Часть 2 (1/2)

— Значит, ты до сих по не разговаривал с Гвен? — спросил Уилл на следующий день, чтобы подбить Мерлина рассказать историю до конца, и поудобнее устроился с миской попкорна.

— Что я должен был сказать? Как он тебе по шкале от одного до десяти? — сухо спросил Мерлин, прижимая холодный компресс к гудящей похмельем голове. Ещё только сочельник, первый официально праздничный день, а Мерлин уже поклялся никогда больше не пить. Он чувствовал близкое дыхание смерти. — Она явно расстроилась из-за ссоры с братом, быть может, выпила больше, чем следует, а затем случайно наткнулась на Артура, которому, собственно, достаточно просто стоять на месте и ничего не делать, чтобы кто-нибудь возжелал с ним переспать. А попасться на месте преступления лучшему другу с работы и парню, в которого она по уши влюблена — это вообще последнее, чего бы ей хотелось. Зная Гвен, я уверен, что она сейчас прячется под кроватью и клянётся больше никогда не выходить из дому.

— Блин, Мерлин, твоя работа — это что-то невероятное, — вздохнул Уилл, очевидно, игнорируя драматическую повесть Мерлина о разбитых сердцах и унижениях, потому что взгляд его мечтательно затуманился. Затем он спохватился.

— Так когда твой парень приезжает?

— Он не мой парень, — так ожесточённо заявил Мерлин, что Уилл удивлённо заморгал. Мерлин кашлянул.

— В общем, Артур должен появиться в течение часа. Его сталкер, похоже, прислал ему подарок на Рождество. Освежёванного кота. Артур не обрадовался, тем более, что у него аллергия на кошек. Он чихал мне в трубку и ныл целое утро. У него был голос, как у слонёнка из «38 попугаев».

Уилл фыркнул.

— Он любитель повыёбываться, да? — сказал он, качая головой.

— Эй, — тут же перебил Мерлин, прекращая улыбаться и хмурясь. — Ты это брось, понял? Артур нормальный. Не говоря уже о том, что он мой начальник, поэтому пока он здесь, не вздумай что-то нибудь выкинуть. Не забудь, ты обещал вести себя с ним очень примерно.

— Я обещал? Это когда же?

— Уилл.

— Ладно, ладно, божечки, только отвали, — сказал Уилл, расплываясь в своей фирменной широченной бесячей улыбке. — Буду хорошим мальчиком. Обещаю. Я даже схожу куда-нибудь пообедать, чтобы у вас было время побыть вдвоём.

— Хорошо, — кивнул Мерлин, чувствуя неприязнь к самому себе за то, что воспринял всё это так близко к сердцу. — А я, пожалуй, пойду сяду у окна и покараулю его. Он должен прибыть инкогнито.

Именно так, по словам Леона, и было. Леон лично наставлял Артура держаться в тени во время поездки, а Мерлин был убеждён, что единственный способ заставить жадного до чужого внимания Артура смешаться с толпой — это как раз пригрозить ему смертью.

Впрочем, когда Артур подкатил к дому Мерлина на белой спортивной тачке, эта уверенность Мерлина тут же рассеялась.

— Как тебе? — спросил Артур, когда Мерлин вышел его встретить, и выпятил грудь с такой гордостью, будто лично её собирал. Мерлин, который, как и многие, любил хорошие автомобили, оглядел изгибы Мазератти с искренним удовольствием, затем повернулся к Артуру и заметил:

— Она привлекает слишком много внимания, выпендрёжник.

— В том и смысл, — подтвердил Артур. — Если тратишь так много денег на машину, просто кощунство выбирать более скромную.

— Артур, на тебя охотится психопат. Ты тут вроде как прячешься. Тебе не кажется, что следовало приехать на чём-нибудь, что обычно водят настоящие люди из Эалдора? На Шкоде, например?

— Не произноси при мне это слово, — пригрозил Артур, подняв палец, чтобы подчеркнуть серьёзность сказанного. — И я не сдам её обратно. Мы породнились. Я даже дал ей имя, правда, Хенгрен?<span class="footnote" id="fn_30981149_0"></span> — проворковал Артур, поглаживая машину по капоту. Мерлин готов был поклясться, что автомобиль влюблённо выгнулся под его прикосновениями.

Присмотревшись, Мерлин ощутил в груди какое-то знакомое чувство, но не сумел его опознать. А ещё — к своему удивлению — обнаружил, что в машине есть кто-то ещё.

— Что за… Майрор<span class="footnote" id="fn_30981149_1"></span>?! — неверяще спросил Мерлин, после чего обернулся и посмотрел на Артура, как на идиота. — Блядь, Артур, ты притащил с собой Майрора? Какую часть из «залечь на дно и не говорить никому, что ты здесь» ты не понял?

— Ну ты же не думал, что я сам сяду за руль? — ответил Артур, будто сама идея, что он сам поведёт машину, была абсурдной донельзя. — Для кожаных перчаток жарковато, а руль мне ладони натирает.

— Я буду напоминать тебе об этом разговоре каждый раз, когда ты будешь называть меня девчонкой, — искренне сказал Мерлин, он даже достал телефон, оставил себе заметку и засунул телефон обратно в карман. — И чтоб ты знал, у меня есть машина, которую можно было взять.

— Если ты хочешь, чтобы я добровольно подверг себя смертельной опасности, разрешив тебе вести тачку, то ты в высшей степени придурок.

— Уж я-то, не чета натёртым ладошкам, неплохо вожу машину, — парировал Мерлин, затем наклонился к Майрору и извиняющеся улыбнулся:

— Здравствуйте, извините за неудобство, но сейчас вы не нужны, можете ехать домой, если хотите. Приятных праздников. Сделайте миссис Майрор и малышке Майрор сюрприз на Рождество.

Майрор одарил Мерлина пустым взглядом, с которым он, похоже, не расставался, пока Артур не фыркнул вслух и тоже не наклонился к окну, коснувшись тёплым плечом плеча Мерлина.

— Делай что он говорит, Майрор. Только оставь мои вещи… Мерлин их донесёт. Ах да, и постарайся не сообщать маньякам-преследователям, где я. Молодец, — затем Артур выпрямился и посмотрел на Мерлина.

— Ну вот, — сказал он тоном невинно пострадавшего. — Теперь ты доволен, Мерлин?

— Прыгаю от радости, — вздохнул Мерлин, пытаясь вытащить тяжёлый чемодан от Луи Виттон из багажника. Артур снова издал вздох мученика и извлёк его одной левой.

— Правда, Мерлин, ты как дожил до своих лет? Ты будто притворяешься. Нельзя же на самом деле быть таким бесполезным.

Уставившись на Артура, Мерлин ощутил, как магия течёт в нём, хлынув в мышцы, будто ручей. Затем он нагнулся и подхватил чемодан с такой лёгкостью, словно он был абсолютно пуст.

Артур явно был шокирован.

— Пойдём, я тебе покажу дорогу, — лучезарно сказал Мерлин, — и представлю моей маме. По какой-то причине она ждёт тебя с нетерпением.

Артур поднял голову, и на его лице мелькнуло выражение, которое Мерлин не особенно понял.

— Вообще-то мне сначала нужно кое-что сделать, — задумчиво произнёс Артур, открывая пассажирскую дверь Хенгрен. — Квартира 17-а, да? Я приду минут через десять. Майрор, я скажу, куда ехать.

— Постой, куда ты собрался? — спросил Мерлин, но Артур уже захлопнул дверь и умчался раньше, чем успел дать бы дать ответ.

Как и обещал, Артур вернулся почти ровно десять минут спустя и быстро постучал в парадную дверь. Мерлин поморщился, услышав, как мать торопится открыть, и понимая, что повторное её с Артуром знакомство обернётся катастрофой, потому что если он и был в чём уверен, так это в том, что Хунит Эмрис придёт в полный восторг.

И Мерлин не ошибся.

— Для вас, — очаровательно сообщил Артур, стоя на пороге из квартиры с самым большим букетом цветов для Хунит, который Мерлин когда-либо видел.

К удивлению Мерлина, Артур переоделся в очень строгий костюм, а его волосы, очки-авиаторы и зубы сияли перед Хунит как керамическая плитка в рекламе мистера Пропера.

Мерлин, который запихивал вещи Артура в шкаф — брюки Уилла вечно путали его с сушилкой — выглядел по сравнению с ним особенно нелепо. Его одежда помялась, запылилась, а воняло от него смесью запахов дохлой кошки и старой бабки.

Вытирая пыль со скулы, Мерлин злобно смотрел, как Хунит счастливо принимает цветы, глядя мягко и тепло, а затем глубоко вдыхает их аромат. Если бы Мерлин не знал Артура, он мог бы поклясться, что тот подкатывает к его матери.

— Ох, они просто чудесны. Это прекрасный жест, — искренне сказала Хунит. — Очень мило с вашей стороны, Артур. Входите, пожалуйста.

— О, не обращайте внимания. Это меньшее, чем я могу заплатить за вашу гостеприимность, Хунит, — ответил Артур, выкручивая флирт на максимум, и одарил её сияющей улыбкой. Мерлину захотелось закатить глаза, отвесить придурку подзатыльник и сказать ему, что притворяться дружелюбным выйдет с кем угодно, но не с его мамой.

Когда Хунит улыбнулась Артуру в ответ и нежно потрепала его за щёку, Мерлин уже понял, что все надежды рухнули.

— Ты хороший парнишка, — сказала она с материнской ласковостью, и Мерлину предстала довольно приятная картина краснеющего от смущения и удовольствия Артура.

— Проходи и садись за стол, скоро подадим обед. Мерлин, дорогой, накроешь на стол?

Мерлин вздохнул. Даже в собственном доме ему приходилось ублажать Артура.

— Да, мам, — исполнительно сказал он, раскладывая перед Артуром салфетку и наблюдая, как Артур ухмыляется и бессовестно потягивается, закидывая руки за голову, словно прохлаждаясь в гамаке.

— Мерлин, не забудь подставки, — окликнула Хунит из кухни.

Артур широко улыбнулся.

— Да, Мерлин, пошевеливайся, — сказал он, постукивая по столешнице с видом, чрезвычайно довольным жизнью. — И захватите мне водички по пути, официант. У меня в горле пересохло.

— Возможно потому, что вместо головы у тебя давно уже задница, — пробормотал Мерлин себе под нос и удивился, так как Артур весело фыркнул в ответ.

Наблюдая на лице Артура неподдельное и безудержное счастье, Мерлин вдруг осознал, как редко Артур на самом деле смеётся. Это было грустно, и Мерлину захотелось всеми силами продлить момент, когда у Артура вот такое выражение лица, как сейчас.

И тут Мерлин застонал про себя. Поразительно, каким же он стал нелепым.

— У нас сегодня жареный ягнёнок, надеюсь, Артур, ты не против, — сказала Хунит, вынося огромнейший окорок в жизни Мерлина. Удивительно, как он вообще влез в духовку. Мерлин даже не был уверен, что это именно ягнёнок, но пахло изумительно. Поймав взгляд матери, которая принялась разрезать блюдо, Мерлин улыбнулся. Она явно приложила к этому кучу усилий.

— Это моё любимое блюдо, Хунит, и выглядит замечательно, — сказал Артур довольно искренне и наклонился вперёд в предвкушении. — Мерлин очень живописно рассказывает о том, как чудесно вы готовите, и похоже, что я вынужден с ним согласиться.

— Ты согласен со мной? — с наигранным удивлением сказал Мерлин, усаживаясь рядом с Артуром и накладывая ему жареную картошку. — Мам, звони срочно в полицию, тут Артура подменили.

— Мерлин, не дразни гостя, — мягко предупредила Хунит, заставляя Артура довольно ухмыльнуться и беззвучно произнести «Да, Мерлин, не дразни меня», как только Хунит отвернулась. Ещё хуже было то, что Хунит хлопотала над Артуром как над любимым дитём весь обед, отрезая ему лучшие кусочки мяса и отдавая мерлинову порцию картошки, потому что он посмел отметить, как это вкусно.

Выпятив грудь, Артур купался в лучах внимания и вредно улыбался Мерлину во время десерта, на который Хунит отрезала ему ещё кусочек своего фирменного яблочного пирога.

— Хватит выглядеть так самодовольно, — прошипел Мерлин, когда мама вышла за пределы слышимости на кухню, — меня она любит больше.

— Это вряд ли, — ответил Артур, с порочным видом слизывая крошки с вилки. — Хунит, без сомнения, умная женщина, она не упустит случая поменять предпочтения.

— Я первым её увидел, руки прочь!

Артур на это только ухмыльнулся.

— Ну что ж, твоя квартира… ничего так.

Мерлин закатил глаза. Он знал, что Артур так не думает.

— Она размером с твою гостиную, — заметил он, и это была правда — он померил шагами.

— Да, но вы приложили много усилий, чтобы оптимизировать пространство, — предпринял ещё попытку Артур.

Мерлин осмотрел забитые доверху книжные полки, теснящиеся фоторамки на стене и крохотную кухоньку, в которую даже не влезала стиралка, и снова повернулся к Артуру, приподнимая бровь.

В ответ Артур стукнул локтем по столу.

— Что ты уши развесил, как капустные листья? — рявкнул Артур. — Это был последний раз, когда я пытался вести себя вежливо с тобой.

— Вот это и есть твоя вежливость? — серьёзно уточнил Мерлин. — И я предупреждал тебе, что нельзя так говорить про мои уши. Я нажалуюсь в отдел по работе с персоналом.

— А я скажу им, что у меня бесполезный слуга, который только и делает, что портит мне жизнь.

— Помощник, — привычно поправил Мерлин. — И несмотря на твои вечные жалобы, ты всё ещё держишь меня при себе.

— Что тут скажешь, Мерлин, — пожал плечами Артур, разводя руками. — Ты как венерическая болезнь. Очень раздражаешь и от тебя трудно избавиться.

— Ну да, тебе ли не знать, ты, видать, подхватил не одну… ай, дебил! Больно! — завопил Мерлин, хватаясь за порозовевшее ухо, по которому Артур безжалостно щёлкнул.

Артур лишь мило улыбнулся и принял невинный вид, когда Хунит вернулась в комнату с подносом горячих и дымящихся мясных пирожков.

— Кому-нибудь добавки?

— О, да, пожалуйста, — восторженно сказал Артур, с нетерпением протягивая тарелку.

— Понадобится ещё одна дырочка в ремне, — пробормотал Мерлин, потирая ухо, и заработал ещё один тычок в рёбра от вилки Артура.

Хунит снисходительно улыбнулась обоим.

— Мерлин, дорогуша, покажешь Артуру, где его место? Убедись, что ему будет комфортно там ночевать.

— Ещё раз благодарю, Хунит, — сказал Артур, поднимаясь и снова активизируя всю свою привлекательность в одной из сокрушительных улыбочек. — Уверен, что всё будет идеально.

Привлекательность явно не распространялась на Мерлина, потому что, стоило Мерлину продемонстрировать свою комнату, Артур скорчил рожу и сказал только:

— Боже, Мерлин, ты что, живёшь в таком бардаке?

— Ой, отвали, — сказал Мерлин, пихнув Артура в бок. — Не все из нас такие важные шишки, чтобы иметь горничную, личного тренера, шеф-повара, подтирателя задницы в туалете…

— Ха-ха, — сухо сказал Артур, поднял брошенную на незаправленную кровать рубашку и протянул её вперёд двумя пальцами как грязный подгузник. Он даже наморщил нос.

— Серьёзно, я столько синтетики в жизни не видел. Как будто в магазине Фамилия взорвалась бомба.

Мерлин нахмурился, отбирая оскорблённую рубашку и прижимая её к груди будто в попытке утешить. Рубашка отчётливо к нему прилипала.

— Заткнись. К твоему сведению, в Фамилии бывает достойный трикотаж. Ой, а здесь не садись… — предупредил Мерлин, потому что Артур намеревался усесться на ближайший табурет. Зависнув в полуприседе, Артур нахмурился, ведь он и его задница обычно не останавливались на полпути.

— Это схуяли? — требовательно уточнил он, раздражаясь.

— Потому что тут любит сидеть Архимед. Он очень сердится, когда кто-то занимает его место, — со знанием дела растолковал Мерлин.

— Архи… кто? — в замешательстве переспросил Артур. С этими словами он повернулся к табурету, уже готовый на его опуститься, и тут раздался пронзительный звук, напоминающий визг, и в правую ягодицу Артура вонзился клюв.

— Ай! Какого ещё хрена? — завопил Артур, обернулся и схватился за свой бедный зад, воззрившись на ухающую птицу, которая сидела на своём месте и хлопала крыльями.

— Что за херня? — воскликнул Артур, в ужасе указывая на неё. — Откуда, блин, взялась птица? Секунду назад её тут не было. Блядь, зачем тебе вообще эта птица?

— Чтоб ты знал, это моя сова, на которую ты только что чуть не сел. И последи-ка за языком. Не хочу, чтобы ты научил её дурному.

— Дурному? Как насчёт научить этого блохастого голубя не клевать людей в зад? Или это не считается за дурное? — огрызнулся Артур. — А я буду выражаться как мне угодно, придурок. Это же сова, а не попугай. Она не будет повторять за мной плохие словечки.

— Он вполне может, — объяснил Мерлин, вытягивая руку, чтобы Архимед мог на неё перепорхнуть, и самодовольно ухмыляясь, потому что Артур взвизгнул и замахал руками над головой, спасаясь от хлопающих крыльев. Когда Архимед грациозно приземлился, вцепившись в руку Мерлина когтями, Мерлин любовно погладил его по перьям.

— Вообще-то он очень умный, — гордо сообщил он Артуру. — Он умеет гудеть заставку из Доктора Кто и приносить газету по утрам. Пока он научился красть только СПИД-инфо, так что до меня доходят исключительно новости про семью Кардашьян. Я пытался натренировать его на «Аргументы и факты», но видимо, ему нравится колонка анекдотов. А ещё он обожает сериалы. С ума сходит, если я переключаю канал.

— Ебать, домашняя сова-сериаломан, — вслух сказал Артур больше себе, чем Мерлину, будто удивляясь, как у Мерлина это получается. — Только ты мог завести себе ебучую сову-сериаломана. Я даже не удивлён.

Присев на край кровати, Артур продолжил:

— Скажи, что мне не придётся делить комнату с этой хернёй. И что у меня будет кровать. Мне необходима нормальная кровать.

— Не переживай, Маленький Принц, он же сова. Он будет охотиться всю ночь, как это и делают совы. А спать будешь на кровати, на которой ты сидишь — это, кстати, моя, — так что радуйся, что я не поселил тебя в мусорке на улице. Местные бомжи очень ревностно охраняют свою территорию.

— Я что, буду спать в твоей кровати? — спросил Артур странным голосом, интонацию которого Мерлин не понял. Мерлин посмотрел на него и кивнул в ответ; к его лицу прилила кровь, потому что изо всех сил он пытался не представлять Артура в своей постели.

— Это пиздец, но да, — сказал Мерлин, надеясь, что он не слишком раскраснелся. — Я могу переночевать на полу. Вряд ли можно уступить тебе комнату Уилла, потому что один дьявол знает, что за мерзости у него там хранятся, и я точно не выгоню собственную маму. Она, конечно, предлагала, но у неё спина пошаливает, а пол — это очень вредно для…

— Не идиотничай, Мердин. Я не занял бы комнату твоей мамы. Даже слышать об этом не хочу. Она и так достаточно гостеприимно согласилась меня принять. Уже сделала для меня больше, чем любой человек в мире.

Вот так Артур умел превращаться из грязи в князи во мгновение ока.

Улыбнувшись ему, Мерлин постарался обуздать тёплый вихрь в своём сердце.

— Так что, знакомые Леона выяснили, кто твой таинственный преследователь? — спросил он, дружелюбно присаживаясь рядом с Артуром. — Тебе больше не присылали оды про поедание твоих органов? Потому что я ещё с прошлого раза не оправился. До сих пор тошнит при виде сосисок.

— Леон занимается этим делом, он сообщит, если будут новости. Я всё ещё думаю, что это фигня, все эти игры в прятки. Вообще-то у меня есть личная жизнь. Мне надо посещать вечеринки. На прошлой неделе издатель почти организовал мне свидание со Скарлетт Йоханссон. Теперь уже, наверное, поздно. Она наверняка ушла и удовлетворилась этим кобелём Джейком Джилленхолом. Он трахает всё, что движется.

— Не пизди, — просто сказал Мерлин. — И мне нравится Джейк Джилленхол. Он довёл меня до слёз «Горбатой горой».

— Тебя до слёз даже сильный ветер доводит, девчонка, — нагрубил Артур, поднимаясь на ноги. — Ладно, мне нужно в уборную. Скажи мне, что туалет не на улице и не в виде ночного горшка.

— Ты можешь быть удивлён, но даже в частные дома уже провели канализацию, — сухо сказал Мерлин. — Туалет налево по коридору. А, и свет не работает, поэтому используй фонарик. Это почти как лазить по пещерам — просто не забывай целиться в унитаз и не ударься головой о нижнюю полку.

— Боже, Мерлин, я ведь не полный идиот, — раздражённо сказал Артур. И тут он столкнулся в коридоре с Уиллом в дырявых семейниках, которые было бы очень нежелательно демонстрировать широкой общественности.

— Уильям, — чопорно произнёс Артур, с неодобрением оглядывая его полуодетую фигуру.

— Андрей, — поприветствовал Уилл, в свою очередь оглядывая пафосный наряд Артура, прежде чем уточнить:

— Ты на похороны собрался или что?

Мерлин высунул голову в коридор.

— Уилл, в последний раз прошу, надень, пожалуйста, штаны, — отчаянно попросил он.

— Да ладно, будто я не радую твой взор, — сказал Уилл, вставая в позу и напрягая мышцы, пытаясь, как предположил Мерлин, выглядеть сексуально, но в итоге принимая очень забавный вид. Прервал его дверной звонок, который спас их взгляды от дальнейшего надругательства, а Уилл завопил:

— О, это, наверное, моя посылка!

Артур покачал головой, наблюдая, как Уилл унёсся забирать почту. Судя по писку, который донёсся до Мерлина от почтальонши на пороге, Уилл не потрудился-таки встретить её в брюках.

— Серьёзно, почему ты всё же с ним спишь? — в замешательстве спросил Артур. — Даже ты мог найти кого-нибудь получше, Мерлин, а это уже кое о чём говорит.

— Я уже говорил, что с ним не сплю, — сказал Мерлин, хотя, даже если бы и спал, он всё же видел зерно правды в словах Артура. — Он мой лучший друг.

— Ты с ним живёшь.

— А ещё я живу с мамой. Тут тебе не любовное гнёздышко, — заметил Мерлин. — Мы с Уиллом выросли вместе. Моя мама заботится о нём с тех пор, как в нашем детстве его папа погиб на войне в Ираке. Он был солдатом. И вот, после того, как он умер, моя мама оформила над Уиллом официальное опекунство. Он мой брат по всему, кроме крови. Теперь мы можем, наконец, закрыть тему с парнями?

— Ладно, — сказал Артур, но в голосе его не появилось убеждённости. Вернувшись в комнату Мерлина, Артур снова сел на кровать. Похоже, вид полураздетого Уилла заставил его забыть об естественных нуждах.

— Ну и что мне тут делать?

— Леон строго-настрого приказал мне не выпускать тебя из дому, так что могу предложить Монополию или Эрудит, — сказал Мерлин, роясь под кроватью. Затем он вытащил пыльную картонную коробку и сказал:

— О-о, у меня ещё есть Операция. Она всем нравится. Ну и всегда остаются крестики-нолики и Морской бой, так что…

— Скарлетт Йоханссен, — с сожалением простонал Артур, обращаясь, судя по всему, к плакату футбольного клуба «Арсенал». — Я мог бы сейчас быть на свидании со Скарлетт Йоханссен.

— Супер-викторина? «Угадай кто»? — продолжал Мерлин, не слыша Артура, потому что голова его всё ещё торчала под кроватью. — Может, магнитная рыбалка? Мне кажется, где-то там у меня ещё валяется Дженга, но Архимед однажды напугался, когда она развалилась, и расклевал дощечки, так что не уверен, что в неё получится сыграть.

— Святые пельмешки, да что угодно. Только заткнись, — сказал Артур, безнадёжно отмахиваясь, и тут он заметил что-то странное на столе Мерлина. Уронив челюсть, Артур указал на это нечто в смятении.

— Что это за херотень? -спросил он, показывая на жалкого вида розовую рождественскую ёлочку, которая клонилась под тяжестью единственной игрушки.

— А, это Родни, — сказал Мерлин, поднимаясь и отряхивая колени от пыли, и с любовью посмотрел на потрёпанное крохотное деревце.

— Родни? — повторил Артур с таким выражением, которое обычно принимал, когда Мерлин в очередной раз делал что-то непотребное. — Ты назвал свою новогоднюю ёлку Родни?

— Ну, она с нами с самого детства, — объяснил Мерлин, будто тут не было ничего необычного. — Она часть семьи. Логично, что у неё есть имя. Она вроде тётушки, которой у меня никогда не было. Её фонарики уже не включаются, но когда они работали, выглядело очень круто. Если так подумать, она, наверное, старше меня.