Эпилог пятой части (1/2)

— …Теперь по мясу, — произнес Аргус Филч, перелистнув замызганную страницу потертой записной книжки. — Туш бараньих осталось всего девяносто семь. Нужно либо к новому году восстановить запасы, либо пастуший пирог подавать не каждый третий день, а только по выходным. Туш свиных…

”Ох, — мысленно вздохнул Дамблдор, продолжая поддерживать на лице внимательную мину. — За что мне всё это? Почему все меня покинули? О, Мерлин, верни мне Минерву!”

На самом деле в этом мысленном стоне души было больше иронии, чем печали или раздражения. Никто Альбуса Дамблдора, конечно же, не предавал и не бросал. Совсем наоборот. Это ему пришлось на пару с Помфри больше трех часов подряд уговаривать Макгонагалл, сбежавшую с больничной койки Мунго в Хогвартс, вернуться и долечиться как следует. Принудительно отсылать, угрожать увольнением, чуть ли не магическую клятву брать! Но вот чем для него обернется сей достойнейший поступок, Дамблдор тогда как-то не подумал.

— …Колбасок готовых полторы тысячи фунтов, — продолжал бубнить Филч. — Крови на черный пудинг осталось на три раза…

А благородный порыв, как это часто случается, обернулся тяжелой работой.

Мало кто из учеников хоть раз задумывался о том, какая регулярно переделываемая административным и педагогическим составом гора работы стоит за бесперебойным функционированием школы. А если и задумываются, то дальше ”магия, домовые эльфы, наследие Основателей” их логика не идёт. На самом же деле ужасные ”не меньше трех футов” эссе — это ничто, по сравнению с ”домашней работой” самих преподавателей.

Например, каждый профессор обязан регулярно класть на стол директора Хогвартса кипу отчетов по посещаемости и успеваемости студентов, состоянию класса и запросы на дидактические материалы, а также предложения по улучшению учебного процесса. Деканам — еще тяжелее. Изначально, при Основателях, эта должность была чисто административная. Их ”хлебом” был контроль и управление учебным процессом каждого студента, помощь в решении проблем учеников (от утирания носов на младших курсах до помощи в организации свадьбы — на старших), а также составление всяческих отчетов и смет, вроде количества разбитых до неремонтопригодного состояния бесящимися школьниками ламп и окончательно обветшалых простыней в спальнях. Однако, в связи с сокращением количества студентов, около ста лет назад бедным деканам навесили еще и преподавательскую нагрузку, со всеми вытекающими из этого трудозатратами.

Завхоз осуществляет непосредственное управление домовыми эльфами, ведет учет и контроль запасов. Заместитель директора сводит первичные отчеты воедино, разбирает несложные межфакультетские споры, принимает жалобы, рассматривает предложения деканов и учеников. В обязанности директора входит огромная уйма дел: организация бесперебойного функционирования школы; поиск-отбор нового и тестирование старого персонала; приглашение в школу для обучения новых, отобранных Пером и Книгой учеников и написание характеристик для министерства уже закончившим; планирование, как хозяйственное, так методологическое; контроль всего и вся; координация с Попечительским советом и Министерством; отстаивание интересов Школы; и так далее и тому подобное.

— …Муки сто пятьдесят мешков. Овса осталось всего двести семьдесят, — подобно Бинсу на лекции продолжал усыпляюще нудеть Филч.

Вот только Дамблдор, когда стал директором, немного свои обязанности, хм… делегировал, так сказать, оставив себе, преимущественно, проблемы внешнешкольной политики. Методологическое планирование было ”отдано” профессорам; характеристики — деканам; потенциальные преподаватели становились в очередь перед воротами Хогвартса сами; написанием приглашений первогодкам занимался созданный лично Дамблдором артефакт — ”Если можно так, то зачем заниматься этим лично? Раньше, вон, и Пера с Книгой не было, по городам и весям приходилось ходить, искать учеников…”; а послушная и исполнительная Минерва тянула на себе не только трансфигурацию, Гриффиндор и замдиректорство, но еще и большую часть хозяйственных обязанностей. Деканы, будучи ”в восторге” от такого подарка, тоже не постеснялись перекинуть часть своих задач. На этот раз ”повезло” старостам. Старосты пожали плечами и ”дали больше возможностей” ученикам. Система, как ни парадоксально, оказалась более-менее устраивающей всех, неизбежные накладки устранялись в рабочем порядке… до наступления первого серьезного кризиса.

— …Сыра семьсот двадцать одна головка. С половиной… — отчего-то смутившийся Филч спрятал глаза за страницами своей записной книжки.

”Здоровья тебе, Аргус. Полголовки сыра. Лишняя пара колбасок. Немного мяса и молока для кошки… Где я найду еще одного такого завхоза, который, сидя на горе продуктов, ворует — это если называть вещи своими именами — аж на целых… пять галеонов в месяц? Как же мне повезло с людьми! Сейчас, эх, это стало особенно заметно…” — подумал Дамблдор.

И действительно, как руководителю ему сейчас можно было только посочувствовать. На директора разом свалилось все. И Гриффиндор, и хозяйство, и поиск персонала… С точки зрения Альбуса это были глубоко вторичные вещи, но он все равно оказался вынужден тратить на них теперь уж вот точно невосполнимое время. Альтернативой было бросать директорство, что в текущей ситуации было совершенно недопустимо.

Впрочем, нельзя сказать, что спихнутое на других и регулярно ”откладываемое на завтра” рухнуло на спину Дамблдора совсем уж непосильной ношей. С потребностями Гриффиндора, со всей этой внутрифакультетской текучкой, начиная с ”вечных факелов”, через починку стершегося порога, к финальной смете Дамблдор разобрался быстро и привычно. Вроде все это и было уже порядком давно, но, как оказалось, времена деканства забыть невозможно. А вот разобраться в ежедневных потребностях уже всей школы, которые как заместитель всегда тянула на себе Минерва, оказалось заметно сложнее. Особенно — с обеспечением учеников своевременным и разнообразным питанием.

Ситуация с ним усугублялась еще и тем, что последние два года для школьных кладовых оказались, пусть и совсем по разным причинам, опустошительными в прямом смысле слова. ”Конечно, перед приездом иностранцев кладовые Хогвартса за счет выделенных министерством экстренных траншей были пополнены различными деликатесами. Но и гости, прости меня Мерлин, жрали, как не в себя! Плюс, весь следующий год в ходе политического противостояния с министерством снабжения Хогвартс не получал вообще! Фадж, похоже, планировал с помощью заморенных голодом учеников выпихнуть меня из кресла директора, но не учел запасенных резервов. Голода, естественно, не произошло, и вообще никто из учеников ничего не заметил. Но вот по объемам запасенного в кладовых это, конечно, ударило самым серьезным образом. Сейчас, с приходом Скримджера, такой проблемы нет. Министерство готово снабдить нас всем необходимым, предоставить аврорскую охрану и вообще настроено максимально лояльно. Однако в связи с ростом всеобщей напряженности и усилением контроля над всеми областями деятельности, подписывать открытые листы они не собираются. Каждая позиция должна быть обоснована. А это время, время, время…”

— …Сидра с юга привезли двадцать пять бочонков…

”Хоть проблем с алкоголем молодежь не будет испытывать. Любопытно, — ассоциация со словом ”молодежь” перевела мысли Дамблдора совсем на другой вопрос, — а кто в следующем поколении сможет взвалить на себя ношу Минервы? Грейнджер? Эта работа совсем не по ней. Или все же по ней? Лонгботтом? Возможно. Прилежания и терпения ему, как прирожденному гербологу, не занимать… Может, кто-нибудь с Рейвенкло? Идеально подошли бы обе Гринграсс или Нотт. В них уже сейчас прослеживаются черты великолепных в будущем руководителей. Но предложить работать в Ордене им… М-да. Что-то я упустил этот момент. Пора им выбираться из ”теплиц”, когда основную работу за них делают другие. Надо будет намекнуть Грейнджер, что им в ”мою” армию — хотя она давно уже их собственная, пусть они до сих пор стесняются понять и принять это — следует уже подыскивать кого-нибудь на чисто административную работу. Жаль, малышка Уизли не пошла в мать. Молли в свое время с работой казначея справлялась просто на ”превосходно”! Даже беременности ей для этого помехой не были…”

— …И хотя ягоды в наличии имеются, но лимонов не осталось совсем, поэтому на праздничном пиру придется обойтись без лимонада…

”Но все равно, очень уж не вовремя все случилось. Кентавры бы драли фаджевых дуболомов! — в который раз Дамблдор в сердцах непроизвольно пытался сглазить аврорскую четверку, прибывшую арестовывать Хагрида по приказу генерального инспектора. — И Амбридж тоже! И ведь попросить помочь некого…”

Филиус и Помона все же были не големами, поэтому сейчас находились в законном отпуске, а Северус был вынужден где-то пропадать, днями и ночами варя зелья Тому. Иронично, но получилось в чистом виде отсроченное проклятье. Основные неприятности у Дамблдора начались уже тогда, когда и Фадж, и Амбридж перестали представлять какую-либо угрозу. Первый трусливо сбежал, а вторую больше заботило удержаться на посту первого заместителя.

— Директор, вы слушаете меня?

— Конечно, Аргус. Продолжайте.

— Наволочки и полотенца. За последний год домовые эльфы истерли целых…

”Мордред, полотенца! По-ло-тен-ца! У меня и о них должна болеть голова?! О, Мерлин, дай мне сил! И верни мне Минерву!”

Высшие силы, видимо, сжалились над великим и могучим волшебником, проигрывающим с бюрократией войну на истощение, так как в дверь тихонько поскреблись. Вечно беспокойные дети пока еще не прибыли в школу, поэтому проход в кабинет директора не был прикрыт паролем.

— Альбус? Можно к тебе? — спасение пришло в виде старого соратника.

— Да, конечно. — В открывшуюся дверь влетел Флетчер и уже было распахнул рот, чтобы поделиться какой-то срочной новостью, но запнулся, увидев Филча. — Извини Аргус. Давай отложим на потом. Как видишь, срочные важные дела.

— Но как же быть с остальным? — растерялся завхоз. — Я всего лишь треть…

— Составь смету. Я посмотрю и подпишу ее потом, как будет время…

Недовольно бормоча: ”дела, дела — а кормить этих паразитов чем?” — Филч захлопнул свою записную книжку и зашаркал на выход. В освободившееся кресло тут же плюхнулся Мундугус и привычным взглядом ”а вот это, и это, и это вот тоже можно в Лютном загнать за неплохие деньги” окинул директорский кабинет.

Альбусу Дамблдору каждый соратник рано или поздно задавал вопрос вроде: ”зачем в рядах честного и прогрессивного Ордена Феникса такой… хм, волшебник-неоднозначного-рода-занятий, как Мундунгус Флетчер? Не лучше ли избавиться от пятнающей своим поведением светлые ряды личности, пока она не предала или, что более вероятно, продала всех с потрохами?” На все такие вопросы простодушных идеалистов глава ордена лишь хитро усмехался в роскошную бороду и отговаривался своими любимыми сентенциями: ”не следует судить о человеке по слухам” и о ”втором шансе, которого достоин каждый”.

Как бы хорошо ни срабатывала на детях и некоторых взрослых выбранная директором маска, но наивным простаком Дамблдор никогда не был. Поэтому выданный ему кредит доверия Мундугус отрабатывал по полной. Так, Флетчер являлся одной из нитей контроля дна магической цивилизации, которое могло, если его оставить без внимания, оказаться источником множества неприятных сюрпризов. Да и определенные, совсем не светлые, артефакты было удобнее приобретать и сбывать через цепочку внешне неприглядных, но весьма надежных для Дамблдора посредников, чем заниматься контрабандой лично. Плюс, чего по виду не скажешь, Флетчер был достаточно умелым волшебником, пусть и с весьма специфическим арсеналом, а такой всегда где-нибудь, да пригодится.

Впрочем, хотя все это и было весьма полезно, но по сравнению с истинной причиной являлось не более чем приятным дополнением. Дамблдор держал, причем держал в крепко сжатом кулаке, Мундунгуса совсем для другого.

Что всегда Дамблдору удавалось особо, так это находить хороших людей с уникальными талантами и использовать их ко всеобщему благу. Вот и у Флетчера была одна чудесная, но при этом совершенно неволшебная способность. С большой буквы Дар, если это можно было так назвать. У ушлого деляги как-то получалось регулярно оказываться там, где происходит что-то очень важное и интересное. Причем получалось у него это совершенно неосознанно и неожиданно для всех, в том числе и для себя самого. Собственно, падение в низы социума магов и началось с одного такого случая в молодости, когда он оказался в удачном месте в удачное время, но не смог пересилить себя и отказаться от весьма заманчивого искушения ”найти” то, что ему никогда не принадлежало. Это было давно, с тех пор он поумнел, поэтому сейчас ограничивался (ну-у-у, старался ограничиться) торговлей товарами и информацией о происходящих событиях как в мире магов, так и в обществе сквибов-контрабандистов, только с проверенными контрагентами. Самым лучшим был Дамблдор, который не скупясь платил своему агенту очень неплохие деньги. Жалкая сотня-другая галеонов — ничто по сравнению с теми политическими и экономическими преференциями, что получал Альбус от своевременного узнавания горячих фактов.

Вот и сейчас Мундунгус сливал в омут памяти Дамблдора две сцены. Первая — как один из нынешних учеников Хогвартса покупал у Горбина очень специфический, а потому легко узнаваемый боевой артефактный пояс, в котором любили щеголять лорды Блэк. Вторая — как владелец этого пояса, обладавший совсем другим лицом и фигурой, уходил с места убийства главы ДМП.

После окончания переноса информации Флетчер обессилено откинулся в кресле. Эта магия ему всегда давалась очень тяжело, так что настало самое время отдать должное гостеприимству Дамблдора, которое в этот раз приняло форму бутылки дорого огневиски и закуски, принесенной хогвартским эльфом. Директор же тем временем внимательно, с разных ракурсов просматривал обе сцены.

Дамблдор не так чтоб уж очень сильно жалел последнего взрослого представителя рода Боунс. Не больше обычной человеческой печали от гибели сильного волшебника и вменяемого главы одного из министерских отделов. Однако она своей раздражающей принципиальностью, верностью букве закона и непониманием намеков уже изрядно надоела не только верховному судье, но и большинству Визенгамота. Так что можно было с уверенностью сказать: что так, что этак дни ее были сочтены. Не Волдеморт, так Фадж или его сменщик уберет неудобную фигуру, занимающую на влиятельной позиции место впустую.

А вот способ убийства Дамблдора очень заинтересовал. Альбус никогда не пренебрегал магическими новинками (вплоть до того, что даже Близнецам, бывало, ”оговариваясь”, подкидывал любопытные идейки), поэтому место преступления осматривал лично. Но, вслед за специалистами Отдела тайн, так ничего и не понял. Комната, в которой напали на Боунс, имела вид, будто бы в ней произошел взрыв… в обратном направлении! То есть и осколки летели, и предметы смещались не от некого фокуса, а к нему. Этакая бомбарда наоборот, которая взорвалась в дверях. Какие именно чары или набор чар были использованы и, главное, зачем, ведь на трупе Боунс, ну, насколько его сквозь обгорелую кожу смогли осмотреть, не было следов повреждений от ударов — неясно. Но очень любопытно. Жизненно любопытно. Ведь если так пришли к Боунс, то кто мешает точно так же прийти и к нему самому — к Дамблдору?

”А теперь, когда стала известна фигура исполнителя — любопытней вдвойне. Ведь если с помощью артефактов-чар-транфигурации, или еще что там это было, не самый сильный волшебник смог убить директора ДМП, куда слабаки не попадают по определению, то на что же способно это, вылети из палочки по-настоящему сильного? Например, самого Тома? — обеспокоился Дамблдор. — И, кстати, почему Риддл пошел не сам? Почему такое мощное заклинание доверил другому? Что такого я не увидел в Винсенте Крэббе, лорде Крэбб, что увидел Том? И что можно получить с Крэбба, держа его таким компроматом, по сути, за горло?

Хм… Беда в том, что владение настолько мощным компроматом в какой-то мере совершенно… бесполезно. Слишком уж бескомпромиссна эта тайна. Окажись в такой ситуации на месте Крэбба, ну, например, Малфой, я бы выпил рюмочку коллекционного огневиски столетней выдержки из бутылочки для особых случаев, но… Малфой слишком хитер и скользок для такой элементарной ошибки. Именно потому, что Люциусу есть что терять, он никогда не подставится настолько глупо. А вот Крэбб… Крэбб, судя по своим поступкам, далеко не настолько умен. И посеянные младшим Барти семена восхищения Томом, похоже, дали в и так не особо добропорядочном мальчике обильные всходы. По-юношески максималистичный Крэбб может наплевать на то, что взрослые опытные люди называют благоразумием и долгосрочными интересами. Пуститься во все тяжкие, с закономерным результатом, не думая о будущем. В таком случае Крэбб просто рассмеется мне в лицо и с гордо поднятой головой отправится в Азкабан, как сделал это в свое время Крауч.

Стоп. А не совершаю ли я ошибки, считая Крэбба простаком? Кто же ты такой, Винсент Крэбб?

Слизеринец, изгнанный Основателем со своего факультета. Редкий случай. Но в Библиотеку его пускают. Почему, если изгнали?

Легко вжился в Хаффлпафф. Любим учениками, всегда готов им помочь.

Темный маг. Глупенький любитель старых чар. Как-то не вяжется это с новыми мощными заклинаниями. И неувязка с предыдущим пунктом. На Хаффлпаффе темных магов не любят. А его — любят и уважают. Хм… Занял на факультете социальную нишу Нимфадоры?

Вассал младшего Малфоя. От чего, мягко говоря, не в восторге.

С истинно гриффиндорской храбростью бросился на защиту девочек на более сильного и вдвое превосходящего числом противника. Опять неувязка. На Хаффлпаффе не любят агрессивных.

Убил своего отца… Кстати, очень любопытно, как он смог ограничиться всего лишь меткой отцеубийцы, избежав печати Предателя Крови? И как вообще смог это проделать? Ведь на стороне старшего в роду почти всегда выступит родовой алтарь… которым он был после убийства спокойно признан…

Сын слуги Темного Лорда и его ученик-в-магии. Очень это непохоже на Тома, брать учеников. Но взял. Что это? Случайность? Эйфория после возрождения? Невероятное везенье, сопровождающее Крэбба?

Отличные навыки окклюменции. Я не смог пробиться в его разум, будто бы его защищает невероятно мощный артефакт наподобие легендарной Диадемы Рейвенкло. Но Северус как-то обмолвился, что когда Крэбба допрашивали жестко, кое-чего вытащить из головы парня он смог.

По старому ритуалу принял в род ничем не примечательного одноклассника. Не пожалел даже своей магии, что, опять же, невероятно странно для идейного ученика Тома.

Теперь вот мальчик вырос и стал убивать ради своего господина. Недаром он так долго общался с Барти Краучем-младшим… И опять это идет вразрез с предыдущими действиями.

Тупой дуболом, приехавший на Распределение. Импульсивный подросток. Хитрый и опытный интриган. Приветливый и открытый юноша, готовый чисто по-хаффлпаффски на все ради друзей… Создается впечатление, что это не один, а сразу несколько людей в одном теле. Но обновленная и усиленная мной в девяносто втором защита Хогвартса не пропустит одержимого…