Глава 24. Топят тебя? Ну и ты помоги товарищам! (2/2)
— Учитель. Тут все совершенно не так, как видится на первый взгляд, — абсолютно спокойно и уверенно ответил я. В конце концов, подбирать оправдательные тезисы для своего сурового учителя я начал одновременно с планированием беседы с обоими конфидентами. Толку-то в успешной сделке, если после нее меня заавадят как предателя? — Я не только этим не усиливаю ряды сторонников Дамблдора, а напротив, ослабляю их!
— Я не понимаю тебя, ученик, — таким тоном и с таким выражением лица произнес Волдеморт, что сомнений, кто именно был самым успешным учителем стервозности у молодого Снейпа, не осталось от слова совсем.
— Сколько бы ни заплатили Лонгботтомы денег — а их в карманах там не так уж и много, иначе соглашения с Кемпбеллами они бы не подписали — все равно маг и ведьма надолго, если не навсегда, останутся прикованы к постели. Я все же отчасти из рода врачей, и пусть совсем немного, но все же в курсе, какое лечение сколько стоит и как долго длится.
А лечение — это не только траты, но и личное время мага, проводящего его. И никакие эльфы тут не помогут, иначе бы колдомедицины как серьезной магической дисциплины не существовало в принципе. Что в итоге выберет наследник Лонгботтом? Лечение и общение с обретенными отцом и матерью, или непонятные драки против ужасного Темного Лорда с весьма вероятным исходом пополнить родовое кладбище? Вместе с родителями? Тем более что происходящую из рода друидов семью ну никак нельзя назвать светлой? Самое логичное на его месте: ”У меня сейчас слишком много забот” — на предложение Дамблдора и ”Я не буду сражаться ни против, ни за вас” — на наше.
Таким образом, оставаясь там списочно, фактически Лонгботтомы из боевой части Ордена Феникса вычеркиваются. И это я еще не учитываю посеянных мной семян обиды на Дамблдора. Если помог я, разве не мог помочь, и гораздо раньше, их светлое магичество Великий Волшебник? Нет, я отлично понимаю, что у Дамблдора таких ”лонгботтомов” много и им всем не поможешь. Но у Лонгботтомов-то — ”лонгботтомы” одни-единственные, и обида… — тут я слегка поперхнулся и потому сразу перескочил к следующему доводу. — И это не последний пример. Так, не потерявшие никого из своих Уизли сейчас весьма и весьма боевиты. Однако ухаживавший за своей непрерывно беременной всю войну (!) Артур Уизли и, естественно, сама миссис Уизли в схватках не участвовали, тогда как многие другие — совсем наоборот, с известным результатом. Ну и Поттер, как самый яркий пример…
Глядя на Учителя, который продолжал внимательно, не перебивая, слушать меня, я резюмировал:
— В результате, если все внимательно посмотреть и посчитать, то оказывается, что просто труп врага плодит только посмертных героев и наследников-мстителей, тогда как раненый или полутруп убивает все время и силы оставшихся в живых на поддержание его жизни. Таким образом, рассуждая цинично, раненые или больные враги — самый лучший вариант. Трупы — хуже всего, ну а взятие заложников — нечто среднее. Силы свободных врагов будут нацелены на их освобождение, но и охранять пленников нужно весьма и весьма напряженно, — подвел я итог.
”То, что я предлагаю сейчас, в очередной раз отлично подтверждает тезис: ”все в жизни относительно”. С одной стороны, со стороны нормальной гуманистической современной морали, моя идея отвратительна настолько, что даже просто произносить ее вслух — это уже невероятная мерзость, а вот с другой… С другой, для средневекового сословного общества она невероятно прогрессивна и милосердна. Ведь можно выйти из плена, из тюрьмы, из концлагеря, из больницы… Да отовсюду можно, кроме как из могилы! К тому же и страна… хм, соответствующая. Ни в какой другой не было такого, чтобы ”овцы съели людей”! Так что это будет только лучше. Для всех. ”Ради общего блага”, так сказать. Хех. Вот так вот и встают на кривые дорожки, превращающие честных, горящих сердцем молодых идеалистов в белобородых стариков-манипуляторов в очках-половинках”, — безрадостно подумал я, и продолжил выставлять себя перед Волдемортом конченым циничным подонком:
— На каждого можно найти свой острый крючок. Мало кто, вроде нас с вами, учитель, абсолютно свободен от привязанностей, оказывающих серьезное влияние на принимаемые решения… Родители и дети… Жены и мужья… Родственники… — проговорил я с искренней печалью в голосе.
”Эх, — одновременно катились тяжелые мысли. — Слишком хорошо я знаю, как это — платить за привязанности должную цену. Огромная толпа добрых родственников — это просто невероятное счастье в детстве! Бабушки-дедушки, тети-дяди, которые с удовольствием повозятся и побалуют внучка-племянника! И это не говоря еще о любящих родителях…
Но есть тут и оборотная сторона. С каждой прожитой минутой, когда ты взрослеешь, родственники тоже не молодеют. А на дорогу жизни они встали гораздо раньше тебя… Вот и наступает однажды такое тяжелое время, когда каждый внезапный звонок на домашний телефон априори не несет ничего хорошего. Когда со страхом и болью в сердце гадаешь ”кто?”. Когда с ужасом ожидаешь того момента, что однажды родители не ответят на твой телефонный звонок или не откликнутся, когда войдешь к ним в квартиру…
Но как бы она ни была тяжела, эта естественная цена, но она — достойная. И тот, кто, не желая ее платить, намеренно отрезает себя от привязанностей, бросает друзей, пестуя свое единоличие и одиночество, тот нищий и трусливый слабак — вот самый слабый эпитет!”
Тем временем в процедуре допроса-оправдания в очередной раз наступила пауза. Волдеморт явно серьезно раздумывал над тем, что я ему тут только что наговорил. Наконец, спустя некоторое, показавшееся мне вечностью, время, ощущение занесенного над головой меча, как сейчас воспринималась тяжелая аура злой темной магии Волдеморта, сменилось на обычное давление.
— Ну конечно же… Хаффлпафф! — пробормотал Волдеморт. И сейчас он явно имел в виду не мою факультетскую принадлежность. — Хм… Я понимаю твои резоны, Винсент, но помни: клятва кому-либо, даже Четверке, не освобождает тебя от обязанностей ученика. Ничто тебя от этого не освобождает, пока я не посчитаю тебя готовым! — для лучшего запоминания (хотя куда уж лучше, чем постоянные круцио и месяц в коме?) Волдеморт сделал многозначительную паузу. — …Однако, невзирая на то, какими именно причинами вызваны твои выводы и твои действия, они идут на пользу нашему делу. А идеи — заслуживают более подробного анализа. Я доволен твоим быстрым прогрессом, ученик. Ты так хитро спрятал истинные побудительные мотивы, что мне потребовалось время, чтобы их найти!
”Хм. Волдеморт опять в хорошем настроении? Обычно за такое раньше меня награждали круциатусом, а не похвалой!” — я с облегчением выдохнул.
— Раз считаешь, что готов, то можешь работать сам. Разрешаю. Однако мне важен не твой рост, а результат! И я буду его от тебя ждать. Регулярно. Ты понял меня?
— Да, учитель, — радостно воскликнул я. ”Получилось! Малфой остался с носом!”
— Врагов в нейтралов, нейтралов в наших друзей, не важно кого. Важен, повторяю, результат. Сторонников Дамблдора должно стать как можно меньше. Тебе понятно?
— Да, учитель.
— А ты, Люциус, мой скользкий друг, даже не думай предать меня. Помни, что это не я работаю на благо рода Малфой, а ты — на меня! Надеюсь, — неприкрытая угроза вернулась и в голос, и в магию Волдеморта, — мне не придется еще раз возвращаться к этому вопросу и опять проверять твою лояльность… Однако за хорошую работу в обучении моего ученика я тебя прощаю. Сегодня. Идите!
И мы, послушные воле учителя и господина марионетки, после обязательного поклона вышли из зала в коридор.
”Интересно, а выскажет мне свое ”фи” Малфой или удержится? — думал я, идя чуть позади Люциуса. — Поспорить, что ли, с самим собой? И на что ставить? Вот даже и не знаю…”
Всю дорогу я ждал его реакции, и, когда уже почти ”отчаялся”, все же дождался. Молча пройдя к самому выходу из поместья, где дороги наши расходились — здесь кончался антиаппарационный щит, и Малфой мог мгновенно оказаться дома, а мне следовало пойти искать Хвоста, — Люциус наконец не выдержал:
— Лорд Крэбб. Давайте договоримся сразу. Я занимаюсь поручениями Лорда, а вы просто стоите рядом. Молча. И больше никогда не лезете вперед со своей неуместной инициативой.
— Хм. Тогда как же мне дальше учиться и выполнять уже данные мне поручения Лорда?
— Со временем это придет…
— У меня нет времени, поэтому я вынужден отклонить ваше предложение, лорд Малфой. Надеюсь, вы оценили, что я уже достаточно разобрался в том, что и как там работает?
— Хм… Вы ведь знаете, что мой сын может устроить вам весьма… насыщенный досуг, не так ли? Так вот знайте, что я уже давно ”достаточно разобрался в том, что и как там работает”, чтобы устроить вам еще более неприятное времяпровождение, чем вы себе можете представить! И мне не потребуется для этого вассальной клятвы!
— Например?
— Вы хотите стать мне врагом, лорд Крэбб?
— Ну что вы, лорд Малфой. Как можно?!
— Думаете, вам нечего бояться? Не вы ли только что разглагольствовали о том, что ”на каждого можно найти свой острый крючок”?
— Да-да. Дети, например, — прямо, с явным грубым намеком уколол я в ответ. — Или для детей — родители…
— Кто бы говорил про детей, лорд Крэбб. Не у вас ли от некой проститутки…
— Вы отлично знаете, что это мой крестный сын, а не… обычный.
— Пусть, пусть… Тогда, например, — внимательно вглядываясь в меня Малфой продолжил брошенную на полпути фразу, — я могу рассказать Лорду… вашу тайну...
— Какую? — слегка напрягся я.
— О… — на мгновение Люциус запнулся, — вашем… истинном, хм… ”я”.
— Ха, — сначала принужденно, а потом все свободнее рассмеялся я. Ибо понял, ничего серьезного на меня у Малфоя нет. ”Подозреваешь меня, это плохо. Я где-то прокалываюсь… Но на самом деле ничего-то ты обо мне и не знаешь! Иначе бежал бы к Лорду или даже Дамблдору впереди своего поросячьего визга!” — я успокоился и от всей души смеялся в лицо Малфою. — Ха-ха-ха. Вперед! Давайте! Вон, кабинет Лорда в двух шагах. Вернемся и расскажем ему все. Вместе! Пусть проверит меня и вас легилименцией и тоже посмеется! Нет? Почему же? Ну что же вы… — хлопок аппарации, — лорд Малфой. Куда же вы? Козел!
Пикировка окончилась ничьей, так как оба остались при своих. Точнее, не совсем при своих. Я понял, что у Малфоя на меня ничего, кроме обоснованных подозрений и воспаленного чутья, нет. А Люциус понял, что какая-то серьезная тайна у меня есть, но его предположения, какая именно, не верны, так что можно и нужно продолжать копать. ”Ну и пусть копает! Даже заподозрив истину, сам себе не поверит! Тем более, подозрения на правду я только что спокойно опроверг…”
Найдя Хвоста, я, после минут десяти уговоров, наконец упросил его аппарировать со мной обратно домой. Кстати, чтобы такого больше не повторялось, раз уж я пока ”без прав”, надо бы сделать домой портключ. Или не домой, там ведь еще Волдемортом поставлена защита? Кого только на это подрядить? Я не умею, Хвост не умеет, так что кандидатура-то остается всего одна… м-да.
А вообще, день оказался длинным, богатым на события, но на редкость удачным. Договор заключил. Из-под крыла Малфоя выскочил. С нейтралами вопрос решился. Конечно, формально собирать свою фракцию мне не разрешили, но и однозначного запрета я не получил. Читается это как ”делай, а потом, если то, что получится, мне не понравится, виноватым будешь ты и только ты”. Еще один повод оставаться в выигрыше. Ну и мысль сохранять как можно больше жизней Волдеморту закинул. Авось, выгорит, и пойдет в зачет обета. Что бы я делал, если бы формулировка клятвы звучала не ”жизнь”, а ”жизнь и здоровье”… Ну да не надо о грустном.
В общем, я думаю, Волдеморт тоже остался сегодня доволен прожитым днем. Доволен он был не только и не столько еще одним сомнительным союзником, но и тем, что мои попытки могут привести к очередному дроблению политического поля Магической Британии. Да и ссора с Малфоем тоже идет в кассу. Чем больше трений среди соратников, тем легче ими управлять и тем сложнее им объединиться, чтобы свергнуть своего господина.
Раз уж день такой счастливый, нужно прикинуть планы на каникулы. Потискать-потетешкать Барти, отдохнуть и, может быть, навести мосты со следующими кандидатами в нейтралы?
— Ну-с, посмотрим, как с пользой я могу провести ближайшие дни? — в пустоту мэнора проговорил я и, как карты в пасьянсе, разложил на столе перед собой десяток приглашений от самых перспективных кандидатов. — Кидать кубик или вытащить вслепую из пачки?..