6 (1/2)
Гермионе кажется, что в их с Тео комнате слишком душно. Она в сотый раз переворачивается с бока на бок. Злится на сухость во рту. На пот, проступающий на коже. На дискомфорт в каждой клеточке тела. И на беспокойные мысли, мешающие уснуть.
В конечном итоге она замирает, лежа на спине. И долго глядит в потолок. Ты в безопасности.
Ты и до этого была в безопасности. Волнует другое.
Она закрывает глаза, безмолвно крича. Ты не умеешь с этим справляться, так и не научилась, хотя должна была неоднократно усвоить урок — никаких эмоций. Ничего не воспринимать близко к сердцу.
И уж точно не оправдывать убийц. Как не находишь оправдания для самой себя.
Но то, что произошло, едва ли может позволить ей остаться в стороне.
Она видела кошмарный сон наяву — но он не испугал её. Она словно наблюдала за лучшей версией себя. И хотела прикоснуться, чтобы убедиться в том, что это не мираж.
Это Волан-де-Морт.
Или единственный человек, который сделал для неё больше, чем она сама. Который не разговаривал и не обещал. Но убил.
Сцена в клубе до сих пор не дает ей покоя, поэтому она прогоняет в своей голове её раз за разом, надеясь зацепиться хоть за что-то.
Стоило рассказать Тео, но у Грейнджер не хватает духу.
«Абраксас за столиком в углу», — Вальбурга как по команде разворачивается и направляется к Малфою. Том отдал приказ, и она не спорит. Сначала выполнить, потом жаловаться. Что совсем не вяжется с характером Блэк. А ведь Грейнджер начало казаться, что она её понимает. Что поведение Вальбурги вот-вот станет прозрачным, а значит предсказуемым. Но похоже, есть пласт, который скрыт от глаз чужих. А ты здесь чужая.
Гермиона тоже хочет подчиниться, но злость, как змея, обвивает её тело, придушив. Она хочет видеть, что сделает Реддл. Ей хочется знать грань, которую он способен переступить.
Ты идешь за ним, чтобы помочь его жертве выжить. Внутренний голос разрывает виски. Тебе это не нужно. Ты будешь жалеть. Когда ты заглянешь внутрь себя после, ответ тебе не понравится.
А он заставит тебя заглянуть.
Каменная стена здания оказывается слишком холодной для вечера столь жаркого дня. Грейнджер прижимается к ней спиной, желая как можно дольше скрывать свое присутствие, но едва ли это нужно — Том слишком поглощен происходящим. Она ждет от него Круцио или Авада Кедавру. Магический выброс в этом районе будет неуместным и глупым. И моментально дискредитирует Реддла в её глазах.
Последняя мысль заставляет Гермиону затаить дыхание. Облажайся. Выпусти наружу гнев. Обнажи монстра.
Со стороны кажется, что между Томом и мужчиной из клуба происходит обычный разговор. Том опускает ладонь на его плечо и собеседник замирает. Грейнджер вытягивает шею, пытаясь разобраться в том, что происходит. Они ничуть не привлекают к себе внимания. Но она готова поспорить, что глаза у мужчины расширяются, наполняясь ужасом. Ошибись.
Всего один выброс магии. Ты не можешь быть идеальным.
Как только Реддл отрывает ладонь от идеальной ткани пиджака, мужчина оседает на скамейку за спиной.
Гермиона сжимается, втягивая шею в плечи. Тебе не было его жалко. Ты хотела увидеть нечто большее.
Потому что когда незнакомец смотрел на тебя, его губы кривились в ухмылке, отождествляющей полную власть. Он знал, что сегодня получит всё, что захочет. Он не спрашивал, нарушает ли границы. Он даже не думал, что эти границы могут быть. На доли секунды ему удалось вселить в Грейнджер липкое чувство беспомощности.
Ты вышла за ними, чтобы увидеть месть. И Реддл разочаровал тебя.
Гермиона сглатывает, стараясь успокоить начинающуюся дрожь в теле.
Прошлое пробуждает в тебе эмоции, которые ты не должна испытывать. Она закрывает глаза. Прошлое?
— Я велел ждать около Абраксаса, — голос Реддла моментально приводит в чувства, она резко открывает глаза, выпрямляя спину и переходит в нападение.
Он стоит перед ней, сжав челюсть. Том в ярости. Но ничего не сделал.
— Поверить не могу, что вы действительно поговорили, — Гермиона кривит губы. Стоя у стены у неё наконец-то получилось нащупать древко палочки в складках платья. И она больше не чувствует себя жалкой. Теперь внутри неё бьет сила, которую Реддл с легкостью считывает. Почему ты был так жесток с детьми, но пощадил этого идиота? — Если бы ты не вмешался, я бы рано или поздно прикончила его сама.
Может быть не здесь. Не сейчас. Она бы выследила его, напала на след. Убила бы незаметно, но мучительно. Потому что никто больше не имеет права делать ей больно. Никто не должен позволять себе не считаться с ней.
Эмоции, которые ей бы хотелось скрыть от посторонних глаз. Но сейчас едва ли у неё получится. Злость, разгорающаяся пламенем внутри, обнажает её перед Реддлом.
Запястье со шрамом отдает жгучей болью. Абсолютно никто.
Том несколько секунд смотрит на неё не моргая.
— Тебе стоило сказать Вальбурге, что чувствуешь себя некомфортно в клубах, — он не реагирует на её выпад. — И впредь слушай, что я говорю. Это первый и последний раз, который сойдет тебе с рук.
Он не собирается продолжать разговор, поворачивается в сторону входа, и спокойно проходит внутрь, чтобы занять свое место за столом. Гермиона чувствует, что должна проследовать за ним. Будто иного выбора нет и быть не может.
Музыка продолжает играть. Друзья мужчины, вышедшего с ними на улицу, как ни в чем не бывало продолжают танцевать на площадке.
Реддл залпом осушает свой бокал, после чего они какое-то время вчетвером сидят в тишине. Том будто позабыл, что не один за столом, погрузившись в свои мысли. И никто не решается ему напомнить о своем присутствии.
Проходит около получаса, прежде чем они начинают собираться домой. Выйдя на улицу, Грейнджер невольно бросает взгляд на скамейку, где они оставили незнакомца. Он продолжает сидеть на том же месте. И теперь, когда обида не застилает глаза, Гермиона замечает, что его поза далеко не естественная.
Монстр кроется в мелочах. Ты полная дура, если решила иначе. Было глупо позволить себе недооценивать Реддла.
Он убил его.
Без заклинания, без магического всплеска.
Гермиона оборачивается к Абраксасу с Вальбургой, которые начали болтать о каких-то незначительных мелочах, и вопрос застревает в горле безмолвным криком. Картина вырисовывается до конца.
Так просто и так красиво. Интересно, хоть кто-нибудь в клубе вспомнит их к утру?
Она знает ответ на свой вопрос — нет. Ребята подтерли всем память, а из-за того, что она не пошла за столик вместе с Блэк, как велел Том, им пришлось чуть сложнее.
***</p>
Ещё вчера Нотт был уверен, что всё идёт по плану. А теперь вышагивает по улицам Рима в гордом одиночестве, радуясь, что удалось ускользнуть из дома вслед за Пожирателями. Ему повезло, что Афелия между делом в разговоре, который он подслушал, упомянула о важном задании. И это единственное, что позволило ему в этот раз не остаться в стороне.
Хотя какой к Моргане может быть план в прошлом, чтобы так расстраиваться, оставшись в стороне?
Просто в отличие от Грейнджер, он был к этому прошлому готов: привычки Пожирателей изучались им годами. Он знал, чем живут родители Драко, Блейза, Панси, Дафны. Его отец сохранил дневники о более старшем поколении. О тех, с кем он теперь живет под одной крышей.
Ему казалось, что всё это должно помочь выжить, адаптироваться и спасти мир.
Тео звали на задания, с ним были милы и обходительны.
Но вчера именно Грейнджер вернулась посреди ночи в компании Вальбурги, Абраксаса и Волан-де-Морта. Поднялась в их комнату и, не обронив ни слова о прошедшем вечере, легла спать. Так, будто у нее появился общий секрет с Пожирателями. У неё, грязнокровки, подружки золотого мальчика, был секрет с Реддлом.
Тео выдыхает, заставляя себя успокоиться. Это можно было предвидеть. Самая жестокая из золотого трио. Или из всего Ордена Феникса?
В конце концов, как будто ты не знал, кем была настоящая Гермиона Грейнджер? Или время, проведенное за ее изучением, было потрачено зря?
— Что ты здесь делаешь? — Эдд Розье хватает Тео под локоть, резко дергая на себя и увлекая таким образом в узкий переулок.
Он всё равно что шипит и Нотт невольно ощетинивается, чувствуя опасность, исходящую от парня. Ему нужен правильный ответ на этот вопрос, совсем не обязательно честный.
Его самого пугает, как просто Эдд получает от него признание. Ему не нужно применять силу или магию. Оказывается, достаточно взгляда, будто им движет что-то большее, что не способны понять человеческие чувства. И эта неизвестность порождает внутри панику.
— Афелия сказала, что здесь будет что-то интересное. Думал, что улицы Рима — это всё ещё свободная для передвижений территория, — к счастью, Тео, выросший в подземельях, никогда не разучится искажать правду даже в самых неприятных и стрессовых ситуациях.
Розье кивает, ослабляя хватку.
Он тоже родом из подземелий и прекрасно чувствует, когда человек перед ним нечестен. Может быть они здесь по той же причине, что и ты? Эдд злится, что слова Абраксаса так основательно проникли под кожу. Он должен это проверить. А для этого придется сделать вид, что он верит Нотту.
— Орион проводит встречу на площади, а я, Вальбурга, Алектус и Сигнус его подстраховка. Можешь присоединиться или свалить, чтобы не стать помехой, — он бросает слова с абсолютным безразличием, приводя этим Тео в бешенство.
Он уже слышал этот тон: Волан-де-Морт общался подобным образом с людьми. На его памяти Розье никогда не имел такого права. Нотт отряхивает рукав в том месте, где его держал Эдд. Слишком вызывающе. Но никакой реакции не следует, провокация не достигает цели.
— Выглядит так, будто вы теряете время… — Тео прокручивает ещё несколько вариантов в голове, как можно задеть Розье. Ему действительно хочется вывести его из себя, чтобы осознать, что происходит.
Разговор заканчивается, прерываясь несколькими взрывами на площади.
— Моргана… — Эдд срывается с места как по команде. И Нотт бросается за ним, оказываясь на площади среди дыма и пыли.
Крики людей смешиваются с грохотом. Тео поражает мысль, что он попал в кромешный ад. Но следом за ней в голове возникает образ разрушающегося Хогвартса. Замок не упал в одну секунду. Школу рушили медленно и методично, убивая его друзей и знакомых. Убивая людей.
Звериная ярость порождает в нем силы для действий.
***</p>
— Посмотришь карту? — Абраксас подсаживается к Гермионе, как будто они старые друзья, подсовывая ей под нос бумагу с очертаниями города. — Ты ведь здесь недавно, какой район кажется тебе самым безопасным?
Малфой старается изобразить самый дружелюбный вид из всех, что есть в его арсенале. Будто заглаживает вину за вечер, о котором теперь никто из участников не говорит. Или пытается подобраться ближе, чтобы объяснить себе феномен, который разворачивается на его глазах: нездоровая реакция Реддла и абсолютно девиантное поведение Нотт в ответ.
— Кого ты хочешь выследить? — Грейнджер фыркает, не пытаясь скрывать, что действия Малфоя кажутся ей странными. Слишком поздно.
Вопрос времени, когда они зададут вопрос. Так какой смысл теперь притворяться.
— Гриндевальда, — усмехается с дивана Диана, за что получает сердитый взгляд. — Его людей, то есть. Ты ведь должно быть уже слышала, что они в городе.
Девушка встает со своего места, быстро подходя к столу, где сидит Гермиона, и нависает из-за её спины, начиная рассматривать карту вместе с ней.