Глава 5. …И его ужасные последствия (2/2)
Взмах волшебной палочки — и кружка наполняется водой. Еще один — и подплывает по воздуху прямо в мои трясущиеся руки. Одновременно с этим подушка под головой увеличивается в размерах, приводя меня из положения лежа в положение сидя.
— Пей, слабак, — равнодушно указала моя сиделка. — Лонгботтомы продержались намного дольше, — бросила она, вставая и рассеивая за собой кресло. — Если не хочешь составить им компанию в Мунго, больше не зли Повелителя так сильно, — резюмировала она на прощанье и ушла.
Но в одиночестве я пробыл недолго. Очень скоро прибежал Хвост, с жадным любопытством старого любителя злых шуток рассматривая меня. От него я узнал, что как только Волдеморт прекратил поддерживать круциатус, то я тут же умудрился потерять сознание. Причем сделал это настолько надежно, что чтобы привести меня в сознание, потребовались не только лечебные чары, но еще зелья и визит колдомедика.
Кстати, именно вызванный учителем Питер отволок сюда мое тело. Именно он раздевал и отмывал меня от вполне естественных последствий пытки. Чистил одежду. За как раз на такой случай разработанными и сваренными Снейпом зельями бегала Лестрейндж. Отпаивали меня вдвоем. И делали они это с вечера понедельника по пятницу, то есть казавшийся вечностью пятиминутный сеанс круциатуса обошелся мне в четыре дня беспамятства.
Ночью, под храп Хвоста, я впервые серьезно задумался о том, а правильно ли я поступил, пойдя на службу к Темному Лорду.
Да, я знал, на что шел. Да, был в курсе, что особой любви Темный Лорд не питает ни к кому. Но мало ли таких людей? Зато служба ему мигом решала множество моих проблем. Потом, пообщавшись подольше, в моем восприятии Волдеморт мигрировал от ”самодур-начальник, с которым, в принципе, можно ужиться, если соблюдать нехитрые правила” до ”медведь, к которому ты упал в берлогу; что бы ты ни делал или не делал, на тебя могут в любой момент напасть и сожрать”. Но несмотря на все пытки, что были раньше, я почему-то подсознательно продолжал быть уверенным, что со мной-то, с таким незаменимым и уникальным, главным героем истории моей жизни, совсем уж страшного ничего не случится. И что я смогу использовать девятый вал ”Темный Лорд” в качестве трамплина.
Все мои надежды — полная чушь. Темный лорд добр и безопасен как атомная бомба с неисправным детонатором. Если Волдеморт захочет, просто захочет, без всякой к тому серьезной причины, меня убить, то он без каких-либо сомнений убьет меня. И никто меня не защитит. Цена за ”крышу” оказывается какой-то непомерно высокой…
Да. Я стал бояться Волдеморта. Если раньше я его опасался, как мощный инструмент, требующий уважительного и аккуратного обращения, то теперь стал просто бояться. Как что-то, на что никак не можешь повлиять.
Отдыхать мне долго не дали. В воскресенье, если я не ошибся при подсчете дней, Волдеморт в первый раз после случившегося вызвал меня к себе. С удовлетворенной улыбкой отметив, как я непроизвольно дернулся при виде него, Темный Лорд строго произнес:
— Больше не заставляй меня жалеть, что я взял тебя в ученики, Крэбб!
— Да, Учитель, — с максимальной искренностью и подобострастием в голосе низко поклонился я. Может быть, кто-то такое поведение и счел бы унизительным, но мне ”урок” пошел впрок. Голос гордости без остатка забивал страх.
— Надеюсь, повторения не потребуется?
— Нет-нет, Повелитель, — замотал я головой.
— Хорошо. Присаживайся, — с пугающей мягкостью в голосе произнес Волдеморт, и позади меня выросло кресло.
— Как выяснилось, твои знания опасно неудовлетворительны, поэтому ответь мне на следующий вопрос… — и дальше началось нечто среднее между собеседованием и экзаменом.
Много ли требуется времени умному профессионалу, чтобы провести ”срез знаний” по своему предмету? А если это срез знаний, считай, за все шестнадцать лет жизни? Оказалось, не так много, как кажется на первый взгляд, но и не так мало, как хотелось бы нам обоим. Но надо отдать должное, в этот раз Волдеморт серьезно подошел к своим обязанностям учителя. Следующие полторы недели свой жизни он посвятил мне и только мне. С утра до вечера Темный Лорд вразнобой задавал вопросы по абсолютно всем аспектам знаний о магическом мире: начиная с чар за первый курс и заканчивая традициями и генеалогическим древом Крэббов и родственных им семей. Отвечать я должен был быстро, не раздумывая. Если что-то в качестве ответа можно было продемонстрировать — это нужно было демонстрировать. Если нельзя, к примеру, зельеварение — то подробно описать в теории. В общем, как оказалось, СОВ мне пришлось сдавать повторно, причем куда более требовательному экзаменатору, прерываясь только на еду, короткий сон и прием зелий.
День за днем отвечая, колдуя, снова отвечая и снова колдуя, я с удивлением и гордостью осознавал, как же много всего разного я выучил за эти годы. Понимал это и Волдеморт, потому что с каждым последующим днем он все меньше и меньше на меня злился. Выражалось это в том, что мои ответы Темный Лорд не просто выслушивал, но еще комментировал и дополнял деталями. Почти всегда очень интересными и важными, из разряда ”об этом в учебниках не пишут”.
Правда, не сказать что я от всего этого был в таком уж восторге. Ведь даже просто находиться в одном помещении с Волдемортом мне было жутко. ”А как иначе, если этот человек только что чуть не убил меня за… всего лишь дурную весть? А если бы я получил по совокупности среднее ”слабо”? Волдеморт заавадил бы меня на месте или сначала опять бы пытал?”
Конечно, никто не может знать все. Вот и в моем образовании обнаружились серьезные перекосы. Кое-что я знал великолепно, например, ту же хогвартскую программу и боевую магию своего уровня, а в чем-то, ожидаемо, были серьезные пробелы. И это все с учетом того, что я пять лет не в плюй-камни играл, а почти непрерывно добирал недостающую мне информацию об окружающем мире! К сожалению, некоторые вещи просто невозможно выучить из книг, а про некоторые — спрашивать неприлично или стыдно. В итоге, по вполне очевидным для меня (и, слава Мерлину, не для Волдеморта) причинам, основные проблемы касались традиционных поведенческих алгоритмов, а также тех знаний, которые передаются из уст в уста от отца к сыну.
К вечеру девятнадцатого сентября с некоторым довольным неудовольствием Волдеморт закончил проводить зачетную неделю. Почему такие сложные эмоции? Да потому, что, с одной стороны, по результатам экзамена все оказалось не так плохо — ученик великому волшебнику достался вполне прилежным и знающим. С другой, получается, что наказан я был как бы несправедливо…
Естественно, ждать каких-то извинений от Темного Лорда было бессмысленно. ”Это не я чуть тебя не убил, это ты сам виноват, что меня разозлил”, — всем своим видом всю неделю показывал Волдеморт. ”Ну да. В бюджетной версии за пряник и отсутствие кнута сойдет”, — попробовал сыронизировать внутренний голос, но мне было не до его подколок, к тому же весьма… хиловатых. Похоже, внутреннему голосу тоже перепало.
— Я могу понять, почему Логан не учил тебя ничему… сам. Однако не знать настолько важных вещей о мире недопустимо. Это, — мне в руки влетела тоненькая тетрадочка, — Выучи. Проверю.
— Да, учитель.
— Дальше. Возвращайся в Хогвартс. Прилежно занимайся. В свободное время тренируй родовой дар. Поттера не трогай. Следи за Дамблдором. У Малфоя свое задание. Попросит помощи, решать, помогать ему или нет — дело твое. Ритуал. За прошлый год ты в нем практически не продвинулся. Это меня… огорчает. Ты же не хочешь, чтобы я огорчался? Нет? Вот и продолжай. Но сначала выучи все, что положено знать чистокровному волшебнику.
— Эм, учитель, а как мне следить за Дамблдором? И что с его списком? Мне книги ему копировать и отдать? Или нет? — все же рискнул спросить я, глядя на то, как Волдеморт задумчиво крутит в руках заказ директора.
— Отдавай. Дамблдор все равно уже знает, что я создал хоркруксы.
— Хоркруксы?
— Да, — каких-либо еще объяснений об истинной причине своего ”бессмертия” учитель не дал. — А этим, — Волдеморт щелкнул пальцами, и ярко-зеленое пламя мгновенно вспыхнуло и превратило кусочек пергамента в пепел, — он посылает мне весть, что знает.
— Зачем?
— Иди. И будь предельно осторожен с Дамблдором. Он опасен. Но кто опаснее, ты, надеюсь, понимаешь? — уточнил Волдеморт на прощанье.
— Да, учитель, — приказ ”уйти” я готов выполнить с особым рвением. Чем дальше от такого ”учителя” — тем лучше.
”Магический мир и волшебные, во всех смыслах, лекарства, — думал я, смотрясь в зеркало в Крэбб-мэноре. — Три недели назад я мысленно, потому что горло было сорвано криками и воплями, молил о смерти как о желанном избавлении. Две недели назад — лежал овощем. А сегодня уже — как огурчик. А то, что руки немного дрожат и коротенькая тоненькая морщинка появилась на лбу, так это ничего… Еще дешево отделался. Кто-то, вон, Белла права, из комы так и не вышел…”
Пятницу я вроде как спокойно прозанимался своими делами, раз уж оказия выдалась. Ну а в субботу утром, проснувшись в своей постели и почувствовав себя в безопасности в хорошо защищенном мэноре, меня, наконец, отпустило. И я, неожиданно для себя, завыл и забился в истерике, рвя и грызя зубами подушку, спрятавшись от ужасного внешнего мира под таким крепким и надежным одеялом.