2.5 (1/1)
Холодные пальцы рук плотно обхватывают омежью шею, со всей силой сжимая и перекрывая весь кислород, дарующий жизнь. Тэхëн извивается под настойчивыми действиями, но никак не может скинуть с себя чье-то тело плотно прижимающее своим весом сверху. Карамельные глаза в страхе открываются, пытаясь разглядеть того, кто заставляет звезды плыть перед глазами, а лёгкие сжиматься до режущей, горящей от недостатка лишнего вдоха боли. Размытые, но такие родные черты омеги, папы, что принёс его в этот мир, сейчас же безжалостно отбирающим жизнь, сразу же вводят в непонимания и даже отрицание всей ситуации вокруг. Руки обхватывают запястья, стараясь снять с себя крепкую хватку ледяных пальцев, а слезы текут дорожками по светло-розовый щекам, перетекая на подушку и мгновенно впитываясь в ткань. Омега безжалостно смотрит в увеличенные зрачки карих глаз, усмехаясь от противостояния своим действиям, зная наверняка, что у него огромное преимущество в этой борьбе. Лёгкие разрываются, не получая и капли желанного для жизни кислорода. Ноги пытаются ударить и убрать с себя осекающееся лицо, безумно улыбающееся своим действиям, однако сил совершенно нет, даже на то, чтобы держать веки открытыми и продолжать смотреть на этот кошмар, заполонивший совершенно всё вокруг.
— Ты должен прийти в мой мир, — словно шипение змеи, этот голос отдаётся миллионы раз, снова и снова возвращаясь назад. — Любым способом, ты придёшь ко мне.
Сердце бешено стучит в груди, словно его загнали в клетку без права на выбор. Тонкие пальцы отпускают запястья, больше не удерживая, а всего лишь безжизненно спадая на белоснежную постель. Слезы перестают литься из карих глаз, веки плотно сжимаются, не выдерживая напора леденящих душу рук, окончательно разрывающих на куски. Последняя надежда на спасение вместе со всеми силами улетучивается за считанные секунды, оставляя горькое послевкусие глубоко внутри.
♟ ♟ ♟ ♟ ♟
Чимин неторопливо вставляет достаточно странной формы ключ в скважину, поворачивая несколько раз до упора. Рука касается толстой ручки, дергая на себя и наконец-то приоткрывая проход в светлый мир, окутанный зеленью и свежим, слегка влажным воздухом. Пальчики пробираются дальше, сквозь маленькую щель к цепям, плотно скреплённых замком, сдерживающих двери практически на месте. Второй ключ входит в тяжёлый замок, омега вдыхает любимый вкус природы, наслаждаясь долгожданной свободой, однако холодное остриё тут же встаёт сзади шеи, не давая продолжать свой побег. Лёгкая улыбка возникает на светло-розовых губах, омега чувствует знакомое прикосновение и медленно отпускает ключ, вытаскивая руку из щели, и постепенно поворачивается, расчерчивая тонкую царапину остриём вокруг шеи, к противнику, строго смотрящему на двери позади, словно проклиная изнутри этот никчёмный металл, сломавший множество жизней.
— Что ты с ним сделал? — рычит, прижимая нож ещё ближе, заставляя голубую кровь потечь к ключицами и ниже, снова показывая сущность того, кто перед ним.
— Не волнуйтесь, он не умрет, если остановите кровь и обработаете рану. Я не успел навредить слишком сильно, — усмехается, смотря точно в серо-зелёные глаза. — А Ваш омега сможет помочь, вижу у него есть опыт, — переводя взгляд на юную фигуру, осматривающую тело, лежащее на полу в луже бардовой крови.
— Ты умрешь прямо здесь и сейчас, — твёрдо объявляет приговор, заводя лезвие глубже.
— Отец стой, — негромко зовёт без капли паники, аккуратно поправляя пепельные волосы лежащие на лице и заправляя мокрые пряди за ухо, вызывая некое удивление в янтарных глазах.
— Что ещё? — немного грубо, не спуская взгляда с ненавистному всему сердцу северянина.
— Он знает слишком много для обычного омеги. Лекарей во дворце нет, а он… — задумывается, ещё раз прокручивая в голове свою мысль. — Похож именно на того, кого нам не хватает, — слегка зажимая ладошкой кровоточащую рану.
— А если я его убью? — чуть ли не прерывает, задавая вопрос альфе и избегая незнакомого омегу, не находя никакого смысла в таких словах.
— Значит умрешь следом, — соглашается с Лино, понимая, что это самое правильное решение в такой ситуации.
— Я не помогу ему. Ни за что, — чётко давая понять, что это плохая идея. — Проще убить, чем вернуть к жизни.
— Как только он выздоровеет, то ты сможешь уйти. Пойти туда, куда тебе нужно, — уговаривает, стараясь не терять ни одной драгоценной секунды. — Хочешь, бери мою стражу и убирайся, но только после того, как Юнги станет лучше.
Хосок замечает, как задумчивый взгляд янтарных глаз переходят с него на альфу, продолжающему без сознания лежать в крови, вытекающей снова и снова. Чимин внимательно осматривает его и омегу, сидящего рядом, со всей любовью смотрящему в безответное лицо. Лезвие прижимается всë сильнее, заставляя думать быстрее, а темно-голубая кровь полностью покрывает своим цветом хлопковую рубашку. Дышать под таким напором становиться тяжелее, Чимин пытается слегка отклониться назад, однако альфа подходит только ближе.
— Я правда смогу уйти? — серьёзно задаёт вопрос, продолжая следить за переливающейся кровью на каменном полу.
— На все четыре стороны, — дополняет,
давая понять, что не лжёт. — Почему стоишь просто так? Хочешь умереть сейчас? — скалится, повышая голос, ведь Чимин продолжает молчать о своём решение, а заточенный нож в руках, убивших множество северян, обладает безграничным желанием перерезать это горло одним движением.
— Не понимаю, усложнил себе жизнь или упростил в разы, — ехидничает, не обращая совершенно никакого внимания на острый металл, так и не ушедший с тела, слегка улыбаясь, как и прежде в серо-зеленые глаза.