chapter two (1/2)
Итан смотрит на неё с нежнейшим трепетом в груди, убаюкивает на руках максимально осторожно, стараясь не трясти сильно и ни в коем случае не уронить. Такого он бы себе наверняка не простил, а после и вовсе побоялся бы даже пальцем касаться дочери, чтобы не навредить снова. Хотя этот вариант даже рассматривать не стоит, потому как отцовские руки были крепки и надёжны. Итан непременно сделает всё, чтобы уберечь свою дочь от всех возможных опасностей. Даже если это будет стоить ему слишком дорого.
Розмари мило улыбается во сне, тихо кряхтит и спокойно посапывает на руках у мужчины, что взгляда от неё оторвать не может. Уинтерс и сам не помнит, когда в последний раз смотрел на кого-то с таким обожанием. Возможно, только на Мию во время их свадьбы или её родов. Эти два события прочно засели в его голове, и он старается хвататься за них, как за спасательный круг, когда понимает, что вновь утопает в кошмарах Луизианы, которые так не любила вспоминать его жена.
С момента рождения дочери Мия будто стала сама не своя. Всегда прерывала на полуслове, если он вдруг говорил о прошлых событиях, стала более раздражительной… Итану хотелось бы списать всё это на послеродовую депрессию, которая вскоре пройдёт и в жизни у них всё станет как прежде, но…
Вздох.
Итан подходит к детской кроватке и укладывает в неё Роуз, которая мило морщит личико из-за смены положения, но в конечном счёте продолжает спокойно спать. Тихо отойдя от кроватки дочери, мужчина присаживается прямо на пол около их с Мией кровати и вздыхает, выпрямив ноги и запустив пятерню в волосы, чтобы сильнее взъерошить их. Это было… Сложно. И он искренне не понимал, почему они не могут просто сесть и поговорить, чтобы расставить все точки над «i» окончательно. Хотя бы ради будущего их дочери.
Он, чёрт возьми, старался побороть все последствия пребывания в доме у Бейкеров, ходил к психиатру раз в полторы недели и занимался постоянным самоанализом, даже если не хотел этого. Старался забыть, но кошмары почти каждую ночь давали о себе знать, вороша прошлое. Мысли то и дело крутились вокруг Луизианы, а воспоминания отдельными картинками мелькали перед глазами. Это всё утомляло, досаждало и беспокоило, чтобы просто сделать вид, что ничего не произошло. Так почему же Мия упорно отказывается принимать тот факт, что он хочет разделить с ней всё это, чтобы было проще принять?
Винить её, конечно, он не станет. Сам понимает, что каждый переживает что-то плохое по-своему. Его жена, к примеру, стала более отдалённой от него и раздражительной. Ещё полгода назад Мия загорелась идеей партнёрских родов. Итан поддержал задумку, посчитав, что так ей будет проще справиться со всем этим, к тому же, он был наслышан о том, как конкретно проходят роды и что примерно чувствует женщина, — если, конечно, можно было хотя бы приблизительно представить то, через какие муки приходится пройти во время этого сложного процесса — так что согласился быть рядом, чтобы морально поддержать любимую. Это в какой-то степени должно было сплотить их брак, сделав его крепче, но что-то, видимо, не срослось.
Уинтерс не давил на жену, уверял самого себя, что всему своё время и как-нибудь вся эта ситуация устаканится, а они придут к чему-то определённому…
Слышится детский плач.
— О, чёрт. Уже иду, малышка, — мужчина взглянул на часы, отметив про себя, что умудрился задремать и не заметить, как прошёл целый час. Поднимаясь с пола и по пути до кроватки своего дитя разминая затёкшие конечности, он подходит и наклоняется через бортик, поднимая дочь на руки, чтобы в следующее мгновение начать укачивать.
Где-то Итан читал, что нельзя постоянно качать детей на руках, потому как они могут к этому привыкнуть и впоследствии не будут слезать с рук. Что ж, хоть они с Мией не так часто качали Розу на руках, на такое у него был только один ответ:
— Если это случится, значит я всегда буду носить тебя на руках, моя маленькая принцесса, — следует мягкий поцелуй в макушку, после которого Роуз тянет свои ручки к лицу отца, улыбаясь так, будто понимает каждое произносимое им слово.
— А вот твоя мама, похоже, немного задерживается. Хотя, она ведь предупреждала об этом. Ну ничего, мы с тобой и вдвоём можем весело провести время, пока ждём её, да? Как ты смотришь на то, чтобы для начала подкрепиться и поднять тем самым настроение?
Вопросы, несомненно, риторические, потому как ответить на всё это Роуз попросту не может в силу своего юного возраста и от этого — неумения говорить, но тем не менее она активно кряхтит и агукает в ответ. Итан принимает это за явное согласие, так что несёт дочурку вниз, на кухню, где и собирался развести смесь в бутылочке.
Роза была на искусственном вскармливании, потому что молоко у Мии пропало на почве стресса, как сказали врачи. Уинтерс только покачал головой и крепко обнял жену в тот день, шепча какие-то слова поддержки, ведь выглядела Мия после услышанной новости совершенно разбито. Хотя, казалось бы, обыденное дело и ничего особо страшного в этом нет, многие так растят детей.
Слышится поворот ключа в замочной скважине входной двери, что сигнализирует о приходе Мии.
— Вовремя мы с тобой решили спуститься… Мия, ты с покупками? Тебе помочь?
***</p>
— Вывалила новости, как снег на голову, и сбежала!
— Утихни и избавь нас от своих негодований…
Карл, пожалуй, слишком резко взмахивает молотом, направляя его на свою названную сестру так, будто и впрямь хотел её ударить. Та же в ответ обнажает свои длинные когти, хищно сверкнув глазами и скривив губы в недовольстве. В месте их сбора слышится хрипловатый смех лорда в шляпе. Он спешит снять головной убор и прижать к груди, изображая картинный поклон.
— О, извиняюсь, рука дрогнула.
— Тц… Когда-нибудь я прикончу тебя и сотру эту самодовольную мину с лица. И поверь, рука моя даже не шелохнётся.
— Так-так-так, хватит вам ссориться! Как говорила Матерь Миранда, мы должны вести себя как подобает лордам и по совместительству её детям! — звучит голос мельтешащей вокруг Карла и Альсины куколки, чья хозяйка предпочитала оставаться на расстоянии.
— Точно! Нам нужно вести себя прилежно, чтобы Матерь гордилась нами также, как и этим чудо-ребёнком, иначе вся любовь и уважение достанутся ему!
Металлокинетик закатывает глаза, но после всё же натягивает на лицо привычную нахальную улыбку.
— Уж ты-то, конечно, главная «мамочкина гордость». Хаха, — мужчина достаёт портсигар вместе с металлической зажигалкой из кармана своего плаща, и, пользуясь своими способностями, без рук прикуривает сигару.
— Ха-ха-ха, это точно! — щебечет Энджи под боком, норовя своими кукольными ручонками дотянуться до зажигалки, — Ой-ой! — она едва успевает пригнуться, чтобы не получить этой же самой зажигалкой по голове, когда инженер замечает её попытки поймать вещицу.
— Довольно с меня этой пустой болтовни. Время заняться более важными делами, — Альсина медленно поднимается со своего места, возвышаясь во весь рост над всеми присутствующими лордами.
— И мы пойдём! Счастливо оставаться. Хе-хе, — взобравшись на руки к Донне, пролепетала кукла.
Карл хмыкнул, выдыхая облако табачного дыма, да первым отправился на выход из этого треклятого места, не забыв прихватить с собой молот. Он больше всех собравшихся тут мечтал поскорее закончить этот фарс, чтобы не видеть рожи <s>родственничков</s> этих уродов. Где-то позади засуетился Моро, причитая о том, что его все решили бросить, при этом не забывая сблевать на пол от большого горя. Присутствующие скривились, даже не оборачиваясь на рыбного лорда.