95-а. Блэк (1/2)

Ему нравилось вот так.

Мэри лежала на столе, свесившись с края и запрокинув голову, чтобы он мог отыметь ее в рот, не изворачиваясь и не сгибаясь в три погибели. Одной рукой она вцепилась в ребро столешницы, другой теребила клитор.

С таким же успехом Сириус мог перевернуть ее и выебать как обычно. Но так нравилось больше. Он даже не ожидал, что будет удобно. Можно было держаться за ее сиськи, как за штурвал.

Мэри сама туда забралась.

— Слушай, я не умею утешать, но я хочу тебе помочь, — напрямик сказал Сириус, отбросив письмо Минервы и глядя в непривычно покрасневшие глаза. — Скажи, как я могу тебе помочь?

В доме, где он вырос, никто никогда никого не утешал. Он правда понятия не имел, как это делается, особенно с девкой. Особенно с девкой, которую ни разу не представлял нуждающейся в утешении.

— Выеби меня, — попросила Мэри таким же тоном, каким обычно говорила «дай списать».

— Я серьезно.

— И я серьезно, — она провела тыльной стороной ладони по носу, утирая сопли. Было в этом жесте что-то детское, что не умаляло желания выполнить ее просьбу сию минуту. — Дашь пососать? Меня это успокаивает.

Сириус еще не встречал девок, которых успокаивал бы минет, а может, они просто не признавались в этом так откровенно. Мэри скользнула вниз, он помог только с ремнем и придержал ее волосы. Пока она неспешно облизывала его член, Сириус пытался сохранить ясность ума и подумать о содержании письма.

Макгонагалл сообщала о трагической гибели одного из братьев Мак-Мак, кажется, среднего. Там были все эти причитающиеся случаю соболезнования, суховатые и стандартные. Наверное, в учительской такие слова были заготовлены на все-все случаи жизни, не только на этот.

В конце послания другая рука — почерк был смутно знакомый, где-то Сириус его уже видел, может, на доске объявлений в гостиной? — подписала:

«Мы сожалеем, что ваше слабое здоровье в эти дни не позволит вам присутствовать на прощании».

Что это значит? Что у Мак-Мак со здоровьем? И откуда владелец той другой руки знает такие подробности.

Не знает он ничего. Значит, очередной шифр. Ну и почему Мэри нельзя соваться на похороны? Ясно же почему: министерство наверняка выделит хотя бы одного самого завалящего сотрудника ради дежурства у дома ее отца в день погребения. Она сестра, она должна прийти. Хм, а пошел бы Сириус на похороны брата? Большой вопрос.

Наигравшись вдоволь — Сириус почуял, что основательно вспотел, — она поднялась с колен и, подтянувшись на руках, села на стол. Он собирался вставить ей, но Мэри не позволила и улеглась так, как сейчас лежала.

— Ты можешь глубже? — попросила она, когда Сириус, стягивая футболку, дернулся, и член выскользнул из ее рта.

Ему показалось, что Мэри подъебывает, но нет: стоны ее стали гуще, и он даже подумал, что ей нравится задыхаться. Нравится, как Сириус засаживает ей в горло на всю длину.

Это так заводило, что он честно предупредил:

— У нас пара минут, может, меньше. Давай, Мак-Мак, дамы вперед, — и потянулся, чтобы подрочить ей, но Мэри уже и сама прекрасно справилась. Поэтому Сириус с чистой совестью тоже не стал тянуть. — Ну что, лучше? — спросил он, когда она открыла глаза и села.

— Да, нормально, — хладнокровно выдохнула Мэри, свесив ноги со стола.

Сириус машинально помял ее сиськи и прижался сбоку.

— Есть идеи, чей это почерк? — он будто вернулся к прерванному разговору. — В конце письма, — пояснил, встретив ее недоуменный взгляд. — Оно написано Минервой, кроме последней строки.

— А, это, — небрежно откликнулась Мак-Мак и пожала плечами: — Я знаю, чей это почерк, но понятия не имею, что он хотел сказать. Что-то типа «сиди тихо», наверное.

И тут до Сириуса дошло. Кто еще мог получить доступ к письму, написанному деканом Гриффиндора, кроме других преподавателей и тех, кто к ним почти приравнен.

— Прюитт?

— Ага. Ревнуешь? — Мэри усмехнулась как паскуда и стала еще лучше.

— Сейчас ведь я тебя ебу, а не он, так что его очередь ревновать. Ты, кстати, напишешь ему, что мы встречаемся? — поддразнил Сириус, прекрасно сознавая, что совсем не время, но поделать с собой ничего не мог.

— Угу, только сперму смою, — ехидно произнесла Мэри и соскользнула на пол.

Он поперся в ванную следом, прислонился к косяку, наблюдая, как она полощет рот, и спустя несколько минут молчания сказал:

— Прюитт прав. Тебе нельзя туда.

Одной рукой Мак-Мак показала ему фак, не оборачиваясь, другой перекинула волосы за спину, чтобы не намокли.

— Я тебе палец сломаю, — спокойно оповестил Сириус, хотя прекрасно осознавал, что никогда не причинит ей вреда. — Слушай, в министерстве не совсем олухи сидят. Если они в курсе произошедшего… бля, да я не удивлюсь, если они-то все и устроили. Наказывают так или хотят выманить, не знаю, но тебе нельзя показываться в доме отца, Мак-Мак.

— Когда я собиралась на поезд в сентябре, — заговорила Мэри, завернув краны и наспех вытерев лицо полотенцем, — Мэтт дал мне денег на метро и сказал, что будет скучать. Единственный из всех. А я ответила, что рада свалить на целый год и не видеть их всех. На самом деле я так не считала, но я не умею во все эти семейные объятия. — В ее глазах снова заблестели слезы, но Мак-Мак тяжело сглотнула, шмыгнула носом и не заревела.

— И теперь ты винишь себя в том, что не сможешь ничего исправить, — закончил за нее Сириус.

— Ничего подобного, — прищурилась Мэри. — Подумаешь, спизднула лишнего разок, он мне в детстве и не такое говорил. Просто к слову пришлось. Но если это дело рук министерства, тогда мне действительно сложно будет отрицать свою вину, даже перед самой собой.

— И в чем ты провинилась? — фыркнул Сириус. — Твои магические способности врожденные, это как сука появляется на свет сукой. Сложно винить ее за то, что она лает по ночам и течет иногда, — он ухмыльнулся и предложил: — Давай ложиться, а то скоро светать начнет.

В кровати Сириус ненавязчиво распустил руки — это можно было принять за нечаянное прикосновение, не затянись оно так надолго, — и тихо сказал:

— Мне нравится с тобой спать. Не в смысле трахаться, а просто… спать.

— А трахаться не нравится? — ожидаемо надерзила Мэри, но он намеренно проигнорировал вопрос:

— Не думал, что мне понравится, я вообще-то ненавижу, когда волосы лезут в морду. Но твои вроде нормальные.

Их лица были так близко, что Сириус едва сдерживался, чтобы не засосать ее. Зато Мэри не стала сдерживаться: она накрыла его щеку ладонью и прижалась губами ко рту. Для него стало неожиданным открытием, что Мак-Мак умеет целоваться как малолетка: она едва касалась его и почти не использовала язык. Сириус волей-неволей вспомнил, как на первом курсе Фоссет пытался убедить их с Джеймсом, что от поцелуев с языком целки рвутся. Сохатый тогда скривился и авторитетно заявил, что целка находится в другом месте.

В пятницу они с Мэри валялись до обеда.

— Ты слышала, что у «Гиппогрифов» со следующего сезона меняется ловец? Коула взяли в сборную Ирландии, так что теперь только летом его увидим, на чемпионате.

— Ну и пусть катится, — фыркнула Мак-Мак, забираясь на него верхом. Она не сняла трусов, и Сириус сделал вывод, что ей так просто удобнее смотреть ему в лицо. — Их охотники прекрасно обойдутся вовсе без ловца.

Сириус тоже так считал и в который раз подивился, как хорошо она разбирается в квиддиче. Мэри направила палочку на магнитофон, прибавив громкость, и ее следующие слова он скорее прочел по губам:

— Жрать хочется.

— Каша достала, — заявил Сириус. — Давай я картошку сделаю. Я не умею, но могу попробовать, это же не слишком сложно?

— Да вообще не сложно, — пожала плечами Мэри, и чуть позже он сделал вывод, что она его коварно обманула.

Клубни Сириус очистил быстро, применив простенькое заклятие, а вот нарезать уже оказалось сложнее. Мак-Мак сжалилась и помогла ему отмерить нужное количество масла.

— Ну как картошка? — с вызовом спросил он после того, как полчаса провел над сковородой, и они уселись за стол.

— Полуготовая, — улыбнулась Мак-Мак краем рта, потом пожевала нижнюю губу и добавила: — Прям как я люблю.

Сириус и без намеков прекрасно понял, что кулинария — не его конек, но оценил ее попытку обратить этот факт в шутку.

— Ты ведь все равно мне не веришь, — проницательно заметил он, указав на нее вилкой. — Ну, насчет вчерашнего.

— Насчет того, что ты типа влюбился? — прямолинейно уточнила Мэри. Будто носом в дерьмо ткнула. — Ты же сам сказал, что понятия не имеешь, как это происходит.

— А что, есть учебники какие-то? — раздраженно перебил Сириус.

Она дернула плечом, мол, про учебники не знаю, и уверенно произнесла:

— До двадцати лет никто никого не любит…

— А, ну тогда я подожду, конечно, — саркастически вставил он.

— …все просто хотят трахаться. Ты ведь не будешь отрицать, что хочешь трахаться? — Мэри на секунду наморщила нос и отставила пустую тарелку.

— Конечно, хочу, — с готовностью признал Сириус. — Ты сиськи свои видела? Но почему тогда с кем-то хочется трахаться постоянно, а с кем-то пары раз хватает? Мне нравятся костлявые, но с сиськами. Вот как ты.

— А мне не нравятся смазливые лица, как у тебя, но ты нравишься, — оборвала его Мак-Мак. Он не до конца понял, к чему это было сказано, но на всякий случай съязвил:

— Другой рожи у меня нет, приходите лет через двадцать, — а потом вернулся к начатому: — Так о чем я? А, ну да, костлявые с сиськами. Ринальди тоже костлявая и с сиськами. Бут не очень костлявая, зато с такими сиськами, что можно простить ей пару лишних фунтов. Уиддершинс…

— Ты собираешься перечислить всех, кого ебал за последние полгода? — скривилась Мэри. — Можешь не трудиться, я уверена, что у всех этих девок были сиськи и кости. Давай сразу к сути.

— Может, в этом был весь смысл, — полусерьезно пробурчал Сириус, — чтобы ты смогла оценить масштабы. Я к тому, что тощих и не совсем плоских девок тьма, но…

«Вкусно пахнешь только ты», — договорил он про себя, а вслух небрежно сказал:

— …встречаюсь-то я с тобой. Нужно соответствовать.

Мэри хмыкнула, отправила опустевшие тарелки в раковину и потянулась. Она уставилась в одну точку где-то над его плечом и замерла.

— Ты как? — отрывисто уточнил Сириус, напоминая о своем существовании. — Хочешь, сходим куда-нибудь. Только внешность надо будет сменить, на всякий случай.

— То есть ты опять сделаешь из себя непонятно кого? Нет уж, я не пойду позориться с уродом. Научи меня лучше создавать все эти штуки, — неожиданно велела Мак-Мак. — У тебя лихо получается.

— Думаешь, это за один день делается? — усмехнулся Сириус, откидываясь на спинку стула. — Примерно как Вингардиум Левиоса? — он изобразил полную энтузиазма физиономию Флитвика, и она расхохоталась.

— Ах да, я совсем забыла, что у нас впереди нет кучи бессмысленно потерянного времени, пока мы ждем понедельника, — съязвила Мэри, и Сириус не мог не признать ее правоту.

Остаток пятницы и субботу они потратили на отработку чар Восстановления. К вечеру Мэри психанула и заявила, что прекрасно проживет без них.

— У тебя получится, — спокойно сказал Сириус, которого забавляла ее злость. — Мне понадобилось около двух недель, чтобы освоить формулу. А я, без лишней скромности, хорош в трансфигурации. Нужно время и желание. Сосать ведь ты тоже не с первого раза научилась, — он постарался привести доступный пониманию Мак-Мак пример.

Она скорчила презрительную физиономию и, захватив с кухни пакет с конфетами, направилась в спальню.