Глава 3 «Сентябрь» (2/2)

— Как всегда бережешь свой телефон, — язвительно заметил Эндрю.

— Ты меня знаешь, — легкомысленно сказал Нил, прежде чем замереть и с опаской бросить взгляд на Эндрю.

— Да, — сказал Эндрю, скрывая неловкий момент. Он отодвинул свою тележку от того места, где прижал ее к тележке Нила. Он указал позади себя. — Я должен вернуться домой, мне завтра на работу.

— Хорошо, — сказал Нил с легким облегчением. — Я тебе напишу. Рад был тебя видеть.

— Я тоже, — ответил Эндрю, размышляя, действительно ли Нил напишет ему.

Вежливая светская беседа создавала ощущение, будто между ними постоянно расширялась пропасть. Ему было интересно, встанут ли они когда-нибудь снова на тот же берег.

***</p>

В те выходные Эндрю позвонил Би. Не из-за того, что случайно столкнулся с Нилом, хотя это немного повлияло на него, а потому что он не разговаривал с ней пару месяцев и старался звонить ей почти регулярно, чтобы наверстать упущенное.

За годы, проведенные им в Пальметто, они сблизились, но он не осознавал, как много она скрывала, пока не перестала быть его психотерапевтом. После этого между ними завязалась настоящая дружба, и он наконец-то смог преодолеть строгое разделение, которое она поддерживала между своей личной и профессиональной жизнью.

Это было откровением; он думал, что знал ее довольно хорошо, и то, что у нее была целая сторона жизни, о которой он никогда не подозревал, сначала сбило его с толку. Ему было немного обидно, что она никогда не делилась с ним, немного совестно, что он не замечал, и он был более чем немного благодарен за то, что она, в конце концов, впустила его. Она была одной из немногих, кто всегда поддерживал его решения, и ее спокойная вера в него оказалась необходимой для того, чтобы пережить его первый год в одиночестве.

Поначалу Эндрю старался не говорить с ней о своих проблемах. Она ясно дала понять, что больше не является его терапевтом; что ей нужна профессиональная дистанция от проблем своих пациентов, и поэтому она не может быть объективной по отношению к друзьям и семье. Кроме того, у него был новый терапевт; он больше не нуждался в Би, и было несправедливо обременять ее.

Только когда он заметил, что она делится с ним своими проблемами и заботами, он понял, что все еще может говорить о том, что он чувствует; не для того, чтобы свалить все на нее и выслушать ее предложения о том, как смягчить проблемы в его жизни, как это было раньше, а чтобы поделиться с внимательным слушателем, который предложит сочувствие и поддержку. Как другу.

Тем не менее, он не собирался говорить с ней о встрече с Нилом. Он начал разговор с краткого изложения того, над чем он работал на своей работе и какую книгу он сейчас читает для своего книжного клуба (она была большой поклонницей миссис Поповой и всегда смеялась над рассказами Эндрю о том, как она терроризировала всех вокруг). Затем он слушал и вставлял соответствующие комментарии и вопросы, когда она рассказывала ему о своих летних работах в саду и начале нового учебного года. Она подробно рассказала о беседке, которую ее давняя партнерша, Одри, которая была плотником по профессии, строила на заднем дворе, и о том, как они рассматривали возможность пожениться в ней теперь, когда однополые браки узаконены — в основном для налоговых льгот и гарантии того, что другой будет иметь право на их совместный дом и финансы, если что-нибудь случится с одним из них.

— Тебе лучше пригласить меня, если ты в конечном итоге свяжешь себя узами брака, — сказал Эндрю. — Я буду твоим носителем колец. — Он лежал на спине на диване, а Сэр прижимался к его груди и громко мурлыкал.

— Возможно, ты достаточно маленького роста, — размышляла она. — Забронируй отпуск в конце следующего августа; ты должен приехать в гости, даже если мы решим не жениться.

— Обязательно.

— Итак, — сказала Би, полностью меняя курс, — я поделилась достаточно, чтобы ты захотел рассказать мне, что тебя беспокоит?

Эндрю вздохнул. Он должен был это предвидеть: она всегда умела его читать, даже по телефону.

— Я столкнулся с Нилом, — признался он.

— Я слышала, что его обменяли в экси-команду Колорадо, но я не знала, знаешь ли ты.

— Ты собиралась мне рассказать?

— Только если бы ты спросил, — ответила она, что было вполне справедливо.

Он не сразу продолжил, и она позволила ему посидеть в тишине, собираясь с мыслями.

— Я не уверен, чего он хочет, — наконец сказал он.

— Чего ты хочешь? — спросила она в ответ. — Ты должен понять это прежде, чем беспокоиться о нем.

— Я… — Эндрю неуверенно замолчал. Чего он хотел? Он не позволял себе ни на что надеяться после того, как услышал, что Нил в городе, даже не позволял себе думать о возможности их воссоединения.

Би терпеливо ждала, тихонько напевая себе под нос, как она всегда делала, когда он не спешил что-то обдумывать и находил тишину слишком гнетущей.

— Я думаю, что хочу, чтобы он снова был в моей жизни, — признался он, — но я не уверен, что мне это позволено.

— Почему бы и нет?

— Я причинил ему боль, — просто сказал он. — Я оставил его позади.

— И он, возможно, не захочет простить тебя за это, — подытожила она. — Это правда. Но ты не контролируешь его поступки, только свои собственные.

— Я расстался с ним не просто так.

— Да, — спокойно ответила она.

— Разве это не значит, что я должен держаться подальше? В противном случае мы оба можем снова пострадать. Кроме того, прошло уже пять лет. Мы уже не те люди, что были раньше; стоит ли это того?

— Только ты можешь ответить на этот вопрос.

Эндрю подумал об этом и покачал головой, хотя она и не могла его видеть.

— Я не хочу оставаться в стороне. Я скучаю по нему, — сказал он ей. — Помимо всего прочего, он был моим лучшим другом, человеком, который знал меня лучше всех.

Она издала звук согласия. В этом не было ничего осуждающего, но у Эндрю сложилось отчетливое впечатление, что она сдерживала себя, чтобы что-то сказать.

— Думаешь, я совершил ошибку, когда бросил его? — спросил он, чувствуя себя защищающимся.

— Не совсем так, — медленно сказала она, задумчиво растягивая слова. — Ты сделал то, что считал лучшим. — Она сделала паузу, явно тщательно обдумывая свои следующие слова. — Мне просто иногда интересно, были ли твои причины связаны с мыслью, что ты не имеешь права иметь то, что хочешь.

— Это был его ультиматум, — хрипло сказал Эндрю. — Он и экси — комплексная сделка. Я всегда знал, что отказ от экси означает отказ и от него.

Они не обсуждали это как таковое, но Эндрю увидел надпись на стене<span class="footnote" id="fn_32112257_2"></span>, как только сказал Нилу, что он будет посещать юридическую школу, а не становиться профессионалом. Испуганный взгляд Нила и последующее уклонение от этой темы сказали больше, чем его полушутливые поздравления.

Би уклончиво хмыкнула.

— Ну, может, теперь ты увидишь, изменилось ли это?