можно, я тебе отсосу? (1/2)

Хёнджин тянет сигарет ко рту, точно ёбанный аристократ, с глубокими проступающими венами от кистей до предплечий, а Феликс тянет в рот его член, взглядывая из-под дрожащих чёрных ресниц и шумно выдыхая вдоль крепкого члена.

У Хёнджина дрожат пальцы, когда он аккуратно подпиленными ноготками проводит по линии светлых феликсовых волос, смахивает его надоевшую, криво лежащую чёлку и натягивает ахуенно узкой глоткой на свою крупную головку.

Феликс млеет, давится, расслабляет натренированное горло и полными губами обхватывает хванов ствол у основания.

– Ликс, блять, – Хёнджин матерится в блаженстве, чувствует, как переёбывает тело изнутри, дрожью и липким возбуждением с головой накрывает. Он крепко держит фильтр губами, двумя ладонями проходится вдоль феликсовых волос у корней и на пробу мелко толкается, ощущая трение губ по чувствительной коже, касания влажного языка и тепло чужого рта.

Феликс давится, хрипит утробно и ложится языком на чувствительную уздечку, размазываясь коленками по полу и сознанием по стене адекватности. Перед глазами одновременно мажет где-то от ощущений распирающей изнутри глотки, а Хёнджин затягивается глубже, под потолок, запрокидывая голову, дрожа острым кадыком, и выдыхает сизый дым, крепко прижимая одной рукой Феликса за затылок.

– Хочешь? – Хёнджин взглядывает на Феликса, и Феликс кивает с членом во рту (устраивая в душе Хвана мировой коллапс, заставляя его член возбуждённо дёрнутся), съезжает губами, обводит каждую взбухшую венку на члене, пока Хван аккуратно стряхивает истлевший пепел, опускает руку и отводит запястье вбок.

Феликсова ладошка обхватывает его горячий ствол у основания, пока тот присасывается к сигарете.

Хёнджину нравится эта картина.

Феликс облизывает сладкие от фильтра губы и целует Хёнджина прямо под основанием, выдыхая сизый тугой дым на потяжелевшие яйца.

У Хёнджина слов не находится и ствол снова дёргается, мажет по щеке Ликса вязкой смазкой, пачкая тёплую кожу (ему, правда, так поебать, когда Феликс влажными поцелуями поднимается и широким движением языка вылизывает Хвана меж бёдер, мокрыми поцелуями проходится по лобку и пачкает собственные губы о чужую естественную смазку, прижимаясь к текущей головке).

– Пиздец, Ликс.

Хёнджин вжимается хорошо вытраханной задницей в подоконник позади себя, чтоб от подступающего наслаждения точку опоры не терять, нервно тушит окурок в пепельнице и думает, как кончит в ликсово чудесное горло, если тот позволит.

– Хорошо отсасываю?

– Безумно, – со смешком выдыхает Хван, заправляет светлую прядку Феликсу за ухо и стискивает его челюсть, большим пальцем надавливая на узкий подбородок.

Феликс чуть краснеет, тяжело дышит и открывает широко рот, вытягивая язык, пальцами крепко стискивая чужие бока, когда тяжёлая тёплая головка проскальзывает вглубь, а Хёнджин заходится в частых и шумных стонах.

Феликсу нравится, он сосёт с удовольствием, мычит от блаженства и часто взглядывает вверх, ловя ответный восхищённый взгляд Хёнджина на него.

– Я хочу кончить тебе в рот, – Хван резче толкается во влажную глотку, проезжается головкой по феликсову нёбу и низко стонет, почти задыхается, когда Феликс берёт глубже и часто языком ласкает.

Феликс смотрит малоосознающим взглядом, смаргивает накатившиеся слёзы и мелко кивает, задницей окончательно садясь на пол, ладони складывая между своих ног.

Подушечками пальцев одной рукой гладит себя по вставшему члену, а второй сжимает в ладошке яйца, оттягивая вниз и дёргаясь в эмоциональном экстазе.

Хёнджин это понимает как: «дерзай», и берёт медленный разгон, вколачиваясь в тёплый рот на всю длину.

– Ох блядский боже, Ликс, – скуля и жмурясь, выдыхает Хёнджин, и игнорирует на фоне тявкающий голосящий лай Кками.

А затем резко хлопает входная дверь.

Хёнджин моментально останавливается, Феликс широко распахивает глаза, сидя на полу с членом Хвана во рту, и пережимает собственный стояк у основания.

«Это Джисон?»

«Какого хуя ты не сказал, что он придёт так рано?»