Глава 27. Как не стать хоббитом-кольценосцем (1/2)

— Приветствую вас, лорд Крэбб, — Сребросмит, как обычно, склонился передо мной в коротком, вежливом поклоне. На этот раз для этого действа он не поленился встать со своего кресла в отдельном кабинете для встреч и сделать несколько шагов мне навстречу.

— Приветствую. Вы получили мое письмо? — спросил я своего поверенного.

— Да, лорд.

— Сделали, как я сказал?

— Да, лорд. Завещание на Осколок подготовлено. Осталось только приложить к документу вашу печать и стандартно заверить. Капли крови будет достаточно.

— Хорошо. Давайте их сюда, посмотрю.

— Все уже ждет только вас, — и гоблин кивнул на стол перед собой. Я присел в кресло и стал просматривать выложенные на столе пергаменты. На них жутким канцеляритом были прописаны все пункты моей защиты от излишне резких движений борцов за наследие царя Соломона. После первого прочтения что-то мне не понравились, какая-то мысль никак не давала мне покоя. Верить своим предчувствиям жизнь здесь меня уже научила, но ни вторая, ни третья итерация так ничего и не прояснили. Вроде бы, все в документе было нормальным. Может быть, предостережение подсознания не имело никакого отношения именно к завещанию? Тогда к чему? Так и оставшись в сомнениях, я буркнул: ”Все-то у вас в Гринготтсе есть” — и, недовольный собой, подписал завещание.

— Не забудьте немедленно уничтожить завещание, если мы договоримся. Не следует этому магу знать, для чего я так нахально воспользовался его именем. Чтобы не наводить на всякие заманчивые мыслишки…

Гоблин согласно кивнул.

— Покупатели уже здесь?

— Да. Ждут в нетерпении, — оскалился в акульей улыбке поверенный рода Крэбб.

— Тогда, в бой! — отдал я приказ. Гоблин в ответ только хищно оскалился.

Идти оказалось недалеко. Один этаж и пару десятков шагов спустя мы с поверенным оказались около еще одной переговорной комнаты, вход в которую охраняла пара весьма серьезных на вид магов. Гоблин, глядя на них, скривился и буркнул что-то вроде: ”дикари, не доверяющие поручительству его клана, должны остаться без денег и крови…”, но сделал это весьма вежливо, то есть так тихо, что его слова на пределе слышимости из посторонних разобрал один только я. Подозрительно оглядев нас, маги расступились, и мы вдвоем с гоблином смогли зайти в комнату.

Иудейских магов-переговорщиков оказалось трое. По первому впечатлению, что можно было сказать? Только одно, что по внешнему виду понять, что эти вот люди — маги, или что они евреи было нельзя. Никаких тебе классических кип и пейсов, ни карикатурного выражения лица вроде ”где же этот шекель?”, да и вообще маги совершенно были не похожи на классических семитов. Слева сидел благообразный старичок, который со своей внешностью вполне мог затеряться среди профессуры любого технического университета. Было нечто этакое в его глазах, что роднило его с учеными. Безумными учеными. Справа находилось ”силовое крыло”. Кряжистый, с недобрым взглядом, маг как бы всем своим видом предупреждал: ”только попробуй с нами не договориться!” Эта маска, скорее всего, будет играть в разговоре роль ”плохого полицейского”. Сам же глава делегации ничем особым не выделялся: обычный высокоранговый бюрократ, упакованный, как и его соседи, в дорогой костюм-тройку современного кроя. Впечатление переговорщики производили достойное. Впрочем, чем это я так очаровываюсь? При наличии оборотного зелья и трансфигураци меня могли встретить хоть три, ну к примеру, Джобса, хоть три Мерлина, хоть три Сталина… Хотя нет. Сталины и Мерлины — не могли. Донор генетического материала для оборотки (волоса) должен быть обязательно живым.

— Приветствую вас, господа, — поздоровался я и сел напротив арамейской делегации. ”Что же все они так любят два плюс один ходить? Инквизиторы, и эти вот туда же… Прям революционные тройки, не иначе!”

— И вам здравствовать, лорд Крэбб, — ответил мне сидящий по центру. — Меня зовут Азраил бен Септ. Это я по поручению главы рода Менехэм искал вас, и это со мной по связному пергаменту вы вчера переписывались. Не будем терять время зря, оно у нас весьма недешевое. Для начала, чтобы разговор у нас в принципе мог состояться, пожалуйста, покажите нам товар.

Я согласно кивнул и снял с шеи цепочку. На нее, чтобы в очередной раз не ”забыть”, я и нанизал еще в Хогвартсе осколок Кольца Соломона.

— Михаэль?

Старичок наклонился через стол и пристально, через быстро оказавшиеся у на него на носу богато украшенные драгоценными камнями и расписанные рунами очки, посмотрел на простое с виду бронзовое колечко.

— Да. Это оно, — чуть хриплым голосом произнес ”профессор”.

— Хорошо. Тогда обсудим цену, — порадовался Азраил, — наше предложение — пять тысяч галеонов. Прямо здесь и сейчас.

”Хм. Как интересно и перспективно! Вот только это составит хотя бы один процент от реальной стоимости кольца? И если ”пятерку” мне предлагают просто так вот, то очень велики шансы, что мои запросы не покажутся им чрезмерными!”

— Знаете, обычно начальную цену называет продавец. И пять тысяч здесь совсем не то, что я бы хотел получить. Вот, — я протянул сложенный вчетверо листок. — Здесь мои пожелания, расставленные в приоритетном порядке.

Иудеи с любопытством заглянули в список моих требований и недовольно перевели взгляд на меня.

— Это смешно! — высказал свое мнение глава делегации Азраил бен Септ.

— Юноша, это перебор! — подал голос Михаэль.

— Берите пять тысяч, и хватит тут шутки с нами шутить! — припечатал третий.

— Извините, — развел я руками, — но моя цена именно такова.

— Что ж… — произнес Азраил. — Очень жаль, что мы не договорились. Вы, лорд Крэбб, видимо, в силу весьма юного возраста, еще не знаете, что излишние амбиции и жадность никогда не доводят до добра, — вся еврейская делегация встала со своих мест и сделала несколько шагов в сторону двери.

— Надеюсь, — надавил голосом и позой, показно упершись передо мной в столешницу кулаками, ”пресс-секретарь” (который от слова прессовать, а не пресса), — у вас, лорд, будет возможность успеть осознать эту простую истину.

— Да. За жадность всегда приходиться платить втридорога, — тяжело вздохнул и развел руками Михаэль.

Прям театр! Станиславского бы сюда. Ну-ну! Как я и ожидал, ничего принципиально нового не произошло. Глупо было бы даже надеяться на то, что кто-то пожелает работать в ущерб своим интересам только ради моих красивых глаз. Все идет по стандартной канве девяностых: ”Кто перед тобой? Лох, за которого ”никто не скажет”? Облапошить или задавить!” Впрочем, если я на это ведусь, то, значит, и подход этот абсолютно верный: ”удел слабого — смирение!” Вот только вам, ребята, не повезло. Уже не прокатит. Слишком со многими такими хитрыми, желающими сесть мне на шею, я навстречался в последнее время, и поэтому смог соответствующе подготовиться.

Для большего эффекта я подождал, пока маги не дойдут до двери, и только тогда окликнул их.

— Не спешите так, — с некоторой небрежной вальяжностью привлек я к себе внимание уходящей торговой делегации. — Вы так правильно и прочувствованно говорили только что про вред жадности… Значит, действительно знаете, как это плохо, не так ли? Так почему же к себе не примените свои же слова?

— Очень жаль, лорд Крэбб, что вы отказались от нашего великодушного предложения. Вряд ли кто-то предложит вам лучшие условия…

— Но далеко не все те, кто потом, после нас, предложат плохие, не… пожалеют вас после, скажем так, — намекнул силовик.

— Если вы пытаетесь убедить нас, что за вами стоят какие-то серьезные силы, то не стоит осквернять свои уста глупой ложью. Перед встречей с вами мы собрали о вас всю доступную информацию и достоверно выяснили, что за вами не стоит никого. Таким образом, даже ваша смерть, давайте говорить без экивоков, не приведет ни к каким особым проблемам.

— Хм, — я ничуть не испугался очередной угрозы. — Надо отдать вам должное. Вы проделали серьезную работу и совершенно правы, но… только наполовину!

— Мы вас не понимаем.

— Действительно, за моей спиной не стоит сил, но… мне для того, чтобы создать проблемы своим убийцам, не обязательно иметь этих сил расположение!

— Что вы имеете в виду?

— Сребросмит? Покажите им мое завещание.

Неприкрыто довольный гоблин, он же гарант безопасности и посредник в заключении договора, протянул иудеям свернутый в трубочку пергамент. ”Обязательно солью в омут памяти для благодарных потомков воспоминание об этих выразительных еврейских глазах”, — подумал я, глядя на то, как резко поскучнели лица покупателей.

— Да-да-да. Я завещал осколок Альбусу Персивалю Вульфрику Брайану Дамблдору, мастеру трансфигурации, директору Школы чародейства и волшебства Хогвартс, кавалеру ордена Мерлина первого класса, Великикому волшебнику, Верховному чародею Визенгамота и президенту Международной Конфедерации Магов. Во! Вроде не забыл ни единого титула. И чтобы совсем все прояснить, храниться артефакт будет в сейфе банка Гринготтс до самой моей смерти.

Ход мой был удивительно разумен и восхитительно изящен. Ага, сам себя не похвалишь, никто не похвалит! Дамблдор успел уже прославиться на весь мир, как маг, который может высосать из своих должников целое озеро крови и вытащить миллионы километров нервов. И цена, которую запросит и выдавит из покупателей за ненужное ему колечко (это в лучшем для ”соломонитов” случае) Дамблдор, не идет ни в какое сравнение с моими запросами. Конечно, грохнуть это меня никому не помешает, вот только логики в таком действии уже никакой не будет. Одни бездумные и напрасные расходы, на что, если я правильно себе представляю психологический портрет своих собеседников, они не пойдут. Наоборот — живой я буду гораздо более удобен, ведь можно будет тогда еще не раз и не два попытаться договориться. Это знал я, и, несомненно, это отлично понимали мои контрагенты. А раз так:

— Поэтому, я думаю, вам следует все же повнимательнее рассмотреть мое предложение. Присаживайтесь, в ногах правды нет… — и я кивнул на покинутые кресла.

— Мы можем и подождать, — буркнул Азраил.

— Несомненно, можете. Но если бы это было стопроцентной истиной, то вы бы не неслись сюда так, пытаясь выиграть в забеге с конкурентами каждый лишний день и час. И уж точно не искали бы меня с такой настойчивостью. А поэтому, давайте, наконец, поговорим серьезно, как взрослые люди. Без театральных сценок.

— Хорошо, — троица села обратно в свои кресла. Иудеи склонились головами над листом с моими пожеланиями и тихо переговаривались на непонятном мне языке. А увидев, как я вздрогнул, распознав хорошо знакомое мне слово ”гешефт”, пресс-секретарь и вовсе махнул волшебной палочкой и выставил полог от подслушивания. Спустя минут пять они до чего-то договорились и убрали щит.

— Так, — Азраил начал скользить взглядом по пергаменту. — Первый вариант — сразу нет. Не стоит столько кольцо. Было бы оно последним осколком, при наличии у нас остальных, то этот вариант можно было бы покрутить, а так…

”Жаль. А заманчивая была идея. Организовать похищение Дамблдора и держать его в течение трех лет, требуемых для выполнения обета, под империо где-нибудь заграницей. И совесть спокойная, и руки чистые. Но увы. Не выгорело. Тем хуже для… всех”.

— Второй вариант — тоже нет. Наши родовые бойцы никогда не будут переданы под чужое командование. Это принципиальный момент. А нанимать соответствующих специалистов Гильдии слишком дорого.

”Ну, это вы, конечно, обманываете или обманываетесь, но… Опять жаль. Остался тогда только третий вариант. Если и на него не согласятся, то все будет очень плохо. Мне плохо. С другой стороны, если бы там были какие-то кардинальные противоречия, то иудеи жестко не согласились бы сразу и уже ушли, а не сидели и обсуждали их тут. А значит, сейчас они прикидывают адекватность моих запросов, и смотрят, где урезать моего осетра”.

— Теперь относительно третьего варианта. В принципе, он нас устраивает. Теперь осталось согласовать частности. Скорее всего, мы сможем выполнить пункт ”а”, ”б”, частично ”с”, однако приложенный к пункту ”д” список требуемых вами артефактов мы признаем неприемлемым. Однако мы согласны возместить часть оставшегося у вас кредита соответствующей денежной суммой. Вы согласны?

”Они бы еще с меня стоимость поиска вычли! Энтони, поди, тоже не за спасибо работал! Ладно. Могло быть хуже. Гораздо хуже. Теперь осталось всего лишь не слить концовку переговоров. Обычно именно во время нее или, еще хуже, после совершенно внезапно всплывают всякие недоговоренные ”прелести”.

— Если вы гарантируете в полном объеме пункт ”а”… — задумчиво протянул я. Это конечно, немного не то, чего я страстно желал, однако хоть как-то снимает с души камень по магическому обету от Слизерина. А то, что пролетел мимо ”д”, это совершенно не неожиданно. Его исполнение было бы чистой фантастикой, да и вообще, изначально он мной вносился в список в качестве пункта-уступки. Слишком дорогих я туда навписывал артефактов. Некоторые сейчас только в энциклопедии и встречаются.

— Выполнение на вас, и часть реагентов, запрещенных к ввозу в Магическую Британию…

— Исполнение — на мне, — перебил я главу делегации. Думаю, я потяну ритуал в области своей магической одаренности. — Но реагенты все на вас. По полной.

— Но законы и доставка…

— Кто бы говорил за законы! Не поверю, что у вас не найдется надежных контрабандистов.

— Хорошо, — недовольно пожевал губы Азраил. — Пункт ”б” и ”д”, с ними все понятно. Вы получите деньгами. Наличными. Выполнение пункта ”с” под вопросом, так как зависит не только от нас, но и от вас. Мы честно проверим свои склады, но найдутся ли там волшебные палочки, которые подойдут вам…

— Хорошо. Я согласен.