73-е. Другой Прюитт (1/2)

— Ну ты даешь, Уильямсон, с третьей попытки, а? — Фрэнк заржал, дописывая отчет.

История соблазнения красотки из Департамента незаконной селекции все больше смахивала на затянувшийся анекдот.

— Куда поведешь ее? В «Дырявый котел»? — поддел Гидеон, запечатывая свой свиток. Позавчерашняя заварушка оказалась не только опасной, но и полной событий, достойных описания в рапорте. — Или она любительница маггловских ресторанчиков?

— Да заткнитесь вы оба, — отмахнулся Кевин. — С третьей попытки, не с третьей, да хоть с десятой. Согласилась же. А вы мне просто завидуете.

Гидеон расхохотался:

— Спорим, что я выебу ее в течение недели? — он полез в карман и хлопнул ладонью с зажатым галлеоном по столу. — Хотя нет, зачем мне неделя? Три дня. Не считая сегодняшний.

— У тебя ничего не выйдет, — уверенно заявил Уильямсон, крепко сжав протянутую ладонь и велев Лонгботтому разбить. — Она целку из себя изображает.

— А может, целка и есть? — плотоядно ухмыльнулся Гидеон, чтобы его позлить. — Расскажу тебе, — он демонстративно глянул на календарь, — во вторник. Раньше не смогу ею заняться — дела.

Видел он эту «целку». Да у нее на роже написано, как она любит члены. Побольше бы таких целок.

Кевин все еще уязвленно поглядывал на него, когда дверь распахнулась, и заглянула Алиса:

— Мальчики, через две минуты сбор в Атриуме, срочный вызов.

— Ну кому пришло в голову совершать нападение в десять пятнадцать вечера? — проворчал Фрэнк, исключительно, чтобы обратить на себя внимание. Гидеон всегда посмеивался над его неуклюжими попытками привлечь девушку, на которую запал.

— Куда отправляемся? — спросил он, поднимаясь на ноги и хватая со спинки стула мантию.

— Скучали по Минерве? Сегодня свидимся, — загадочно произнесла Алиса.

— На Хогвартс напали? — уточнил Уильямсон.

— Нет, она придет сюда и спросит, почему ты до сих пор не выучил формулу шестиступенчатой трансфигурации, эдакий ты паршивец, — ввернул Гидеон, стремительно покидая тесный кабинет. Считалось, что стажеры еще не доросли до просторного.

— Долиш велел всем поднимать свои задницы и валить туда, — добавила Алиса, выбегая следом.

Фабиан писал, что в Хогвартсе творится дерьмо. Но Гидеон не ожидал, что оно завоняет так скоро.

Он не был здесь почти два года, но замок вроде бы ничуть не изменился. Разве что запомнил он его летним, а сейчас башни смахивали на безвкусные леденцы в праздничной упаковке. Не иначе как Гораций решил прихвастнуть перед иностранцами и уговорил Дамблдора покуражиться над внешним обликом Хогвартса.

— ...по предварительным оценкам, Пожирателей и школьников, которые добровольно или под действием заклятия им помогают, не меньше трех дюжин, — говорил Долиш, пока они, аппарировав, мчались по мерзлой дороге от Хогсмида к замку. — По прибытии ждем моих указаний. Всем ясно, Прюитт? Никакого самоуправства.

— Есть, сэр, — процедил Гидеон. У них с Долишем были разные взгляды на то, что же все-таки приоритетней — дисциплина или возможность спасти пару лишних жизней.

— ...противника ликвидируем только в случае угрозы жизни. По нашим сведениям, среди нападающих есть школьники, вероятно, они под воздействием Империуса...

— Ага, как же, — саркастически перебил Гидеон. — Под воздействием Империуса. Да по ним Азкабан плачет горючими слезами.

— Мы не можем знать точно, — отрезал Долиш, первым врываясь в избитый десятками заклятий холл. — Минерва!

Макгонагалл в съехавшей набок шляпе как раз в эту секунду добила своего соперника и бросилась к ним.

— Профессор, — нестройно поздоровались все шестеро стажеров, кивнув в знак приветствия.

— Оливер, слава Мерлину, вы здесь! Нам очень нужна помощь.

— Докладывай… — Долиш не успел вовремя перейти с аврорского на английский, но тут же исправился: — Извини, Минерва. В смысле, расскажи, что происходит.

Та кратко рассказала. Гидеон в очередной раз подивился, что женщина умеет так четко и структурировано излагать свои мысли, особенно в условиях хаоса.

— …мы привлекли совершеннолетних, кто изъявил желание помочь, но их явно недостаточно, — взволнованно закончила Макгонагалл. — И Дамблдор как в воду канул. Он не выходит со мной на связь!

— Ясно. — Оливер повернулся к ним. — Разделимся и обыщем замок от подземелий до башен. Наша цель — обеспечить безопасность всех студентов, которые сейчас находятся вне Большого зала. Прюитт, ты за главного среди стажеров, пока я допрашиваю пленных.

— Есть, — отозвался Гидеон и живо распределил зоны ответственности. Сам он взлетел по центральной лестнице и через потайной коридор промчался до кабинета Филча.

Пусто. Только миссис Норрис вышагивала вдоль стены, как всегда безразличная к тому, что творится вокруг.

Наверное, ей будет не насрать, только когда она сама подвергнется атаке какой-нибудь твари из ее кошачьего мирка.

На третьем этаже пришлось вызволять из лап Пожирателей парня, который и сам неплохо сражался, но против двоих силенок у него было маловато. А девица его вообще прикинулась статуей, как будто забыла, что у нее тоже есть палочка. Нет чтобы помочь.

На груди у обоих тускло поблескивали значки гриффиндорских старост.

Гидеон атаковал быстро и метко, правда сумел только ранить одного из противников. Второй швырнул в ответ Бомбардо, Гидеон прыгнул, повалив парня с девкой на пол, и накрывал собой. Стена взорвалась, и их осыпало градом мелких осколков.

Пока они приходили в себя, Пожирателей и след простыл.

— Живо вниз, — приказал он старостам. — Путь чист, я только оттуда. Дойдете сами?

— Да, — решительно заявил парень.

— А ты случайно не?.. — начала девица, но тот перебил:

— Не время пытаться познакомиться, Фоули, — он закатил глаза и добавил, обратившись к Гидеону: — Спасибо.

После чего подтолкнул девку вперед, и оба шустро скрылись за поворотом.

Он хмыкнул и отправился дальше.

Он слышал о семье этой девицы: Фоули владели сетью спортивных магазинов. Наверное, появление каждой новой модели метлы делало их в разы богаче уже не первый век подряд.

Отец, кажется, рассчитывал сосватать одну из дочерей Фоули за него или за Фабана, но Гидеон сразу заявил, что если ему посмеют искать невесту, он женится на первой встречной шлюхе из Лютного.

Это было первое лето после его выпуска, и Гидеон вскоре съехал от родителей, отчасти, чтобы не слушать эту чушь по утрам.

А Фабиан тогда только усмехнулся — как обычно — и невинно уточнил, на секунду оторвавшись от еды:

— Хочешь, чтобы с нами как с Молли получилось?

— Не говори мне про Молли! — вызверился отец, стукнув кулаком по столу. Похоже, упоминание о непутевой дочери задело его гораздо больше, чем угроза Гидеона взять в жену гулящую. — Этот голодранец ей не подходит. Я ей такую партию сыскал, а она? Слышать о ней не хочу. Нравится ей жить в норе, пусть там и остается.

— Не говори так, Огден, — вмешалась мать, поглаживая его по руке. — Молли наша дочь, это ее выбор…

— Она вышла замуж по любви, а не по расчету, что в этом плохого? — прищурился Фабиан, как будто специально хотел довести отца.

— Да что ты знаешь о любви?! — проорал тот так, что брызнула слюна. Брат и глазом не моргнул. — Нет ее, пока вы не головой думаете, а… другим местом. Вы, сопляки, что вы можете знать? Один уже напоролся брюхом на Диффиндо, хочешь стать следующим?

Гидеон сделал вид, что речь не о нем и не о его брюхе.

— Но вы-то с мамой любите друг друга, — с самым честным видом напомнил Фабиан.

Гидеон тихо заржал.

Они с братом прекрасно знали, что родителей свели их родители — и подозревали, что в молодости у отца забрали ту, кого он любил, и заменили мамой. Дальше пришлось любить ее.

— Тебе бы вообще лучше помолчать! — когда заканчивались аргументы, отец всегда начинал переходить на личности. Он выдохнул и велел матери: — Лукреция, выйди.

О, значит, сейчас будет про еблю, подумал Гидеон и устроился поудобнее. Так и вышло.

— Тебе-то лучше помолчать, — угрожающе повторил отец. — Кто дочь Гринграсса испортил? Я?

Фабиан спокойно смотрел на него, подняв только брови. Гидеон даже больше побаивался отца, чем брат. Пожалуй, отец — единственный, кого он когда-нибудь боялся.

Катарина Гринграсс была однокурсницей Гидеона, ноги раздвигала перед кем попало, только ленивый ей не вставил. Ее выдали замуж за одного из многочисленных Кэрроу сразу после выпускного, и тот, разумеется, мигом понял, что в очереди к этой «целке» он где-то двадцать пятый. Скандал получился хоть уши затыкай.

Хотя традиция выходить замуж девственницей вышла из моды еще несколько десятилетий назад, кто-то из древних семей упорно за нее держался.

— Открою тебе маленький секрет, па: девственности эта целомудренная дева лишилась задо-о-олго до меня. Так и передай ее отцу. Пусть проверит дочурку в Мунго, если не верит. Есть же способы узнать, как давно девочка перестала быть девочкой.

— Девка-то не дура, — воскликнул отец. — Указала на тебя, потому что весь Хогвартс знает о твоих похождениях. Долго ты меня позорить будешь? Как мне людям в глаза смотреть?

— Это он только начал, — заржал Гидеон, который в школе был более осторожен, чем брат, и девок ебал тихо, не афишируя, хотя количеством не сильно отставал от него.

— Может, я хочу всех посмотреть, прежде чем вы попытаетесь меня женить на какой-нибудь Фоули, — дерзко заметил Фабиан и схлопотал по морде. Он отдышался после удара и выплюнул: — Ту, которую люблю, я даже не целовал. Так кто из нас не знает, в чем разница? — и, психанув, выскочил из-за стола.

— Ты знаешь, о ком он? — повернулся к Гидеону отец, но тот уже закончил с завтраком, поднялся на ноги и безразлично проговорил:

— Понятия не имею.

Он не соврал.

Вокруг Фабиана всегда было много девиц, и Гидеон правда не помнил имени конкретно этой.

Но он постоянно видел ее, когда учил брата окклюменции.

Казалось, это было в другой жизни, хотя на самом деле не прошло и трех лет.

Миновав кабинет защиты от темных искусств, в котором они с Фабианом когда-то практиковались по ночам, Гидеон швырнул в очередного противника заклятием Удушья, а его дружка обезвредил Редукто — попал в ногу, кости хрустнули, и кровавые ошметки забрызгали стену. Будто тот угодил в огромную мясорубку.

На визг сбежались еще трое шавок — словно из стен выскочили.

То есть чем выше, тем их больше, сделал вывод Гидеон, уворачиваясь от пронзительно-голубой вспышки.

На шестом этаже он обнаружил двоих Пожирателей без сознания — явно в месте взрыва. Связал, прикрыл от глаз чарами, а сам огляделся: так и есть, потолок был весь в копоти, дверь висела на одной петле, а под ногами валялась табличка «туалет не работает». Странно, почерк вроде взрослого человека, а написано с ошибкой, отметил Гидеон про себя. Словом, громыхнуло знатно. Но где тот, кто устроил этот взрыв?

Еще этажом выше пришлось тягаться с тремя. Если это не угроза жизни, то пусть Долиш приведет примеры, что же считать таковой. А пока Гидеон будет придерживаться мнения, что трое против одного — нешуточный повод отправить кого-то из врагов на тот свет.

И вот сейчас на восьмом пятеро врагов.

Смахивало на план тупой и одновременно гениальный — начать нападение снизу, продвигаться наверх, а по окончании собраться в одной из башен, оседлать заранее приготовленные метлы и свалить отсюда. Пожирателей нельзя назвать плохими стратегами: просчитали, что в холле их наверняка будут поджидать авроры. А вот крышу мало кому придет в голову охранять.

Гидеон чувствовал, что не успевает за противниками. Зеленый луч скользнул в каком-то дюйме от него и угодил в статую Крагга Кривого. Каменная голова взорвалась, крупный осколок угодил прямо в глаз одному из Пожирателей, тот упал, задергался и вскоре затих. Пожалуй, с таким везением у Гидеона есть шансы.

— Инсендио! — он направил палочку на одного из оставшихся, и того мгновенно охватил огонь.

Второй потерял драгоценные секунды, пока решал, тушить напарника или продолжать биться с Прюиттом, и угодил в паутину крепких веревок.

Гидеон, отдуваясь и превозмогая жгучую боль в локте, схватил его за путы, приподнял и, не слушая мучительные крики, прошипел:

— Позови, когда догорит.

Оставив их, он двинулся дальше, по пути осматривая руку.

Так и есть — порез глубокий, почти до кости, но могло быть и хуже.

— Лови ее!

Гидеон махом забыл про боль. В дальнем конце коридора показались двое. Они быстро приближались, будто гнались за кем-то.

— Да как? — взвыл тот, что помоложе. Судя по голосу — подросток. — Ее же не видно.

— Ты волшебник или кто?! Паршивая грязнокровка ловчее тебя? — грубо одернул его грузный Пожиратель, судя по одышке, сам едва поспевавший за темпом погони. Он швырнул заклятие, и Прюитт по едва заметному шевелению пространства понял, что девчонка уклонилась, метнувшись в сторону.

Гидеон прищурился. На скрытности и маскировке их учили, как сфокусировать взгляд так, чтобы увидеть человека под Дезиллюминационными чарами. Вряд ли всем студентам Хогвартса раздают мантии-невидимки, заклятие невидимости невероятно сложное, а вот слиться с окружающей обстановкой куда легче.

— Прячься за меня, — крикнул он девушке, дождался, пока та окажется совсем рядом, и выставил щит.

Гидеон слышал ее частое дыхание за своей спиной. Отступать отсюда было некуда, придется прорываться.

Шавки добились своего — загнали девчонку в ловушку.

— Гляди-ка, они вызвали авроров, — сообщил очевидный факт тот, что помоложе, безуспешно пытаясь разбить невидимый, но прочный барьер.

— Это разве не твой однокурсник? — сварливо отозвался второй.

— Нет, это другой Прюитт.

— Я вообще-то все слышу, — невозмутимо подал голос Гидеон, приготовившись к нападению. Как только щит падет, нужно будет разом обезвредить обоих.

— А нам разве не велено в случае появления министерских… — начал первый, но старший грубо оборвал его:

— Ты можешь закрыть свой рот?

Гидеон не стал дожидаться ни снятия защиты, ни окончания их перепалки. Он сам убрал созданную им преграду и направил заклятие прямо в лоб противнику.

Девчонка за спиной будто прочла его мысли, и в ту же секунду из ее палочки вырвался точно такой же тягучий синий луч.

— Магниевы чары на пятерку, — невозмутимо заметил Гидеон, осматривая поверженных врагов. — И маскировка на уровне. Необычный выбор заклятия, — он глянул на то место, где предположительно стояла спасенная девица. — Оно не слишком популярно.

— Меня твой брат научил. И маскировке тоже, — сказала та, снимая с себя чары.

Гидеон сразу узнал ее.

Именно эта девка занимала мысли Фабиана пару лет назад.

И, наверное, сейчас тоже.

Скорее всего, за два года она выросла и изменилась, а может, Гидеон просто мало обращал внимания на компанию брата, пока учился сам, — но он искренне удивился, как такая девица не запомнилась ему.

Тяжко, должно быть, Фабиану держаться от нее подальше.

Но пророчества — не шутка, это даже ребенку известно.

Тем же летом, когда случился скандал с Катариной Гринграсс, а точнее — после той самой ссоры с отцом, братья пришли к выводу, что предрассудки родителей должны оставаться при них.

Гидеон вообще-то был занят подготовкой ко вступлению в аврорский корпус, но Фабиан уговорил его навестить семью Молли, мол, они-то от нее не отрекались. Даже мама в тайне от отца дважды побывала в гостях у дочери — главным образом, чтобы увидеть появившихся одного за другим внуков.

Чуть позже Гидеон понял, почему брату так не терпелось повидаться с сестрой.

Домишко действительно выглядел крохотным, особенно для четырех человек.

Дверь открылась сама собой, и Молли крикнула из кухни, чтобы гости заходили, «кого бы там ни принесло».

Гидеон еще подумал, что красть здесь действительно нечего.

Но ведь отнять можно не только вещи. Время-то сейчас опасное, а сестра дома одна с двумя младенцами. Надо бы сделать ей строгое внушение и взять обещание быть осторожнее.

Увидев братьев, Молли выронила тарелку, но Гидеон ловко подхватил ее заклятием, а Фабиан распахнул объятия и растянулся в улыбке:

— Скажи, мы сногсшибательны, а? — и подмигнул.

Чего нельзя было сказать о сестре.

Молли недавно родила второго, и Гидеон искренне надеялся, что на этом они с Артуром остановятся. Выглядела сестра неважно: располнела, оплыла, даже седые волосы появились среди привычной рыжины.

— ...садитесь-садитесь, — хлопотала она, снимая крышки со всех кастрюль и призывая из шкафа миски. — Какие же вы у меня красавцы стали, а вымахали как… Ну-ка, Билл, отнеси дядям хлеб.

— Я слишком молод, чтобы быть чьим-то дядей, — захохотал Фабиан, глядя, как трехлетний пацан тащит им корзинку с булками.

Молли уселась напротив и, глядя, как братья работают ложками, спросила, как они поживают.

— Я сдал одиннадцать СОВ, — похвастался Фабиан, — а этот умник, — он ткнул Гидеона в плечо, — двенадцать ЖАБА. В аврорате его с руками и ногами оторвали.

— Меня еще не приняли, — проворчал Гидеон, сдерживая улыбку.

— Да как же они могут тебя не принять! — искренне возмутилась сестра. — Ты же еще до Хогвартса знал все заклятия второго курса обучения.

— Боюсь, им требуется что-то посерьезнее, — засмеялся он, закончив с едой и поблагодарив за обед, но тут же посуровел: — Как вы тут, справляетесь? У тебя почему дверь нараспашку? Ты разве не знаешь, что творится кругом?

— Во, я ж говорю, — вставил Фабиан, — настоящий будущий аврор. Уже во все щели нос засунул. Но вообще Гидеон прав, — уже серьезно добавил он. — Женщина с ребенком — самая легкая цель, а с двумя детьми тем более.

Взяв с Молли обещание быть осмотрительнее, они поднялись на ноги, проследовали за ней в детскую — строго говоря, это была комната размером с чулан с малюсеньким окном — и обязательные в таких случаях полчаса спорили, на кого Чарли похож больше.

Как вообще можно по двухмесячному младенцу определить, на кого из родителей он смахивает? Особенно когда оба родителя рыжие.

— Ну, нам, наверное, пора, — решил закругляться Гидеон, которого дома ждали три толстенных тома, обязательные к прочтению до завтрашнего дня. — Я только в уборную забегу. Сам найду, — остановил он Молли и закрыл за собой дверь детской.

Однако ни в какую уборную Гидеон не собирался. Он просто прислонился к косяку снаружи и подождал, пока брат заведет разговор, ради которого притащил его сюда.

— ...можно тебя кое о чем спросить? — получив разрешение, Фабиан нерешительно начал: — Мне с детства снится один и тот же сон…

Гидеон нахмурился: ему брат об этом не рассказывал. Дверь, старуха, ее старческий бред — смахивало на одну из неопубликованных сказок Барда Биддля. Фабиан, кажется, принимал свой кошмар за чистую монету. Во всяком случае, сестру он расспрашивал вполне серьезно.

— Я хочу знать, Молли. Мне нужно знать. — Брат помолчал, глубоко вздохнул и признался: — Я влюбился. Мне раньше казалось, что отец прав, и Гидеон прав, и что это пройдет. Я избегал ее целый год, но стало только хуже. Это не то, о чем обычно толкует отец, я уверен. Я не видел ее чуть больше месяца, и я так скучаю, что… становится больно.

— Ты нашел ее? — прошептала Молли, но тут же осеклась: — Я хотела сказать… это ведь может быть совпадением… Целители говорили, что приступы могут случаться… Главное, что ты выжил...

— Приступов не было, пока она не начала мне нравиться. Значит, это не просто сон, — задумчиво пробормотал Фабиан. — Мы с тобой на самом деле там были. Но я не помню, как все заканчивается. Во сне я сотню раз как дурак стоял перед этой дверью, потом долгое время старуха молчала, а сейчас только начнет говорить — и сон обрывается. Расскажи мне ты, Молли. Пожалуйста. Мне нужно знать. Я помню, как ты испугалась, и как мы сбежали оттуда. Чего ты боялась?

— Нет-нет, дорогой, выброси это из головы… ерунда какая… выжившая из ума старуха...

— Раз все это ерунда, просто расскажи мне. Мы посмеемся и забудем об этом, — предложил брат в своей раздражающе располагающей манере.

— Я не могу, Фабиан, — после долгого молчания произнесла Молли. — Мне слишком стыдно. Стыдно, что я повела тебя к этой спятившей карге. Не думай о ней. Она несла чушь. Я и не запомнила ничего толком… Я испугалась, ты расплакался, жуткое место… сумасшедшая старуха...

Как брат ни бился, больше она не сказала ничего толкового.

Гидеон решил, что дал ему достаточно времени.

Он хорошо подготовился к поступлению в аврорский корпус. У него наверняка получится выудить из сестры информацию, а там уже посмотрит, что с ней делать.

Гидеон специально кашлянул, прежде чем зайти обратно в комнату.

Фабиан выглядел растерянным.