70. Эванс (1/2)

— Старосты, постройте свои факультеты, пожалуйста, — велела Макгонагалл.

Мы с Ремусом взяли на себя третий и четвертый курсы, пока Дирк с Кэндис расставляли мелких, а Феб с Присциллой командовали старшими.

Я украдкой поглядывала на Поттера, но тот на пару с Блэком тянул шею, как будто это могло заставить гостей появиться быстрее положенного. И мы все, наконец, смогли бы заняться своими делами.

— Дик, да стой ты нормально, — не выдержала я, когда тот в третий раз поменял свое местоположение в шеренге. Никак не мог решить, между какими однокурсницами встать. — Определяйся быстрее, к кому из них будешь подкатывать сегодня, и закончим на этом.

— Да как определиться-то? — взвыл тот, пока одни его друзья ржали над ним, а другие пялились на меня. — Они мне все нравятся.

Знала бы я сама ответ на этот вопрос, Малкольм. Знала бы я.

Но я не знаю.

Феб шел вдоль рядов, проверяя, все ли готовы, и я старалась не смотреть на него в упор.

Он перестал целовать меня так же, как начал — без всяких предисловий и объяснений.

Мы каждый день запирались вместе в Выручай-комнате, он обнимал меня вчера, успокаивая, но с пятницы ни разу не коснулся моего рта.

Наверное, Фебу надоело это все.

Надоело возиться со мной и ждать, пока я ему дам. Он-то привык, что девицы сами под него укладываются без промедления. Еще и умоляют их выебать.

Все-таки любовь, о которой Фабиан без устали твердил — это что-то неопределенное; непонятно, что с ней делать, даже если она существует. А секс — другое дело. Он либо есть, либо его нет.

В остальном все было как всегда.

Феб продолжал учить меня защите и сегодня чмокнул в щеку, появившись в Большом зале.

Раньше мне было вполне достаточно этого, а теперь — не хватало поцелуя на ночь и его жадного взгляда. Я слишком быстро привыкла к ним.

Фабиану-то, наверное, легко, для него этот месяц пролетел незаметно, он девиц перебирает со скоростью две-три в неделю. А у меня словно отняли пару пальцев на правой руке и заставили писать так же быстро, как с целой пятерней.

Я зачем-то вспомнила, как в декабре у меня так же хотели забрать Поттера.

С недавних пор я хотела поцеловать Феба почти так же сильно, как Поттера.

Я забывала про Феба только с Джеймсом. И старалась не думать о Джеймсе, когда я с Фабианом. Как будто для двоих в башке было мало места.

Кажется, я начинаю сходить с ума.

Эта мысль грызла меня весь вечер, я даже не заметила, как прибыли гости из Дурмстранга, и очнулась, только когда Кэндис заверещала при виде гигантской кареты Шармбатона. Карета смахивала на тыкву из «Золушки», но Фоули не могла знать этих деталей.

Феб с Изабеллой — они потрясающе смотрелись вместе, к слову — стояли в одном ряду с учителями напротив нас и с вежливой улыбкой приветствовали женщину, полностью соответствующую размерам тыквы. В смысле, кареты. Директор Шармбатона была молодой, но смотрелась лет на пятьдесят из-за своего роста. Высоченный Дамблдор едва доставал ей до груди.

Кто-то из наших присвистнул.

Не удивляюсь, если Блэк или Кут.

Вероятно, их впечатлили не размеры директрисы, а сиськи иностранок. Их форма, в отличие от нашей, скрывала меньше, чем демонстрировала.

— А парни у них ничего так, — хихикнула Кэндис, поправляя волосы.

Студенты Шармбатона носили светлые брюки, кремовые рубашки и голубые мантии, такие же, как у девиц. Среди них действительно были объективно привлекательные, но абсолютно не взволновавшие меня парни.

Однако девки позади оживились, я слышала их кудахтанье.

Гости времени тоже не теряли.

Они без всякого стеснения разглядывали нас и, судя по заинтересованному шепоту и многозначительным взглядам, француженки уже заприметили тех, кого будут обхаживать в ожидании приглашения на бал.

У меня ныли ноги, Присцилла тоже приплясывала на месте, с нетерпением выжидая момент, когда будет позволено свалить. Он настал, стоило полам крайней голубой мантии исчезнуть за дверями Большого зала.

Студенты Дурмстранга в огромных утепленных одеждах уже сидели за столом Хаффлпаффа, и этот факт вызвал щенячий восторг Рауф и Белби.

А вот ученики Шармбатона столпились между столом Равенкло и нашим, почтительно и одновременно выжидательно глядя на своего директора.

Я заметила, что мелких среди гостей нет, все примерно нашего возраста.

Мадам Максим — вроде бы Дамблдор звал ее так — величественно кивнула своим подопечным, и они сели прямо на те места, около которых стояли.

Таким образом, часть из них оказалась среди нас, а часть — на соседней скамье. Моран не упустила возможности тут же начать разговор с каким-то французом.

Так же поступила Медоуз: она мигом узнала у собеседника имя, возраст и любимое блюдо, несмотря на то, что бедолага по-английски едва мог связать пару слов, а сама Доркас находилась примерно в таких же отношениях с французским.

Все-таки умение мести языком не просрешь.

— Кто-нибудь знает французский? — пробурчал Боунс. — Как правильно сказать, что иногда я путаю излишне наглых иностранцев с бладжером?

Поттер с подружками одобрительно поржали.

Один из парней-шармбатонцев, оказавшийся между мной и Холли Эббот, повернулся ко мне и без предисловий заявил, что я «самая красивая девушка, которую он встречал в своей жизни», и что он «готов остаться в Хогвартсе только ради того, чтобы любоваться моими глазами ежечасно».

Я предпочла прикинуться, будто не поняла ни слова.

У них там что, принято говорить такое первой встречной?

Шмэри наклонилась ко мне и протянула:

— Судя по твоей физиономии, этот голубоглазый только что признался тебе в любви, — хихикнула она. — По меньшей мере.

— Практически, — пробормотала я. — Я даже не знаю, как его зовут.

— Так спроси, — подъебнула Шмэри. — Хорошо, что большинство из наших вообще не секут, о чем все они пиздят.

Большинство, но не все.

На следующий день за завтраком Блэк, владеющий языком, как оказалось, в совершенстве, завел с иностранками беседу, содержание которой легко укладывалось в пару коротких предложений: «Я охуенный» и «Потрахаться можно в ванной комнате, мой друг знает пароль».

Поттер, на которого настойчиво пялилась одна из девок, сразу выдал заранее заготовленную фразу «я не говорю по-французски», но та не растерялась и перешла на довольно сносный английский.

И уже на родном языке, отсыпав полагающееся по такому случаю количество комплиментов, Поттер сообщил, что у него есть девушка.

Надо полагать, я.