Пропал калабуховский дом! (1/2)
С Лань Цижэнем надо было что-то делать. Держать его дальше без сознания было вредно для верхнего даньтяня, а будить просто так боялись, еще опять разнервничается и навредит себе. И спорили бы целители еще долго, если бы один из помощников не вспомнил про трофейный трактат руки самого Вэнь Фэнъяна, где был записан рецепт успокоительного настоя, рассчитанный на огненный характер Вэней и как бы не на самого Вэнь Жоханя. А главное, если верить покойному первому целителю сгинувшего ордена, этот настой можно было без последствий пить несколько месяцев. Лекарство приготовили так быстро, как только могли, — пришлось немного побегать в поисках пары ингредиентов, — и тот самый помощник целителя взялся испытать его на себе. Эксперимент прошел успешно, и в палатах исцеления вздохнули с облегчением.
В качестве подстраховки пригласили одного из старших адептов, идеально исполнявшего «Покой», и только тогда разбудили почтенного учителя. Едва он очнулся, как в него влили плошку нового лекарства.
— Что это? — хрипло спросил Лань Цижэнь.
— Всего лишь укрепляющее, — с самым честным видом соврал главный целитель. Правила правилами, но если ложь была во спасение пациенту, Лань Чжушоу врал с чистой совестью. Вот и сейчас он решил, что признаться, что это сильное успокоительное, будет не лучшим ходом. — Подождем немного, пока подействует, потом всё остальное, чтобы не получилось как в прошлый раз.
Повторения прошлого раза почтенный учитель не хотел.
Вэньский настой оказался настоящим спасением. Пациент спокойно выслушал честные ответы на свои вопросы (и попробуй только не ответь!), а новости о переменах в ордене, которые осторожно скармливали ему по малой толике, принял со смирением, при этом ци едва колыхнулась, и давление почти не повысилось. Вскоре Цижэню позволили выходить во внутренний сад при палатах исцеления, а племянникам разрешили навестить его. Сичэнь обрадовал его вестью, что руины старой Стены послушания уже разобрали, а для новой нашли подходящую скалу, но только в глубине ордена. Дядюшке понравился факт, что Стену восстановят, а вот что правил будет в пять раз меньше, его не устроило, но настой делал своё дело, и ругался Цижэнь вяло и словно бы нехотя. Даже на Вэй Усяня, притащившегося с Ванцзи, он отреагировал почти равнодушно, обозвав его всего лишь «вредителем».
— Ты, — с горечью произнес он, — растлил моего младшего племянника, а теперь еще задурил голову старшему… И как только земля носит такое порождение Хаоса.
— Ну что вы, учитель Лань! — невинно захлопал глазами Усянь. — Вы преувеличиваете моё влияние на людские умы! Вот если бы у меня получилось переубедить вас, тогда меня можно было бы назвать всемогущим!
— Молчи уже, ты, яйцо птицы бусяо!<span class="footnote" id="fn_32382542_0"></span> — оборвал его болтовню Лань Цижэнь. — Сичэнь, Ванцзи, этот старик устал и просит оставить его одного!
Как только целители разрешили, он, как и грозился, ушел в затвор. Правда, Лань Чжушоу сразу предупредил, что будет лично навещать его, и пусть почтенный учитель даже не пробует отвертеться. Лань Цижэнь поворчал, но снова свалиться с приступом чего бы то ни было ему не улыбалось, и пришлось согласиться.
Буквально через день Сичэню принесли внезапное приглашение на совет кланов, который должен был состояться через неделю.
— Ну началось… Даже удивительно, что столько тянули, — пробормотал он, радуясь, что успел доработать и новый свод правил, и продумать совершенно правдивые ответы на вероятные вопросы. Он потер переносицу, заранее чувствуя головную боль, которой наградят его галдящие заклинатели. Наверняка глава Яо будет усердствовать пуще всех. Хуайсан, ставший Верховным Заклинателем, но так и не оставивший некоторых старых привычек, будет хлопать глазами и утверждать, что доверяет решениям Сичэня-гэ, но вот уважаемые заклинатели настояли… Пожалуй, наибольшей адекватности стоит ждать от Цзян Ваньиня, который, конечно, закатит глаза и скажет, что это всё Вэй Усянь виноват, но этим и ограничится. Он еще во времена учебы относился к правилам по принципу «Есть — придется соблюдать, нет — нашим легче».
На совет Сичэнь постарался прибыть как можно позже, чтобы только не нарушить приличий. Стоило ему войти в зал в сопровождении Сычжуя и Цзинъи, как все разговоры сразу смолкли, а потом почтенное собрание загудело громче прежнего.
— Си… Глава Лань! — Хуайсан несолидно вскочил с места, но почти сразу взял себя в руки. — Я так рад, что вы вышли из затвора! — всплеснул он руками. — Это из-за падения Стены послушания, не так ли?
— После такого серьезного происшествия я не мог позволить себе оставаться в уединении, — согласился Сичэнь, занимая своё место.
— Эмммм… Глава Лань, обычно внутренние дела клана не касаются других, однако мы все обеспокоены слухами, наводнившими мир заклинателей, — осторожно начал Не Хуайсан и выжидательно уставился на Сичэня. Тот легко пожал плечами.
— Увы, я не в курсе слухов, правилами Гусу Лань запрещено их распускать.
Облегчать жизнь Хуайсану не хотелось, однако и портить отношения с Верховным заклинателем — тоже. У Сичэня не было твердых доказательств, что нынешний глава Не приложил руку к гибели А-Яо, но долгие размышления над «Сичэнь-гэ, оглянись!» и «Ээээ… мне показалось…» подводили к неутешительным выводам.