8 (2/2)

— Рассказывайте быстрее, Элизабет! — в нетерпении поторопила душу Гермиона, не желая выслушивать очередную хвалебную оду о выдающихся внешних данных Малфоя. Справедливости ради, в их прошлую короткую встречу она его почти не рассматривала, слишком велик был шок оттого, что он обладал тем же даром. Плащ Пожирателя Смерти почти полностью скрывал его фигуру и часть лица, а потому она отметила только, что он стал выше со времён шестого курса Хогвартса, когда видела его в последний раз.

— Да тут и рассказывать нечего! — передёрнула она плечами. Вероятно, непочтительное отношение Гермионы ей не очень нравилось, однако сейчас той было совсем не до сантиментов. Если призрак Кэтрин вдруг решит не связываться с духоловом и покинуть Шортс Гарденс, поиски крестража затянутся ещё сильнее.

— В общем, мы с красавчиком переместились сюда, он, как и вы сейчас, совершенно не заботясь о собственной безопасности, вытащил палочку и начал колдовать, да только не успел ничего сделать, Кэтрин напала на него! — воскликнула женщина и закрыла лицо руками, а через секунду до слуха Гермионы долетели весьма явные всхлипывания. — Я почти ничего не могу поделать с владельцами монет, но попыталась выиграть ему время, когда Кэтрин прошла сквозь него и готова была вырвать сердце из груди, я окликнула её, всего на секунду, на мгновение, чтобы он успел переместиться! — сквозь рыдания договорила она. — Надо ли говорить, что я до ужаса испугалась, что она доберётся и до вас! Хоть Кэтрин и пыталась меня прогнать, да только что она сделает, я уже мертва! — ухмыльнулась уголками губ душа, постепенно успокоившись. — В общем, я решила не возвращаться на Бейкер-стрит и дождаться вас, Гермиона! Не могу даже представить, что позволю кому-то причинить вам страдания! — с присущей ей экзальтированностью завершила рассказ душа.

— Не знаю, как вас благодарить, Элизабет… — растроганно пробормотала Гермиона, ощутив дискомфорт оттого, что, похоже, привидение к ней сильно привязалось. Сейчас её помощь была неоценима, но вот что будет, если Грейнджер не переживёт эту войну? Совершенно не хотелось обрекать столь трепетную особу на годы страданий и тоски. Едва ли Малфой в случае чего будет терпеть её компанию. Такой как он даже едва ли оценит, что эта храбрая женщина сумела спасти ему жизнь.

— Не нужно меня благодарить, просто убирайтесь отсюда подобру-поздорову, к чёрту Альбуса с его заданиями! — в нетерпении воскликнула она.

— Не могу, — покачала головой в ответ Гермиона. — В волшебном мире идёт война, Элизабет, победа в которой зависит от того, кто достанет эти монеты быстрее — я или этот ваш «красавчик».

— Судьба лидера — брать на свою душу грех гибели сопутствующих жертв, — бросила странную фразу миссис Фландерс. — И окружать себя теми, кто готов пожертвовать собой, — талант особого порядка, — продолжила философствовать она. — Я не смогу прикрыть вам спину, Гермиона, — серьёзно произнесла душа. — Моё тело давно сгнило в земле. Но я буду рядом и постараюсь помочь, насколько ничтожными бы ни были мои возможности.

— Как трогательно, сейчас расплачусь! — услышали они женский хохот, раздававшийся не со стороны ломбарда, а со двора, входом в который и была арка, где они прятались.

— Тебе ли не знать, что значит переживать за ребёнка, Кэтрин! — крикнула миссис Фландерс, быстро закрыв собой Гермиону, которая пыталась сквозь прозрачную сущность призрака разглядеть владелицу крестража. — Я слышала, что ты говорила другому духолову, прежде чем напасть!

— Эта падальщица не дочь тебе! Как и тот мальчишка, которому ты позволила уйти! — прорычала она в ответ. — Они сами пришли по мою душу, так что нечего их жалеть! Думаешь, ей не плевать на тебя?! Вот уж и правда: возраст — не показатель ума!

— Так ведь и ты тех детей, ради которых взяла монету, родила не сама, да только разве это что-то меняет? — прищурилась женщина, явно беседой отвлекая Кэтрин и давая Гермионе время создать Ловушку Душ. — Детям свойственна неблагодарность, но от этого меньше мы их не любим! Эти двое — почти расходный материал в войне, им помощь нужна, а ты цепляешься за то могущество, которое на самом деле — проклятье намного хуже смерти!

— Аккуратно отойдите в правую сторону, Элизабет, — почти одними губами прошептала Гермиона, пока Кэтрин продолжала хохотать над словами миссис Фландерс так громко, что, казалось, эхо от стен старой кирпичной арки резонирует этот близкий к грани безумия звук даже в мир магглов. Когда привидение её послушалось и отступило, духолов смело вышла вперёд, отвлекая внимание Кэтрин Джонс от Ловушки, созданной почти на уровне асфальта, и опасаясь, что, если усиленная тёмной магией душа каким-то образом её почувствует, это сведёт на нет и без того почти отсутствующее преимущество.

— Вы правы, Кэтрин, я сама пришла на вашу территорию, но не хочу вредить вам, — произнесла Гермиона. — Вы ведь видели Бенджамина, не так ли? Он лишён монеты, но жив! Вас я тоже не трону, только отдайте её мне! — договорила она, искренне надеясь, что звучит убедительно, хотя прекрасно понимала, что оставлять эту душу неупокоенной ни в коем случае нельзя. На сильной духом при жизни женщине тёмная магия отражалась гораздо больше, чем на безвольном пьянице-Бенджамине. Сохранять её существование было просто-напросто жестоко.

— Я уже слышала это от мальчишки, которому переломала все кости! — практически взвизгнула Кэтрин. — Придумай что-то поинтереснее, ты же женщина, должна быть хитрее!

— Я была в доме Розалинды, Кэтрин, — пришла на помощь Гермионе вставшая прямо позади Ловушки Элизабет. Услышав это, проклятая монетой душа резко перестала хохотать, её глаза мгновенно отразили слепую ярость. — Она готова заплатить медиуму любые деньги, лишь бы избавиться от тебя! Ты не нужна ей уже очень давно, она боится тебя, не может пригласить гостей, часто ночует у друзей, лишь бы не оставаться с тобой! Ты просто обуза! Прекрати трусить и признайся хотя бы себе, что ты не желаешь терять монету, потому что преданно служишь ей, а эта якобы помощь внучатой племяннице тут совершенно ни при чём!

Взревев, Кэтрин резко сорвалась с места и бросилась в сторону Гермионы. Девушка быстро отбежала назад в надежде, что преследовавшая её проклятая душа, достаточно сильно взбешённая словами миссис Фландерс, угодит прямо в Ловушку. Очередной крик призрака буквально оглушил Гермиону, когда та, увлечённая погоней, не разгадав в устроенной провокации хоть и спонтанный, но весьма действенный план, попала одной ногой в наколдованную магическую западню. Женщина снова закричала, резко утратив скорость, однако и самой Гермионе поимка души далась нелегко, ведь Ловушка действовала только наполовину. Вытащив палочку, она направила её на Кэтрин, помогая себе заклинанием сдерживать ту от возможности освободиться, однако не могло быть и речи и том, чтобы создать ещё и упокаивающую руну.

Чувствуя привкус крови во рту и то, как по спине стекла капелька пота от напряжения, Гермиона поняла, что ей не справиться с призраком Кэтрин Джонс. Магические силы ощутимо таяли, и она вынуждена была признать, что решение Малфоя экстренно трансгрессировать прочь было самым мудрым. Мизерного воздействия Ловушки без поддержки заклинания палочкой должно было быть достаточно, чтобы успеть переместиться до момента, когда разъярённая проклятая душа вырвется и разорвёт её в клочья.

На секунду отвлёкшись продумыванием плана отступления, Гермиона не заметила движущуюся в сторону души упокаивающую руну.

— Отпускай Ловушку, Грейнджер! — раздался за спиной мужской голос. Анализировать то, кому он принадлежал, было совершенно некогда, а потому привыкшая работать в команде с другими волшебниками Ордена Гермиона моментально подчинилась, прекратив колдовать ровно за мгновенье до того, как руна попала в привидение. В ту же секунду чьи-то руки обхватили и повалили её на землю, вопль Кэтрин оглушил в последний раз, а старую кирпичную арку на мгновение осветила яркая алая вспышка, от которой прошла такая мощная волна магии, что, не окажись Гермиона в лежачем положении, у Джонс были все шансы напоследок «хлопнуть дверью», забрав её с собой. Казалось, что асфальт поднялся на дыбы, а перед глазами всё плыло, и только быстрый стук сердца навалившегося на неё человека, закрывшего девушку собой, не позволял потерять осознание, что всё происходящее было явью.

Гермиона не могла определить, сколько времени пролежала на асфальте, ощущая руки неожиданного спасителя на собственной талии, чувствуя его горячее дыхание, отчего шее было тепло и немного щекотно, и стараясь прийти в себя как можно скорее после очередного магического истощения. Измученный необходимостью продумывать стратегию срочного отступления мозг не сразу подкинул очевидный ответ о том, кто же в последний момент пришёл на помощь, однако её потрясающая способность быстро анализировать ситуацию, пусть и не моментально, милостиво выложила на поверхность имя Драко Малфоя.

— На хрена её ловила? — услышала она хриплый голос у своего уха и слегка пошевелилась. Поскольку теперь они с Малфоем были квиты в вопросах спасения жизней друг другу, она подавила первый порыв резко отстраниться и попыталась незначительным жестом дать понять, что их пребывание в объятиях друг друга необоснованно затянулось. К счастью, тот верно понял намёк, и буквально спустя секунду неожиданно уютное тепло его тела перестало согревать, а под взмокшую от противостояния с проклятой душой джинсовую куртку проник, по всей вероятности, всесезонно царивший в этой арке холодный ветер, отчего кожа моментально замёрзла и покрылась противными мурашками.

— В книге написано, что сначала нужно обездвижить душу для более точного попадания руны и более гуманной процедуры упокоения.

— Ты серьёзно? — не удержался Малфой от смешка. — В книге написано?! Да уж, когда тебя пытаются разорвать в клочья, ну никак нельзя забывать о гуманизме! — продолжал ёрничать он, однако Гермиону эти слова не задевали. Она успела привыкнуть к тому, что частенько становилась мишенью для подколов даже в кругу приятелей из Ордена. С учётом того, с кем у неё случился спонтанный разговор о её специфическом магическом ремесле, она была вполне готова к куда худшему.

Не удержавшись, Гермиона позволила себе рассмотреть бывшего однокурсника внимательнее, чем при их первой встрече. Очевидно, он сделал выводы из её слов и оставил плащ Пожирателя, предпочтя ничем не примечательный чёрный классический костюм, который можно увидеть на каком-то консервативном маггле, и только запонки с его фамильным гербом выдавали сведущему человеку выходца из магического мира. Он действительно повзрослел, взгляд стал совершенно другим, а без презрительного тона, которым он наградил её за спасение в метро, его ставший на пару тонов ниже голос показался Гермионе даже приятным. Пожалуй, она была готова согласиться с миссис Фландерс в том, что нынешнего Драко Малфоя можно было назвать красивым.

— Я глазам не поверил, когда понял, что ты, имея время, зачем-то мучилась с Ловушкой Душ, а не упокоила её сразу.

— Это было глупо, — самостоятельно доведя до конца его логическую цепочку, констатировала Гермиона, посчитав себя слишком взрослой, чтобы реагировать на его насмешливо-снисходительный тон. — Почему упокаивающая руна дала такой выброс магии? — задумчиво спросила девушка, чтобы сменить тему. — Когда я упокоила душу вчера, ничего подобного не было, — продолжила она на удивление мирный разговор.

— То привидение захотело уйти добровольно? — уточнил Малфой, проявив чудеса сообразительности.

— Разве есть разница? — пожала плечами Гермиона. — В любом случае применяется аналогичная руна, вопрос только в нашем удобстве, — словно читая учебник, выдала она базовые понятия духолова.

— Ну же, Грейнджер, понимаю, что тебя чуть не прикончила эта чокнутая, но ты можешь лучше! В твоих книгах едва ли описывался прецедент, при котором душа была дополнительно усилена тёмной магией. Очевидно ведь, что если призрак сопротивляется, то после его исчезновения выйдет остаточная магическая энергия, — словно отыгрываясь за собственную неудачу в метро, продолжил он. — В общем, минус десять баллов Гриффиндору за стратегию. Давно бы сбежала с монетой и лежала бы сейчас на мягкой кровати в объятиях Поттера, а не со мной в грязи, — не удержался он от шпильки. — Хотя, пожалуй, нет ничего удивительного в том, что грязнокровки предпочитают грязь.

От его слов Гермиона застыла, словно её прошиб электрический разряд. Монета! Эйфория от спасения моментально сошла на нет, ведь буквально через несколько мгновений ей придётся не в лучшем своём состоянии участвовать в магической дуэли с Пожирателем Смерти за право забрать крестраж. Видимо, та же мысль посетила и Малфоя, потому что они бросились к провокационно блестевшему галлеону одновременно.

Ладонь Гермионы накрыла монету первой, но буквально в ту же секунду сверху легла рука Драко. Девушка помнила, что когда ударила его на третьем курсе, то в ответ он напасть не попытался, вероятно, сдерживало воспитание, однако сейчас, когда на кону было слишком многое, он мог изменить собственным принципам, а потому готовилась в зависимости от ситуации дать решительный отпор и магическим, и маггловским способами.

Прикосновение к крестражу в сочетании с состоянием от магической схватки с Кэтрин мгновенно повлияло на неё, и без того паршивое настроение упало где-то на уровень каморки для Кикимера в доме на Гриммо.

— Ты же знаешь, что это такое, Малфой, — тихо произнесла она, не сводя глаз с их переплетённых в противостоянии ладоней. — Ты на самом деле готов позволить ему быть бессмертным?

— У вас нет шансов сделать его смертным, — так же тихо ответил он. — Я знаю, о чём говорю. Не зная того, что известно мне, ты можешь всю жизнь их искать. Даже если я не буду путаться под ногами.

— Предлагаешь сдаться? — пришла очередь Гермионы усмехаться. — На твоём месте я бы не торопилась так быстро искать их. Как думаешь, что он сделает с тем, кто владеет секретом его бессмертия, когда все крестражи будут у него?

— Думаешь, я так наивен, что не знаю об этом? — процедил Драко, поморщившись, словно у него заболели все зубы разом. Вероятно, его догадки, вслух озвученные Грейнджер, деморализовали ещё сильнее. Сделав резкий выдох, от которого девушка вновь ощутила уже знакомое щекочущее чувство в районе шеи, он порывисто отдёрнул руку и отстранился. — Если тебе всё же удастся привести Поттера к победе, постарайся помочь моей матери, ей не место в Азкабане. Она имеет только то отношение к Пожирателям Смерти, что делит брачное ложе с одним из них.

Не дожидаясь от неё обещания, он поднялся на ноги и быстро пошёл прочь. Гермиона же, продолжая сидеть на земле, не могла поверить, что он настолько быстро отступил. Влияние крестража на неё усиливалось с каждой секундой, в одночасье давая понять, что прямо сейчас Драко Малфой произнёс прощальную речь и что сдался он в куда более широком смысле, чем решил просто не претендовать на крестраж. В голове стучало, девушка уже не могла понять, она сама или окутавшая её душу тёмная магия подбрасывали мысли о том, что, когда принесёт монету сегодня, Дамблдор будет доволен ровно до той секунды, пока она не поделится подробностями операции. Обрывками воспоминаний всплывали фразы:

«Возвращайтесь к заданию, Гермиона. И помните, что оба его составляющих важны в равной степени».

«Что будет, если я откажусь?»

«Вас перебросят в другой штаб Ордена вплоть до решающей битвы Гарри и Тёмного Лорда. Мне очень жаль, мисс Грейнджер, но интересы Ордена намного важнее личных, а потому я должен быть уверен, что если вы потерпите неудачу в миссии, то трагичные новости единственный Избранный узнает только после победы над Сами-Знаете-Кем!»

«С того момента, как вы с Гарри решили быть вместе, ваша безопасность отныне не только ваше личное дело. Впрочем, ситуацию легко можно изменить, если в Ордене вы будете работать над добычей крестражей с напарником, ещё одним духоловом».

«Он ведь не просто какой-то парень, это же сам Гарри Поттер… Он такой уникальный, ему нужно нечто намного большее, чем просто секс!»

«Дамблдор попросил Джинни помочь, вообще-то. Это не проблема?»

Гермиона судорожно вздохнула — калейдоскоп разрозненных мыслей оформился в весьма чёткую картину происходящего: Дамблдор готовит ей замену. Если Грейнджер перебросят в другой штаб, то Гарри может дать слабину, всё-таки Джинни действительно красива. Ведь когда-то он был к ней неравнодушен, хоть сейчас и уверяет в обратном… И неспроста юная мисс Уизли после короткого романа с Дином Томасом на шестом курсе ни с кем больше не встречалась…

— А ну стоять! — раньше, чем успела осознать, рявкнула Гермиона, отчего Малфой застыл на месте.

— Это ты мне? — холодно уточнил он, глядя на неё сверху вниз.

— Так сложилось, что нам двоим прекрасно известно, что тут нет ни души: ни живой, ни мёртвой, — отсюда вывод о том, к кому я обращаюсь, напрашивается сам собой!

— Ты, видимо, забыла, что моя фамилия не Поттер и не Уизли. Я не подчиняюсь приказам грязнокровок!

— Тем не менее ты всё ещё здесь, — нашлась что ответить Гермиона, быстро поднявшись на ноги и решительно подойдя к нему. Она определённо жаждала убрать снисходительную ухмылку из этого его взгляда, однако разница в росте была такой значительной, что даже принятие вертикального положения мало на что повлияло. — Что с тобой сделают, если ты вернёшься с пустыми руками? — требовательно спросила она.

— Скажем так, скорее всего, путаться у тебя под ногами отныне буду не я, а Пожиратели Смерти, которые в итоге неизбежно тебя захватят, и искать крестражи под Империусом будешь уже для Тёмного Лорда ты, — равнодушно пожал плечами он в ответ.

— Он знает, что в Ордене тоже есть духолов? — побледнев, уточнила Гермиона.

— Пока нет. Однако едва ли я смогу объяснить вторую свою неудачу, не упоминая тебя, — развёл Драко руками. — В то, что Стэнхоуп мог потерять монету, Тёмный Лорд поверил. А вот с Кэтрин Джонс этот номер не пройдёт. Я неплохой окклюмент, вот только под Круциатусом не выстою.

— Тебя будут пытать? — задала ещё один вопрос Гермиона, не прерывая их зрительного контакта.

— Для начала да, а потом в живых не оставят. Зачем нужен некомпетентный духолов, которого можно заменить? Он не брезгует поддержкой оборотней и великанов, думаю, что если нужно для дела, то до определённого момента сгодится и грязнокровка.

На секунду сильнее сжав монету во вспотевшей от напряжения ладони, Гермиона, решившись и всё также глядя ему прямо в глаза, молча вложила её в ладонь Малфоя.

— Грейнджер, какого хера ты творишь? — зло выплюнул он, совершенно сбитый с толку. — Храбрый Гриффиндор капитулирует?

— Профессор Дамблдор просил передать, что не отзывал своё предложение о помощи, которое озвучил на Астрономической башне, — стараясь сохранять нейтральный дипломатичный тон и понимая, что Гарри просто убьёт её за это, пошла ва-банк Гермиона. — Подумай об этом прежде, чем отдашь монету Сам-Знаешь-Кому. Вспомни о том, что у тебя есть иной вариант, — договорила она и, не дожидаясь ответа, быстро отдёрнула свою ладонь и трансгрессировала прочь с Шортс Гарденс, оставив недоуменно застывшего Драко в одиночестве.