Интерлюдия 18 (2/2)

У этого расстройства была серьезная причина. Раньше Драко не стеснялся по мелочи нарушать приказ отца и не ставить того в известность о своих ”незначительных” просчетах и неудачах. Благо с каждым годом прокручивать такое становилось все легче и легче, так как большинство информаторов отца естественным образом покидало школу, благополучно закончив финальный, седьмой курс. Но замолчать последнюю выходку Крэбба духу у Драко не хватило. Не после вчерашних слов этого идиота, которые грозили серьезными проблемами своему сюзерену.

”Обиделся он, видите ли! — сплюнул на пол Малфой, и тут же мысленно проорал: — Он не имеет права обижаться на своего сюзерена! Хотел быть свободным — так взял и гордо бы сдох на свободе! А не плевал в лицо тем, за чью протянутую в трудную минуту руку помощи уцепился!”

Ответ отца на вчерашнее сообщение ничем Драко не порадовал. Полученная сегодня утром за завтраком короткая записка гласила: ”Ты не можешь справиться даже с простейшим заданием! Я. Очень. Недоволен”.

Звучало это крайне внушительно. С угрозой. ”Дома, где ты получишь все причитающееся, поговорим”, — добавлено не было, но прямо подразумевалось. А Драко совсем не хотел получать несправедливое наказание. Что это за жизнь, когда подставляет не он, Малфой, что есть их, семейное, естественное и неотъемлемое право, а кто-то другой — их?

Меланхолия, сменившая вспышку ярости, настолько поглотила Драко, что он даже дернуться в сторону не успел, когда из-за поворота коридора вылетел мелкий пацан и въехал своей тупой башкой прямо ему в живот!

— Ху! — согнувшись непроизвольно выдохнул Малфой.

— Ой! — мелкий обеими руками схватился за шишку, взбухающую на голове от удара о пряжку ремня старшеклассника.

— Ты! Смотр-р-ри куда бежишь! — прорычал Драко, восстанавливая сбитое дыхание. Парень помотал головой и тут же коротко извинился, за закрывшими лицо локтями еще не видя, с кем его свела злая судьба…

— ”Прости”? И только лишь ”прости”? — взъярился Драко, наконец-то найдя неудачника, на которого можно было выплеснуть очередную порцию накопившегося негатива. Все же пустые латы — это совсем не то… — Да я тебя… — с угрозой сказал он и шагнул вперед. Но пацан, шестым чувством почувствовав угрозу, опустил руки в коряво исполненную, но все же дуэльную стойку, направил палочку и чисто рефлекторно выкрикнул в сторону наступающего на него старшеклассника заклинание:

— Флиппендо!

К сожалению, такое простое заклинание, да еще в исполнении совсем молодого колдуна, ничем плохим, кроме легкого рывка назад, для слизеринца не обернулось. Однако Малфой пораженно остановился.

— Ты посмел меня... проклясть? — как будто не веря самому себе спросил Драко. А потом его лицо исказилось гримасой злобы и он быстро произнес: — Депульсо!

Наглый малолетка — кажется, это был младший брат преданнейшего фаната Мальчика-который-выжил, но в сортах гриффиндорцев Малфой не разбирался — на такой дистанции не успел увернуться. Повинуясь магической силе попавшего проклятья, тело мальчишки оторвалось от пола, пролетело коридор до конца и, ударившись о камни, бессознательным уже стекло по стене вниз.

— Надеюсь, это научит тебя должной вежливости, маггловское отродье! — громко проговорил Малфой и убрал волшебную палочку в специальный карман, нашитый изнутри мантии.

Однако, как показали дальнейшие события, сделал он это слишком поспешно.

Мордред его знает, чем занимались гриффиндорцы и рейвенкловцы около кабинета ЗОТИ, куда в бессмысленном блуждании по коридорам Хогвартса привели Малфоя ноги, но факт остается фактом. Здесь и сейчас их из-за поворота коридора вышло уже полтора десятка.

Один из них, помоложе, со словами ”Дэннис? Дэннис! С тобой все в порядке?” кинулся тормошить лежащего на полу мальчишку, а вот остальные с очень недобрыми намерениями начали подходить к сбившимся в кучу и ощетинившимся, если так можно выразиться про три штуки, палочками слизеринцам. Причем среди них были не только младшекурсники, но и несколько уже почти взрослых магов. Самыми опасными из которых были близнецы Уизли.

— Так-так-так... Малфой и его верные шестерки! — храбро высказался Рон, поигрывая своей волшебной палочкой.

— Заткнись, Уизли! Мало получил в прошлый раз? — окрысился Забини.

— Я смотрю, Малфой, тебе понравилось лежать в Больничном крыле?

— Ну что, давайте, подходите один на один! — предложил Нотт.

— Ха-ха-ха! — только и рассмеялись в ответ гриффиндорцы, сокращая расстояние.

— Что, только скопом и можете? — презрительно выплюнул Драко. — Ничего другого я и не ожидал от подлых и бесчестных предателей крови… — потянул он, одновременно с этим медленно отступая назад.

— Где была твоя так называемая честь, Малфой, когда вы втроем били моего брата? — Колин Криви протиснулся в первые ряды толпы. И в глазах его не было никакого страха перед страшным старостой Слизерина и его всесильным папашей. А только злобное предвкушение расплаты.

”Мордредов Крэбб! Опять из-за него я влипаю в гиппогрифье дерьмо!” — успел подумать Малфой до того, как коридор озарился вспышками летящих в обе стороны проклятий.

— Бегите! Я задержу их! — крикнул Теодор Нотт и выставил протего.

К сожалению, Нотт был далеко не Крэбб. И даже не Гойл. Самый слабый в боевом аспекте магии слизеринец не продержался и пяти секунд, как сначала магический щит был смыт волной заклинаний гриффиндорцев, а потом своеобразное цунами с головой захлестнуло его владельца.

”Мордред!” — выдохнул Драко и начал быстро колдовать свои собственные щиты…

А в это же самое время Долорес Амбридж с невероятным удивлением читала у себя в кабинете только что принесенное ей совой письмо.

”Глубокоуважаемому генеральному инспектору Школы чародейства и волшебства Хогвартс, первому заместителю министра магии Британии мадам Долорес Амбридж.

Как вы хорошо знаете, сейчас в Хогвартсе учится мой единственный сын и наследник, Драко Малфой. Как глава Совета попечителей я вынужден быть беспристрастным, и поэтому никак не вмешиваюсь и не могу вмешиваться в его жизнь в стенах лучшей в Магической Британии школы. Впрочем, мой сын умный, прилежный и правильно воспитанный мальчик, поэтому особых проблем с его обучением у меня не было и нет.

Однако я остаюсь не только главой Совета попечителей, но и главой рода, благополучие и продолжение в веках которого лежит на моих плечах. Как вы наверняка знаете, недавно я подтвердил договор о помолвке моего сына с младшей дочерью лорда Гринграсса, Асторией Гринграсс. Я совершенно не волнуюсь за своего сына, но молодые особы намного более подвержены пагубному влиянию всяких неодобряемых идей и личностей. И мне не хотелось бы, чтобы у кого-нибудь возникли желание или возможность навредить мне таким вот опосредованным образом.

Я прошу Вас помочь моей будущей невестке преодолеть все преграды, которые, из-за принципиальности и правильного воспитания девушки, несознательные личности в качестве мести могут поставить на ее пути, и надеюсь, что скромный подарок поможет вам в этом деле.

С глубочайшим уважением, глава Совета попечителей Школы чародейства и волшебства лорд Люциус Абраксас Малфой”.

К письму был приложен кошелек с приятной четырехзначной суммой галеонов.

Впервые за долгое время работы в Министерстве Амбридж никак не могла понять, чего именно от нее сейчас хочет проситель.

— Хм… Помочь младшей Гринграсс освоиться? Но она уже далеко не первокурсница, да и год не только что начался. Защитить? От кого? Да эти змеи сами кого хочешь закусают…

”Может, за что-то простить? Но вроде девчонка в поттеровском кружке не участвует. Впрочем, как и все остальные слизеринцы и большинство хаффлпаффцев. Оказать протекцию? Но почему об этом просит Малфой, а не Гринграсс? Тем более она и без меня вполне себе неплохо живет. По предметам успевает. У меня ничего не просила. Экзамены ей министерские сдавать еще рано…

Ну ладно. Вызову ее на днях, поговорю. Вот тогда-то и станет все ясно… Наверняка, это опять какая-то девичья мелочь, которую так любят втридорога покупать богачи-аристократы своим обожаемым чадам… Похоже, это будут легкие деньги…” — продолжала размышлять Амбридж.

У нее на это пока еще было время. До того момента, когда дикие крики очередной гриффиндоро-слизеринской потасовки не привлекут ее внимания и не выдернут из кабинета, оставалось еще долгих пятнадцать секунд…