермиона понимала, что слёзы — проявление слабости, которое она ни за что не хотела допускать в присутствии Малфоя, — вот-вот готовы были сорваться, когда услышала спасительный голос Элизабет:

— Что ж, молодые люди, уже темнеет, давайте-ка закругляться, — словно сквозь пелену, заговорило привидение, заставив Драко повернуть голову в её сторону, что дало Гермионе несколько секунд, в течение которых она начала быстро-быстро моргать ресницами, чтобы продержаться ещё несколько минут.

— Я перенесу вас на Бейкер-стрит, — хрипло сказала она.

— Не нужно, милочка, — неожиданно отказалась та. — Драко меня проводит, раз мы теперь друзья, — ухмыльнулась она, подмигнув Малфою, отчего тот раздражённо закатил глаза. — А вы идите домой и набирайтесь сил, завтра продолжим поиски.

— Недалеко отсюда ещё несколько поселений есть, поищем там? — испытующе посмотрел на неё Малфой.

— Да, — чувствуя, что проигрывает борьбу с рвущимися из горла рыданиями, буркнула Гермиона.

— Тогда до завтра, — согласно кивнул Драко, который, хоть и видел, что с Грейнджер творится что-то неладное, решил в душу не лезть. Окклюменция, не позволявшая подключать эмоции, помогла рационально прийти к выводу, что, какой бы ни была причина, неожиданно так сильно расстроившая её, Поттер наверняка сможет утешить куда лучше.

Бросив взгляд на взявшую его под руку миссис Фландерс, он трансгрессировал к Бейкер-стрит.

— Благодарю, — кивнуло привидение, почему-то продолжавшее внимательно вглядываться в его глаза.

— Угу, — неприветливо кивнул он, готовясь к новому перемещению.

— Эй, Мистер Чистокровный Жеребец! — неожиданно окликнула его Элизабет. — Не казнитесь вы так! Она действительно очень красивая.

— Назовёшь меня так ещё раз — поймаю в Ловушку и оставлю здесь на ночь! — предупреждающе произнёс Драко, с облегчением избавляясь от окклюментивного щита на разуме.

— Как скажете, — легко улыбнулась та. — Только, умоляю вас, придумайте что-то вместо той противоестественной каменной маски, которую только что сняли. Как много магии уходит на её создание, м? — подняла она бровь. — У меня её никогда не было, но могу предположить, что все ресурсы исчерпаемы. А сила у владельцев монет такова, что вы не справитесь с двумя столь сложными задачами одновременно.

— Без тебя разберусь, — буркнул Драко, раздражённый тем, что если окклюменцию заметила даже противная старушонка, то наверняка её применение не укрылось и от Грейнджер.

— Я на это надеюсь. Будет печально, если война будет проиграна только потому, что кто-то потратил все так нужные силы на попытки скрыть чувства к девушке, — Элизабет усмехнулась.

— Нет у меня никаких чувств! — рявкнул Драко, отчего и без того озиравшиеся на говорившего с самим собой странного парня магглы отпрянули ещё сильнее и ускоряли шаг, спеша пройти мимо. — Я просто её хочу! И всё!

— Убеждайте себя в этом почаще и, возможно, однажды поверите на самом деле, — хмыкнула она, после чего, не дожидаясь ответа, скрылась в павильоне метро.