Глава 2 (1/2)
Её отвлёк от размышлений только стук снизу — что-то слишком громко поставили или уронили. Графиня Алекто раздражённо поморщилась, переводя взгляд с раскидистого дерева за окном, на которое бессмысленно глазела уже, наверное, минут десять, слишком погружённая в беспокойные мысли, на бумаги. Говорили же — никакого шума, пока ребёнок не выздоровеет, так нет, никакого покоя.
И новости из дворца неутешительные. Покушение на её величество прямо на глазах у знати, и именно тогда, когда они не смогли присутствовать. Обстановка в стране и так была неспокойной, но, казалось, до столицы (до ушей королевы) никаких волнений дойти не должно. Тем более, преступник даже не из черни. Такого поворота, пожалуй, никто не ожидал, а ведь стоило предвидеть. Зная королеву, она наверняка или расстроена, или напугана, если не и то, и то одновременно, а ведь чуть ли не весь Совет старался не волновать её лишний раз. Её величество в некотором плане оставалась удивительно невинной.
Алекто потянулась за пером, макнула его в чернильницу и подписала прямо поверх вскрытого конверта: «Проверить охрану?»
Подумав, чуть ниже обозначила: «И семью».
Плановое заседание Совета будет лишь в конце месяца, но им вдвоём с мужем стоит наведаться много раньше. И по повседневным делам, и разобраться с покушением, и извиниться лично за отсутствие на празднике. Её высочество со вторым наверняка будет разбираться сама — но её методы часто бывают… несколько радикальны и не оставляют следов, а Алекто хотелось бы систематизировать в голове и на бумаге общую картину, чтобы строить на этом дальнейшие планы. Нужно всё просчитать и учесть.
Алекто вздохнула и оставила и конверт, и письмо на столе, пусть Мефис сам потом тоже глянет. Иногда у него бывают неплохие идеи. А ей надо всё-таки перебороть страх и навестить ребёнка и сегодня.
Алекто встала, одёргивая подол юбки строгого платья. Даже дома она старалась выглядеть по-деловому собранно, хотя причиной, на самом деле, этому было нежелание показывать свою уязвимость. Несколько старомодный наряд как будто бы защищал её от мира и заодно от нечаянных лишних физических контактов. Она и перчатки-то приучила себя не носить всего года два назад, нехотя признав, что это чересчур.
Брак Алекто и Мефиса Зеул был исключительно деловым. Он давал ей власть, она ему — свои навыки и ребёнка. Кроме того, на самом деле, она получила куда больше, чем статус.
Барон Линкетто дочь не только ни во что не ставил, но и регулярно над ней издевался. Алекто же убедила юного графа в своей полезности. Если бы не власть Зеулов, кто знает, когда бы ей удалось вырваться и удалось ли бы вообще, учитывая, что барон дочь будто бы и не планировал выдавать замуж и скрывал ото всех, но Мефису он возразить оказался не в праве. Хотя в их стране и чёткую семейную иерархию сложно обойти, но разница статусов как раз была этой лазейкой.
Наперекор главе семьи идти нельзя, но выступать против выше стоящего — почти смертельно. А Линкетто находились в прямом подчинении Зеулов и за многие поколения совершенно не нажили какого-то весомого влияния, зато обзавелись множеством немалых долгов.
Да и смерти в итоге отец не избежал, после чего его место занял куда более безвольный и сломленный старший брат Алекто Танат. Через пару лет она поняла, что совершенно не в силах на него злиться. Он покорно принял и смерть отца, и то, как она его использовала. Это было… полезно.
Алекто кивнула Каталине, покорно ждавшей под дверью, и та скользнула в кабинет вместо неё — закончить с бумагами. Каталина Эринн служила одновременно и камеристкой, и секретаршей, и была просто подругой — собственно, единственным человеком, кому Алекто доверяла. Она работала на неё ещё со времён родительского дома и ни разу не подвела, а, поскольку, в общем-то, больше и некому доверять…
Отношения с Мефисом у них сложились почти что уважительно-партнёрскими, но личного в них было столь мало!.. Лишь полностью выверенный расчёт с обеих сторон, тщательный и холодный. Зная Мефиса, Алекто оставалась уверена, он, как и она, просчитал вообще всё. Возможно, куда с большей корыстью, чем она, ведь у Мефиса выбор был, а у неё — нет.
Алекто замерла перед дверью детской, остановив ладонь в паре миллиметров от дверной ручки. Может, не стоит заходить? Она сделала, что могла, и даже больше, это больше не её забота.
Пару дней назад сын на прогулке поскользнулся на лестнице и сильно разбил голову. В таком гневе Мефиса она ещё не видела — он наказал абсолютно всю прислугу сына и сменил её, да и после местных лекарей вызвал ещё одного из столицы, по слухам, одного из лучших, опасаясь, что местные что-нибудь упустили. Беда, как выяснилось, их миновала, но Мефис всё ещё продолжал в гневе срываться на остальных, да и сама Алекто ощущала себя как на иголках.
Вздохнув, она всё же толкнула дверь и вошла, жестом выпроваживая новую няню. Слуги, конечно, все проверенные-перепроверенные, но она вовсе не жаждала стать объектом обсуждения этой няни с кем-либо. Чем меньше слуги что-то видят, тем лучше.
Ведь свидетели все равно никогда не помогут, едкой змейкой шевельнулась мысль.
Веель спал. Ребёнку было всего полтора года, и родился он лишь через шесть лет после заключения брака — только тогда, когда Алекто наконец-то получила всё, что хотела. И спустя две болезненные неудачи, но их она старалась просто выкинуть из головы.
Полное распоряжение статусом графини, вес родового имени, место в королевском Совете и репутацию в глазах остальных влиятельных людей. И смерть самого ненавистного человека в мире. Вполне достаточно для того, чтобы терпеть унизительную близость без видимого отвращения.
Алекто не планировала любить сына. Этого от неё и не требовалось, ребёнок вполне успешно находился на попечении нянек и кормилиц, а для любви у него ведь есть Мефис, который в наследнике души не чаял и готов заранее дать тому всё, что угодно… Поэтому ей можно было с ним почти не видеться, разве что на совместных приёмах пищи или нечаянно встречая на территории дома.
Да и, к счастью, сын внешне почти полностью пошёл в Мефиса: те же чёрные волосы и схожие уже сейчас черты лица, лишь глаза не карие, а, скорее, коричнево-зелёные, но это такая мелочь… Да и, пожалуй, за это стоило благодарить небеса — если бы мальчик пошёл в неё, то стал бы наверняка похож на её среднего брата, а ассоциаций с ним невольно не хотелось, как не хотелось иметь перед глазами никаких напоминаний о добрачной прошлой жизни, той, где боли оказалось слишком много.
Кроме того, Мефис, к счастью, был действительно красивым, так что сходство с ним сыну в будущем точно не помешает. С одной стороны, он обладал всеми типичными аристократическими чертами от заострённой формы лица и бледной кожи до тёмных волос и раскосых глаз, с другой, просто ухоженный и изящный, выглядел довольно миловидно. Хотя Алекто не испытывала ни к кому никакого влечения ни разу за всю свою жизнь (и вряд ли после пережитого в детстве в принципе могла его чувствовать), но оценить внешность Мефиса могла даже она. Да и, вдобавок, муж был почти ровесником Алекто, всего на три года её старше, что оказалось такой малостью по сравнению с другими вариантами, что служило дополнительным приятным плюсом.